Почему Священник? поинтересовался Максим.
Я служил в местной церкви. В Казанской Недалеко отсюда.
А как тебя зовут, молодой человек? Лидия наконец-то потеряла интерес к Машиному синяку и впервые посмотрела на Максима. Увидев ее лицо, парень слегка удивился. Глядя на седые волосы он решил, что Лидия уже старая, но милое лицо, некрасивое, но милое, убеждало в том, что ей не больше пятидесяти, и даже тусклый свет не мог это скрыть. Маша сказала, но хотелось бы услышать от тебя самого.
Меня зовут Максим.
Хочешь есть? спросила Лидия и подвинула открытую банку с фасолью, потом взяла единственную вилку со стола и, протерев ее тряпкой, которой мыла лицо Маши, дала Максиму. Он не обратил на это внимания и начал жадно есть, не забыв поблагодарить заботливую женщину.
Маша, за спиной Максима раздался голос Антона, и он увидел, как девушка подняла взгляд, почему ты одна ушла из дома и ничего не сказала? Это было так сложно?
Ну, я просто хотела прогуляться, Маша потупила взгляд и заговорила тише. Думала, что найду что-нибудь нужное.
Так, а почему не сказала никому? Антон злился. Кругом шастают твари и ублюдки всякие, а ты вот так просто берешь и уходишь.
Извините, негромко произнесла Маша.
Антон, не надо кричать на нее, сказала Лидия таким тоном, что спорить с ней едва ли кто осмелился. В любом случае, все закончилось хорошо, и давайте об этом забудем.
Конечно, поддакнул Священник. Мы говорим: спасибо тебе, Максим, и предлагаем остаться у нас на ночь. Я думаю, что против никто не будет, Священник осмотрел всех присутствующих. Возражать никто не стал, только Антон закатил глаза и раздраженно потряс головой, но промолчал. Вот и славно.
Так, сегодня я начну дежурство, сказал Антон и склонился своим большим лицом к Максиму. А ты помни, что я убью тебя, если ты мне не понравишься.
С этими словами военный ушел вглубь коридорного мрака, Максим решил, что где-то там находится лестница, ведущая на чердак.
Посидишь с нами? застенчиво спросила Маша у Максима.
Нет. Я бы поспал. И после ответа Маша расстроилась, но постаралась скрыть это.
Конечно, пойдем, я покажу тебе, где ты можешь расположиться, Священник подхватил Максима под руку. Как же я благодарен Господу, что еще есть хорошие люди.
Священник повел Максима по коридору. Им вслед Маша пожелала сказочных сновидений, но Максим не ответил, а Священник несколько раз кивнул головой, отчего его борода пустила «волну». Старик прошептал: «И тебе приятной ночи».
Почти в самом конце коридора они остановились, Священник указал на дверь.
На эту ночь это твоя комната, он открыл дверь.
Взору Максима предстала темная комната с единственным окном, но оно (как и все окна в доме) оказалось заколоченным. У окна стоял офисный полированный стол, а в углу самодельный лежак, сбитый из таких же грубых досок, как и стол в общем коридоре. Максим шагнул в комнату.
Ты извини нас, сказал Священник, когда Максим оказался в помещении, но я запру тебя в целях нашей безопасности.
И он резко захлопнул дверь, Максим услышал, как в замочной скважине повернулся ключ. Максим подошел к двери и подергал, она не поддалась. Снаружи послышался голос Священника:
Я уверен в том, что ты хороший человек, но ты тоже нас пойми. Мы боимся. Нам страшно. Я знаю, бояться нельзя, но страх он, как плесень, все растет и растет. И в какой-то момент ты понимаешь, что бороться с ним бесполезно.
А как же твой Бог? заговорил Максим через дверь. Ведь бояться можно только его гнева.
Ты говоришь правильно, ответил Петр, и я буду молиться за тебя.
А затем Максим услышал удаляющиеся шаги Священника.
Он прошел к столу и положил на пыльную поверхность мачете, затем снял дождевик и расстелил на лежаке. Немного постоял, вглядываясь в щель между досок на окне, размышляя о том, кончилось ли уже лето? Что сейчас? Конец августа или начало сентября? Максим потерял счет дням и месяцам, все слилось в один долгий день с небольшими перерывами на сон. Он повалился на лежак и закрыл глаза.
Тут намного удобнее, чем в брошенной машине, подумал Максим. Или просто на земле.
Зачем ты тут? Иди дальше, ведь ты на верном пути. Ты знаешь. Эти люди отнимают наше время. Иди ко мне.
Боль начала медленно нарастать, ползти от затылка ко лбу.
Кто ты? Откуда ты? Максим сел на лежак и обхватил голову руками. Отвечай мне, или убирайся из моей головы. Что тебе нужно? Говори.
Но голос не ответил, а затем боль, которая появлялась всегда резко, так же резко исчезла. Максим сделал несколько глубоких вдохов, а затем снова лег. Немного полежал с открытыми глазами, ожидая возвращение голоса, но на сегодня тот замолчал.
Я просто схожу с ума, подумал Максим, закрыл глаза и провалился в сон.
Я просто схожу с ума.
Глава 2
Потеря
1
Подъем, боец!
Максим резко вскочил с лежака, потянулся к столу и схватил мачете, готовый отразить нападение, но увидев знакомую фигуру в военной форме, немного расслабился. Повесил нож на пояс и, встряхнув дождевик, стал одеваться. Пока натягивал дождевик, успел посмотреть на улицу сквозь щель в досках и увидеть, что солнце поднялось довольно-таки высоко. Максим решил, что проспал не менее двенадцати часов.
Хорошая у тебя реакция, резюмировал Антон. Затем он медленно прошел в комнату и сел на лежак, предлагая Максиму присесть рядом. Тот отказался и прислонился к столу, скрестив руки на груди. Антон пожал плечами и начал говорить: Думаю, нет смысла рассказывать тебе, какое нынче дерьмовое время. Мутанты стали чаще тут появляться, да и ублюдков много, Антон помолчал, затем добавил: Я имею в виду людей.
Я знаю, что твориться на улице не хуже тебя, Максим сказал это, словно покупал хлеб в магазине: «Будьте добры, «нарезной». Зачем ты мне это говоришь?
Лично мне нет никакого дела до тебя
Это взаимно, подумал Максим.
но вот Священник мне полночи говорил о том, как желает, чтобы ты остался с нами, Антон немного подумал. Хотя лично мне не очень этого хочется.
Не переживай, сказал Максим, давая понять, что продолжать разговор он больше не намерен и направился к двери. Не останусь я с вами. Идти мне надо.
Стой! Антон скомандовал так, как делал это почти всю свою жизнь, и Максим невольно остановился посреди комнаты. Я тебя не собираюсь уговаривать, но кое о чем хочу тебя попросить. Дело в том, что скоро мы отсюда уходим, хотим уйти в садовые товарищества. Там поспокойнее, Антон замялся, чувствовалось, что он ни о чем не хочет просить Максима. В-общем Сходишь со мной до аптеки? Хотим медикаментов взять. Ну, перед тем, как уходить.
Теперь задумался Максим. Он не хотел тратить время на этих людей, да и, тем более, глядя на мир с высоты своего небольшого жизненного опыта, он полностью соглашался с выражением: «Благими намерениями выложена дорога в ад». Но все же Максим решил, что пара потраченных часов, а то и меньше, не повлияет на его планы. Даже если ему и уготовано место в кипящем котле, в любом случае, ничего не изменить.
Хорошо. Я схожу с тобой.
Отлично. Пойдем, поедим, Антон хлопнул своими огромными ладонями и поднялся. Ты в армии служил?
Да, соврал Максим.
Они вышли из комнаты и направились к лестнице. Максим про себя отметил, что даже днем коридор оставался темным, непроглядным, и если долго смотреть в его глубь, то он начинал неестественно вытягиваться, как в дешевых ужастиках.
Когда они прошли первый лестничный проем, на небольшой площадке Антон остановился, и Максиму пришлось сделать то же самое.
Ты сказал, что тебе надо идти, Антон дождался, пока Максим кивнет, подтверждая его слова. Куда?
Какая разница? Максим стоял рядом с военным и смотрел на него снизу вверх. Ведь через пару часов мы разойдемся и никогда больше не увидимся.
Раз мы больше никогда не увидимся, Антон глядел на Максима свысока и едва заметно ухмылялся, почему бы тебе не сказать?
Максим подумал о том, имеет ли смысл что-то рассказывать военному: кто он, откуда, и куда идет. Он и так остался у них на ночь, тем самым потеряв много времени (хотя Максим считал, что время уже давным-давно не имеет значения), так еще и согласился сходить с Антоном совсем незнакомым человеком до аптеки. Но в итоге пришел к выводу, что, если рассказать о своем пути, эти люди не станут ему препятствовать.
В Москву я иду, ответил Максим.
Антон сначала ухмыльнулся, а потом и вовсе расхохотался.
Ты что дурак? Ты хоть представляешь, сколько там тварей? Антон постепенно успокоился, но улыбка продолжала сиять на лице. Или у тебя там родственники?
Нет у меня там никого. Максим ответил резко, может даже грубо и протиснулся между большим Антоном и перилами. Преодолел последний лестничный пролет и вышел на улицу.
Солнце, несмотря на осень, светило ярко, и глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть к свету. Чуть позже Максим заметил обгорелый ржавый мангал, стоявший в бетонной клумбе рядом с подъездом. Когда-то в клумбе, вероятно, росли красивые тюльпаны или ромашки, но Максим понял, что их время прошло. Автомобили и другие источники угарного газа превратили прекрасные клумбы в урны с загнивающей землей. Вместо цветов чаще всего в таких местах росли только безобразные сорняки. А сейчас и сорняков не было. Ведь мир уже давно не тот, к которому привыкли люди.
Вокруг клумбы, в центре которой гордо стоял мангал, собрались женщины и Паша. Священник же стоял на крыше, держал ружье дулом вниз, осматривался. Когда Максим появился на улице, внимание Священника переключилось, он поздоровался и Максим помахал старику в ответ. В этот момент из дома вышел Антон и остановился рядом с мангалом, с любопытством изучая его содержимое. Паша прятался за Лидию и со страхом в глазах поглядывал на Максима.
Доброе утро, застенчиво сказала Маша, и ее щеки моментально порозовели. Хочешь есть? Она обращалась только к Максиму.
Максим кивнул, и девушка тряпкой ухватила горячую банку кукурузы, вынула из мангала и протянула ему. Затем из заднего кармана достала старую открывалку для консервов, подошла и открыла банку, пока парень крепко ее держал. Все это время Лидия наблюдала за Максимом, и он будто ощущал тяжесть взгляда, безумно захотелось попросить ее так не смотреть. Но он не стал этого делать, молча ел горячую кукурузу. Максим чувствовал, что из всех людей только Маша и Священник хотят, чтобы он остался.