– Какому именно? – перебил я. – Обрядов посвящения уйма, и результат у каждого свой.
Джасра улыбнулась, кивнула, разломила и намазала маслом булочку.
– Я сама провела ее по моим собственным стопам – через Нарушенный Огненный Путь.
– Судя по названию – что-то опасное с амберской стороны Тени.
– Географически ты прав. Но опасного тут ничего нет, если понимаешь, что делаешь.
– Насколько мне известно, – упорствовал я, – Теневые миры, обладающие Тенью Пути, содержат лишь его искаженную проекцию. В этом и кроется риск.
– Риск лишь для тех, кто не умеет с ним справиться.
– И ты заставила Джулию пройти этот… Нарушенный Путь?
– О прохождении Пути я знаю лишь со слов покойного мужа и Ринальдо. Если я правильно понимаю, вы идете по линиям от определенного внешнего начала до внутренней точки, где на вас и нисходит сила?
– Да, – подтвердил я.
– В Нарушенном Пути, – объяснила Джасра, – ты входишь сквозь брешь и добираешься до центра.
– Как следовать линиям, если они нарушены или оборваны? Истинный Путь уничтожит тебя, стоит отклониться от рисунка.
– Здесь не надо следовать линиям. Только промежуткам, – отвечала она.
– А когда Путь пройден? – спросил я.
– В тебе остается Образ Нарушенного Пути.
– И как с его помощью колдовать?
– Используя брешь. Ты призываешь Образ, и он предстает тебе в виде темного колодца, из которого ты черпаешь силу.
– А как ты путешествуешь между Тенями?
– Примерно как и вы, если я правильно понимаю ваш способ передвижения. Но брешь остается в тебе.
– Брешь? Не понимаю.
– Изъян в Пути. Он следует за тобою и в Тень. Сопровождает тебя в твоих странствиях, порой – щелочка не шире волоса, порой – зияющая пустота. Он перемещается: может возникнуть когда угодно, где угодно – провал в реальности. Это – опасность, подстерегающая тех, кто прошел Нарушенный Путь. Упасть в него – смерть.
– В таком случае он должен таиться во всех твоих заклинаниях – этакая ловушка.
– Каждая профессия имеет свои опасные стороны, – заметила Джасра. – В том и мастерство, чтобы их избегать.
– И сквозь это посвящение ты провела Джулию?
– Да.
– И Виктора?
– Да.
– Понятно… Но ты должна сознавать: Нарушенные Пути черпают свою силу из Подлинного.
– Конечно. Что с того? Если соблюдать меры предосторожности. Образ почти ничем не уступает оригиналу.
– Для сведения. Сколько существует пригодных Образов?
– Пригодных?
– Они неизбежно вырождаются от Тени к Тени. Где можно подвести черту и сказать: дальше этого Нарушенного Образа я сунуться не решусь?
– Понимаю. Можно иметь дело примерно с первыми девятью. Дальше я не заходила. Первые три – самые лучшие. Следующие три – туда-сюда. Дальше идут три более опасных.
– В каждом следующем брешь все шире?
– Именно так.
– Зачем ты открываешь мне эти тайны?
– Ты – посвященный высокого уровня, так что беды не будет. Кроме того, ты ничего не сможешь изменить в исходных условиях. И, наконец, без этого ты не поймешь остального.
– Хорошо, – сказал я.
Мэндор постучал по столу; перед нами возникли хрустальные чашечки с лимонным шербетом. Мы поняли намек и освежили горло, прежде чем продолжать беседу. За окном бежали по горным склонам облачные тени. Откуда-то из коридора доносилась тихая музыка. С другой стороны что-то звенело и скрежетало, словно там работали лопатой или киркой.
– Значит, ты посвятила Джулию, – начал я.
– Да, – отвечала Джасра.
– И что дальше?
– Она научилась призывать Образ Нарушенного Пути, видеть с его помощью и творить заклинания. Научилась черпать силу из разрыва в нем. Научилась перемещаться по Теням…
– Все время помня о пропасти?
– Разумеется. У нее к этому положительный талант. Вообще Джулии удается все, за что бы та ни взялась.
– Удивительно, что смертный может пройти пусть и Нарушенный Путь и остаться в живых.
– Не всякий смертный, – возразила Джасра. – Кто-то наступает на линию или загадочно гибнет в поврежденной области. Проходит примерно один из десяти. Это хорошо. Сохраняется ореол исключительности. Из прошедших немногие способны освоить хотя бы начальные навыки ворожбы, чтоб их стоило принимать во внимание.
– И ты говоришь, когда Джулия поняла, что к чему, она обогнала Виктора.
– Да. Я не понимала, в какой мере, пока не оказалось слишком поздно.
Джасра глядела на меня, словно ожидая отклика. Я поднял глаза от тарелки, изогнул бровь.
– Да, – продолжала она, очевидно удовлетворенная. – Ты не знал, что возле Фонтана ударил кинжалом именно Джулию?
– Не знал, – сказал я. – Маска все время оставалась для меня загадкой. Я не мог взять в толк, что ею движет. Цветы просто ставили меня в тупик, и я не понял, кто – ты или Маска – скрывался за историей с голубыми камнями.
Джасра рассмеялась.
– Голубые камни и пещера, откуда они, – наша маленькая семейная тайна. Они сделаны из магического изолятора, однако внутри пары, однажды разрозненной, сохраняется связь, и человек чуткий, владея одним камнем, может добраться до другого.
– Через Тень?
– Да.
– Даже если он не обладает требуемыми способностями?
– Да, и в таком случае, – подтвердила Джасра. – Это все равно что следовать за умеющим перемещаться в момент перемещения. Довольно проворства и чутья. Обладатель камня делает примерно то же, только он следует не за тем, кто умеет перемещаться, а скорее по его следу.
– Ты хочешь сказать, что Джулия прицепилась к тебе?
– Вот-вот.
Я поднял глаза и увидел, что Джасра краснеет.
– Джулия? – переспросил я.
– Ты начинаешь понимать.
– Нет, – признался я. – Впрочем, может быть, немного. Она оказалась даровитее, чем ты думала. Это ты уже говорила. У меня создалось впечатление, что она тебя в чем-то перехитрила. Но я не знаю, в чем и когда.
– Я перенесла ее сюда, – сказала Джасра, – забрать кое-какое снаряжение в первый круг Теней возле Амбера. В тот раз она и увидела мой кабинет в Страже. И, возможно, я наболтала лишнего. Но кто знал, что она все ловит на лету? Я считала ее слишком робкой для подобных мыслей. Должна признать, что Джулия – замечательная актриса.
– Я читал дневник Виктора. Если я правильно понял, ты была в маске или капюшоне и, возможно, прибегла к каким-то чарам, искажающим голос?
– Да, но, вместо того чтобы запугать Джулию, подавить, я раздразнила в ней вкус к волшебному. Полагаю, тогда-то она и стащила один из моих траголитов – голубых камней. Остальное – история.
– Только не для меня.
Передо мной очутилась тарелка с абсолютно неведомыми, но аппетитно пахнущими овощами.
– Подумай.
– Ты провела ее через Нарушенный Путь, совершила обряд посвящения… – начал я.
– Да.
– И при первой же возможности она с помощью… траголита вернулась в Страж разнюхать другие твои секреты.
Джасра негромко зааплодировала, попробовала овощи и тут же с жадностью на них накинулась.
– Дальше сдаюсь, – признался я.
– Будь умницей, скушай овощи, – сказала Джасра.
Я подчинился.
– Исходя исключительно из знаний человеческой природы, – внезапно заметил Мэндор, – я заключил бы, что, опробовав крылышки, она решила опробовать и коготки. Полагаю, Джулия вернулась назад, бросила перчатку своему первому наставнику – Виктору Мелману, – и произошел чародейский поединок.
Джасра негромко ойкнула.
– Это и правда только догадка? – спросила она.
– Правда, – подтвердил он, крутя в пальцах кубок. – Мало того, позволю себе предположить, что ты обошлась со своим наставником в точности так же.
– Какой дьявол тебе сказал? – спросила она.
– Я всего лишь догадываюсь, что Шару был твоим учителем, – а может быть, и не только учителем, – отвечал Мэндор. – Но это объясняет и поочередные захваты Стража Четырех Миров, и то, как ты сумела застать прежнего владельца врасплох. Вероятно, перед своим поражением он даже нашел время наложить на тебя проклятие, злорадно пообещав тебе ту же участь. А если и нет, в нашем ремесле подобные события имеют обыкновение описывать полный круг.
Джасра хохотнула.
– Значит, дьявол зовется Умозаключением, – произнесла она с ноткой восхищения в голосе. – Однако ты вызываешь его с помощью интуиции, а это уже искусство.
– Приятно знать, что он по-прежнему является на зов. Полагаю, неожиданно для Джулии Виктор сумел за себя постоять.
– Верно. Она не учла, что мы ограждаем учеников одним-двумя слоями защиты.
– Все же сама она была защищена по крайней мере не хуже.
– Тоже верно. Одно это было, конечно, равносильно поражению. Джулия понимала, что я узнаю про бунт и вскоре явлюсь ее усмирить.
Я охнул.
– Да, – продолжала Джасра. – Вот почему она инсценировала свою смерть, чем, признаю, надолго ввела меня в заблуждение.
Я вспомнил, как вошел в квартиру Джулии, наткнулся на тело и подвергся нападению. Лицо трупа было частично изуродовано, частично залито кровью. Однако ростом и фигурой убитая разительно напоминала Джулию. И лежала в ее квартире. А тут на меня набросилось яростное собакоподобное существо, и мне стало не до вдумчивого опознания. Когда смертельная схватка завершилась под аккомпанемент приближающихся сирен, я думал, как бы унести ноги, а не о детальном расследовании. Однако, мысленно возвращаясь к той сцене, я ни разу не усомнился, что видел именно Джулию.
– Невероятно, – сказал я. – Что же я обнаружил?
– Спроси кого-нибудь другого, – отвечала Джасра. – Может быть, одно из ее теневых отображений, может быть – случайную прохожую. Или выкраденный из морга труп. Не знаю.
– На трупе был один из твоих голубых камней.
– Да. А парный – на ошейнике твари, которую ты убил. Таким образом был создан коридор.
– Зачем? И к чему вся эта история со Скрофом?
– Чистейшей воды отвлекающий маневр. Виктор решил, что Джулию убила я, я – что Виктор. Он считал, что я открыла путь из Стража и выпустила зверя, я думала на Виктора и досадовала, что он скрыл от меня свои быстрые успехи. Такие вещи хорошо не кончаются.
Я кивнул:
– Ты разводишь здесь этих тварей?
– Да, – отвечала она, – и даже выставляю в нескольких соседних Тенях. У меня есть и медалисты.
– Предпочитаю питбулей, – сказал я. – Они попригляднее и нравом подобрее. Значит, Джулия оставила тело и скрытый коридор сюда, а ты посчитала, что Виктор ее прикончил и готовится посягнуть на твою святая святых?
– Примерно так.
– А он решил, что Джулия стала для тебя слишком опасной – из-за коридора – и ты ее устранила?
– Не знаю, обнаружил ли Виктор коридор. Сам помнишь, там была неплохая маскировка. В любом случае ни Виктор, ни я не подозревали, что сделала Джулия на самом деле.
– А что же она сделала?
– Прицепила ко мне кусочек траголита. Позже, после посвящения, она с помощью парного камня последовала за мной через Тень в Бегму.
– В Бегму? За каким дьяволом тебя туда понесло?
– Да ни за чем особенно, – сказала Джасра. – Я упомянула это, чтобы показать, какая она хитрая. В тот раз она ко мне не приблизилась, я и узнала-то позже, с ее слов. Джулия кралась за мной по периметру Золотого Кольца до самого Стража. Остальное тебе известно.
– Не уверен.
– Она положила глаз на это место. Ее нападение и впрямь оказалось для меня полной неожиданностью. Так я превратилась в вешалку.
– А она стала здешней хозяйкой и надела маску. Жила здесь, наращивала силу, совершенствовалась, вешала на тебя зонтики…
Джасра предостерегающе засопела. Я вспомнил, что ей действительно пришлось несладко, и переменил тему.
– Мне все равно неясно, почему она следила за мной и время от времени осыпала цветами.
– Мужчины раздражающе непонятливы, – сказала Джасра и осушила кубок. – Ты сумел разобраться во всем, кроме ее мотивов.
– Она была одержима идеей власти, в чем тут еще разбираться? Я припоминаю, что у нас был долгий разговор о власти.
Мэндор хихикнул. Я глянул в его сторону. Он отвернулся и покачал головой.
– Очевидно, – сказала Джасра, – она по-прежнему неравнодушна к тебе. И даже очень. Она заигрывала с тобой. Пыталась разбудить твое любопытство. Чтобы тебе захотелось ее разыскать. Тогда она скорее всего попробовала бы с тобой потягаться. Доказать, что заслуживала всего того, в чем ты ей отказал, когда не удостоил своим доверием.
– Значит, тебе и это известно.
– Были времена, когда она говорила со мной откровенно.
– Выходит, Джулия настолько неравнодушна ко мне, что посылала убийц с траголитами выслеживать меня в Амбере?
Она отвела взор, кашлянула. Мэндор тут же встал, обогнул стол и налил ей вина, заслонив Джасру от меня. Тогда-то, пока Мэндор стоял между нами, она тихо произнесла:
– Не совсем так. Убийцы были… мои. Я считала, что Ринальдо тебя защищает, и воспользовалась его отсутствием, чтобы попытаться еще разок.
Я прищелкнул языком.
– И много их еще бродит?
– Те были последние.
– Приятно слышать.
– Я не прошу прощения. Просто объясняю, чтоб между нами не осталось непонимания. Готов ли ты списать и это? Мне нужно знать.
– Я уже сказал, что мы квиты. Мои слова остаются в силе. Когда в этой истории появился Джарт? Я не понимаю, как они столковались и что их связывает.
Мэндор, прежде чем сесть, подлил в мой кубок вина. Джасра подняла глаза.
– Не знаю, – сказала она. – Когда мы сражались, ей никто не помогал. Наверно, это случилось, пока я была без движения.
– Есть у тебя догадки, куда они с Джартом могли бежать?
– Ни малейших.
Я взглянул на Мэндора. Тот покачал головой.
– У меня тоже, – сказал он. – Однако мне пришла занятная мысль…
– Да?
– Во-первых, он совладал с Логрусом и приобрел силу. А главное, надо ли говорить, что Джарт, при всех своих шрамах и увечьях, ужасно похож на тебя?
– Джарт? На меня? Ты шутишь!
Мэндор взглянул на Джасру.
– Твой брат прав. Ваше с Джартом родство написано у вас на лицах.
Я отложил вилку и покачал головой.
– Ерунда, – сказал я, скорее затравленно, чем уверенно. – Никогда не замечал.
Мэндор еле заметно пожал плечами.
– Прочесть тебе лекцию о психологии отрицания? – спросила Джасра.
– Не надо. Лучше дайте мне время осознать.
– Тогда пора подавать следующую перемену, – объявил Мэндор и взмахнул рукой. Перед нами возникли тарелки.
– Твои родственники не станут укорять тебя за мое освобождение? – поинтересовалась Джасра несколько минут спустя.
– Пока еще они обнаружат твое отсутствие!.. Успею что-нибудь сочинить, – отвечал я.
– Другими словами, станут, – сказала она.
– Может быть, немного.
– Посмотрим, чем я могу помочь.
– О чем ты?
– Не люблю быть обязанной, – промолвила она, – а ты сделал для меня больше, чем я для тебя. Постараюсь придумать, как отвлечь их гнев на себя.
– Что ты затеваешь?
– Давай не будем это обсуждать. Порой лучше не знать лишнего.
– Мне не нравится, как это звучит.
– Прекрасный повод сменить разговор, – сказала Джасра. – Насколько враждебно настроен Джарт?
– Ко мне? – спросил я. – Или тебя интересует, не явится ли он за добавкой?
– И то и другое, если ты так ставишь вопрос.
– Думаю, он убил бы меня, если б мог, – сказал я и взглянул на Мэндора.
Тот кивнул:
– Боюсь, это правда.
– А вернется ли он сюда за тем, что недополучил, – продолжал я, – судить тебе. Как по-твоему, взял он от Фонтана всю возможную силу?
– Точно не скажу, – отвечала она. – Джарт опробовал ее второпях. Навскидку я бы оценила вероятность в пятьдесят процентов. Удовлетворится ли он этим?
– Возможно. Насколько он станет опасен?
– Очень и очень. Как только вполне освоится. Однако он должен сознавать, что это место надежно защищено – даже от таких, как он. Думаю, Джарт все же поостережется. Один Шару – в его теперешних обстоятельствах – препятствие более чем серьезное.
Я продолжал есть.
– Джулия, вероятно, ему отсоветует, – продолжала Джасра, – она достаточно хорошо знает это место.
Я кивнул. Мы встретимся, когда встретимся. И нечего тут гадать.
– Можно задать вопрос? – спросила Джасра.
– Давай.
– Ти’ига…
– Да?
– Я уверена, что даже в теле дочери герцога Оркуза она не просто вошла в замок и забрела в твой покой.
– Разумеется, – отвечал я, – она была в составе официальной делегации.
– Можно спросить, когда делегация прибыла?
– Сегодня утром. Боюсь, однако, что не могу разглашать подробности.
Джасра, словно отмахиваясь, подняла унизанную кольцами руку.