Интересно и непривычно вели себя цены: женщины крутили ими, как хотели, в отличие от общепита, где цены всегда были стабильные, хотя продуктов могло не быть совсем. Когда покупатели заканчивались, они снижались раза в полтора, а когда поезд трогался и того больше. Ребята знали эту маленькую хитрость и всегда, под ругань проводников, прыгали в отходящий поезд с дешевой и вкусной едой.
Поезд стоял недолго, но этого времени хватило, чтобы подышать, напиться, покурить, поторговаться и выбрать еду. Егор и Антон быстро погрузились в вагон и пошли наводить порядок на столе, а Сергей, Николай и Игорь поднялись не спеша и очень осторожно. Сергей нес огромный, скрученный из газеты кулек. В нем лежала вареная картошка с укропом. Николай большую копченую рыбу. Рыба была еще немного теплая. Запах от этого набора был неописуемый.
Не в тот вагон сели, сообщил идущий навстречу Егор.
Как не в тот? удивился Сергей.
Все места заняты.
Я от вагона не отходил, сообщил Игорь.
А ты к нему спиной поворачивался? спросил Антон.
Да. Вы же не предупредили.
Прошли еще раз. На всех нижних полках сидели или лежали люди.
Газетный пакет с картошкой стал размокать. Сергей растопырил пальцы и плотнее прижал его к себе. Николай удобнее перехватил рыбу и облизнул большой палец. Постояли.
Надо у проводницы спрашивать.
Антон постучал в купе проводников.
Что? это был знакомый голос! Из купе выглянула Клава.
Простите, я хотел поинтересоваться: какие у нас места?
Девушка удивленно посмотрела на туристов: «Не рано начали?»
Да мы не начали с другого конца идем, примирительно сказал Антон.
Пошли, сказала Клава и повела процессию.
В купе ребят, на нижних полках, под одеялами лежали две немолодые, очень грязные цыганки и дружелюбно смотрели на всю компанию во главе с Клавой. Их лица были покрыты слоем пыли от нескончаемых дорог, в ушах торчали огромные серьги, а во рту золотые зубы.
Гарик, а ведь она не только гадать умеет, сказал Сергей, у которого место было на верхней полке.
Свезло, добавил Егор, у которого место было напротив Сергея.
Пакет у Сергея совсем размок. При попытке положить его на стол газета разорвалась, и теперь рядом с ливерными пирожками на полу лежала картошка с укропом. Три картофелины попали на стол, и на них Николай аккуратно положил рыбу.
Цыганки ласково заулыбались, но вступить в разговор не успели: их грубо осадила проводница.
Я где сказала проезжать? противным голосом спросила Клава.
Хорошая, здесь свободно было.
Я куда сказала!?
Цыганки слезли на пол, достали из-под одеяла детей и босыми ногами с прилипшей картошкой зашлепали в сторону тамбура.
Я сюда не лягу! сообщил Игорь, обращаясь к проводнице.
А я и не прошу.
А я и не прошу.
Замените мне постель.
Не имею права. Белье выдается на всю поездку, и в случае порчи ответственность за это несет пассажир.
Но я его не портил!
А что, я портила?
Цыганки.
А я тогда при чем?
Аргумент был настолько сильный, что поставил ребят в тупик. Первым пришел в себя Игорь: «Вы их сюда пустили! Они без билета едут. Или в кассах билеты в тамбур продавать стали? Покажите их билеты!»
А еще чего тебе показать?
Требую свежую постель! решительно заявил Игорь и зачем-то снял очки.
Ты еще потребуй, чтобы я туда легла!
Нет уж, лучше цыганка.
Это почему? непроизвольно вырвалось у Клавы.
У Вас морщинки под глазами.
Клава сделала усилие, но осмыслить сказанное не смогла. Пауза обидно затягивалась.
Что у меня?
Не получив ответа, она повернулась и ушла, а туристы поняли, что до самой Москвы рядом с ними будет ехать затаившийся враг.
Гарик, а ты простынь переверни, посоветовал Егор.
Игорь двумя пальцами поднял простынь и, посмотрев на матрац, опустил.
Лучше Клава, покачал головой Сергей, увидев матрац.
Игорек, ты быстрее думай, а то постель остынет, посоветовал Егор, забираясь к себе на полку.
На Игоря упал спальник. Запахло костром и еще чем-то очень знакомым и приятным.
Не ушиб, подмигнул Егор, завязывая рюкзак.
Ребята проверили сохранность вещей и только потом разместились вокруг стола.
Неприятности быстро забылись. Время за разговорами летело незаметно. Наконец все наелись и наговорились. Игорь с Николаем сели играть в шахматы, Антон отправился в туалет, а Егор с Сергеем решили размяться.
Приятно, после долгого сидения, прогуляться по вагону. Пассажиры, давно забывшие посадочную суету, тихо сидели в своих купе. Кто-то читал, кто-то дремал, где-то слышны были тихие разговоры не разговоры даже несколько фраз и звон чайной ложечки в пустом стакане Ребята несколько раз прошлись по вагону и вышли в тамбур. Накурившись, они вернулись в вагон, сели на свободные места и стали смотреть на большую реку, к которой подъезжал поезд.
Сбоку в купе сидел белобрысый мальчик лет семи и водил пальцем по закрытой книге: поезд ехал долго, а мальчики семи лет не могут долго читать книги. Обложка книги была шершавая, и палец скользил очень плохо. Книга постоянно сдвигалась, мальчик нервничал и нажимал еще сильнее. В купе вошла молодая женщина и села напротив мальчика.
Мам, почему ты так долго?
Леночка писать захотела, а в туалет была очередь.
Это была та самая симпатичная мама, которая накануне просила ребят вести себя тише. Выглядела оно очень молодо. У нее было красивое лицо, удивительные глаза и ладная, пропорционально сложенная фигурка в тонком, облегающем платье, подчеркивающем ее стать. Женщина села напротив мальчика, сняла его палец с книги, открыла ее и велела читать дальше. Ребята, собравшиеся уже уходить, пропустить такого не могли. Вчера они обратили внимание на ее привлекательность, но сейчас, при дневном свете, она выглядела потрясающе.
Сереж, посмотри, вот сейчас очень хорошо видно совсем прямая линия, прервал молчание Егор и показал пальцем на горизонт.
???
Надеюсь, хотя бы теперь ты не будешь утверждать, что Земля круглая. Образующей шара никак не может быть прямая линия. Я бы стал с тобой спорить, если бы ты утверждал, что она куб или, в крайнем случае, параллелепипед. Но шар!..
И что же она, по-твоему?
Посмотри в окно. Видишь, это же огромная, хотя и не очень ровная, но плоскость. Нельзя игнорировать очевидное! Как с этим может спорить взрослый, образованный человек. Да и потом, если это шар, как же на нем могут удерживаться люди, особенно сбоку. Они бы все давно попадали. Попробуй, пройди по стене вагона.
Ребята, по стене не надо остановила ученую дискуссию молодая женщина, меня зовут Лида. Это мой сын Славик. В соседнем купе играет племянница Леночка, а в Москве меня встречает муж Виктор».
Ну вот, сказал Егор, поговорили.
Меня зовут Сергей, а его Егор, без всякого энтузиазма сообщил Сергей.
Вот и познакомились, Лида повернула голову Славика в сторону книги, велела закрыть рот и стала читать ему книгу.
Шахматисты были на месте, Антона не было. Егор достал шоколадку и постучал по кружке. Игроки отрицательно покачали головами, а Николай добавил: «Подождем Антона».
Сереж, но ведь замужним женщинам не запрещается есть шоколад, а мальчик, наверняка, никому никаких клятв не давал, не унимался Егор.
Если только ради ребенка неопределенно пожал плечами Сергей, и ребята стали приводить себя в порядок.
Они засучили рукава, пригладили руками волосы и проверили, нет ли в бородах посторонних предметов. Посчитав, что принятых мер достаточно, захватили шоколадку и отправились к Лиде со Славиком.
А мы вам шоколадку принесли. Я читал, что если вечером из-за шума ребенок не может уснуть, а на следующий день он вялый и рассеянный лучше шоколада ничего нет. Славик, ты сегодня вялый? участливо спросил Егор. Мальчик заморгал глазами и посмотрел на маму.
Спасибо, вы очень начитанный, улыбнулась Лида.
Я же говорил, что им нужна помощь, обрадовался Егор.
А еще, в качестве компенсации за вчерашний шум, мы хотим напоить вас чаем и рассказать про Алтай, добавил Сергей.
Нам здорово повезло, что послали только делегатов, засмеялась Лида.
Сергей побежал за чаем, Славику поручили сходить за сестрой, а Лида убрала со стола книжки, протерла стол и развернула шоколад. Скоро на столе появились стаканы с чаем, и все занялась делом.
Тем временем в купе, где продолжалась упорная игра в шахматы, появился Антон. Он долго искал свое полотенце, тщательно вытер руки и спросил: « А где мужики?»
Взяли шоколадку и куда-то пошли, сообщил Николай, не отрываясь от шахмат.
Такое заявление насторожило Антона. Немного посидев, он спросил: «А портвейн взяли?»
Нет.
Это озадачило его еще больше. Какое-то время он сидел молча, а потом попытался выяснить, в какую сторону пошли Сергей с Егором. Не получив вразумительного ответа, он немного поёрзал на сидении, взял шоколадку и пошел направо. Направление было выбрано правильно, и скоро он увидел сидящую за чаем компанию.
Без шоколада не принимаем, заявил освоившийся за столом Сергей.
Антон торжественно достал шоколадку и положил на стол. Ее тут же развернули, и когда, на фольге остался последний кусок, в купе вошла девочка с кривыми косичками. Девочка была очень маленькая и поэтому она не могла издалека видеть, что лежит на столе в серебристой фольге. Она робко подошла поближе к столу, встала на цыпочки и, не отрывая взгляда от шоколадки, спросила: «Леночка, а ты скоро к нам играть вернешься?» Ответить сразу Леночка не могла по двум причинам: во-первых, она не знала, как будут разворачиваться события с постоянно появляющимися шоколадками, а во-вторых, ее рот случайно оказался обездвижен неудачно расположившимися кусками шоколада. Девочка с кривыми косичками продолжала ждать. Ножки у нее устали и ей пришлось опуститься. Теперь она видела только фольгу. Антон подвинул к краю стола обертку с куском шоколадки, щелкнул девочку по косичке и улыбнулся ей. Она тут же схватила подарок и убежала. Буквально через несколько секунд около стола стояли уже три маленькие девочки. Они пришли спросить, когда Леночка придет к ним играть, причем девочка, которая уже спрашивала, стояла в очереди последняя.
Пошли, сказал Антон и увел всех посторонних девочек.
Больше ни он, ни девочки не появлялись, а из соседнего купе раздавались их веселые голоса. Можно было догадаться, что там тоже была чья-то мама, потому что маленькие девочки одни в плацкартных вагонах не ездят.