Не нужно мне ничьих одолжений! Аня резко передернула плечом, и смело зашагала в сторону леса. Бумс радостно рванул за ней следом.
Да куда ты! Постой! Сумасшедшая! догнал ее Костя. Нам же совсем не туда!
Да? Аня приостановилась. А куда? Ну, ты хоть направленье мне укажи по-жа-луй-ста. А потом можешь себе галопировать куда хочешь.
Туда! махнул рукой Костя.
Они зашагали рядом. Аня шла быстро, Костя приноравливал свой шаг к ее.
Да пойми ты, дойти до нас вовсе не так просто, как кажется! Ладно уж, пошли вместе. Раз уж ты такая невежливая.
А может, я не хочу с тобою вместе идти?
Почему? Боишься идти рядом с кентавром? Ну, скажи честно: боишься, да?
Да ничего я не боюсь! Просто ты меня достал, ясно? Подумаешь, кентавр. Да в Древней Греции их вообще полно было на каждом шагу. Как-то же люди жили.
*
Какое-то время они просто молча шагали рядом. Лес вокруг них нисколько не редел, наоборот, становился гуще. В зеленом коридоре, по которому они шли, казалось, с каждым шагом становилось темнее. Деревья шелестели все громче, и щебет птиц в ветвях, вместо того чтобы сделаться постепенно привычным, становился, наоборот, все назойливее и громче. Лес оглушал и подавлял Аню, да и Бумса тоже. Вместо того, чтобы стрелою мчаться вперед, пес вышагивал, точно по команде «рядом», плотно прижимаясь к колену хозяйки.
В этом огромном зеленом царстве Аня отчетливо ощущала себя чужой. Ее синие джинсы и яркая, в кислотных разводах майка так явно диссонировали с окружающим миром! И зачем она только позволила подружке отвести ее вперед отъездом в модный салон и заплести волосы в 250 африканских, перевитых разноцветными ленточками косичек! В Москве это казалось прикольным, а здесь Аня прямо-таки кожей чувствовала неуместность своей пестроты на фоне окружающей изумрудной зелени.
Точно, как попугай в тайгу залетел.
А вот гнедой Костя в камуфляжной майке, передвигавшийся мягкой и плавной рысью, абсолютно органично вписывался в пространство. Удары его копыт о примятый, истоптанный дерн тропинки напоминали стук сердца немного чем-то взволнованного, и оттого колотящегося чуть скорее обычного.
Они шли, и шли, и шли, и постепенно Аня совсем уже ошалела от леса. У нее, похоже, начались галлюцинации.
Сквозь шелест веток и щебет птиц ей послышался чей-то смех. Один смешок, другой, и третий. А потом кто-то дернул ее за косичку.
Ай! вскрикнула Аня, и встала как вкопанная, озираясь в поисках ветки, за которую косичка могла зацепиться.
Хихиканье вокруг зазвучало громче. Зазвенело сразу со всех сторон, как будто весь лес смеялся над Аней.
Костя, хоть и не сразу, но все же заметил, что Аня не идет больше за ним, и нетерпеливо обернулся.
Ты что там стоишь? Устала? Пошли уже, и так сколько времени потеряли!
Костя, продолжая оглядываться по сторонам, неуверенно произнесла Аня. Мне, наверное, нехорошо. У меня отчего-то ужасно звенит в ушах.
Звенит? Ах, это! Да это ж мавки! А ну, прекращайте, бесстыжие! Чего пристали к человеку?
Смех и звон разом стихли. Теперь со всех сторон слышался только испуганный шепот. Ну да, точно шепот. Как Аня раньше могла принимать его за шелест ветвей?
А чего она сама? звонко спросил высоко в ветвях невидимый голос.
Что «она сама»? поднял голову Костя.
Ну, чего она вся такая?
Да какая «такая»?
А не такая! Пестрая вся! И поет не по-нашему!
Аня и вправду всю дорогу бормотала себе под нос «Let it be». Звук собственного голоса ее успокаивал. Она уверена была, что поет так тихо, что даже Костя ее не слышит.
Глупости вы говорите! Впрочем, как и всегда. Просто Аня не местная. Приехала издалека, из большого города. Там все так одеваются. А поет по-английски, язык такой. Имеет полное право.
А по-людски она может?
Чего ты все за нее говоришь?
И правда, пусть скажет за себя!
Ишь стоит, пялится во все стороны! Коза!
Да, небось, она язык проглотила!
Надо было ей совсем косу оторвать! А что такого, у нее же их много?
Да чтоб вас всех! Совсем обнаглели! всерьез рассердился Костя. Он подошел к ближайшей осине, и резко пригнул ствол к земле, почти сломав деревце пополам. Бандерлоги северных лесов, понимаешь! Вот начнет Михеич в том месяце санитарную вырубку, узнаете, почем фунт лиха.
Голоса опять приумолкли. Потом Ане показалось, что говорит само деревце один жалобно-плаксивый голосок протянул:
Голоса опять приумолкли. Потом Ане показалось, что говорит само деревце один жалобно-плаксивый голосок протянул:
Костя, отпусти, больно же!
А будете еще к человеку приставать?
К человеку-у! Скажи уж лучше сразу, что она тебе нравится!
Чего?! Нет, вы тут точно все с ума посходили! Да я сам на вас Михеича наведу! Вот прям нарочно с краской приду, и всех подряд как сухостой перемечу! Оранжевой краской, чтоб видно издалека.
Вокруг сразу сделалось так тихо, что Ане стало слышно собственное дыхание. Она задрала голову, и увидела в ветвях или ей все-таки показалось? десятки полупрозрачных, точно сотканных из зеленоватой дымки, испуганных девичьих лиц.
«Ну да, подумала Аня. Дриады. И как это я сразу не догадалась?»
*
Чем дальше они шли, тем жарче становилось в лесу. Мало-помалу парить стало уж совсем не по-детски. Бумс вывалил язык на бок, и тяжело задышал.
Аня завистливо поглядывала на Костю, который в какой-то момент просто скинул с себя майку, и все. Снизу-то на нем так и так ничего не было.
А на Ане и майка, и джинсы, да еще и рюкзак в придачу. Солнышко припекло макушку, ручейки пота стекали по спине, пот щипал глаза, капал с носа и затекал в рот. Сколько ж они идут уже? С каждым шагом Ане казалось, что все, наступил предел. Сейчас она просто рухнет на дорогу и останется навсегда лежать. Однако ноги каким-то чудом продолжали топать по земле, в каком-то отдельном от хозяйки, автоматическом ритме.
Никогда в жизни она еще не ходила так долго!
Костя! взмолилась, наконец, Аня. Я больше не могу! Давай чуточку передохнем.
Ну, вот еще! возмутился он. Обед скоро, и так еле телепаемся.
Но, глянув на Аню, он сжалился.
Хорошо. Но только на пятнадцать минут. И ни секундой дольше!
Аня с наслаждением скинула рюкзак, упала ничком в траву, и блаженно вытянула по сторонам ноги и руки. Крыс тихонечко бродил по плечам под майкой, приятно поскребывая натруженные мышцы.
Для полного счастья не хватало только воды. Эх, зайти бы сейчас в душ, смыть с себя весь этот мерзкий соленый пот, и стоять потом без конца под ледяными струями, чувствуя, как все лишнее с тебя утекает.
Сквозь сомкнутые веки Аня чувствовала, как пробегают по лицу солнечные блики. Изредка легкий ветерок холодил разгоряченную кожу. И все-таки этого было явно недостаточно для полного счастья!
И, словно в ответ на ее мысли, где-то совсем рядом послышался слабый плеск.
Аня резко приподнялась на локте. Да, точно, вода. Должно быть озерцо, или ручеек, где-то вон там, в той стороне, за пригорком.
Аня покосилась на Костю. Он тоже лежал в траве, в паре метров от нее, свернувшись клубком, скорее не как конь, а как кот, уткнувшись головой в задние копыта. Глаза его были закрыты, дышал он ровно. Может, задремал?
Купальника на Ане, конечно, не было. Но она, решив, что черные трусики и лифчик вполне сойдут за него, быстро скинула джинсы и маечку
Место! Охраняй! шепотом скомандовала она Бумсу, и он послушно улегся подле рюкзака и кучки одежды.
Аня осторожно отцепила Арчика от спины, запустила его в рукав майки, и бегом пустилась туда, где ей послышалось журчанье воды.
За пригорком, со всех сторон окруженный низко склоненными ивами, обнаружился темный, небольшой, весь затянутый ряской пруд, или, скорее маленькое болотце. С желтыми кувшинками, и бурыми пушистыми камышами. Самой воды почти и не видно. Короче, не лучшее место для купания. Но другого-то не предвиделось.
Аня двинулась вперед, чувствуя, как с каждым шагом дерн все больше и больше пружинит и поддается у нее под ногами. Вскоре она уже не шла, а перескакивала с кочки на кочку. Прудик оказался вовсе не так близко, как ей поначалу представлялось. Как будто чем дальше она шла, тем дальше от нее становилась вода. Участки более-менее твердой земли под ногами попадались все реже, и Аня давно уже не выискивала их, а просто шла по качающемуся под ногами зеленому гамаку. А прудик по-прежнему заманчиво поблескивал где-то в паре-тройке метров от нее. Вот-вот дойдет, вот-вот коснется воды.
Аня-я-я! донеслось откуда-то издалека.
Аня испуганно оглянулась. Как долго она идет? Вокруг был сплошной зеленый, колеблющийся под ногами ковер. Тут только Аня сообразила, что давно уже идет по болоту.
Как она не заметила! Надо ж быть такой идиоткой!
«Спокойно. Без паники,» мысленно твердила себе Аня, разворачиваясь со всей возможной осторожностью назад, чувствуя, как трясина дышит и всхлипывает под ее ногами, точно живая. «Как зашла, так и выйду,» повторяла Аня, как заклинанье, хотя это было вовсе даже не очевидно.
Как она не заметила! Надо ж быть такой идиоткой!
«Спокойно. Без паники,» мысленно твердила себе Аня, разворачиваясь со всей возможной осторожностью назад, чувствуя, как трясина дышит и всхлипывает под ее ногами, точно живая. «Как зашла, так и выйду,» повторяла Аня, как заклинанье, хотя это было вовсе даже не очевидно.
С каждым шагом она как будто умирала и возрождалась. С каждым шагом у нее снова и снова ухало в пятки сердце.
К счастью, выйти из трясины оказалось куда более реальным делом, чем дойти до прудика, которой вот же зараза! по-прежнему маячил как бы в двух шагах от нее. Она уже почти выбралась. Оставалось только перепрыгнуть с одной кочки на другую, а там уж и на твердую землю. Аня прикинула расстояние, примерилась, собираясь прыгать, оттолкнулась ногой
И тут из-за кочки высунулась длинная зеленая лапа, сцапала Аню за лодыжку, и потянула в холодную, мерзкую жижу.
«Помогите!» завопила Аня, отчаянно отбиваясь и барахтаясь, силясь удержать голову над водой. Но страшные зеленые пальцы безжалостно стискивали ей ногу, утягивая Аню на глубину. «Костя-я-я!» взвыла Аня из последних сил, и ушла в омут с головой.
*
Ну и откуда я, спрашивается, должен знать, что она из ваших студентов? На морде у ней не написано. Мое дело маленькое, я сюда для охраны приставлен. Вижу, прется кто ни есть стало быть, пресечь надо. Ты Костян, сам сообрази ведь ежли каждый станет с немытыми ногами в заповедный водоем лезть что от мертвой воды останется-то? И подружке своей, как очухается, растолкуй. Она ж, раз студентка, должна, небось, по-научному понимать. У нас же тут уникальный биоценоз! Нигде в мире такого нет! К нам сюда со всей земли вОроны за мертвой водой прилетают. Вроде вы не маленькие, должны бы уже, кажется, иметь какое-никакое понятие.