Я взял дневник и ушёл, поблагодарив Нину, и в этот раз не проронил и слова о своей симпатии к ней.
Дома на другой день я начал с интересом листать дневник. Но в основном в нем были типичные для молоденькой девушки тексты. И в целом это были не собственные её размышления, а всякая новомодная мура, которой насыщена жизнь в нашем быту. В дневнике находились слова популярных песен, рецепты блюд, гороскопы, советы, как вести себя с мальчиками, какие бывают поцелуи и другая дребедень, соответствующая интересам неопытных провинциальных девиц.
Но я, просматривая эти листы, невольно размышлял о главном: о том, как же могла она попасть под поезд. Сам я проходил иногда эту дорогу даже в таком состоянии, что и на ровной местности была опасность потерять голову.
Я вспоминал, как однажды шёл глубокой ночью этим путём. Расскажу по порядку Было мне как-то одиноко и грустно, и я ходил по городу просто по гостям, ненадолго задерживаясь в домах своих приятелей. Последний мой заход был к старой знакомой, рано овдовевшей, моей ровеснице.
Она меня хорошо встречала, угощала водочкой, веселила рассказами, так что я мог бы (думалось, по крайней мере, так) спокойно остаться у неё ночевать. Но нечто взбрело мне в пьяную голову, и я решил уйти, пошёл дышать свободным вольным воздухом.
Домой мне не хотелось, а приключения взывали к беспутному, залитому алкоголем сознанию.
Я вышел от своей знакомой уже поздно. Было около полуночи. Но, как ни удивительно, по улице ещё бродили люди. И я даже встретил одного знакомого. Как он здесь оказался? Жил недалеко. И тоже новые приключения вели его неизведанными путями. Я даже не знал, как его зовут. Просто видел в родном институте. Но, встретив его теперь, крикнул:
Привет!
Привет, откликнулся он.
Ты с какого факультета?
Я с ЗАРа.
А я с эконома. Что, живёшь здесь где-то рядом?
Да, я Костя со «стрелки».
А я Шурик, с первой Дачной. Ты куда идёшь? спросил я коллегу по учебному заведению.
А никуда, так иду, сказал Костя почти словами известного героя из мультфильма.
А пойдём в общагу к бабам.
Пойдём.
И мы пошли. Костя был трезвее меня. Во всяком случае, он не спотыкался и не мотался по дороге, по всей её ширине. Он находился в лучшем состоянии алкогольного опьянения, когда романтика приключений становится наиболее возможно осуществимой
Давай кому-нибудь настучим по роже, предложил Костя.
Давай, согласился я.
Я здесь всех бандитов знаю. Я Костя со «стрелки».
А я Шурик, с первой Дачной.
Да кого мы могли обидеть, добрые, дружелюбные и не склонные к насилию студенты? Но на всякий случай редкие прохожие, завидев нас издалека, переходили на другую сторону дороги или вообще поворачивали назад.
Да кого мы могли обидеть, добрые, дружелюбные и не склонные к насилию студенты? Но на всякий случай редкие прохожие, завидев нас издалека, переходили на другую сторону дороги или вообще поворачивали назад.
Мы пришли в общежитие. Но пропустить в него нас вахтёрша не захотела.
Идите отсюда, сказала она. Время уже позднее, и не положено никого из гостей пускать.
Да как так? возмущался я. Меня тут все знают. Я Майоров, студент института
Да будь ты хоть самим Генераловым
Меня узнают во всей стране, не унимался я. А может, и во всем мире
А я тебя знать не хочу, сказала как отрезала пожилая дама, работавшая раньше надзирательницей в тюрьме, и выпроводила нас за дверь.
Непреклонность вахтёрши заставила нас искать другие пути внутрь общежития. И они были. Мы подошли с торца здания. Там на окнах стояли решётки на первом этаже, а на втором были окна с простой форточкой. Сколько раз я таким путём проникал в помещение не сосчитать. И как хозяин нового входа пригласил Костю первым забраться в апартаменты. Он не без труда одолел подъём. Настал мой черёд.
Множество попыток оканчивались ещё до второго этажа. Я был настолько пьян, что никак не мог скоординировать своё тело. Падал на землю без ущерба для здоровья. И все-таки упорство моё было безграничным. Я добрался до второго этажа, осталось только перецепиться и схватить верхнюю перекладину рамы. Но координация моя не была безупречной. Я сорвался и полетел со второго этажа. Упал на ноги. Почувствовал боль в ступне, и попытка встать была неудачной: нога сразу разболелась. И я понял, что забраться мне не удастся.
Костя, сказал я, не могу подняться, кажется, сильно повредил ноги. Давай без меня там отдыхай, а я попробую добраться до дома.
Да как же так, вполголоса говорил со второго этажа Костя. Может, ещё раз попробуешь?
Нет, всё, давай, пока
Я посидел в весенней подрастающей траве у края общежития и начал пробовать вставать. Сразу не мог подняться. А предстояло ведь идти тем путём через железную дорогу.
Делать нечего, где-то прыгая на одной ноге, где-то слегка на носок наступая, я добирался до трудного перехода. А тут ещё координация от моего пьяного состояния нарушена. Но если не везёт, то не везёт до конца. На рельсах, загораживая весь проход на другую сторону, стоял железнодорожный состав. И он стоял и стоял, и пьяное терпение моё не было беспредельным
Я начал пробираться под вагоном. С неходящей ногой, в состоянии достаточной неустойчивости. Это было проблематично, тяжеловато И выбирался из-под вагона я тогда, когда поезд уже тронулся
А сколько раз здесь, именно в этом месте, я спрыгивал с поезда, возвращаясь из какой-нибудь поездки, чтобы не ехать до вокзала, а побыстрей попасть домой отсюда ведь ближе. Я обычно знал, как спрыгивать с идущего поезда. Но иногда забывал, как это делается: то ли по ходу движения надо прыгать, то ли наоборот назад. При неправильном прыжке, бывало, переворачивался через голову, и максимум, какие были у меня неприятности, это царапины где-нибудь на руке
Поэтому мне не верилось в возможность случайного попадания под поезд.
И вот в дневнике я дошёл до страниц, где его хозяйка, как и положено в таких тетрадях, стала описывать свою жизнь, некое впечатление от встречи.
«Я сегодня осталась одна, соседки по комнате уехали по домам. Я пригласила в гости к себе своих подруг из другого института. Они тоже поступили в этом году. Они пришли с парнями и остались ночевать у меня. Они спали вместе с парнями. А у меня до сих пор никого нет. Подруги обещали в следующий раз с кем-нибудь познакомить»
После нескольких страниц с описанием разных рецептов и другой белиберды я нашёл в дневнике новую запись о жизни.
«Сегодня снова, писала девушка, пришли мои подруги и привели его. Мы выпили за знакомство. И он, со мной немного поговорив, полез ко мне целоваться.
У него плохо пахло изо рта, меня чуть не стошнило, но я стерпела. Но хуже стало, когда они остались ночевать и он лёг со мной. Полез ко мне в трусы. Я чуть не сгорела от стыда»
Это была предпоследняя запись. После неё не присутствовало, как всегда, обычных каких-нибудь рецептов, а просто на другой странице сверху совсем уж неровным почерком было последнее писание.
«Он сегодня пришёл один, без друзей и моих подруг. Ну зачем это всё так Ну зачем он так сделал Я, может быть, привыкла бы к нему потом сама бы тогда»
Может быть, эта последняя запись позволила Нине делать предположение о сильном стрессе своей соседки по комнате, приведшем к трагическому финалу. Но и я тоже не мог равнодушно прочитать этот сумбурный текст. Мне вдруг по-настоящему стало открываться, какой сложный и неоднозначный мир впечатлений может быть у девушек от общения с парнями Раньше я это как-то не предполагал и не учитывал во всех лёгких отношениях с противоположным полом, наблюдая только свои чувства
Я решил прогуляться после всего прочитанного. Куда я мог пойти? Конечно, к друзьям в общагу
Я шёл знакомым путём, как будто бы вновь открывая для себя приметы этого места. У самого края дороги поднимались молодые кусты крапивы вопреки всей каменной и железно-деревянной сущности этого места, не предполагающей наличия растительности. Пахло просмолёнными шпалами. Где-то здесь сблизилась с поездом молоденькая девушка, может быть, думая плохо о жизни, о начинающейся весне, обо всем мире
Я пришёл в общежитие. Поднялся на третий этаж.
И удивительно! Ведь я думал о ней. Словно навстречу моим мыслям по коридору шла Нина. Конечно, направлялась она куда-то по своим делам. Но совпадение было удивительное. Она шла грациозно, в лёгком халатике, при каждом шаге открывающем красивые бёдра.
Привет, сказал я и встал у неё на дороге.
Привет, Шурик, сказала Нина, хлопнула меня легонько по плечу, сделала полшага в сторону, обойдя меня, продолжила свой путь.
Я обернулся и смотрел ей вслед. Мне хотелось её сравнивать с богиней, читать стихи. Но, не находя простых, убедительных слов, раскрывающих моё состояние, я решил отправиться к друзьям и крепко напиться, чтобы жизнь не казалась такой б
Письмо в прошлое
Новелла
(Все события, изложенные в тексте, совпавшие с реальностью, считать случайными. Все персонажи вымышлены.)
Здравствуй, друг. Не ожидал такого письма? Да, вот так теперь Почти всё стало возможным. Любые чудеса.
Может быть, пока ты читаешь это писание, около тебя крутится твой друг Лёха Стариков. Это я Только лет на тридцать с лишним моложе. Ты не говори ему пока ничего о письме. Он же, сам знаешь, впечатлительный
Но и этот, пишущий тебе письмо, тоже я, твой закадычный приятель и бывший помощник в твоих грандиозных начинаниях Лёха. Только на тридцать лет старше.
Что ты сейчас делаешь? Какие планы осуществляешь? Конечно, я всё знаю о твоей завершённой жизни. Но, может быть, её можно изменить и ты мог дожить, как и я, до этого нашего времени.
Попробую по порядку тебе объяснить так, чтобы всё это не показалось бредом сумасшедшего, или то, что вдруг ты сам представишь ненароком, что свихнулся, коль читаешь такое.
Вот так вот Письмо тебе в девяностые из конца двадцатых годов двадцать первого века.
Да слышал и сам ты в своё время или читал что-то, в сказках хотя бы узнавал обо всех чудесах. Так вот чудеса эти в наше время теперь почти все стали возможны. Да, знаешь, такие чудеса! Но люди уже привыкли и считают это обыденным делом.
Ты же и в свои годы читал о машине времени? Нет, это пока у нас не стало обыденным чудом. Но наверняка некоторые пользуются чем-то подобным регулярно Во всяком случае, мои знакомые в этом уверены
Но не буду тебе сумбурно излагать, а расскажу по порядку. И придётся сказать в первых строках вначале о себе. Я теперь живу, можно утверждать, хорошо.