Генрих понимал ее мысли. Юстина ведь уверена, что Витолд задумал что-то страшное для своего охранникаЧто ему не вернуться с этого дозора живым, что все решиться сегодня ночью!
- Пойду! произнес мужчина. Я работаю на Макария и должен исполнять его приказы!
- Ага! только и хмыкнула разбойница, а затем отвернулась. Как знаешь! бросила, не глядя и уложила одеяла поверх шкур.
Генрих вздохнул, а после ужина, кивнув Богдану, устраивавшемуся на ночлег подле огня и мазнув взглядом по Юстине, направился к обозу.
Витолд встретил его с насмешкой во взгляде. Жестко улыбнулся и указал на место, где князь должен был провести несколько часов стоя на страже.
- Смотри, чтобы тень не проскользнула! предупредил он.
Генрих равнодушно кивнул в встал на пост.
Ночь трещала морозом. Дышала ему в лицо ледяной свежестью, пела ветром, пролетавшим высоко над кронами. Некоторое время от лагеря доносились голоса и возня, а после все стихло и только треск костров, да всхрапы лошадей напоминали Генриху о том, что рядом находятся люди.
За его спиной стояли телеги. Все груженые, тяжелые. Тюки тщательно обмотаны, скрывая от глаз свое содержимое.
Сам не зная почему, Велке шагнул в первой из ближайших телег и задумчиво уставился на поклажу. Как-то сами собой в памяти всплыли слова Юстины о некромантах и о содержимом странного обоза. Генрих сделал еще шаг и достал из-за пояса острый нож. Сверкнуло лезвие, когда мужчина склонился над тюком и не узнавая себя, сделал тонкий надрез.
Сталь заскрипела о что-то твердое.
«Странно!» - подумал мужчина и просунул руку в разрез. Пальцы похолодило.
- Стекло! прошептал Велке.
- Что это ты там делаешь? голос за спиной принадлежал не кому иному, а самому главному охраннику.
Вспыхнул ярко факел, осветив Генриха и несколько человек Макария, что сейчас стояли за его спиной. Кто-то смотрел равнодушно, но большая часть зло ухмылялись, как и их предводитель. Сам купец стоял позади своих людей и просто наблюдал за происходящим.
- Я-то думал, как тебя спровоцировать, чтобы прирезать, - проговорил Витолд, - а ты нам сам помог. Любопытный, да?
- Что вы везете? спросил тихо Генрих.
- Думаю, ответ ты уже не узнаешь! Витолд взмахнул руками, призывая охранников напасть.
Генрих выхватил меч и отбил атаку двоих первых, а затем стремительно взобрался на телегу и в мгновение ока очутился на другой стороне.
- Держи его! закричал Витолд и охранники поспешили следом за ускользавшим князем.
Разбуженный лагерь сонно перекрикивался. Люди не понимали, что произошло, и кто нападает. Они вскакивали со своих мест, хватались за оружие.
Генрих пробежал мимо, толкнув плечом кого-то зазевавшегося, оказавшегося на пути. Мужчина повалился задом в костер, проснувшись окончательно и заревев медведем, подпрыгнув вверх с завидной прытью, только для того, чтобы после кататься по земле, тронутой морозом. Но Велке уже не видел этого, он бежал к своей стоянке, где его ждали Юстина и Богдан. Генрих понимал, что при таком раскладе его друзей не пощадят, а значит, уходить надо вместе.
«А ведь девчонка тебя предупреждала!» - подумал Генрих.
Кто-то из преследователей оказался быстрее обошел кругом лагерь и теперь перед Генрихом стояла трое охранников с оружием в руках.
Князь выругался и с разбегу напал первым, в одном прыжке взвился в воздух, нанес удар, удивив своей прытью врагов. Замешкавшийся повалился на землю, вопя от боли меч Велке отсек ему ухо и застрял в плече. Генрих ловко выдернул оружие назад и повернулся к двум оставшимся. Но их уже оказалось не двое подоспел Витолд с остальными людьми, да и переполох постепенно стал утихать. Охранники приходили в себя и кое-кто уже сообразил, что происходит.
- Попался, - улыбнулся зло глава охраны.
Генрих с силой зажал в руках меч, приготовился как можно дороже отдать свою жизнь, когда услышал странный шум за спиной. Кто-то вскрикнул, люди расступились, когда на поляну, на которой был разбит лагерь, вылетели два всадника.
Князь толком ничего не успел разобрать и только увидел протянутую ему руку одного из верховых. Вцепился в нее, подтягиваясь и взлетел в седло.
- Пошла! голос принадлежал громиле Богдану.
Бедный жеребец закряхтел от двойной ноши, но сорвался в карьер, устремившись за вторым всадником.
- Держи их! Уйдут же!
В спину летели проклятья, кто-то даже швырнул во след топор, но промахнулся.
Лошади нырнули в темноту тропы, затерялись в глухом лесу.
- По коням! донеслось до слуха Генриха злая фраза. Это кричал Витолд, а затем темнота поглотила все звуки, и князь лишь сильнее ухватился за талию своего друга. Лагерь остался позади.
Сказать, что Тадеуш был в ярости, значит ничего не сказать. Когда Януш сбиваясь, сквозь слезы объяснил отцу то, что произошло, мужчина рассвирепел. В груди заклокотала злоба, лицо Щенкевича преобразилось, а внутри проснулось позабытая жажда крови.
- Убью суку! заревел он, напугав сына.
Взгляд старосты больше ничем не напоминал взгляд человека. Он снова стал вампиром, не сдерживаясь и не скрываясь.
- Папа! крикнул Януш, но отец уже выбежал из избы и рванул домой, туда, где лежала на полу бесчувственная Грася.
Оставшиеся в доме переглянулись. Януш сел на пол и заплакал, закрыв лицо руками.
- А я говорил Тадеушу, что зря он пожалел эту стерву! сказал поднимаясь на ноги пан Атони.
- Вот жеж баба поганая! поддержал его Бронислав.
-Одним словом, ведьма. Такие не меняются! вздохнул третий пан Зибор.
Атони поднял мальчишку, кликнул жену. Та прибежала с кухни, удивленно глазея на мужа и его друзей. Она слышала крик старосты, но не вышла полюбопытствовать, зная, что если надо, муж сам все после расскажет. А сейчас просто обняла ребенка и повела за собой.
- Давай-ка я тебя пирогом угощу! защебетала она, закрывая за ними двери.
Мужчины остались наедине.
- Собираем всех! велел Бронислав. Будучи второй рукой старосты, он имел право на подобный приказ.
Зибор кивнул и вышел из комнаты, погремел обуваясь в сенях, да был таков. Оставшиеся два друга переглянулись.
- Скоро все наши будут в сборе. Пошли к Тадеушу, поглядим, что там с его Граськой! произнес Антони и они вместе покинули дом.
Пана Щенкевича они нашли в комнате, что прилегала к общей. Он уложил бледную, словно смерть, девочку на лавку и укрыл одеялом. Грася слабо дышала, но была жива.
- Эта дрянь заявилась сюда за ее силой, - не глядя на вошедших друзей, сказал Тадеуш. Забрала ее у моей дочки!
- Мы созвали всех! сообщил в спину Атони.
- Хорошо! кивнул староста и нагнувшись, поцеловал дочь, стараясь не поцарапать клыками ее нежную кожу на лбу.
- Я скоро вернусь, дочка! проговорил он и распрямил спину, повернулся к друзьям.
- Если Ева решила, что я снова все спущу ей с рук, то она сильно ошибается в этот раз!
- Давно пора! подхватил Бронислав.
- Зря ты ее пустил! заметил Атони.
- Я надеялся, что она изменилась! вздохнул Тадеуш.
- Ведьмы не меняются! резко ответил Бронислав и кивнул на двери. Нам пора. Остальные уже, наверное, ждут!
Щенкевич бросил последний взгляд на дочь и указал друзьям на двери, подумав о том, что сегодня Ева пожалеет, что вообще родилась на свет.
- Ведьмы не меняются! резко ответил Бронислав и кивнул на двери. Нам пора. Остальные уже, наверное, ждут!
Щенкевич бросил последний взгляд на дочь и указал друзьям на двери, подумав о том, что сегодня Ева пожалеет, что вообще родилась на свет.
Странное это было место. Вокруг лишь высокие деревья, укрытые черной листвой, что шевелилась без ветра.
Здесь было холодно. С губ срывался пар, но женщина продолжала стоять на месте и лишь оглядывалась со страхом и злостью. Она и подумать не могла, что когда-то окажется здесь.
- Надо куда-то идти! сказала вслух и шагнула. Тут же деревья ожили, поднялись вверх, хлопая крыльями.
«Вороны!» - поняла женщина и закрыла лицо руками, опасаясь, что они налетят на нее и заклюют, слишком много птиц оказалось вокруг. Они кричали, взлетали вверх, кружились над головой, а деревья, оставшись голыми, равнодушно взирали на происходящее.
- Я давно ждала тебя! голос прозвучал откуда-то сверху и одновременно со всех сторон.
- Где ты, Мара! прошипела старуха. Покажись, если не боишься!
- А кого мне бояться? голос стал насмешливо-удивленным. Тебя что ли, старая развалина?
Агнешка прокрутилась вокруг собственной оси с неожиданной ловкостью и увидела ее.
Мара стояла за спиной ведьмы, в своем алом платье. Длинные черные волосы развевал незримый ветер, глаза богини сверкали довольно и почти плотоядно.
- Я давно ждала тебя в своих владениях! сказала Мара и не подошла, а скорее подплыла к Агнешке. Старуха вскинула руки, надеясь привычно остановить богиню, но ее сила куда-то ушла. Глава удивленно уставилась на свои руки, вздрогнула всем телом. Она впервые оказалась столь бессильна.
- Обычно ведьмы, попадая в Навь обладают силой, - Мара обошла старуху кругом, глядя на нее с какой-то брезгливостью. Но не ты! Тебе так не повезло!
- Отпусти меня назад! Агнешка опустилась на колени. Я отдам тебе все, что хочешь! Все, что только попросишь! У меня в подчинении много черных душ! Я
Мара подняла руку, останавливая пылкую речь старухи.
- Мне не нужны твои прислужницы. Их черед еще наступит, поверь. А вот тебя Навь заждалась!
- Ты не понимаешь, сколько я могу дать тебе! не успокоилась Глава Круга. У меня такие знания, я собирала их годами, да что годами, десятками лет, сотнями
- И зачем мне, богине смерти, твои знания? изогнула бровь Мара. То, что мне нужно от тебя, я сейчас получу, - она чуть пригнулась к женщине, - ты очень сильно прогневала меня, скрываясь в чужих телах. И я рада, что Роланд покончил с тобой раз и навсегда!
- Почему навсегда? переспросила Агнешка сдавлено.
- Такие как ты, натворившие много бед, убившие безвинных, не заслуживают перерождения! сказала богиня и исчезла. Только ее голос остался в воздухе, прозвучав для Главы приговором.