А я души в ней не чаял, Васька, сказал умирающий, и Боев заметил, как блеснули слёзы в его глазах. Она же она же
Ты ещё её увидишь и приголубишь, пытался утешить Василий. Ты, Ерёма
Нет, не говори ничего, меня послухай, прошептал тот из последних сил. Как помру, крестик мой сними и супруге передай моей любимой. И наказ передай: пусть во вдовах не засиживается. Меня уже не вернёшь, а она Пусть только о сынишке заботится. Васька, клятву дай, что самолично проследишь за
Он умер, не закончив фразы, и Василий, закрыв покойному глаза, снял с него серебряный крестик.
Эй, Боев? позвал его кто-то. К нам, в овраг, сползай, покуда жив ещё.
Василий обернулся и, не мешкая ни минуты, пополз к оврагу и вскоре оказался среди выбравшихся из-под артобстрела.
3.
Канонада стихла, но казаки не спешили покидать своё убежище. Мало ли чего? Они приготовили оружие и затаились в ожидании.
Сколько нас? спросил есаул, угрюмо глядя на остатки сотни.
Э-э-эх, больше половины полегло, ответил кто-то. Было сто пятьдесят, а осталось шестьдесят восемь.
Интересно, кто по нам из орудий палил? сказал ещё кто-то. Красные или наши?
А ты пойди и спроси, зло огрызнулся есаул. Сейчас они сами подойдут, чтобы поглядеть на дело рук своих поганых, вот тогда всё и выяснится.
С оружием в руках казаки долго ждали тех, кто обрушил на их головы лавину огня, но враг, видимо, ушёл.
Догнать бы их да и порубить в капусту, высказался кто-то. За братов наших павших, за
Покуда ты их догонять будешь, они успеют развернуть орудия, ухмыльнулся есаул, разглядывая в бинокль уходящую батарею. Нас сейчас шестьдесят восемь, а может случиться так, что и оставшиеся все поляжем. Так что есть ещё у кого желание преследовать врага?
Угрюмое молчание было ответом на его вопрос, и есаул, скрипнув зубами, снова поднёс к глазам бинокль.
Чуть позже казаки прошлись по изрытому воронками от взрывов участку. Всюду перемешанный с кровью, землёй и фрагментами человеческих тел снег. Страшное зрелище!
Раненых найдено не было. С трудом выкопав в мёрзлой земле большую яму, казаки сложили в неё трупы своих товарищей.
Всё, что могли, браты, сказал дрожащим голосом есаул, сняв с головы папаху. Не могём мы тела ваши домой отвезти, вы уж нас простите. Самим бы живыми добраться. Но вы уже дома, перед ликом Господа нашего Иисуса Христа, пребываете. Простите нас и прощайте. Да пусть земля эта сибирская будет для вас пухом.
Сняв шапки и глотая слёзы, казаки помолились у могилы павших земляков и вернулись в овраг, к своим коням.
Сняв шапки и глотая слёзы, казаки помолились у могилы павших земляков и вернулись в овраг, к своим коням.
Ладно хоть ещё обоз сохранился, сказал есаул, оглядывая повозки. Что тут у нас, кто подскажет?
Консервы рыбные, мука и масло коровье, подсказал кто-то. А в мешках вон овёс для коней. Сена теперь днём с огнём не сыщешь.
Разводите костры и готовьте пищу, распорядился есаул. Коням рационы уменьшить. Ещё неизвестно, сколько через тайгу пробираться будем и встретим ли селенья на своём пути, где не побоятся нас приветить
***
По тайге ехали больше двадцати суток. Ни красных, ни белых и ни одного селения не встретили казаки на своём долгом пути. Ни дорог, ни тропок, только занесённый снегом бескрайний простор. Деревья, затянутые льдом реки и холмы вот и всё, что видели люди изо дня в день. Уставшие, замёрзшие, они еле держались в сёдлах, а измученные, исхудавшие животные едва стояли на ногах, утопая по грудь в глубоком снегу.
На привалы останавливались редко и то лишь для того, чтобы приготовить пищу, поесть и хоть немного обогреться у костров. Со слезами на глазах наблюдали казаки за своими лошадьми. Несчастные животные утоляли голод, жуя хвою и обгрызая кору. Овёс в мешках таял день ото дня и волей-неволей приходилось уменьшать его выдачу.
Ещё маленько, и без лошадей останемся, бормотали, вздыхая, казаки. Может, Господь наказал нас за грехи наши блуждать вот здесь, в тайге бескрайней, до скончания света?
Будя вам, разгалделись, как бабы! прикрикивал на них есаул. Вдоль реки вон едем, а она нас к какому-нибудь стойбищу приведёт.
Твои бы слова да Господу в ухи, бурдели казаки. Забыл он нас или зрить не желает.
А вы не языками трепитесь, а молитесь больше! повышая голос, говорил есаул. Знать свыше нам указано путь этот пройти. Всё до дома ближе
Вдоволь выговорившись и обогревшись, казаки вновь взбирались в сёдла, и сотня продолжала свой бесконечный путь по тайге. И каждый казак надеялся, что не сегодня, так завтра они всё-таки доедут хоть до какого-то селения.
Их упорство и надежды были вознаграждены. Совершенно неожиданно казаки подъехали к большому посёлку и придержали коней.
Что делать будем, станичники? спросил есаул.
А чё тут думать, лапы кверху и айда, ответил кто-то.
Что, не передумали ещё красным сдаваться? нахмурился есаул. А я мыслил
Не надо ничего мыслить, сдаёмся, и всё тут! загудели казаки возмущённо. У нас нет другого пути, браты! Кони едва живые, да и мы едва в сёдлах держимся! Ещё деньдва и
Всё, хватит, сдаёмся, поддержали вдруг сторонников сдаться и те, кто был изначально против. Будь что будет, выхода другого нет. Ещё эдакий переход по тайге мы не выдюжим.
Все эдак думают? повысив голос, обратился к сотне есаул.
Все, прогудели казаки.
Тогда, есаул посмотрел на них хмуро и сурово, раз вы так решили, мне остаётся только подчиниться. Боев, Ерьков, поезжайте в село, разузнайте, что за власть там. А мы покуда вас здесь обождём.
4.
Василий Боев и Егор Ерьков, получив приказ, пришпорили коней. Минут через пять они подъехали к околице.
На посту при въезде в село дежурили четыре вооружённых человека. Увидев скачущих из леса всадников, они бросились бежать.
Эй, стой, куда вы?! закричал им вслед Василий. Мы сдаваться едем, постойте же!
Видимо, набравшись храбрости, двое остановились, а остальные прибавили скорости и продолжили бег, даже ни разу не обернувшись.
В-вы кто? поинтересовались постовые, со страхом глядя на казаков.
Мы хотим знать, чья власть здесь, в селе вашем? сказал Егор. Сперва ответьте на наш вопрос, а опосля мы ответим на вашенский.
В п-посёлке Черемуха в-власть с-советская. А в-вы к-кто?
А мы есть казаки, ответил Василий. Мы ищем начальство красное, чтобы сдаться ему.
Если так, то кидайте винтовки, шашки и с коней слазьте, заговорили постовые, понемногу смелея. Тогда мы и примем сдачу вашу, казаки
Василий и Егор нехотя исполнили их требование. Противно было за так просто сдаваться врагу, но деваться некуда. Казаки отдали оружие и сошли с коней. Через несколько минут со стороны посёлка показались всадники, которые галопом мчались к посту. Боев и Ерьков подняли вверх руки и на всякий случай закричали:
Сдаёмся!
Сдаёмся!
Их окружили.
Кто такие будете? прозвучал вопрос.
Казаки мы, разве не видите? сказал Василий. Сдаться советской власти хотим и домой вернуться.
Ишь ты, домой хотят, нагаечники чубатые! загоготал всадник, задававший вопросы, и его поддержали хохотом все остальные. А по пуле в лоб не желаете, рыла бородатые?
Мы домой желаем, больше ничего, огрызнулся Егор. Хотели бы воевать, явились бы к вам не с поднятыми руками.
И что бы вы вдвоём нам сделали? спросил командир. А может, вас гораздо больше?
Там ещё шестьдесят шесть человек нас ожидают, вздохнул Василий. Все при оружии и четверо саней с пулемётами. Ежели мы не возвернёмся к ним, то кто его знает, что подумают братцы наши. Может, и отпадёт желание красным сдаваться
Окружавшие их всадники после слов Боева всполошились и закрутили головами. Им приходилось сталкиваться с казаками в боях, и они не понаслышке знали, какую грозную силу представляют собой бородачи-станичники. Перестав ухмыляться и гоготать, начальник красных спросил:
Вы что, и правда сдаться решили? Сколько знаю казаков, никогда не слышал, чтобы они вот так запросто, без боя, взяли и сложили перед врагом оружие.
Так то перед врагом, ухмыльнулся Ерьков, которого задели слова красного командира. А мы вот подумали и решили, что большевики не такие уж и враги нам. Все мы на одной земле рождённые и кровушку ни свою, ни вашу проливать больше не хотим.
И что, все так думаете? засомневался командир.
Все, сказал Василий. Давайте остальных позовём, вот сами их и обспросите.
А вы ручаетесь, что они резню не развяжут? всё ещё сомневался командир.
Хотели бы развязать, мы бы с тобой не судачили, ответил Василий. Пронеслись бы по посёлку с шашками наголо и Туго бы вам пришлось, товарищи красные, не сумлевайтесь.
Ну хорошо, подумав с минуту, сказал командир и указал рукой на Ерькова. Иди и остальных веди, а ты, он посмотрел на Боева, ты здесь останешься, я поговорить с тобой хочу.
Оставшись один среди красных, Василий почувствовал себя неуютно. Десятки враждебных глаз буравили его со всех сторон.
Так что вас заставило сдаться, казаки? командир в упор разглядывал его. Могли к Семёнову уйти, недобитку белому. Его шайки ещё бандитствуют по тайге забайкальской, хотя им недолго ещё гулять осталось.
Мы не знаем Семёнова и никогда не видели его, ответил Василий. Слыхали, что был эдакий атаман, и всё на том. Мы казаки оренбургские и не хотим боля кровушки проливать людской.
Все вы так говорите, черти бородатые, всё ещё не верил ему командир. Видал я на фронте германском, чего вы вытворяете. Немцы и австрийцы, как чумы, боялись казаков. Когда вы в атаку шли, так все и разбегались кто куда. Видал я вашего брата и на фронтах Гражданской. Вы рубили наших красноармейцев ничуть не хуже, чем германцев
Вы тоже не шибко жаловали нас, так ведь? усмехнулся Василий. Чихвостили нашего брата казака и в хвост и в гриву.
Было, не спорю, улыбнулся командир. Вот потому наша власть советская возобладала над вашей! Вот потому мы и победили вас, господа белоказаки!
Вскоре к посту у околицы подъехала сотня. Казаки с хмурыми лицами сидели в сёдлах, чувствуя себя униженными. В другое время они, не задумываясь, выхватили бы из ножен шашки и смело ринулись на врага, но сегодня Сегодня они вынуждены сдаться на милость победителей.
Красноармейцы по приказу своего командира охватили сотню кольцом, и так они поехали в посёлок. Остановились у штаба, расположенного в центре. Казакам было приказано спешиться и выстроиться в одну шеренгу.