Я ни в чём не виноват! начал голосить подозреваемый, которого под руки уводили охранники. Меня оклеветали! Меня не было в саду! У меня есть свидетели!
Дождавшись, когда толпа разбредётся, Жрахх подошёл к мэтру, вернувшемуся к подпиранию дерева. Остановившись перед полукровкой, он тяжело вздохнул. Убедившись, что Виктория убралась восвояси, орк повернулся к Талю.
Я ведь помню, что попугаем был именно ты, сказал начальник охраны. Запомнил тебя и твою спутницу на входе. Рассказывай давай, что произошло, и без фокусов пожалуйста!
Я ведь помню, что попугаем был именно ты, сказал начальник охраны. Запомнил тебя и твою спутницу на входе. Рассказывай давай, что произошло, и без фокусов пожалуйста!
Хорошо, кивнул модельер. Только скажи мне, что будет с тем малым в костюме Павлина?
Пуганём хорошенько, чтобы Виктория успокоилась, да отпустим восвояси. Ну, я жду!
Да нечего тут рассказывать, пожал плечами Таль. Да, я был в костюме попугая, да меня эта стерва затащила в сад с явным намерением переспать со мной. Я от неё ушёл ещё когда мы стояли с её друзьями, так и потом в саду, когда она решила раздеться передо мной. Мой отказ так оскорбил Викторию, что она порвала на себе платье и стала звать стражу, намереваясь проучить меня за мою непокорность. Вот и вся история.
А костюм новый где взял? спросил у него Жрахх.
Это принципиально?
Да, кивнул орк головой.
На себе пронёс, под тем костюмом, соврал Таль. Одел один на другой. А шлем взял у одного из отключившихся от возлияний гостя уже позже.
Ясно всё с тобой, вздохнул Жрахх. Зная Викторию, я склонен верить больше тебе, нежели ей. Ты бы знал, как мне надоели эти вечные закидоны и претензии этой аристократии! Да им проще служанке руку отрубить за пропажу серебра, чем пошевелить мозгами и вспомнить, что сервиз давно уже продан или подарен кому-то из гостей! Таль! Ну я же по хорошему тебя просил давай воздержимся от обид знатных господ и дам! Так нет же, пошёл с самой кузиной главного советника короля в самый тёмный закоулок сада! Ну кой ляд тебя туда понесло?!
Я думал, что она заказ на одежду хочет сделать! попытался оправдаться мэтр. Потому и пошёл. Меня всегда для деликатных заказов стараются в сторонку отвести. Думал, и тут та же история.
Думал он! хмыкнул орк. Я смотрю, тебя уже который год всё пытаются изнасиловать на наших балах, но ты пока держишься! Интересно, когда же ты, наконец, не сможешь ускользнуть, и тобой воспользуются против твоей воли?
Ты этого так жаждешь? оскорбился Таль.
Нет, помотал головой Жрахх. Просто тогда ты станешь более осторожен или перестанешь сюда приходить, и тогда проблема пропадёт сама собой.
Ну, спасибо тебе! обиделся мэтр.
Да я же не со зла, хмыкнул орк. Просто надоели уже эти бесконечные скандалы! Ни один праздник без них не обходится.
И тут вдруг Таль заметил то, чего не видел до этого никто другой.
Это что кровь у тебя на рукаве?! удивился он. Что-то произошло?
Где? спохватился начальник стражи, оглядывая свои руки. Ах, это! Нет, это не кровь. Испачкался вином, с кем не бывает?
Ну в самом деле, не говорить же всем и каждому, что немногим ранее он отрубил голову одному из гостей, приняв его за кровожадного монстра. А то так и паника поднимется, не ровен час, а там и новые волнения с беспорядками.
Ладно, я пойду разыскивать свою помощницу, решил завязать беседу Таль. А вы там не мучайте Павлина уж слишком сильно не заслужил бедняга подобной участи.
Сам знаю, кивнул Жрахх. Отпущу его быстро, не переживай. Ладно, увидимся. Не шали у меня тут!
Как можно? деланно удивился мэтр, отправляясь на поиски Иголочки.
Вскоре его старания были вознаграждены, поскольку он обнаружил группу эльфов, стоявших под сенью могучего дуба, и ведущих неспешную беседу на своём языке. Среди них была и помощница Таля, которая долго отбивалась доселе от приставаний множества мужчин, и, наконец, смогла найти тихую гавань в лице своих сородичей. Возглавляла группу лесовиков сама королева и король лесного народца, обитавших в роще и Чардреве, в квартале иноземцев. Ну как же такие видные фигуры просто не могли не быть приглашёнными на этот вечер. Ларасинниэль и её муж Ганатриен собственными персонами. На головах у правящей четы были надеты венки, вероятно символизировавшие тоже, что и корона у людей, а сами они были облачены в свободные белые тоги. Несмотря на то, что лица их были закрыты масками, не узнать их было тяжело. Отчасти потому, что все окружавшие их эльфы держались с господами почтительно, не приближаясь при этом к ним слишком близко, отчасти из-за венков и царственной осанки самих правителей, так и потому, что наряды у них были самые изысканные среди всех лесовиков. Ну да, никто из приглашённых остроухих попросту не осмелился надеть что-то более красивое, нежели их правители. Единственным исключением стала Иголочка, которая не знала о том, что Ларасинниэль будет тут, и что нужно одеться скромнее, нежели твоя королева. Однако помощница модельера этого знать не могла, а посему её наряд и сама она легко соперничали с лесной владычицей. Несмотря на это недоразумение, королева-мать достойно восприняла встречу со своей соплеменницей, которая отделилась от народа, предпочтя эльфийской роще жизнь в съёмном жилье среди людей.
Мэтра, как и ошивавшегося поблизости Ходора (надо же выцепить этого проклятого Древогона из толпы и напоить его до потери пульса!), эльфы заприметили сразу. Естественно, что и Иголочка увидела своего начальника, и вздохнула с облегчением теперь, когда её спутник нашёлся, можно было понадеяться на то, что наглые приставания закончатся. Однако, практически сразу, её глаза округляются от удивления, поскольку девушку сбивает с толку другой костюм на своём работодателе. Когда это он успел его сменить?! И зачем?
А! обрадовался Ганатриен, приветственно поднимая кубок. Мсье Таль! Рады видеть вас!
Ваше высочество! поклонился мэтр. Вы с супругой просто очаровательны в этих костюмах! Добрый вечер, дамы и господа!
Мы ожидали, что вы явитесь на состязание в поэзии, улыбнулась молодая королева. Но, к сожалению, не обнаружили вас за столом!
Да, дела, скромно потупил взор Таль. Самому жалко было пропускать такое событие, но что поделать!
Не говорить же эльфам, что ему пришлось спешно спасаться бегством от разъярённой отвергнутой аристократки, решившей обвинить его в изнасиловании! Засмеют ведь. Кроме того, подготовиться к вечеру поэзии Таль толком не смог, поскольку его постоянно отвлекали мысли о пари, собственном чудесном спасении в истории с перерезанным горлом, а также раздумья о ладной заднице Иголочки, а посему получившиеся строки были вялыми, не выразительными или довольно пошлыми. Что и говорить, но последние сутки перед балом у мэтра перед глазами стояла только одна сцена, в которой бастионы его помощницы падают под его напором, и она, наконец, отвечает на его знаки внимания взаимностью. А ещё он постоянно переживал от того, что ему предстоит посетить воротил криминального мира Белокамня, дабы способствовать их примирению. И как, скажите на милость, в такой напряжённой атмосфере можно написать о возвышенном?
Может, прочитаете нам свои стихи сейчас? вежливо осведомилась Ларасинниэль, с интересом глядя на мэтра.
Нельзя сказать, что все эльфы воспринимали полукровку Таля как ровню себе, но, во всяком случае, не смотрели на него свысока, как на представителей других рас. Возможно, они ощущали некое родство, но не более того. Так принято относится у людей к своим дальним родственникам, которые являются седьмой водой на киселе вроде бы и свой, а в то же время и чужак. Естественно, что в лесной общине эльф уже бывал, и не раз, но его сердца чардрева, вблизи так и не увидел. С одной стороны это жутко бесило обычно сдержанного Таля, но с другой его утешало, что к нему эльфы относятся всё же лучше, чем ко всем остальным. Хотелось, конечно, породниться с ними ещё сильнее, но лесные девы не спешили выходить замуж за пришлого полукровку.
М-м-м, промычал Таль, соображая, как лучше скрыть то недоразумение, что подходящих стихов у него так и нет. Кажется, я забыл свои записи дома.
Так прочитайте нам их на память, предложил кто-то из королевской свиты.
Да, действительно!
Боюсь, голова моя сейчас занята совсем другими вещами и заботами, грустно вздохнул мэтр. Лучше скажите мне, кто победил в этом году в конкурсе поэтов?
Я! гордо выступил вперёд не вполне трезвый эльф, которого все знали под прозвищем Древогон. Я написал стихи о полётах во сне и наяву! И жюри присудило мне заслуженную, ик, победу!
Поздравляю! тут же пожал ему руку Таль. А вы, ваше высочество, не стали соревноваться в этом году?
Нет, рассмеялась королева эльфов, к которой был адресован вопрос. Иначе подхалимы-судьи присудили бы мне победу только из желания подлизаться, а я этого не люблю. Да и сами конкурсанты наверняка стали бы отказываться от участия, узнай они, что я буду соревноваться вместе с ними.
Да, тема эта была весьма злободневной. Ведь всем известно, что правящие фигуры очень любят быть во всём первыми (будь то скачки, фехтование, поэзия или что-то ещё), а посему не любят проигрывать, приходя от поражения в ярость. Зная это, а также и то, как ужасен порою бывает барский гнев, устроители соревнований и сами конкурсанты всегда норовят подыграть господам, дабы угодить их тщеславию. И сохранить свои шкуры в целости, разумеется. Так было и в соревновании поэтов в прошлом году. Когда стало известно, что со своими стихами будет участвовать сама правительница Ларасинниэль, половина выступавших нарочно исказили свои произведения, дабы те звучали не так благозвучно, как у королевы, а вторая половина и вовсе отказалась от соревнования, сняв свои кандидатуры заблаговременно или не явившись к судейскому столу.
Мне не нравится тот тип, который постоянно наворачивает круги вокруг нас, сказал один из эльфов, косясь в сторону отирающегося поблизости Ходора. Кто-нибудь узнаёт этого гнома?
Я знаю, кивнул Таль, разглядевший на открытых руках своего оппонента по пари знакомые татуировки.
Вообще, щеголять подобными нательными рисунками на светском мероприятии было дикостью, достойной какого-нибудь варвара или дикаря. Естественно, что далёкий от этикета и знания манер Ходор подобного не знал, а посему не стал надевать на праздник костюма с высоким воротом и длинным рукавом.