Портрет Вотрена мы должны иметь в виду, когда вернемся к осмыслению смертной казни, как одной из оспариваемых ныне функций пенитенциарности. Что же касается трудового перевоспитания преступников, a la Vautrin, sui generis incompossibilitas).
Как показывает история временной отмены смертной казни, если это не политический ход, преследующий свои цели (по современной терминологии «черный PR», теперь еще «нлп»! ), то отражение такого положения вещей в обществе, при котором оно, общество в смертной казни, как функции пенитенциарности, не нуждается. Ибо, само берет на себя эту функцию. Иными словами, пенитенциарное общество и общество гражданское, могут обмениваться между собой теми или иными функциями, не изменяясь при этом структурно. Поясняем сказанное примерами из реальности современного гражданского общества России. Укажем лишь на два социальных фактора, которые девальвируют (обесценивают) сам феномен смертной казни.
Портрет Вотрена мы должны иметь в виду, когда вернемся к осмыслению смертной казни, как одной из оспариваемых ныне функций пенитенциарности. Что же касается трудового перевоспитания преступников, a la Vautrin, sui generis incompossibilitas).
Как показывает история временной отмены смертной казни, если это не политический ход, преследующий свои цели (по современной терминологии «черный PR», теперь еще «нлп»! ), то отражение такого положения вещей в обществе, при котором оно, общество в смертной казни, как функции пенитенциарности, не нуждается. Ибо, само берет на себя эту функцию. Иными словами, пенитенциарное общество и общество гражданское, могут обмениваться между собой теми или иными функциями, не изменяясь при этом структурно. Поясняем сказанное примерами из реальности современного гражданского общества России. Укажем лишь на два социальных фактора, которые девальвируют (обесценивают) сам феномен смертной казни.
1) В гражданском обществе появляется профессия наемныхубийц, обслуживающих как частных лиц, так и само государство.
Кстати, наемные убийцы это не изобретение ХХ-го века. Они существовали всегда. А, в некоторые периоды истории, в некоторых государствах, даже, как каста. Например, в Испании с Х-го века, вплоть до Х1Х века. В Италии, примерно в эти же времена. А в Древнем мире, наемные убийцы, часто представляли собой привилегированную касту. Кто такие «гулящие люди» на Руси, как не привилегированная каста убийц? Они появились с девятого века и были, к четырнадцатому веку «заменены» такой же привилегированной кастой ушкуйников. А самураи феодальной Японии? Это всегда дворяне. Часто представители высшего сословия.
2) Медицина (социальная психология) обретает не свойственную ей функцию избавления Государства от лиц, угрожающих своим существованием общественному здоровью эвтаназию.
Эвтаназия, также не изобретение ХХ-го века. Спартанское понимание оздоровления общества лежало в основе самых разных систем здравоохранения и разных, не только Европейских, но и Американских, и Азиатских государств, весьма продолжительное время. Не только способами санитарии действовали врачи, по отношению к немощным старикам, беспомощным инвалидам, инвалидам детства, которых относили к социально-заразным лицам. Так называемая пассивная эвтаназия, то есть, помещение пациентов в интернаты, хосписы, приюты, дома призрения «бессрочно», имела место во все исторические периоды медицины. Одной из заслуг Гиппократа, о которой историки медицины предпочитают умалчивать, как раз являлось создание системы учреждений, куда помещались граждане, «внешний облик которых был неопрятен, дыхание было зловонным, а поведение раздражающим». А, также лица, «страдающие неизлечимыми и, следовательно, опасными для общества, болезнями». Вероятно потому, что греческие города-Государства, во времена отца медицины, были небольшие по площади, и, как правило, перенаселены, Гиппократ «бессрочное» пребывание больных и инвалидов в хосписах, заменил кратко срочным. Таким образом, пассивную эвтаназию превратил в активную эвтаназию. (См.: Hippocrates. «500 diagnoses et prognoses Vienna. 1901). Таким образом, хосписы Эллады, не прообразы современных госпиталей, больниц и домов-интернатов, а современных «хосписов». Человечество, словно прошло по кругу, и в середине ХХ-го века, вернулось к тому, с чего начинало. Вновь стало открывать заведения, в которых врачи «облегчали умирание» своим согражданам. Гиппократа можно было понять. В его время врачи еще только учились лечить. Недуги, неизвестные, или неподдающиеся лечению, могли действительно нести в себе угрозу общественному здоровью, вызвав не только эпидемии черной смерти, или повального мора, но и психические эпидемии, захватывающие города, страны, и континенты. (См. Е. В. Черносвитов. «Социальная медицина». М. «Владос», 2000, стр. 61) Поэтому, таких больных нужно было изолировать от общества, и «помочь» им умереть. Пассивная эвтаназия появилась раньше активной эвтаназией. Но, в обоих случаях, врачи выполняли несвойственные их профессии социальные функции. Чаша с цикутой последняя милость врача больному, недуг которого неизвестен, поэтому, опасен. Сократ также принял чашу с цикутой из рук врача. Таким образом, испокон веков, хосписы, последние приюты убогого скитальца, существенно «разгружали» пенитенциарии. И значительно уменьшали демографическую потребность общества в смертной казни. Ибо, в категорию опасных для общества «больных», часто попадали граждане, с девиантными и делинквентными (эти понятия возникли также в Древней Элладе) формами поведения. То есть, потенциальные преступники.
Принимая во внимание возникновение в Государстве только, указанных выше социальных явлений «касты» наемных убийц и эвтаназии, можно предположить, что и в сфере демографии, в «механизмах» саморегуляции народонаселения, всегда находятся звенья, реализующие некий социогенетический «план»насильственной смерти.
В современной России, к указанным социальным феноменам, присоединяются еще серийные убийства. Также, совершенно новое для нашей истории явление. Учитель автора Е. В. Черносвитов принимал участие в расследовании первой серии убийств, которая была совершена в СССР в 1969 году, в качестве судебно-медицинского эксперта и судебного психиатра в городе Николаевске-на-Амуре. Первый серийный убийца, 35-ти летний мужчина, проехал через весь СССР, останавливаясь в городах и поселках, и душил по 35 детей, в возрасте от 6 до 14 лет. Ни на одном трупе не было найдено никаких следов сексуального посягательства. Одежда детей оставалась нетронутой. Убийца также не грабил квартиры, куда его приводили в «гости» дети. Так, в одной квартире на виду лежали обручальные золотые кольца родителей задушенного мальчика и деньги. Убийца убивал детей путем удушения: подушкой, полотенцем, чулком, шнурком. Труп, как правило, «прятал», запихивая наполовину, например, под кровать, или сажая труп в шкаф, дверь которого оставлял открытой. Проехав от Винницы до Николаевска-на-Амуре, этот человек задушил 45 детей. Пойман был в Николаевске-на-Амуре, после третьего убийства. Кроме первичной судебно-психиатрической экспертизы, прошел еще две стационарных в Ленинграде, в Военно-медицинской Академии и в Институте им. В. П. Сербского в Москве. Везде был признан психически здоровым. Убивал он детей советских и партийных работников, работников суда, прокуратуры и милиции. У него был хорошо аргументированный мотив месть Советской Власти. Судили его открытым судом в Николаевске-на-Амуре и приговорили к высшей мере наказания. Приговор он обжаловать отказался.
Согласно специалистам по серийным убийствам, судебным психиатрам, юридическим и социальным психологам и оперативным работникам, современный человек, совершающий серию убийств, никаким мотивом он никогда ни руководствуется (сексуальное насилие, месть, садизм, некрофилия и др.); если он не психически больной, он всегда имеет «план»: сколько, в какой последовательности, и временной частоте, он долженубивать. «Выполнив» этот план, серийный убийца может прекратить совершать преступления. Криминальный психолог ФБР, полковник Роберт К. Ресслер, который ввел в обиход термин «серийные убийства» в конце 80-х годов, убежден, что «серийный убийца несвободен в своих преступных действиях. Он, не может не убивать» (См.: «Serial murder and social aggression». N-Y. L. 2000, р. 313315). Руководитель Российского Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского, профессор Т. Б. Дмитриева, признается, «что психология серийного убийцы пока остается загадкой» («Сб. «Серийные убийства и социальная агрессия». М., Ростов-на-Дону, 1994. Стр. 23). Не вдаваясь здесь в детали дискуссий о мотивах и психологии нормального (то есть, психически здорового) серийного убийцы, проведем некую аналогию между ним и обществом, в котором серийный убийца реализует свой «план». Так как общество не существует отдельно от своих граждан, следовательно, как ни странно это может прозвучать, если серийные убийцы действительно действуют по «плану, то этот «план» задает им общество. В противном случае, его могли бы диагностировать генетики на молекулярном уровне. Отсюда, и элемент насильственности у самого субъекта насилия. Если же говорить, что «серийные убийства это модно!», то подразумевать в них своеобразный черный PR. 12.11. 2001, на брифинге Академии Управления МВД России, заместитель начальника кафедры организации оперативно-розыскной деятельности, ЕвгенийСамовичев, заявил следующее:
«Такие преступления плохо поддаются раскрытию, потому что, пока убийца не отработает свою плановую программу по уничтожению людей, его никак не изобличишь. К сожалению, пока мы плохо представляем себе ход их мышления».
«Такие преступления плохо поддаются раскрытию, потому что, пока убийца не отработает свою плановую программу по уничтожению людей, его никак не изобличишь. К сожалению, пока мы плохо представляем себе ход их мышления».
Итак, обобщить все, выше названные проблемы, которые сопровождают отмену смертной казни, на первый взгляд, кажется не возможным. Ибо, сосуществование во времени разных по сущности явлений, не дает логических оснований для подобного обобщения: fallaciaplurium interrogationum.
И, все-таки, обобщение сделать нужно. На основании того, что: 1) отмена смертной казни, 2) запрет клонирования, 3) либерализация сексуальных меньшинств, то есть, возведение в социальную норму перверсных отношений, 4) появление в обществе касты наемных убийц, 5) появление преступников, не имеющих свободных мотивов для преступления («психологически непонятных»), в силу чего преступление, порой принимает форму манипулирования общественным сознанием («черного PR»), 6) явная тенденция к криминализации самого общества, 7) регресс медицины до функции эвтаназии, оказываются явлениями одного и того же порядка.