Отмечая недостаточную ясность упомянутых выше категорий, заметим, что появившийся в последнее время неологизм «постглобализация» и вовсе лишен содержательного смысла, как и все новомодные понятия с приставкой «пост» (постиндустриальное общество, постнеклассическая наука, постмодернизм, постпозитивизм, постструктурализм, постсовременность и т. п.), в которых эта приставка, по смыслу идентичная другой приставке «после», не обозначает ровным счетом ничего, а лишь указывает на временнýю черту, отделяющую некое не имеющее определения явление, наступившее после того, которое уже хорошо известно, достаточно четко определено и имеет собственное название. Так, «индустриальное общество», «классическая наука», «модернизм», да и «глобализация» теперь уже вполне определенные понятия, которые в свое время вводились в обиход как «изобретенные с нуля» неологизмы для описания принципиально новых явлений, так как в существовавшем тогда языке не было подходящего термина. Со временем они наполнились соответствующим содержанием, расширили кругозор, понятийный аппарат определенных разделов знания и прочно вошли в лексикон различных языков мира, увеличив их словарный запас и познавательные возможности. Неудивительно, что многие из таких неологизмов теперь неизменно ассоциируются со своими изобретателями: «вещь в себе», «априори», «апостериори» с И. Кантом; «общественно-экономическая формация» с К. Марксом; «экология» с Э. Геккелем; «ноосфера» с Э. Леруа; «пассионарность» с Л. Н. Гумилевым; «осевое время» с К. Ясперсом. Этот список можно еще долго продолжать. Такое словотворчество невозможно, как минимум, без воображения и творческого отношения к делу; когда же их не хватает, добавляют приставку «пост» к тому, что уже хорошо известно, а затем начинают объяснять, что под этим имеется в виду. В принципе на этом этапе все происходит точно так же, как и с абсолютно новым словом, и потому упомянутые выше понятия с приставкой «пост» нашли свое место в уже существующем наборе понятий и пополнили терминологический ряд соответствующего раздела знаний. Но это словотворчество весьма ограничено в потенциальных возможностях, а с точки зрения дальнейшего развития и совершенствования языка и вовсе бесперспективно, ибо на очередном этапе, следуя данной логике, нужно будет добавлять еще одно «пост», затем еще одно Заметим, что двойная приставка «пост» уже стала появляться в литературе.
Итак, в глобалистике, которая является новой, быстро развивающейся областью знания, словотворчество, как и уточнение уже существующих, но еще не до конца установившихся понятий, вполне естественное и даже закономерное явление. В этом контексте вынесенный в заголовок вопрос зачем уточнять, казалось бы, понятную терминологию? представляется не только уместным, но и необходимым, тем более что с терминологическими изысками и вольностями в глобалистике сегодня приходится сталкиваться на каждом шагу, что существенно затрудняет осознание и без того непростых проблем, усложняет взаимопонимание как на уровне обыденного сознания, так и в профессиональной среде. В конечном счете это вносит путаницу, тормозит исследования, наконец, блокирует выход на уровень принятия эффективных практических решений.
Данная проблема давно с тех пор, как появились первые зачатки точного знания волнует мыслителей и научное сообщество, а словотворчество стало важной составляющей научного, литературного, да и обыденного языка. Так, еще знаменитый древнеримский поэт Гораций писал:
«Всегда дозволялось, и ныне
Тоже дозволили нам, и всегда дозволяемо будет
Новое слово ввести, современным клеймом обозначив,
Как листы на ветвях изменяются вместе с годами,
Прежние все ж облетят, так слова в языке. Те, состарясь,
Гибнут, а новые, вновь народясь, расцветут и окрепнут» [9].
Актуальность обсуждаемой темы будет оставаться таковой, очевидно, бесконечно долго, поскольку новые знания всегда будут требовать и новой терминологии или, во всяком случае, переосмысления и уточнения прежней. «И так как слова сохраняют и передают представления, то из этого следует, что нельзя ни усовершенствовать язык без усовершенствования науки, ни науку без усовершенствования языка и что как бы ни были достоверны факты, как бы ни были правильны представления, вызванные последними, они будут выражать лишь ошибочные представления, если у вас не будет точных выражений для их передачи», отмечал один из основоположников современной химии, выдающийся французский ученый XVIII в. А. Лавуазье [10]. Образцом отношения к языку и ответственности за научное слово может служить и позиция известного отечественного ученого Ю. А. Урманцева, который в обоснование своей склонности точно определять понятия сказал: «Я, конечно же, часто заблуждаюсь, но я всегда стараюсь заблуждаться в предельно прозрачной и доказательной форме, дабы облегчить работу моим уважаемым оппонентам» [11].
Итак, определиться с терминами, дать им выверенную дефиницию вовсе не означает увлечение игрой словами. Это не бесполезное занятие, копание в мелочах или отказ от других смыслов и значений, которые также могут иметь место и право на существование, тем более что большинство терминов, особенно из новых областей научного знания, по сути, как правило, многозначны и поливариантны. Именно этим объясняются встречающиеся в тексте фрагменты, где с необходимой полнотой раскрывается значение тех или иных слов. Однако основная цель, которую преследует автор, предварительно уточняя свою позицию по ключевым для каждого раздела понятиям, состоит в том, чтобы с самого начала разговора сделать свою позицию ясной, недвусмысленной, изложение материала внутренне непротиворечивым, а итоги, вытекающие из проведенного анализа, легко сопоставимыми с выводами и результатами других специалистов и исследователей обсуждаемой темы.
§ 2. Когда наступает прозрение
У многих интересующихся процессами глобализации могут возникнуть вполне справедливые вопросы, касающиеся то усиления, то ослабления внимания к данной проблематике со стороны ученых и широкого общественного мнения, хотя актуальность ее объективно никогда не ослабевала. Как это объяснить? Какие причины за этим стоят объективные или субъективные? Почему, например, учение о ноосфере, в котором Э. Леруа, П. Тейяр де Шарден и В. И. Вернадский в 30-е гг. ХХ в. отразили глобальную сущность человеческого сообщества и его ответственность за состояние жизни на Земле, затем было забыто на несколько десятилетий и снова вышло на первый план научных дискуссий лишь в 197080-е гг.? Также и идеи К. Ясперса о «единстве истории», «единстве человечества», «осевом времени», высказанные им еще в середине 1940-х гг., обрели популярность и стали активно обсуждаться только в конце ХХ в. Показателен пример и с глобальными проблемами, которые, будучи «открытыми» на рубеже 196070-х гг., оставались предметом пристального внимания со стороны ученых, политиков, средств массовой информации в течение двух десятилетий, а затем достаточно быстро были забыты почти на десять лет, пока вновь не привлекли к себе внимание, но уже косвенно, через осмысление процессов глобализации. Почему так происходит? Не случится ли такое же ослабление внимания, а то и вовсе потеря интереса к глобализации в будущем, хотя практически не вызывает сомнения то обстоятельство, что, однажды вступив в глобальную взаимозависимость, люди могут выйти теперь из нее только ценой планетарной катастрофы. Ответ на эти и подобные им вопросы следует искать в природе человеческого мышления и особенностях восприятия им окружающего мира.
Отдельный человек не может думать обо всем сразу. В каждый конкретный момент времени его внимание занято, как правило, какой то одной проблемой или идеей, или «картинкой» окружающей действительности и т. п. Чтобы переключить внимание на что-то другое, он должен оставить, «отложить в сторону» то, о чем думал до этого, и сосредоточиться на новой теме. Также и научная мысль, как и философская, а с некоторым отставанием и коллективное (общественное) сознание в целом постоянно меняют предмет своего основного интереса и среди множества тем, проблем, событий в определенный момент времени (или в каком-то временнóм интервале) выделяют что-то одно в качестве доминирующего, фокусируя на нем основное внимание. Причем концентрация мысли постоянно переключается, как бы «дрейфует» с одного предмета, события или явления на другие, задерживаясь в силу самых разных причин то больше, то меньше на каждом из них. Но неизменно в тот или иной конкретный период времени среди множества тем и информации в центре внимания всегда оказывается какая то одна информация или тема, заслоняющая собой все остальные. Так, сколь актуальными не выглядели бы сообщения, касающиеся, например, различных сфер общественной жизни (науки, политики, культуры, экономики); природных явлений (землетрясений, цунами, ураганов, катастроф) или судьбы какого то человека, поданные в один ряд с другими, они воспринимаются, как правило, раздельно, в результате чего вся информация сортируется по степени актуальности. Иначе говоря, данные факты и события не могут быть восприняты ни обществом, ни отдельным человеком одновременно и с одинаковым интересом. Во всем калейдоскопе событий всегда будет выделено нечто особенное, более значимое то, что в силу тех или иных причин окажется важнее всех остальных.
Отмеченное обстоятельство (явление) я назвал бы «принципом дисплея», который можно проиллюстрировать на примере. Ваш персональный компьютер позволяет вам получить любую содержащуюся в нем информацию посредством того, что она выводится на дисплей. Если вы давно работаете с компьютером и накопили большой объем информации в виде множества текстовых файлов, отправлений по электронной почте и т. п., система позволяет вам обратиться непосредственно в тот или иной момент времени только к одному из этих материалов. Даже если на дисплей последовательно выводится несколько файлов, в каждый конкретный момент времени актуализируется только тот из них, с которым ведется работа. Если же компьютер имеет выход в Интернет, поле возможностей для актуализации на экране дисплея той или иной информации расширяется практически безгранично. И тем не менее, чтобы обратиться к новой информации, с экрана необходимо удалить предыдущую информацию. При этом удаляемая информация может быть как безвозвратно уничтожена, так и сохранена в памяти (оперативной, на жестком диске или на дискете), что дает возможность со временем к ней вернуться, но опять таки с потерей внимания к предыдущей информации. Иначе говоря, вы не можете работать одновременно (в буквальном смысле слова) сразу с несколькими выведенными на экран «окнами», т. е. не можете в какой то определенный момент печатать, править текст и т. п. более чем в одном «окне». Вы можете делать это только последовательно открывая очередное «окно» и закрывая тем самым предыдущее.