А у вас, что ли, есть?
Ну, сам посуди, пожал плечами Рублев. Не помнишь, что ли, как тихо и мирно жили в девяностые? Со Светлыми иной раз даже попивали
Да помню, поморщился Швед. Только это тут при чем?
При чем проворчал Рублев многозначительно. Паны дерутся у холопов чубы трещат. Начальство, конечно, строгое, но в патрули по улицам мы обычно без Лайка ходили. А Светлые без фон Кисселя. Многое приходилось на месте решать, полюбовно. Мы вам, вы нам Потому, думаю, и мир был так долго. А кроме того, я совершенно не удивлюсь, если наши Высшие вместе со Светлыми в каких-нибудь Куршевелях иногда ошивались. Располагала обстановочка, скажешь нет?
Не поспоришь, вздохнул Швед. Располагала, тогда вообще все благодушные были, не то что в Москве. Но вообще озадачил ты меня, тезка. Под таким углом я на проблему вообще глянуть не догадался.
Пожалуйста. Рублев величаво и вместе с тем добродушно вскинул руки. А что до того, с чего начинать, то понятное дело с офиса. Уж до этого ты явно должен был додуматься. Додумался ведь?
По правде говоря, даже уже выбрал.
Кошкин дом? предположил Рублев.
Он самый. Швед поджал губы и покачал головой. Во-первых, от вас фиг чего скроешь, а во-вторых, оно просто напрашивалось. Да и нравился мне он всегда.
Комнату с башенкой себе отслюнявишь? Рублев прищурился с довольно-таки хитрым видом. Ефим тоже лыбился, как умел только он вроде и без издевки, но и не без ехидства.
Куда ж я денусь покорно выдохнул Швед. Да, други, успели вы меня изучить как облупленного. Хорошо, с офисом понятно. А дальше?
А дальше к тебе заявятся Светлые и начнут пугать, сообщил Рублев. И от того, как ты себя поведешь, будет зависеть очень и очень многое. По крайней мере именно в этом месте вероятности расходятся, и среди них трудно выделить основную. Так что будь готов, тезка. Аки пионер.
Тьфу ты, нахмурился Швед. Ты что, по совместительству еще и пророком заделался?
Рублев ответил неожиданно серьезно, так что у Шведа даже в груди чуток похолодело:
Я нет. Зато у меня дочка пророк.
Наступившую тишину нарушило только озадаченное Ефимово:
Оп-паньки!
Глава вторая
Так пророк? Или все-таки прорицательница? осторожно уточнил Ефим, когда молчание в очередной раз стало невыносимым.
Не знаю! резко ответил Рублев. Может быть, вообще ни то ни другое. Она еще и говорить-то связно не очень умеет, куда ей пророчить? Но она предвидит будущее и как-то это транслирует на меня. Глянет вот так иной раз, прямо в глаза, и я вдруг понимаю: завтра приедут Швед с Ефимом. Вчера, к примеру, глянула.
Может, это ты сам? еще осторожнее предположил Швед.
Рублев вяло покачал головой:
Вряд ли. Вероятности я, конечно, прикидывать всегда умел, я все-таки немножко маг. Умел и умею. Но тут совсем другое, тут не вероятности тут абсолютная уверенность. Вроде дежа-вю, только направленное в будущее. И оно до сих пор всегда сбывалось. И всегда всегда! сначала Маришка на меня глядит. И взгляд у нее при этом как бы это сказать попонятнее не детский, вот. Это быстро проходит, она потом балуется себе, как будто ничего не было. А я просто открываю для себя кусочек будущего. Иногда еще немного для других.
Интересные дела, пробурчал Швед. Слушай, а дочь тебе ничего такого связанного с Дозором не напророчила? Может, ты поэтому и отказываешься?
Пока не напророчила, угрюмо сказал Рублев. Я бы не стал врать, ты меня знаешь. Просто решил перестраховаться. Пусть подрастет, а там видно будет.
А жена как? не слишком тактично вмешался Ефим. Она ж у тебя не Иная.
А никак. У Рублева странно дернулась щека. Она ничего и не знает. Даже обо мне.
Монстр ты. Ефим вздохнул. Два года уже маскируешься.
Это нетрудно, холодно заметил Рублев. Будь я просто оборотнем тогда да. Но я же маг. Метаморфоз у меня вот где. Рублев продемонстрировал весьма убедительный крепко сжатый кулачище. Я уже и не помню, когда в последний раз перекидывался. Да, честно говоря, особо и не тянет. Вон, с собачками иногда по траве поваляюсь, порычу, за загривки их потреплю, и довольно. Они-то все как надо понимают, не то что люди
Швед залпом допил чай и в упор поглядел на Рублева:
Ну, что же Мы все поняли. Займемся тогда офисом. Так, Ефим?
Нет проблем. Ефим пожал плечами. Риэлтор у меня на поводке. Правда, уйдет какое-то время на расселение, это к бабке не ходи. Да и денег, не знаю, хватит ли? Там больше десятка квартир, а Гоголевская это центр, считай
Хватит денег, буркнул Швед. Нам за старый офис положена компенсация, Прага оплатит.
Тогда и думать нечего. Ефим на глазах повеселел. Есть шансы управиться за неделю. Главное, чтобы квартиры для аборигенов быстро нашлись. А там всем плюс одна комната, и выметутся как миленькие. Переезды я им опять же организую, концы остались. А вот дальше ремонт, и это, братцы, такая гнусная штука, что любая магия бессильна: месяца три-четыре, никак не меньше. Пошли, шеф.
Швед молча встал.
Ты чего машину-то не стопоришь? Швед отвлекся от размышлений, в которые поневоле то и дело погружался, и легонько пихнул Ефима локтем в бочину.
Ща, сонно ответил тот. Через шесть минут хороший «бээмвэ» проедет.
А другие машины тебя не устраивают, что ли? искренне удивился Швед.
Не-а, вздохнул Ефим. Ну, нравятся мне «бэхи», что делать?
Чудак-человек, проворчал Швед. Не все ли равно, на чем ездить?
Ефим поборол сонливость и с интересом воззрился на Шведа:
Конечно, не все равно! Ты ж на «Баварии» у себя не ходишь?
Не хожу, подтвердил Швед, который уже все понял. «Дюфур»! Только «Дюфур»!
Вот видишь!
Вижу Понял я, понял. Вон она, твоя «бэха», тормози.
«А шести минут-то не прошло! подумал Швед вскользь. Просчитался напарничек!»
Ефим с непривычно серьезным лицом заработал, однако автомобиль и так уже начал притормаживать и жаться к обочине. Глаза у водителя, конечно же, были стеклянными.
Все-таки твоя аналогия не совсем уместна, продолжил Швед уже в машине, когда тронулись. Яхта это тот же дом, он должен быть своим в доску. Крепким, надежным и все такое. А что до машин так мы на ней сейчас подъедем, выйдем и скорее всего никогда больше не увидим. Подъехать можно и на «Запорожце».
Можно и на «Запорожце», лениво согласился Ефим. Но лучше все-таки на «бээмвэ».
А если бы мимо «мерс» хороший проехал, ты бы его тоже не тормознул? продолжал допытываться Швед.
Не, «мерсы» тормозить нельзя, проблемы могут быть, сказал Ефим совершенно серьезно.
Проблемы? несказанно удивился Швед.
Мало ли кто там внутри? пожал плечами Ефим.
Погоди, не унимался Швед. Проблемы у нас? У Иных?
Даже у нас. Ты не забывай, это столица. У нас, у Иных, правительство офис отобрало, понимаешь? И мы это схавали. Тебе охота встревать туда, где Лайка и Наримановну мигом с доски убрали? Только честно?
Даже у нас. Ты не забывай, это столица. У нас, у Иных, правительство офис отобрало, понимаешь? И мы это схавали. Тебе охота встревать туда, где Лайка и Наримановну мигом с доски убрали? Только честно?
Швед нахмурился. Ему нечего было ответить. Совсем нечего.
Вот и мне неохота, подытожил Ефим. Лучше скажи, куда тебя везти, потому что я лично поеду риэлторов ловить.
Сейчас? снова удивился Швед. Вечером?
Самое время, хохотнул Ефим. Сейчас обработаю, а утром как раз будут во всеоружии.
Швед задумался а куда ему действительно ехать? Офиса больше нет, «Виктории» тоже.
Слушай, а что с квартирами в Параджановском доме? Они еще наши или тоже отобрали?
Куда они денутся? Их же я оформлял! хмыкнул Ефим. Дать ключ?
Давай! Тем более ночью Симонов грозился подъехать.
Ефим покопался во внутреннем кармане и выдал три ключа на витом стальном колечке.
Держи! Это от двери на этаж, а квартирные скорее всего не заперты. И кстати, можешь взять себе, у меня еще есть. Ты ж теперь шеф как-никак
Спасибо, буркнул Швед. Только я их лучше внутри оставлю, неохота с собой таскать.
Ситуация, когда Иные годами не пользовались ключами, была весьма распространенной. Дверь просто никогда не отпиралась, а домой и из дому ходили в Сумраке.
Да как знаешь, беспечно вздохнул Ефим. Твои ключи, как нравится, так и поступай.
Швед вышел на площади Победы, около цирка. Ефим помчался дальше. Швед даже не ожидал, что тот вот так вот, с ходу и очень рьяно впряжется в работу, но в целом это было вполне в духе Ефима заниматься делами без оглядки на время суток. Прежний глава Дневного Дозора ценил его в том числе и за это.
У спуска в подземный переход Швед невольно покосился направо, в сторону поворота на улицу Дмитриева. В двухстах метрах отсюда на ней располагалась квартира Лайка. Сколько там всего происходило еще совсем недавно А парой кварталов дальше находилась та самая Гоголевская улица, на которой стоял Кошкин дом, будущий офис Дневного Дозора. С ним тоже было кое-что связано, но не в таком объеме, как с квартирой исчезнувшего шефа.
Отогнав воспоминания, Швед перешел через проспект и направился к Параджановскому дому. Он нашел в себе силы не повернуть головы, на этот раз налево, туда, где мерцал подсвеченный вход в ресторан раньше это был вход в «Викторию», неофициальный клуб киевских Темных. Бывший клуб, разумеется.
Кто живет одним лишь прошлым, обычно не имеет будущего напомнил себе Швед с грустным пафосом.
Доехать удалось только до седьмого этажа на нажатие кнопки с восьмеркой лифт почему-то не реагировал. Вскоре Швед понял почему: вся площадка верхнего этажа для посторонних была недоступна. Лестница упиралась в монументальную металлическую дверь. Бряцая ключами, Швед по очереди отпер замки, шагнул через порог и сразу почувствовал, что в одной из квартир кто-то есть. И этот кто-то ждет именно его, Шведа.
Швед нерешительно замер. Что там Рублев ему пророчил? Что первым делом его, желторотого главу Дозора, попытаются отпрессовать Светлые. Как-то слишком уж быстро, елки-палки!
Да входи уже! донеслось из-за приоткрытой двери. Топчешься, как грешник на сковородке.
В квартире было практически темно, но едва Швед ступил через порог в прихожую, в одной из комнат вспыхнул свет. Дверь Швед на всякий случай не стал запирать, просто притворил. Сумрак Сумраком, а так как-то спокойнее
В комнате на широком диване перед огромной плазменной панелью сидел неопределенного возраста мужчина в серых брюках, серых носках и серой рубашке. Рядом с ним на диване лежал небрежно брошенный серый пиджак, а у входа в комнату Швед заметил пару туфель, для разнообразия черных.