Работа вживляет тебя в мир, как сказал бы мудрый романтик нашего звездного мира Антуан де Сент-Экзюпери, заявлявший в «Планете людей», что величие всякого ремесла, быть может, прежде всего в том и состоит, что оно объединяет людей: ибо ничего нет в мире драгоценнее уз, соединяющих людей в радужное, по мове Автора, «человеческое вещество» и что есть только одна подлинная ценность это связь человека с человеком. Да-да, продолжим мы мысль Экзюпери, каторга там, где удары кирки лишены смысла, где труд не соединяет человека с человеком. Когда мы осмыслим свою роль на земле, пусть самую скромную и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы. Тогда лишь мы сможем жить и умирать спокойно, ибо то, что дает смысл жизни, дает и смысл смерти. Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться. А ведь труд дает смысл жизни всему человечеству. Глубоко вникнув в содержательную сторону народного труда, Василий Белов писал в книге «Лад»:
«Работать красиво не только легче, но и приятнее. Талант и труд неразрывны. Тяжесть труда непреодолима для бездарного труженика, она легко порождает отвращение к труду
Истинная красота и польза также взаимосвязаны: кто умеет красиво косить, само собой, накосит больше и лучше, причем вовсе не в погоне за длинным рублём»
Не удивительно, что при полном доступе ныне к любой книге тишина в отношении них в обществе явная. Характерна грустная констатация одним читателем такого факта: «Прошло 23 года новой России. Сейчас у нас полная свобода! Нет препятствий к публикации любого сочинения! Но нет ни одного автора, книги которого бы невозможно было бы получить в библиотеках. Нет и ни одного писателя, книги которого обсуждало бы общество. Так, ленивая перебранка. Нет властителей дум. Печально». Отчего все это? Оттого токмо, что в проштыке от жизни, от труда людского и серьезных забот человеческих современная литература. Но ведь искусство это ДОЛГ! Долг художника перед собой и перед страной.
АЛЕКСАНДР МИЩЕНКОДЛЯ ПИСЕМ И ОТЗЫВОВ:
МИЩЕНКО АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ.
ЭЛЕКТРОННЫЙ АДРЕС: a_mishchenko@mail.ru
Саваоф
Книга-анонс
(Повести, рассказы, фрагменты извлечения из романа «Спартак нашего времени»)
Опыт реминисцентной прозы
Посвящаю памяти друга-сокровенника поэта Олега Дребезгова.
Аннотация
«Спартак нашего времени» новаторский по форме и содержанию роман лауреата Всероссийской литературной премии Д. Н. Мамина-Сибиряка Александра Мищенко. В предлагаемом вниманию читателей романе, что прородился у писателя из романа-матки «Дом под звездами» (пока он живет в недрах его компьютера), раскрывается широкая панорама всечеловеческой им. жизни. Это роман об эпохе, а говоря определенней, о человеке в «интерьере эпохи». Он вобрал в себя полную драматизма жизнь и работу тюменских буровиков, особенно в пиковый тот момент, когда на Самотлоре стали бороться за проходку 100 тысяч метров на бригаду в год. Повествование романа максимально приближено к реальной жизни, тому ее аскетичному укладу, что складывался на мирных фронтах бурения. Уместно оно эпохе и уместному в ней Автору, который сам тогда работал там помощником бурильщика. Широкому кругу читателей, на которых рассчитана книга, представляется возможность увидеть то время, что называется, изнутри, осознать, насколько без высоких слов героичным было и остается освоение подземных кладовых Западной Сибири, что спекулирование на энтузиазме народа всегда преступно, что Россия может «указать путь» миру, если станет, наконец, страной востребованного интеллекта, когда открывают дорогу тем, людям, которые способны видеть хоть немного вперед, как мыслил об этом мой земляк Дмитрий Менделеев. Повествование являет собою роман-анонс эпического романа-исследования Автора «Дом под звездами или герой нашего времени». Назовем этого героя сегодня, речь идет об известном тюменском предпринимателе Василие Петровиче Федотове, парень из Гарейили «гаринский парень» из-под Ирбита основатель фирмы «ТОИР» по производству мобильных домов и туалетных комплексов, которой исполнилось двадцать лет. Сейчас Автор завершает многолетнюю работу над ним. Писательская энергия его излилась еще в русло романа «Байкал: новое измерение», в последнюю как бы главу «Спартака». Он уже сверстан в издательстве
Предлагаемая вниманию читателей книга двухуровневая или двухсюжетная. То, что можно отнести к чисто художественным пластам роман в романе. Подобно построение книги не ново (прекрасный аналог этому «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова). Но тут у Автора своя собственная, самородная содержательность, и на этот счет можно сказать, что третьим сюжетом проходят творческие искания и судьба самого писателя. А первые два сюжета судьба бурового мастера Бориса Давыдова и судьбы поэта-охотника ненца Неро Айваседо и лося-Белозвезда, по следу которого идет охотник Одноправно действуют в романе герои вымышленные и названные истинными именами. В новом издании, которое значительно расширено, события переосмыслены и поданы более глубже, а потому «Самотлорский Спартак» в пилотной вариации совершенно естественно, без «болезней роста» перерос в «Спартак нашего времени».
Роман о сокровенно-личном, что пережито Автором за 70 лет жития-бытия своего, о Сибири за фронтиром Урал-Камня, о России (Россия не в росе, а в инеях), о волновом Доме человечества. О том, наконец, как жить человеку с человеком в нем.
Саваоф
Повесть в контексте романа «Спартак нашего времени»
Часть первая
В этот приезд домой в родную деревню Таловку отпускник Никита Долганов окунулся в дрожащее над всем Прихоперьем марево. Небо, кажется, занялось огнем. Палит безбожно. Как подстреленные, ползают под соснами в горячих песках, раскрылившись, с широко разинутыми клювами, грачи. Дрожит в мареве раскаленная, что печная плита, степь, где-то начали уже возгораться травы, и в воздухе витают запахи степных пожаров. На выгоне глухо стонет, хватая раскаленный воздух ртами, большое козье стадо. Мекнет одна-вторая тваринушка и цепенеет от зноя и тишины смолкнувших воздухов, ни свежего звучка, ни облачка. Жарит безжалостным огнем. Стонут будто от пекла чахлые колосья ржи на полях, изнывают травы, ожидаючи, как сказал бы Поэт, «маленькую зябкую капельку дождя».
На другой стороне улицы, напротив Долгановых, сидит в серой нательной рубахе богомольный дед Саваоф. Волосы его выцвели и стали светлыми, как пух у шара одуванчика, дунь, кажется, и вроде б не бывало их у дедули, станет его головушка голой, как глобус. Выпуклые свилеватые вены на руках говорят о работном прошлом винтового этого человека. Лицо у Саваофа кроткое и умильное, но взгляд у него строго-пронзающий, как у всевышнего. Саваофом его назвали местные парни за назойливые приставания его с рассказом о боге. Выражение «Господь (Яхве)Саваоф» представляет собой непереведенный евр. титул Бога. Слово «саваоф» [евр. цеваот] это мн. ч. от цава «войско», «воинство». Этот титул не встречается в книгах Библии от Бытия до Книги Руфь, но обнаруживается в книгах Царств, в книгах Паралипоменон, в Псалтири и в книгах пророков. Под воинствами могут подразумеваться войска израильтян (1Цар 17:45), а также скопления звезд или сонмы ангелов. Но, скорее всего, верна догадка о воинствах ангелов. Это имя подчеркивает вселенскую власть Бога, в руках которого находятся судьбы мира
Соседка Долгановых баба Поля, проворная низенькая старушка с развалом седых до серебряного свечения аккуратных волос и коричневым родимым пятном на лбу, делающим похожим ее на индианку, говорит сварливо о Саваофе, посвящая Никиту в беды Таловки:
Хлеще горькой редьки надоел он дурак. «Засуха, засуха за грехи ваши», трандычит с утра до вечера. Тьфу. Это надо же ввиду засухи пятьдесят поллитров водки запас, сто пятьдесят консервов и семь чувалов сухарей насушил. Раздумался я об этом однажды в дачном своем раю, в уголке сада с лягушьим озерцом. От калитки к нему взъем метра на полтора, и далее горизонталь разных посадок. У самого ж края обрывного спуска к озерцу заросли хрена. Жинка его в кухонных делах почти не пользует¸ и участочек с саморостом хрена диковатый. Тут однажды соседка наша дачная Валентина Андреевна потревожила осиное гнездо, и, укаушенная осами за свою дерзость летела над дачным наделом почти горизонтально земле, как ракета, развевался лишь, как у Воланда, ее плащ на лету В другой раз она осторожно уже искала по наводке моей жены какой-то корешок у нас. Допустила, однако, оплошку, не спросила спокойненько у моей благоверной, где он растет, а огорошила ее вопросом из-за спины. Узнав о месте, пулей ринулась туда, опасаясь ос. Да не в ту сторону. Жинка же резко повернулась, чтоб окликнуть ее, и упала, потеряв равновесие, на железный штырь запястьем руки, сломав ее на сгибе. Поставили ее руку коновалы хирургии неправильно, и полгода она мается с больной рукой. Новый дачный сезон на носу, не знаю, как мы будем управляться с дачей, тем более, что у меня стали отстёгиваться ноги И думается мне теперь о растущем у нас хрене и вообще о жизни. Созвучный моим мыслям стих безымянного автора открыл в Интернете:
Соседка Долгановых баба Поля, проворная низенькая старушка с развалом седых до серебряного свечения аккуратных волос и коричневым родимым пятном на лбу, делающим похожим ее на индианку, говорит сварливо о Саваофе, посвящая Никиту в беды Таловки:
Хлеще горькой редьки надоел он дурак. «Засуха, засуха за грехи ваши», трандычит с утра до вечера. Тьфу. Это надо же ввиду засухи пятьдесят поллитров водки запас, сто пятьдесят консервов и семь чувалов сухарей насушил. Раздумался я об этом однажды в дачном своем раю, в уголке сада с лягушьим озерцом. От калитки к нему взъем метра на полтора, и далее горизонталь разных посадок. У самого ж края обрывного спуска к озерцу заросли хрена. Жинка его в кухонных делах почти не пользует¸ и участочек с саморостом хрена диковатый. Тут однажды соседка наша дачная Валентина Андреевна потревожила осиное гнездо, и, укаушенная осами за свою дерзость летела над дачным наделом почти горизонтально земле, как ракета, развевался лишь, как у Воланда, ее плащ на лету В другой раз она осторожно уже искала по наводке моей жены какой-то корешок у нас. Допустила, однако, оплошку, не спросила спокойненько у моей благоверной, где он растет, а огорошила ее вопросом из-за спины. Узнав о месте, пулей ринулась туда, опасаясь ос. Да не в ту сторону. Жинка же резко повернулась, чтоб окликнуть ее, и упала, потеряв равновесие, на железный штырь запястьем руки, сломав ее на сгибе. Поставили ее руку коновалы хирургии неправильно, и полгода она мается с больной рукой. Новый дачный сезон на носу, не знаю, как мы будем управляться с дачей, тем более, что у меня стали отстёгиваться ноги И думается мне теперь о растущем у нас хрене и вообще о жизни. Созвучный моим мыслям стих безымянного автора открыл в Интернете: