На одной из могил в крипте Успенской церкви на русском кладбище Св. Женевьевы под Парижем есть надпись: «Епископ Мефодий. 25.VII.1902 13.IV.1974. Настоятель Храма Христа Спасителя в Аньере. Возобновитель православных паломничеств на Святую Землю. Отошел ко Господу в Великую Суб боту 1974-го. Слава Богу за все».
Епископ Мефодий (Кульман) родился и вырос в дореволюционной России. После революции и Гражданской войны, как и многие, он оказался в изгнании и большую часть жизни провел во Франции. В течение более чем сорока лет он являлся настоятелем небольшого приходского храма в Аньере, под Парижем, который назвал во имя Христа Спасителя, так как приход был создан в год взрыва московского храма Христа Спасителя («наш приход говорил владыка это наше общее бревнышко на устроение многострадальной Русской Церкви»[62]). В 1953 г. о. Мефодий был возведен в епископский сан с титулом Кампанский, являясь викарным архиереем при митрополите Вла димире (Ти хоницком), а затем архиепископе Георгие (Тарасове) предстоятелях русского экзархата в Западной Европе (Вселенский Патриархат).
Так о приходской деятельности о. Мефодия писал в середине 40-х гг. его епархиальный архиерей, митрополит Евлогий (Георгиевский), оставивший в своей книге «Путь моей жизни» описание многих русских приходов в Западной Европе, в том числе и прихода о. Мефодия (Кульмана) в Аньере:
Аньер
В 1931 году возникла инициативная группа для организации богослужения в Аньере. Во главе ее был граф Граббе (впоследствии донской атаман), граф Бенигсен и Стахович. «Аньерцы» пришли ко мне просить благословения на открытие общины и устроение храма для обслуживания русских, проживающих в Аньере, в Леваллуа-Перрэ, Буа-Коломб, Курбевуа и Безоне. Я доброе начинание благословил и поручил о. Иоанну Шаховскому собрать приходское собрание. Оно состоялось в Курбевуа, в музее лейб-гвардии казачьего полка.
Образование прихода, порученное мною иеромонаху Иоанну (Ша ховском у), прошло успешно. Нуж да в церкви была настоятельная, и русские люди дружно поддержали добрый почин. О. Иоанну остаться в Аньере не пришлось, я перевел его в Берлин, а сюда назначил молодого иеромонаха Мефодия Кульмана (Богословского института), который начатое дело и продолжал.
Прежде всего надо было найти помещение для церкви. Отыскали особнячок на рю-дю-Буа, 7-бис, расположенный столь близко от полотна железной дороги, что дом ежеминутно сотрясают пролетающие поезда. В нижнем этаже устроили церковь, а остальное помещение, кроме комнаток для о. настоятеля и для псаломщика о. Петра Попова (Богословского института), отдали внаем с целью извлечь небольшой доход в пользу церкви.
Прежде всего надо было найти помещение для церкви. Отыскали особнячок на рю-дю-Буа, 7-бис, расположенный столь близко от полотна железной дороги, что дом ежеминутно сотрясают пролетающие поезда. В нижнем этаже устроили церковь, а остальное помещение, кроме комнаток для о. настоятеля и для псаломщика о. Петра Попова (Богословского института), отдали внаем с целью извлечь небольшой доход в пользу церкви.
О. Мефодий, молитвенный, аскетически настроенный монах, чуткий к человеческой совести, вложил в приход всю свою душу, и он стал быстро развиваться. Создалась небольшая, но красивая церковка, украшенная прекрасными иконами, заботливо устроенная, уютная. Организовались просветительные и благотворительные учреждения. Широкую благотворительную деятельность развил приход во время забастовки шоферов. Русским шоферам выдержать ее было трудно, примкнуть к ней пришлось поневоле, а как было ее пережить без сбережений, да еще людям семейным? Для некоторых лиц положение создалось безвыходное. О. Мефодий спешно наладил специальную помощь обращался к русскому обществу с воззваниями и лично выпрашивал пожертвования у добрых людей. В результате наши бедные шоферы сравнительно благополучно пережили тягостную для них забастовку. Кроме временной благотворительной помощи организована была и постоянная для нетрудоспособных и для неимущих членов прихода. В церковном доме отвели помещение для призрения престарелых женщин, а при церкви устроили трапезную для нуждающихся прихожан. Между церковным народом и церковью возникло общение, по духу своему напоминавшее времена первохристианства. О. Мефодий входил во все интересы прихожан, особенно много внимания уделяя детям в организованной им церковноприходской школе; он не только обучал их Закону Божию, но и играл с детьми и сделался таким их другом, что одна из девочек попросила свою мать: «Мама, купи мне, пожалуйста, икону о. Мефодия» При церкви сгруппировалось в единую семью и молодое поколение: скауты, витязи аньерская молодежь приходила на рю-дю-Буа, чтобы и в церкви побывать и чтобы на церковном дворе в свои игры поиграть, а то и просто забежать в церковную библиотеку за новой книжкой. Благодаря самоотверженной работе о. Мефодия приход проявил кипучую энергию. Я нередко посещал Аньер и всегда выносил от прихода самое светлое впечатление. Атмосфера теплоты, уюта, греющей христианской любви, единой христианской семьи вот отличительные черты этого примерного прихода.
Постепенно Аньерская церковь стала делаться тем культурно-просветительным центром, который начал притягивать к себе местных и окрестных русских жителей. При церкви создалась хорошая библиотека с правильной выдачей книг, наладилась газетка «Приходский листок», в которой обсуждались нужды прихода и давались сведения о разных его предположениях и начинаниях. О. Мефодий устраивал просветительные лекции и собеседования, приглашая лекторов из Богословского института или из «Христианского движения». Уделял внимание миссионерству; узнает, что кто-нибудь увлекается сектантством или теософией, он постарается с этими лицами встретиться и побеседовать, посещая их иногда даже на квартирах.
В 34 года приход так расширился, что церковь стала тесна и летом всенощную уже приходилось служить на дворе. Он один из самых деятельных и самых популярных приходов. У о. Мефодия много духовных детей. Пастырская его деятельность непрерывно развивается, а авторитет его все растет. Он исполняет обязанности законоучителя в приюте «Голодная Пятница», часто по приглашению посещает больных в нашей больнице в Вильжюиф, имеет уже много почитателей по всему Парижу.
Аньерская церковь и ее настоятель пользуются симпатией владельцев нашего церковного особняка г-на Фужери (судебный следователь по делу Горгулова). Он и его семья, люди религиозные, отнеслись к русским жильцам благожелательно. Свои симпатии они сочли религиозно оправданными, когда как-то раз на Пасхе чуть было не погибли в автомобильной катастрофе. Спасение они приписали особому Божию покровительству в награду за те льготные условия, на которых они сдали нам особняк под церковь. Фужери пришли к о. Мефодию и просили, несмотря на то, что они католики, отслужить благодарственный молебен.
Аньерский приход положил основание благотворительному учреждению на стороне. Отделение для призрения престарелых женщин стало тесно, другие приходские учреждения тоже расширились и требовали более просторного помещения. Поэтому решено было перебраться со старушками куда-нибудь на сторону. Заведующая Е. Л. Лихачева, принявшая монашество под именем Мелании, и ее две помощницы-монахини сорганизовали общежитие для своих подопечных в Розэй-ан-Бри (полтора часа езды автокаром от Парижа). Была нанята, весьма дешево, усадьба с садом и огородом. Летом превратили пустующую часть дома в «Дом отдыха» преимущественно для прихожан Аньерского прихода, но решено было, при случае, брать пансионеров и со стороны. Уклад жизни ввели полумонастырский. Ежедневно литургии и молитвы до и после трапез. Успех «Дома отдыха» превзошел все ожидания. Условия жизни оказались столь удобны, приятны и материально доступны, что с первого же летнего сезона все свободные комнаты оказались заняты и даже кое-кому пришлось отказать. Монашеская атмосфера в «Доме отдыха» очень нравилась пансионерам. Способствовало популярности общежития м. Мелании и отношение сестер к приезжим, преисполненное теплотой, добротой и лаской. Бывали дни, когда число пансионеров достигало сорока. К сожалению, с таким наплывом приезжих сестры едва справлялись. Недостаток рабочих рук серьезное препятствие для развития этого прекрасного и полезного учреждения. Потребность в таком тихом церковном приюте ощущается среди русских круглый год, и зимой, даже в самые глухие месяцы, там проживало несколько пансионеров.
Аньерский приход положил основание благотворительному учреждению на стороне. Отделение для призрения престарелых женщин стало тесно, другие приходские учреждения тоже расширились и требовали более просторного помещения. Поэтому решено было перебраться со старушками куда-нибудь на сторону. Заведующая Е. Л. Лихачева, принявшая монашество под именем Мелании, и ее две помощницы-монахини сорганизовали общежитие для своих подопечных в Розэй-ан-Бри (полтора часа езды автокаром от Парижа). Была нанята, весьма дешево, усадьба с садом и огородом. Летом превратили пустующую часть дома в «Дом отдыха» преимущественно для прихожан Аньерского прихода, но решено было, при случае, брать пансионеров и со стороны. Уклад жизни ввели полумонастырский. Ежедневно литургии и молитвы до и после трапез. Успех «Дома отдыха» превзошел все ожидания. Условия жизни оказались столь удобны, приятны и материально доступны, что с первого же летнего сезона все свободные комнаты оказались заняты и даже кое-кому пришлось отказать. Монашеская атмосфера в «Доме отдыха» очень нравилась пансионерам. Способствовало популярности общежития м. Мелании и отношение сестер к приезжим, преисполненное теплотой, добротой и лаской. Бывали дни, когда число пансионеров достигало сорока. К сожалению, с таким наплывом приезжих сестры едва справлялись. Недостаток рабочих рук серьезное препятствие для развития этого прекрасного и полезного учреждения. Потребность в таком тихом церковном приюте ощущается среди русских круглый год, и зимой, даже в самые глухие месяцы, там проживало несколько пансионеров.
Сначала церковь в Розэй обслуживал священник Аньерского прихода. Я посылал оттуда очередного помощника о. Мефодия. Обычно эти обязанности я возлагал на новичков, только что окончивших Богословский институт. Начать пастырское служение под руководством о. Мефодия я считал для них полезным. Сперва вторым священником в Аньере был целибатный священник о. Андрей Насальский, потом о. Болдырев. Впоследствии я назначил их к м. Мелании уже самостоятельными священниками. Посылал я туда о. Дионисия (Лукина) и иеромонаха Евфимия.