Ну вот кто бы говорил, а! Тристан упер руки в бока, повернувшись к ассасину. А вы, дети ибн Кемаля, можно подумать все в белом и с арфами в руках. Кто в прошлом месяце исполнил визиря султана в Мейконге? Да шут с ним, что прикончили, главное как? Позору было
А как? заинтересовался я.
А они подождали, пока он в отхожее место пойдет, чтобы о жизни подумать, и в самый, так сказать, разгар процесса его малым копьем ткнули не скажу куда. Тристан пакостно захихикал, манерно прикрывая рот ладошкой. Позору было, когда его из нужника выносили. Это тут, на Севере, на это никто внимания не обратит, а там к таким вещам особое отношение, теперь ни один член семьи покойничка к дворцу султанскому на милю не подойдет. До пятого колена в обе стороны.
Это наша работа, пикси, сурово сказал Назир. Тебе не понять.
А это, Тристан снова повернулся к Миху, указательными пальцами раздвинул рот до невероятных пределов, высунул язык, выкатил глаза да еще и завращал ими, что довело бедного брата Миха до икоты. Это наше призвание, тебе тоже не понять.
Заканчивай, попросил я его, поднимая счетовода на ноги. Не доконай мне его, вон он уже дергается весь.
Вижу, с удовлетворением сказал Тристан. Вот это я понимаю, работа чернеца перепугать. Высший пилотаж, филигранное умение.
Когда здоровье поправлю, брат Мих был бледен, но вроде его отпустило, то тебя непременно найду.
Пфе, напугал. Пикси насмешливо сплюнул и внезапно заорал: Хррррр!
Мы все дружно вздрогнули от неожиданности, а пикси захихикал и гордо сообщил:
Нет мне равных в искусстве пугания доверчивых ду
Кого именно? уточнил Назир, запуская пальцы в пояс.
Ду, Тристан, видно, понял, что перегнул палку, и запел, изображая в воздухе что-то вроде «лунной дорожки»: Ду-ду-ду-ду!
Чего хотел-то? Я уже понял, что паршивец пожаловал по мою душу. Чего надо?
Передать привет и поздравления с праздником! Тристан покопался в сумке, висящей у него через плечо, достал оттуда медную помятую дудку, приложил ее к губам и выдавил несколько на редкость хриплых и мерзких звуков. Я рад принести тебе поздравления от Ну, ты знаешь кого. Чтоб ты был здоровенький, толстенький, счастливенький! Чтобы вернулась в этот мир царица фей тетушка Маби и подарила тебе красоту, а великий чародей Гуд восстал из мертвых, сел на свой зеленый трон и насыпал тебе в обе ладошки мозгов! Чтобы
Мастер Хейген, я могу убить эту болтливую тварь? голос Назира был на редкость благодушен, из чего я сделал вывод, что пикси и впрямь балансирует на грани жизни и смерти.
Ради правды я бы с радостью сказал «да», поскольку существо это было слишком назойливым даже для НПС. Но этого я делать не стал, памятуя о том, что Странник испытывает к нему привязанность, и кончина этого болтливого поганца может серьезно испортить мои отношения с ним. Да и жизнь он мне тогда и впрямь спас, во глубине Сумакийских гор. Пусть глумливо, как у них заведено но спас.
Считай, что мы с тобой квиты, сообщил я пикси.
Не понял? удивился летучий стервец, кокетливо поправляя галстук-бабочку в горошек, который он невесть зачем надел на шею.
Да тебе и не надо, махнул я рукой. Ты все сказал?
Нет, конечно, и Тристан снова поднес дудку к губам.
Давай без трубадурства и болтовни, попросил я его. У меня дел еще полно, опять же ты мне чуть приятеля не добил. Он и так был плох, а теперь уж и не знаю спасу я его или нет.
Ты может, и нет, заявил Тристан. А вот пара запотевших литровых кружек холодного зимнего эля, нежного, бархатного, издающего терпкий аромат, янтарного, с легкой кислинкой и шапкой пены, которую так приятно сдувать
Убью!!!! заревел брат Мих, подхватил какую-то оглоблю, которую невесть кто и невесть зачем оставил у стены, где мы стояли, и помчался за пикси, который с хохотом и криками: «Не догонишь! Не попадешь!» закладывал лихие фигуры высшего пилотажа. Вдобавок, еще он время от времени зверски рычал, изображая дракона, и издавал непристойные звуки губами, проносясь над головой счетовода.
Тристан! рявкнул я. Слушай, я все понимаю, но совесть имей.
Имел, и не раз, заверил меня пикси. А кабы ты ещё знал, в каких забавных позах!
Брат Мих потерял последние силы, прислонился к стене дома, тяжело дыша, хотел что-то сказать, но не смог. Все, на что хватило его сил это многообещающе погрозить пикси пальцем.
Боюсь-боюсь, заверил его Тристан. Не сомневайся!
После этого он сразу же начал корчить мне рожи, с многозначительным видом показывать пальцем на Назира и кивать подбородком.
Я не доверяю ему, мастер Хейген. Назир все понял, но у него явно было на этот счет свое мнение. Пикси очень коварны.
Кто?!!! возмутился Тристан. Мы-ы-ы-ы? Да пикси самые милые и тихие существа в Раттермарке, если бы не вы все, то мы занимались бы наукой и искусством, разводили бы цветы и кроликов!
Да ты что? хмыкнул я.
Ну да! с горячностью влюбленного юноши заверил меня он. А так приходится разводить вас
Ладно, повернулся я к ассасину. Назир, отведи Миха вон в кабак, купи ему эля. Я скоро буду. На, держи золотой.
Да ты что? хмыкнул я.
Ну да! с горячностью влюбленного юноши заверил меня он. А так приходится разводить вас
Ладно, повернулся я к ассасину. Назир, отведи Миха вон в кабак, купи ему эля. Я скоро буду. На, держи золотой.
Как скажете, склонил голову ассасин, цапнул у меня с ладони монету, после же коротко глянул на Тристана. Я не предупреждаю, я просто ставлю тебя в известность если с мастером Хейгеном что-то в мое отсутствие случится, винить в этом я буду тебя, и легкой смертью ты не умрешь. Клянусь в этом камнем Аль-Када и именем старца ибн Ладды.
Да не случится с ним ничего. Похоже, что эта клятва Тристана впечатлила. Тем более, что мы с ним старые знакомцы.
Я сказал ты услышал, безразлично ответил ему Назир, подошел к брату Миху, поднял его и повел к дверям стоящего неподалеку кабака с задорной вывеской, на которой бородатый северянин разрывал на две части оленя, на голове которого почему-то росло вишневое дерево. Интересно, что такое пил художник, когда ее малевал?
Отродясь не видел картины забавнее. Тристан ткнул пальцем в удаляющуюся парочку. Отродье ибн Кемаля тащит в кабак чернеца Юра. Если кому расскажу не поверят. Я бы и сам не поверил, кабы не видел своими собственными глазами.
А что в этом такого? удивился я.
Смеешься? Тристан надул щеки и хлопнул по ним ладонями, издав омерзительный звук. У них полянка одна и интересы одни, вот только косить с этой полянки пшеничку для прокорма каждый предпочитает в одиночку, и делиться ей никто не хочет.
Вот тебе и раз. Удивил.
А ты этого не знал! захихикал пикси. Глупый, глупый мальчик Хейген. И все-то его дуют, прямо как бычий пузырь. Он-то себя полагает шестеркой, а на деле он просто грань игральной кости и не более того.
Не перегибай, попросил я Тристана. Никем я себя не полагаю.
Ой, да ладно, отмахнулся пикси. Я и своему обалдую говорю, чтоб он с тобой не связывался, потому как проблем от тебя будет куда больше, чем пользы, жаль вот только он меня не слушает. Ты же влез во все гнилые дела, которые только есть в Раттермарке, и везде ты в результате окажешься крайним. Когда ты выполнишь все то, что тебе предназначено и чего от тебя ждут, то одни объявят за твою голову награду, другие захотят ее получить, а все остальные отвернутся, потому что никому не нужны те, кто сможет потребовать законом положенную награду за хорошо выполненную работу. И еще имей в виду, что для одних, возможно, ты станешь героем, а для других наверняка окажешься злодеем, но и в том, и в другом случае ты будешь всем нужен только мертвым. Объяснить почему?
Объясни, мрачно сказал я.
Потому что в живом виде и великие герои, и великие злодеи неудобны для обитающих на белом свете. Пикси достал из сумки круглые очочки, нацепил их на нос и стал похож на лектора. Они напоминают всем остальным об их несовершенстве, об их неполноценности и невозможности стать такими же великими. Поэтому героев и злодеев проще сначала убить, через некоторое время вознести на постамент в виде памятника, а после, умиляясь от собственной душевности и благородства, носить к нему цветы, приводить молодоженов и произносить речи, начинающиеся со слов: «И сколько бы он еще успел, кабы не нелепая смерть». И еще непременно говорить о том, что память о них всегда будет жить в наших сердцах, и пока жива наша земля, мы будем о них помнить. Правда, непосредственно ты в этом аспекте можешь не волноваться.
Почему?
Я говорил о великих героях, а ты на такого не тянешь. Пикси хихикнул. Ты герой заурядный, стал им по собственному недомыслию и недалекости, и потому с тобой все будет проще. Тебя просто прирежут, а после зароют в какой-нибудь яме на краю свалки и сделают вид, что не было такого Хейгена на свете вовсе.
Все? хорошего настроения как не бывало. Вот же пакость крылатая, а?
Нет, растянул рот в улыбке Тристан. Это я тебе рассказал так, для поддержания разговора.
Спасибо, прямо душевно вышло, зло ответил ему я.
Вот и напрасно ты обо мне плохо сейчас думаешь, укоризненно произнес Тристан. Я-то тебе правду говорю, а остальные врут в глаза.
Все? саркастично поинтересовался я.
Не все. Но многие. Пикси снял очки с носа, дыхнул на них, потер о рукав рубахи и снова надел. А вот я не вру. И мой повелитель не врет. Не такие мы по своей сути, понимаешь?
Вот тут ты перестарался, сморщил я нос. Грубо работаешь.
Не понимаешь, как-то даже печально сказал Тристан. Ну да ладно, придет время продолжим эту беседу. На, держи.
Он бросил вниз какой-то блестящий предмет, и я рефлекторно подставил руки, чтобы его поймать.
Это тебе подарок, пояснил пикси. Не от меня, я-то считаю лучшим подарком добрый совет, а потому я тебя только что одарил на ближайшие лет десять. От всей души и чистого сердца.
Неожиданно, покачал я головой. А я даже и не подумал
Это твое нормальное состояние, перебил меня Тристан, доставая из кармана штанов конфету в пестром фантике и разворачивая ее. Ты в нем живешь. Ладно, полечу я, дел еще полно. Да, чуть не забыл, вот еще что. Велено тебе передать, что на ту вещь, за которой ты гоняешься, есть и другие охотники. Берегись их.