Лирическая летопись - Валерий Красовский 8 стр.

Презрев наметки мщенья и вины,
Покинем лабиринты тротуаров,
В гостях у солнца, моря и волны
Мы будем, как дельфинов резвых пара.

Открою сердце для тебя,
И в танце быстром словно ветер,
Я обниму тебя, любя,
Скажу: «Ты лучшая на свете!»

Чудесной музыки мотив
И шепот твой ошеломляют,
И нет преграды на пути,
Когда друг друга понимают.

Мы за мелодией летим
В сады неведомые рая,
Но жизнь тебе мы посвятим,
Любовь прекрасная земная.

Неповторимый облик твой
Затмил журнальные портреты,
Побудь еще хоть миг со мной
На этом празднике балета.

Найду я счастье для тебя,
Мы оба за него в ответе,
Огонь страстей не торопя,
Скажу: «Ты лучшая на свете!»

Солнца янтарного диск догорал,
Звезды с востока спешили на бал.

Небо свои раскрывало границы,
Чтоб с бесконечностью соединиться.

Светится крайней избушки окно,
Дальше у леса туманно, темно.

В прошлом осталась та жизни ступень,
Только не ты, не любовь, не сирень.

К счастью душа увлеченная чутка,
Вновь расцвела под окном незабудка.

Годы умчались с той дивной поры.
Мы исчезаем. Исчезнут миры.

Что-то незримое все ж остается
Может быть, эхом оно отзовется?

Белая церковь сквозь дымку видна,
Тучкой-вуалью прикрылась луна.

Осыпался лист с осины,
Во дворе дождя возня.
Осень вбила клин гусиный,
Расколов колоду дня.

И распались половинки
С сердцевиной золотой 
Полдня яркие картинки,
Проблеск неба синевой.

Солнце глянуло в прореху
Между серых облаков,
От шоссе к деревне пехом
Путник вышел прямиком.

Деревянная церквушка,
И дворовые ряды;
Неуемные старушки
Не уходят с борозды

Даже, если день воскресный,
Даже, если сериал
Ежедневный интересный,
Урожай чтоб не пропал.

Как осенняя палитра
Удивительно щедра!
Вдохновенная молитва 
Откровения сестра.

У предгорий тянется долина
С изумрудной зеленью холмов.
Водный сток из каменной теснины,
Рвется, словно пленник из оков.

Над хребтами высь в янтарных красках, 
Солнце покидает небосвод,
Вслед луна,  как скалолазы в связке, 
Всходит до заоблачных высот.

Не тревожат вечного покоя
Гор Памира бурные века,
А в пустыне вихри слой за слоем
Переносят залежи песка.

Где белеют снежные вершины,
Засветилась маячком звезда;
У событий скрытые причины,
Зрима только мира красота.

По каким еще пройду дорогам?
К чьим примкну стремленьям и делам?
Приобщусь душою к чьим тревогам?
В чей войду молитвенный я храм?

У предгорий тянется долина
С изумрудной зеленью холмов.
Водный сток из каменной теснины,
Рвется, словно пленник из оков.

Над хребтами высь в янтарных красках, 
Солнце покидает небосвод,
Вслед луна,  как скалолазы в связке, 
Всходит до заоблачных высот.

Не тревожат вечного покоя
Гор Памира бурные века,
А в пустыне вихри слой за слоем
Переносят залежи песка.

Где белеют снежные вершины,
Засветилась маячком звезда;
У событий скрытые причины,
Зрима только мира красота.

По каким еще пройду дорогам?
К чьим примкну стремленьям и делам?
Приобщусь душою к чьим тревогам?
В чей войду молитвенный я храм?

Изгибы волн, похожие на крылья, 
Подобие замедленного взлета.
Насыщен воздух водяною пылью;
Слышна все четче штормовая нота.

Потоком ветра юной незнакомки
Очерчен в платье стройный силуэт.
Резвятся буруны у самой кромки
И чаек над волною пируэт.

А смельчаки на опустевшем пляже
С веселым риском стерегут валы
Решительно отбросив камуфляжи
Штурмует буря скалы и молы.

Приняв загар на рейдах дальних стран,
Отведав вдоволь брызг морских соленых,
К родным местам вернулся капитан,
В знакомый город к улицам и кленам.

На сушу перебрался экипаж,
Развешаны гирлянды поцелуев,
Объятьями развенчан макияж;
И масса слов, наговоренных всуе!

Окончен перечень плавучих дел,
Исполнены последние команды;
Причал многоголосый опустел,
И вышел капитан походкой гранда.

Походы умножают седину;
Он до деталей должен все продумать:
«Как кораблю не дать пойти ко дну,
Когда вода сочится грозно в трюмы».

Он брел вечерней улицей один
По вымытым дождями тротуарам;
Поодаль шла с букетом георгин
Влюбленных веселящаяся пара.

Он с ними поравнялся налегке.
«С прибытием!»  одаривая взглядом, 
У девушки в протянутой руке
Цветы благоухающего сада.

Вздымались грозно пенные колоссы
И с берегами затевали драку.
Я наблюдал величие утеса,
Привычно отражал он волн атаку.

В его вонзались молнии разряды,
Терзали злобно шквалистые ветры;
То весь в снегу, то побиваем градом, 
Своей земли отстаивал он метры.

Утес казался опытным солдатом,
Что был всегда пред острием вторжений.
Он подо мхами, словно под бушлатом,
Таил от всех следы своих ранений.

Привычно льются на песок
Неторопливые приливы
Морских растений поясок
Наметил контуры залива.

Вдали невидимо грозит
Под белой пеленой тумана
Суровый рифовый гранит,
Восстав из бездны океана.

Ржавеет остов корабля;
Оставлен он навечно мели.
Одни погибнут у руля 
Другие путь продолжат к цели.

Пролив разрезал материк,
Представ зияющею брешью.
Заморской вестью чаек крик
Разносится по побережью.

В сопровождении ненастья,
Пир продолжался колдуна,
Играя, карты черной масти
Сдавал проворно сатана.

Отныне козырные крести
Он держит их в своих руках.
Волна безудержная мести
Все сокрушала в пух и прах.

О, солнце! Выгляни, сердечко!
Преодолей зыбучий мрак.
Пускай блеснет твое колечко,
Как перемены добрый знак.

Прервали вихри ласку штиля,
Вновь обретала мощь волна;
Морские ограждая мили,
Воздвиглась туча, как стена.

Радист прослушал сообщенье-
В эфир врывался краткий «SOS».
Случилось кораблекрушенье
В ближайшем проявленье гроз.

Пронзали небо залпы молний,
И капитан подправил курс.
Начался шторма танец вольный
И на пределе был ресурс.

Привыкнув к качкам и болтанкам,
Вразвалку ходят моряки.
Обнимут скоро их испанки,
Ведя в ночные кабаки.

Был испорчен образ лета.
Весть ушла по городам.
Вихрей шумная вендетта,
Путь открыла холодам.

Ураган в избытке силы
Пробивался напролом;
Ветром крышу покосило,
Двор осыпало стеклом.

Ливень хлесткий рухнул разом
На покосы и сады,
Не бодрило солнце взглядом
Погрустневшие цветы.

Грома слышались рулады,
Ожерельем белым  град.
Это бросил свои клады
Удирающий пират.

Флибустьерские вторженья
К нам ненастных перемен
Не изменят курс движенья,
Не сдается шхуна в плен.

И под всеми парусами
Устремляется вперед
Вновь кружится над полями
Светлых тучек хоровод.

Был испорчен образ лета.
Весть ушла по городам.
Вихрей шумная вендетта,
Путь открыла холодам.

Ураган в избытке силы
Пробивался напролом;
Ветром крышу покосило,
Двор осыпало стеклом.

Ливень хлесткий рухнул разом
На покосы и сады,
Не бодрило солнце взглядом
Погрустневшие цветы.

Грома слышались рулады,
Ожерельем белым  град.
Это бросил свои клады
Удирающий пират.

Флибустьерские вторженья
К нам ненастных перемен
Не изменят курс движенья,
Не сдается шхуна в плен.

И под всеми парусами
Устремляется вперед
Вновь кружится над полями
Светлых тучек хоровод.

Земля ночной грозе не протестует.
А вот уже и первые гонцы 
Из туч упали дождевые струи,
И засверкали неба изразцы.

Огнем рубина брызгают гардины,
И пауза, как ноша, тяжела
Испепеляя полумрак гостиной,
В саду мелькнула молнии стрела.

Слепящий свет, громов раскаты
Сопровождают ливня монолог.
В разгаре гроз небесные парады,
И все в одном  готовность, старт, итог.

Голос потока груб.
Ветер пугает свистом.
Речь водосточных труб
О дожде-рецидивисте.

Он из банкиров-туч
Мглы выбивает ссуду.
Севера взгляд колюч
И неуютно люду.

Осени шел грабеж
Мрачно, неотвратимо.
Стоили медный грош
Тусклого дня картины.

Нынче, казалось, зло
Свободно гуляло в мире
Ветром листву несло,
И эхо стреляло в тире.

Рассвет сдвигает полог ночи,
И ты улыбку даришь мне,
Твой локон солнцем позолочен,
А «зайчик» скачет по стене.

Уже забыто утомленье,
Но все ж не отпускает сон
И длится сладкое мгновенье,
Дневной одолевая звон.

Пора взбодрить зарядкой сутки,
Но веки что-то тяжелы.
И долетает с улиц чутко
То скрип дверей, то шарк метлы.

Упорно осень затяжная
Деньки ворует у зимы,
По скверам ярко полыхая
Кострами яркой желтизны.

Сорит увядшею листвою,
Плодов подносит ассорти
И увлекает за собою
На вдохновенные пути.

А птиц нечаянная стая
Все веселится на пиру,
Блаженствует, не замечая
Морозов утренних игру.

Как в ноябре беднеет парк!
Сорил богач  в итоге нищий.
С казною царской призрак-барк
По сумрачным протокам рыщет.

Прощанья наступает час
Открылось взору запустенье 
Ограбленный иконостас
Ветров воинственным вторженьем.

В руинах свищут сквозняки
Зияют с севера проломы.
Приходят грустные деньки
Взглянуть на бывшие хоромы.

Пустоту ночи
Искрами-зернами
Засевал Бог.
Вырастали вселенные
Из зерен-крох.

Вечерние отблески гаснут,
За тучами скрылась заря,
Коварные вихри ненастья
Нашли тайники янтаря.

Выносит волна ожерелья
На желтый лагунный песок
В них скрыты глубин откровенья,
В них творческий виден исток.

Орнамент морских побережий 
Земной туристический рай 
Был длительным штилем изнежен,
Но к бурям приучен тот край.

Века потратили народы
На передел своих границ,
Ходили в грозные походы
И брали штурмом крепь столиц.

О, человек, поставь же точку
В воинственном календаре.
Путь исторические строчки
О мирной пишутся поре.

Зажегся неба зодиак
И блещет тысячью свечей;
С востока угасает мрак,
Бежит от солнечных лучей,

В таежных прячется чащобах,
В пространствах гротов и пещер,
Где бег у времени особый
Какой там век у них теперь?

Дождей закончилась декада;
Бескрайне веселится даль;
Рассвета алые плакаты
Сатирой стали на печаль.

Печки деревенские,
Всем вы хороши!
Любят печи сельские
Люди от души.

Яблоки сушеные
Там лежат в мешке;
Рукавицы сложены
Рядом на шестке.

Доской свилеватою
Стелен потолок;
Дым летит над хатою
Вверх наискосок.

На загнетке уголья,
Пепел и зола.
Жжет струя упругая
Щедрого тепла.

Печки деревенские,
Всем вы хороши!
Любят печи сельские
Люди от души.

Яблоки сушеные
Там лежат в мешке;
Рукавицы сложены
Рядом на шестке.

Доской свилеватою
Стелен потолок;
Дым летит над хатою
Вверх наискосок.