Основы криминалистики. Курс лекций - Олег Яковлевич Баев 17 стр.


КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА

Весьма интересны в этом отношении диагностические задачи, решение которых возможно посредством автороведческой экспертизы в части определения индивидуальных данных о личности неустановленного человека, написавшего обнаруженный рукописный документ. Достаточно убедительным примером решения подобной задачи является автороведческая экспертиза записки, оставленной на месте одного из убийств, совершенных серийным сексуальным маньяком Михасевичем (по так называемому «Витебскому делу»). Исследовав записку, эксперты пришли к выводам диагностического характера о национальности, образовательном уровне, сфере деятельности и социальном статусе ее автора, которые полностью соответствовали Михасевичу, позволили значительно сузить круг подозреваемых и в дальнейшем разыскать и изобличить маньяка.

Думаю, что в этот же класс распознавательных задач диагностического характера относится и составление так называемых психологических портретов (психологических профилей) неизвестных лиц по следам их преступной деятельности. Энтузиаст этого направления развития криминалистических знаний В.А. Образцов под психологическим портретом понимает систему сведений о психологических и иных признаках лица, существенных с точки зрения его выявления и розыска, состоящую из трех типов информационных моделей. «Одни из них,  пишет он,  содержат достоверное (положительное) знание о признаках искомого субъекта (такие модели формируются на основании показаний потерпевших, очевидцев преступления, иных данных, собранных на процессуальной основе). Другие состоят из предположительного, нуждающегося в проверке знания. И, наконец, существуют комбинированные модели, содержащие в себе достоверные знания (информацию) об одних и предположительное знание о других признаках преступника» [88] .

В этой же работе В.А. Образцов приводит весьма впечатляющий по своей эффективности пример создания психологического портрета американским психологом Дж. Брусселем. В конце 1950-х годов XX века в Нью-Йорке человек, получивший прозвище «безумный бомбитель», за 8 лет совершил 32 взрыва. Проанализировав представленные в его распоряжение полицией материалы, доктор Бруссель пришел к заключению, что «возраст человека, которого ищут, где-то между 40 и 50-ми годами, что он выходец из Восточной Европы, в настоящее время живет в Коннектикуте либо с сестрой, либо с незамужней теткой. В детстве у него были плохие взаимоотношения с отцом, но свою мать он очень любил и жил с ней в согласии. Психиатрический диагноз паранойная личность. Он очень внимателен к деталям. В день ареста будет одет в двубортный костюм, застегнутый на все пуговицы». После того, как Бруссель составил этот профиль, полицией Нью-Йорка был арестован за взрывы Жорж Метесский, славянин по происхождению, в возрасте 50 лет, неженатый, живущий в Коннектикуте со своими двумя незамужними сестрами. В момент ареста был одет в двубортный костюм, застегнутый на все пуговицы» [89] .

Не могу отказать себе в удовольствии привести пример создания психологического портрета в весьма дальней, так сказать, ретроспективе. С 7 августа по 10 ноября 1888 г. убийца-маньяк, прозванный Джеком Потрошителем, в одном из районов лондонского Ист-Энда совершил ряд убийств женщин-проституток (до двадцати, хотя большинство экспертов считает, что с абсолютной уверенностью можно говорить о пяти убийствах, им совершенных).

Спустя 110 лет бывший следователь Скотланд-Ярда Джон Плиммер подробно изучил дело Джека Потрошителя в архивах полиции. Затем он попросил опытного психолога составить психологический портрет убийцы, чтобы сопоставить его с материалами следствия. Снабдив психолога подробностями преступлений, он не сказал ему, что они были совершены более ста лет назад. Из психологического портрета явствовало, что преступник убивал из удовольствия и явно наслаждался содеянным. Этот и другие психологические параметры, выявленные специалистом, по словам Плиммера, указывали на одного человека, который привлекался викторианской полицией по делу об этих убийствах, но был отпущен за отсутствием доказательств. Этим человеком был живший в Лондоне русский врач Александр Педаченко, чьи садистические и маниакальные наклонности были известны полиции того времени. Педаченко хорошо знал район Ист-Энда, где совершались убийства, обладал профессиональным знанием анатомии и хирургическим опытом (над потерпевшими убийцей производились полостные операции). «Собранные доказательства,  утверждает Джон Плиммер,  устраняют все сомнения в том, что Джек Потрошитель это Педаченко». О дальнейшей судьбе Педаченко известно немногое. Примерно в 1890 году он покинул Англию и отправился на Украину. Там он оказался замешанным в убийстве двух женщин. Однако прежде чем ему было предъявлено обвинение, он покончил с собой» [90] .

КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА

Понятно, что подобные психологические портреты носят сугубо диагностический характер, имеют не доказательственную, а тактическую и оперативно-розыскную значимость.

Определение состояния известного субъекта, которое значимо в уголовно-релевантном отношении (т. е. для осуществляемого исследования преступления). Традиционными в этом отношении, наиболее «штатными» решаемыми в данном случае диагностическими задачами является, например, установление технического состояния конкретного экземпляра огнестрельного оружия («Пригоден ли данный пистолет для производства выстрелов?») или транспортного средства («Исправен ли в техническом отношении представленный для исследования автомобиль такой-то модели и марки, гос. номер такой-то?»). Пример из области дактилоскопии: пригоден ли обнаруженный на месте происшествия отпечаток пальца для идентификации?

В этот же класс распознавательных задач диагностического характера следует отнести и такую, как установление состояния человека по материальным следам его деятельности. Примером этого может явиться установление состояния известного лица, написавшего тот или иной рукописный текст.

Так, по печально знаменитому уголовному делу о взрыве на Котляковском кладбище в г. Москве подсудимый Анохин (напомню, что все лица, привлеченные по данному делу в качестве обвиняемых, судом были оправданы за недоказанностью предъявленных им обвинений) заявил, что свою собственноручно написанную на пяти листах явку с повинной он составил, находясь под воздействием наркотических либо психотропных средств. И совершенно разумно было мнение специалистов, обсуждавших это дело в телевизионном «Независимом расследовании», о необходимости и реальной возможности экспертно-диагностического решения этого весьма важного обстоятельства.

Определение механизма, исследуемого события, отдельных его обстоятельств и уголовно-релевантных состояний объектов (субъектов). В эту группу входят возможности решения целого комплекса диагностических задач по различным объектам и с использованием различных конкретных методов и методик. Это может быть и установление дистанции произведенного выстрела по его следам на теле и одежде погибшего, и возможность производства выстрела из конкретного экземпляра оружия в определенных условиях без нажатия на спусковую скобу, и ряд других так называемых ситуационно-диагностических задач. Такой, например, как установление того, имел ли водитель данной автомашины с учетом ее технического состояния и данных конкретных условий техническую возможность предотвратить наезд на пешехода или столкновение с другим транспортным средством. (Кстати сказать, обоснованный ответ именно на этот ситуационно-диагностический вопрос чаще всего и предрешает перспективу большинства уголовных дел о дорожно-транспортных происшествиях.)

К подобным ситуационно-диагностическим задачам можно отнести установление личностных качеств определенных субъектов (главным образом обвиняемых и потерпевших) и их состояний, значимых в уголовно-релевантном отношении, с использованием для того специальных познаний в области общей и судебной психологии.

Проиллюстрирую эти возможности двумя примерами из следственной и адвокатской практики.

П. «заказала» X. через посредника убийство своего бывшего мужа К., с которым у нее сложились крайне конфликтные отношения в связи со спорами о разделе совместно нажитого при ведении предпринимательской деятельности имущества. Х. «заказ» выполнил, убив К. с особой жестокостью.

На разрешении судебно-психологической экспертизы следователем был поставлен вопрос: «Не находилась ли обвиняемая П. в период инкриминируемого ей деяния в психотравмирующем состоянии, которое могло оказать существенное влияние на ее поведение»? В ходе экспертного исследования были использованы следующие психологические методы и методики:

1) психологический анализ материалов уголовного дела;

2) наблюдение за испытуемой в ходе экспертного исследования;

3) беседа с испытуемой;

4) экспериментально-психологические методы исследования (Миннесотский многоаспектный личностный опросник, опросник уровня субъективного контроля, методика психологической диагностики индекса жизненного стиля, методика диагностики терминальных ценностей, методика исследования социального интеллекта, методика изучения фрустрационных реакций, методика диагностики межличностных отношений и свойств личности, существенных при взаимодействии с другими людьми, интегративный тест тревожности, методика диагностики уровня субъективной фрустрированности).

КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА

1) психологический анализ материалов уголовного дела;

2) наблюдение за испытуемой в ходе экспертного исследования;

3) беседа с испытуемой;

4) экспериментально-психологические методы исследования (Миннесотский многоаспектный личностный опросник, опросник уровня субъективного контроля, методика психологической диагностики индекса жизненного стиля, методика диагностики терминальных ценностей, методика исследования социального интеллекта, методика изучения фрустрационных реакций, методика диагностики межличностных отношений и свойств личности, существенных при взаимодействии с другими людьми, интегративный тест тревожности, методика диагностики уровня субъективной фрустрированности).

Столь подробное перечисление этих методов и методик преследует цель обозначить, по крайней мере, их существование, что необходимо для оценки обоснованности проводимых судебно-психологических экспертиз, в сути своей носящих именно диагностический характер.

Вывод эксперта: «Учитывая описанные выше индивидуально-личностные особенности П., особенно наличие у нее высокой личностной тревожности, склонности к облегченному возникновению реакций тревоги, дисгармонию личности испытуемой, сниженный уровень ее социального интеллекта, имеются достаточные основания для вывода, что в период инкриминируемого ей деяния она могла находиться в психотравмирующем состоянии (психической напряженности), способствовавшем оказанию существенного влияния на ее поведение (привести к его неустойчивости и неадекватности)».

Назад Дальше