ЕВА: Думай, как тебе нравится. Объясни только зачем всё это тебе? Адама ты не любишь, считаешь его скучным и глупым, и, между тем, регулярно приходишь сюда и всякий раз пытаешься сделать больно мне! Зачем?! Чего ты добиваешься?
ЛИЛИТ: Хочу внушить тебе, что сидение возле Адама не жизнь!
ЕВА: Тебе какое дело, живу я или нет? Оставь нас в покое, и, может быть потом, когда окажется, что поедание яблок и прыганье с демонами тоже не самая содержательная жизнь, тебе будет куда придти, чтобы убедиться всё не так уж и скучно, когда люди просто любят друг друга!
ЛИЛИТ (зло): Когда любят, может, и не скучно, но Адам со своей навязчивой идеей, что всё в мире поделено на «можно» и «нельзя» никогда в жизни не полюбит собственное подобие! Он слишком сильно желает то, что «нельзя», и ты никогда его не удержишь жалким смирением и терпеливым ожиданием!
ЕВА: Ты забыла любовь.
ЛИЛИТ: Любовь? Нет, Ева, на это даже не надейся. Любовь для сильных. Знаешь, что мне один из архангелов сказал? Чувства человеку вообще не полагались, потому что задуман он был, как говорится, по образу и подобию, бесстрастным и беспристрастным. Но, поскольку не все понимали смысл его создания, а кое-кто и вовсе был против, в человеческую заготовку щедро добавили то, что попалось под руку, а попадается, как ты понимаешь, как правило, мусор! Страх, неуверенность, сомнения, трусость, «ой, ой, это нам нельзя!».., ложь, опять же При врождённой Адамовой мягкотелости всё это в нём отлично прижилось, и Творец, исправляя содеянное, был вынужден сотворить любовь! Этакий посох-подпорку, который не даст опуститься, потерять форму, снова расползтись в глинистую жижу! Но, чтобы воспользоваться этим посохом, его нужно обрести, понимаешь? Не сидеть бок о бок с собственной костью, а искать того, кто в состоянии эту любовь вдохнуть! Понимаешь?!
ЕВА: Да. Вот теперь, наконец, отлично понимаю, чего ты всё это время добивалась.
ЛИЛИТ: Нет, не пытайся мне показать, что ты ещё глупее, чем я думала.
ЕВА (не слушая): Ты кичишься огнём, бегущим по твоим жилам, но жжёт тебя обычная мусорная зависть к нашему простому счастью!
ЛИЛИТ: Что?! Вот к этому убогому сидению?! К этому идиотизму, (хлопает себя по груди): «Где-то здесь я что-то там почувствовал»?! Да я лучше с демонами буду прыгать, или с ангелами на арфе бренчать они, по крайней мере, не запрещают выдумывать те мотивчики, которые мне нравятся!
ЕВА: Да, да, к этому. (Тоже прикладывает руку к груди) Тут мы чувствуем, что едины, и этого тебе ничем не испортить! Я ПОНИМАЮ Адама, как саму себя. Понимаю и принимаю! И, если нужно хвалить дом, который он строил больше для тебя, я похвалю, потому что до тех пор, пока Адам во всём разберётся и обретёт свою любовь, единственной опорой ему будет моя поддержка!
ЛИЛИТ: Вот! Вот тут ты, пожалуй, права. Поддержка и постоянная похвала всему, что бы ни сделал отличный способ намертво привязать к себе слабого мужчину без искры любви. Но для этого совсем не обязательно быть одним целым. Это сможет любая, мало-мальски заинтересованная женская особь, у которой хватит ума, инстинкта и терпения постоянно кивать и смотреть с обожанием! Даже я смогла бы при случае, вот только, во что превратится твой слабак после такой поддержки? И будет ли то, что получится, кому-то после этого нужным? Разве что на время и только такой, как ты наискучнейшей праведнице.
ЕВА: Адам мне будет нужен всегда!
ЛИЛИТ: Такой, как сейчас?
ЕВА: Да!
ЛИЛИТ: Сомневаюсь. Вот помяни моё слово, ещё настанут времена, когда ты будешь мечтать о том, чтобы он куда-нибудь делся и позволил тебе жить.
ЕВА: А что получится после твоих уроков?
ЛИЛИТ: Мягкую глину надо обжигать огнём! Только тогда окрепший сосуд можно чем-то наполнить!
ЕВА: Или разбить.
ЛИЛИТ (молча смотрит на неё некоторое время): Послушай, а ведь ты действительно всего лишь его часть. Жаль. Я надеялась, что, хотя бы наполовину, ты женщина.
ЕВА: Адам возвращается. Я хочу, чтобы ты ушла.
ЛИЛИТ: Уйду, не волнуйся, но только потому, что сама этого хочу.
Уходит. Возвращается Адам с лопатой, которую неумело держит в руках. Видит Еву, радостно улыбается.
ЛИЛИТ: Уйду, не волнуйся, но только потому, что сама этого хочу.
Уходит. Возвращается Адам с лопатой, которую неумело держит в руках. Видит Еву, радостно улыбается.
АДАМ: Ты вернулась! Как хорошо. Сейчас мы займёмся чем-то очень интересным.
ЕВА (кивая на лопату): Что это?
АДАМ: Этим можно копать землю.
ЕВА: Зачем?
АДАМ: Вот здесь мы выкопаем яму, наполним её водой и получится наше персональное озеро, которое будет называться м-ммм, как же там? А! Бассейн! Представь, ты сможешь купаться в жаркий день и и
ЕВА: Ты это хочешь сделать только для меня?
АДАМ: Конечно для тебя, для кого же ещё?! Я всё хочу делать только для тебя, ведь ты моя Ева.
ЕВА: Тогда выбрось это (указывает на лопату), мне вполне хватит и реки.
АДАМ: Но бассейн это же роскошь!
ЕВА: Нет.
Подходит к Адаму, обнимает его, кладёт голову на плечо. Адам неуверенно и робко обнимает её в ответ. Из-за дерева за ними наблюдает Лилит.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Никого нет, слышны только весёлые голоса в отдалении.
Появляется Лилит. Скорее машинально, чем по надобности, подходит к дереву, но яблоко не срывает. Прислушивается к голосам с явной досадой.
Наконец, появляются Адам с Евой. Они несут маленький саженец, который начинают сажать возле хижины. Лилит быстро прячется за дерево.
ЕВА (продолжая разговор): Мы их посадим целую аллею и будем слушать птиц, которые поселятся в кронах!
АДАМ (оживлённо): А кусты? Давай посадим здесь и несколько тех, с ягодками
ЕВА (радостно): Конечно, давай!
АДАМ: А дом я сломаю!
ЕВА: Не надо, он у тебя очень неплохо получился, пусть стоит.
АДАМ: Ева, ты такая чудесная! Ты так меня понимаешь..! Я для тебя вот! (Бежит за хижину и возвращается с горшком, в котором осторожно несёт цветущий кустик). Это цветы. Они растут на той стороне реки, и я всегда останавливался, чтобы посмотреть на них. Но, если мы посадим здесь такие же, не придётся больше уходить далеко.
ЕВА: Как замечательно! Адам, ты молодец! Ты придумал так здорово, что я я.., не знаю, что сказать, но вот (бежит за хижину с другой стороны и возвращается с таким же цветком в горшке). Хотела просто тебе подарить, но ты придумал намного лучше, мы посадим тут целый сад!
АДАМ: Я хочу тебя снова обнять. Это совсем неплохо, когда так, как у нас И ты такая красивая.., такая милая. Я думал, что знаю, что можно, а что нельзя, но ты знаешь лучше ты знаешь надо, или нет, и я тебе верю. И я я люблю тебя, Ева.
Не выдерживает, целует её, быстро и целомудренно. Оба замирают и смотрят друг на друга, не в силах оторвать взгляда. Лилит за деревом поворачивается, чтобы уйти, но передумывает и выходит.
ЛИЛИТ: Ого! Я смотрю дело у вас тут может далеко зайти. И это правильно. Вот только ты, Адам, совсем не умеешь целоваться. Позволь, я научу, как надо.
Подходит и страстно целует Адама. Потом смотрит ему в лицо, удовлетворённо улыбается.
ЛИЛИТ: Ну вот, так ведь гораздо лучше, правда? (Адам молчит потрясённый) Тогда я пойду, не буду вам мешать. Развлекайтесь, детки, вы в раю
Уходит. Адам так и стоит, провожая её взглядом, Ева молча теребит цветы.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Адам сидит, погружённый в раздумья. Из-за хижины выходит Ева с пустыми горшками в руках.
ЕВА: Ну, что, пошли?
АДАМ: Давай сегодня отдохнём.
ЕВА: Я не устала, могу сходить за цветами одна.
АДАМ: Хорошо, иди. Я буду тебя ждать.
Ева смотрит на него, хочет что-то сказать, но Адам уже отвернулся, и она уходит, так ничего и не сказав.
Адам озадаченно трёт лоб.
АДАМ: Что ж такое? Почему вдруг так Бедная Ева! Но мне совсем не хочется идти с ней сейчас А чего хочется? Сам не знаю.
Из-за дерева выглядывает Лилит. Тихо смеётся, и в этом смехе нет прежнего превосходства, скорее, сочувствие и призыв.
ЛИЛИТ: Это потому, что ты голоден, Адам.
АДАМ (вскакивая): Не подходи! Если нужны яблоки забирай, но молча! Меня здесь нет для тебя! И, если будешь снова звать к вам, имей в виду, никогда больше я туда не приду! Я обещал вчера Еве.., я многое понял, и ты.., ты
Лилит подходит к нему вплотную.
ЛИЛИТ: Я никуда тебя звать не собиралась, и яблоки мне больше не нужны.
АДАМ: Что так?
ЛИЛИТ: Слишком много стала знать, поэтому и твой голод понимаю. Ты ведь тоже стремишься постичь всё на свете, ищешь себя, хочешь стать человеком Но зачем? Этот голод утолить невозможно, а печали себе добавишь. Вот сейчас, только задумавшись о запретных тайнах, что ты тут чувствуешь? (Кладёт руку ему на грудь)
АДАМ (не в силах пошевелиться): Ты должна уйти.
ЛИЛИТ: Конечно. Конечно, я уйду. (Кладёт голову Адаму на грудь так же, как это делала Ева). Я хочу совсем покинуть эти места, но сначала взять что-нибудь на память и потом исчезнуть. Что мне взять, Адам? Может, цветы? Посадить на новом месте и вспоминать?
АДАМ: Зачем тебе уходить?
ЛИЛИТ (не слушая): Нет, цветы не хочу, они так и будут цветами изо дня в день. Когда-нибудь мне осточертеет смотреть на них и всё забудется. Но есть нечто, о чём можно помнить всю жизнь. Ты готов мне это дать?
АДАМ: Да, да.., а что это?
ЛИЛИТ: Страсть. Она, как огонь, горящий во мне, никогда не надоест и никогда не забудется!
АДАМ: Страсть? Что такое страсть?
ЛИЛИТ: То, что тебе нельзя.
Целует Адама. Поцелуй становится всё более страстным. Адам, который в первый момент испуганно растопыривает руки, наконец, сдаётся, обхватывает Лилит, и уже непонятно, кто кого целует. Но, как только он входит во вкус, Лилит отстраняется и хочет уйти.
ЛИЛИТ: Всё, всё, иначе ты не остановишься.
АДАМ (хватая её за руки, стараясь удержать): Но я не хочу останавливаться! Вернись, не уходи
ЛИЛИТ: Скоро придёт Ева.
АДАМ: Нет, не скоро, она только что ушла!
Лилит делает вид, что колеблется. Адам притягивает её к себе, снова целует. Лилит отстраняется уже не так решительно, смотрит Адаму в лицо.
ЛИЛИТ: Что ж, на страсть имеет право каждый. Ты готов испытать её жар?
АДАМ: Я уже словно горю!
Пылко обнявшись, они скрываются в хижине.
Вдали глухо рокочет гром. Видимо испугавшись его раскатов, возвращается Ева. Видит, что Адама нет, окликает его, сначала весело, потом обеспокоенно.., потом замечает следы (это может быть что угодно разбросанные цветы, шарф, упавший с плеч Лилит во время объятий, и т. п.). Ева оглядывается на хижину, осторожно подходит, заглядывает внутрь и в ужасе зажимает рот руками. Не зная, что делать, мечется, натыкаясь на всё подряд, пока не затихает под деревом, где и видит, как Лилит выходит из хижины, поправляя одежду. Обе женщины смотрят друг на друга, потом Ева срывает с дерева яблоко и, давясь слезами, начинает есть.