Нас довезли до боковых ворот. Мы были счастливы, что наконец-то выгрузились, и ничего больше не хотели, никакой «Зарницы». Но нам говорят: счас массы пойдут на штурм, а вы должны защищать ворота. Ну ладно, остались у ворот ворота двустворчатые, в которые машины проезжают в столовую. И вот с воплями припёрся лагерь, причём ор слышался далеко, за километр. Без ропота и сомненья мы заняли оборону. И когда уже поклялись друг другу биться до последнего победа или смерть, толпа равнодушно прошла мимо нас, никто на штурм не пошёл. Зачем, если есть другие ворота? На этом «Зарница» и закончилась. Нам потом завидовали все: мол, вы катались целый день, а мы мотались туда-обратно. Честное слово, сидеть как мокрые курицы в грязном овраге, а потом задыхаться в душегубке грузовика было ничуть не лучше.
Нас довезли до боковых ворот. Мы были счастливы, что наконец-то выгрузились, и ничего больше не хотели, никакой «Зарницы». Но нам говорят: счас массы пойдут на штурм, а вы должны защищать ворота. Ну ладно, остались у ворот ворота двустворчатые, в которые машины проезжают в столовую. И вот с воплями припёрся лагерь, причём ор слышался далеко, за километр. Без ропота и сомненья мы заняли оборону. И когда уже поклялись друг другу биться до последнего победа или смерть, толпа равнодушно прошла мимо нас, никто на штурм не пошёл. Зачем, если есть другие ворота? На этом «Зарница» и закончилась. Нам потом завидовали все: мол, вы катались целый день, а мы мотались туда-обратно. Честное слово, сидеть как мокрые курицы в грязном овраге, а потом задыхаться в душегубке грузовика было ничуть не лучше.
* * *
Людмила объявила, что первым делом идём в душ, и отправила нас в палату за банными принадлежностями. Мы уже почти собрались, когда в комнату залетела деловая Тыковка.
Ася, ты завтра дежурная! сказала громко, чтобы и мы услышали.
Я не могу, встрепенулась та, губы у неё задрожали от волнения. Завтра ж родительский день, ко мне мама приедет.
Надо говорить только правду, враньё твоё никому не нужно. У тебя нет мамы.
Тыковка взяла с тумбочки фотографию Асиной мамы, отшвырнула её с презрением, а потом неожиданно вырвала из рук Аси телефон и протянула нам:
Вы думаете, она все время звонит маме? Посмотрите, она даже номер при этом не набирает.
Тыковка торжествовала и смотрела на нас неуютным взглядом скорпиона, убивающего исподтишка. Первой опомнилась скромная Алсушка. Одним молниеносным движением она стащила простыню с кровати и набросила на Тыкву. Мы повалили «членистоногую» на пол и задали ей баню:
One Two Three Four Five Six Seven
All good children go to heaven
* * *
Собрались и идём за Людмилой в душевую. Настроение мерзее самого мерзкого. «Дрянь! думаю. Рассказала всё Тыковке». Ася бледна, Эдита в эмоциях и плачет, стараясь скрыть слёзы длинными чёрными локонами. Пока идём, незаметно передаю Адель пузырьки с зелёнкой.
Я отвлеку Людмилу, шепчу ей, а ты вольёшь это в её шампунь.
Адель кивает, она понимает с полуслова. Хорошо б, конечно, и синьки добавить, да где её возьмёшь сейчас в лагере?
Раздевшись, заходим в душевую, Людмила мешкает, а когда появляется в дверях, я делаю знак Адельке и замираю с глупо вытаращенными глазами, вмиг задохнувшись, как от неожиданного удара: май гяд вместо угрюмой очкастой мымры в проёме светится, улыбаясь, Людмила, волосы, вечно прибранные назад в лошадиный хвост, распущены и каскадами льются на плечи и грудь, фигурка вылитая леди Мадонна, и кожа не загоревшая, а природно смуглая, она чертовски эффектна, и я это понимаю.
Что с тобой, Юля? подошла ко мне и дотронулась до лба рукой, как это делает мама. Ты себя хорошо чувствуешь?
Да Нет теряюсь, не зная что сказать, хотя и понимаю, что надо как-то отвлечь вожатую.
Аделька уже юркнула с шампунем обратно в раздевалку и сейчас колдует над ним. Что ж сказать-то, надо тянуть время. «У вас шикарная тёмная кожа, как у негритянки» Нет, не пойдёт, это мне нравятся негритоски, а она может обидеться. «У вас чисто модельная фигурка. Зачем же вы одеваетесь так стрёмно?» Не, «стрёмно» тоже не подходит
Там там постепенно прихожу в себя, там дырка в стене (показываю, не глядя, куда-то в сторону), мальчишки подсматривают
Людмила инстинктивно прикрывается руками.