– Хохотушки, – хмыкнул Борята, глянул на задумавшегося Дара. – А ничего себе девки, да? Особенно та, с зелеными глазами. Понравилась?
– Идем, – нахмурился Дар, жалея, что не спросил, кто они и откуда. Почему-то он был уверен, что девушки такие же гости здесь, как и они сами.
– Может, догоним, познакомимся? – предложил Борята.
– Незачем. – Настроение Дара испортилось. Захотелось побыстрей уйти отсюда. Особого интереса к жизни горожан он и в самом деле не испытывал.
– Давай покажу наш модуль, – заторопился Борята, – и полетим в парк, развлечемся, в ресторане посидим.
Дар не хотел идти в парк, но промолчал. Появилась крохотная надежда, что они встретятся с незнакомками в парке, и тогда уж он своего шанса не упустит.
Борята остановился у двери под зеленым номером 44, привычно стукнул кулаком в перламутровую пластину. Дверь распалась на струйки дыма, пропуская гостей.
Модуль был пятикомнатный, чистый, просторный. Две спальни с конформным интерьером, изменяющимся по воле хозяина. Гостиная в «марокканском стиле», со множеством ковров, пуфов, подушек, лежбищ, статуэток, кувшинов и старинным кальяном на полу. Туалетный блок – сплошной хрусталь, зеркала, мрамор, множество разного рода приспособлений для ухода за телом, уютные ванны и лежаки. Кабинет с вириалом инка, стены которого представляют витрины с богатой коллекцией оружия.
– Ух ты! – качнул головой Дар.
– Нравится? – расплылся в довольной улыбке Борята. – Мы тоже обалдели, когда увидели. – Он поймал взгляд друга и добавил торопливо, вытянув вперед ладонь: – Но мы почти ничего не взяли! Честно!
– Почти, – проворчал Дар, разглядывая коллекцию. Многие виды оружия он встречал впервые.
– Скиба забрал глушак без батарей, я нож, и все. Но ведь хозяина-то нет? Почему нельзя взять?
– А если он вернется?
– Не вернется, Скиба пообщался с домовым, и тот сказал, что модуль давно свободен, лет сто.
Дар заинтересовался необычной формы пистолетом с длинным, без отверстия, стволом, обвитым спиралью. Поколебавшись, достал его с полки, повертел в руках. Пистолет внушал уважение массой, размерами и формой, но главное – он был заряжен! И стрелял не пулями и не электрическими разрядами, а направленными звуковыми пакетами. Дар понял это, обнаружив на щечке пистолета значок: рупор и несколько расширяющихся дужек, обозначавших звуковые колебания.
– Возьми себе, – посоветовал Борята, заметив интерес друга. – Это грапль, гиперзвуковой пистолет. Уровень звукового давления до ста пятидесяти децибел, длина импульса – одна тысячная секунды.
– Откуда ты знаешь такие подробности?
– Скиба сказал, он же оружейник. Возьми, пригодится.
Дар еще раз осмотрел красивую опасную машинку (слава богу, не смертельно опасную, это большой плюс) и засунул под ремень штанов. Вряд ли он в тот момент предвидел, что грапль понадобится ему в будущем. Но интуиция сработала тихо, не затрагивая сознания, хотя некоторое время он и размышлял о законности и этичности своего поступка.
Бегло оглядев оставшиеся экспонаты коллекции – интересно, кем был ее владелец? – друзья покинули брошенное жилище, вполне годное для уютного проживания семьи из трех-четырех человек.
– Пошли дальше, – сказал возбужденный Борята, – здесь еще есть кое-что интересное.
Дар хотел было согласиться, азарт приятеля передался и ему, но вдруг почуял холодное дуновение ветра в спину и насторожился. Пришло неуютное ощущение рассеянного беспокойства. Подсознание отреагировало на изменение пси-поля в здании и предупреждало об опасности.
– Возвращаемся, – сказал он.
– Почему? – удивился Борята. – Мы никому не помешаем, здесь же почти никого нет.
Дар вышел в коридор, определяя вектор пси-шума. Источник его находился в здании, в зоне отдыха. Судя по колебанию и дроблению сигнала, там появились люди, целая группа в количестве восьми-десяти человек.
– Не отставай.
Борята хотел было возразить, но посмотрел на сдвинувшиеся брови приятеля и не решился.
– Ладно, в другой раз посмотрим. Скиба нашел пустой блок с галереей древних картин, хорошо сохранившихся, много ликон…
– Тихо! – Дар прижал палец к губам. – В зоне отдыха гости, и, судя по пси-спектру, не очень добрые.
Борята примолк.
Они вернулись ко входу в жилой сектор и услышали возбужденные голоса, смех, возгласы, шум.
За блестящими пилонами, поддерживающими прозрачный купол крыши, между фонтанами и цветником, стояли три летака: куттер прибывших первыми хуторян, стреловидный двухместный пинасс и большой многоместный флайт, разукрашенный разнообразными надписями на русском и английском языках от «Люблю е…лю!» до «Пропади все пропадом!». Это была машина беривсеев, как называли эту дурацкую секту молодых отморозков сородичи Дара. Он уже неоднократно сталкивался с ними, будучи дружинником, при защите хутора и в других городах. Эти люди – хотя язык не поворачивался называть их людьми – привыкли жить по волчьим законам, руководствуясь только собственными желаниями и лозунгом: «Бери от жизни все! Свое и чужое!» Что такое совесть, справедливость и уважение, они не знали.
Группа насчитывала восемь человек: пятеро парней и три девицы. Одеты они были в невообразимое тряпье, подчеркивающее их отношение к жизни. Смуглые, грязные, размалеванные физиономии, плывущие от употребления алкоголя и наркотиков глаза, дикие разноцветные прически разных форм, множество колец на пальцах, браслеты на руках и ногах, блестящие побрякушки на лохмотьях, непонятный по большей части жаргон, ухмылки, обезьяньи ужимки, ни тени мысли… А у пилона, окруженные кривляющимися, хохочущими членами группы, стояли давешние незнакомки, с которыми Дар и Борята встретились в жилом секторе. Девушки стояли спиной к спине и явно находились в растерянности, не зная, что предпринять в такой ситуации.
Дар встретил озадаченный взгляд приятеля, двинулся к центру зоны отдыха.
Первыми его заметили незнакомки в бликующих, как жидкая ртуть, униках. Повернули к нему головы.
Оглянулся один из беривсеев, второй, третий. Одна из размалеванных девиц подергала за руку здоровенного парня с оранжевыми волосами, собранными в петушиный гребень. Очевидно, это был вожак группы. Он тоже оглянулся. На несколько мгновений стало тихо. Затем «петух» вскинул руки и дурашливо пропел:
– Какая клевая парочка! Папочка и мамочка! Фадер и мадер. У нас были две телки, а теперь и два борова подтянулись. Сбацаем им таньгу, братаны?
– Йе! – дружно взревели «братаны».
Дар, не задерживаясь, прошел мимо двух размалеванных, как попугаи, здоровяков, словно не видя их, – они посторонились, озадаченные его независимым видом, – остановился в метре от незнакомок.
– Извините, что вмешиваюсь. Разрешите вас проводить?
– Благодарю, – улыбнулась смуглолицая зеленоглазая девушка: в ее глазах читался интерес и почему-то изумление. – Мы бы и сами справились, но коль уж вы так любезны, предложение принимается.
Говорила она с едва заметным акцентом, но очень правильно и приятно. Ее приятельница дернула зеленоглазую за руку:
– Ты посмотри… он похож на…
– Я тоже обратила внимание, – ответила та. – С ума сойти! Вы, наверное, тоже не из здешних?
– Хуторские мы, – обозначил улыбку Дар, ощутив эфемерное прикосновение пси-ветерка к своей пси-сфере; девушка была интрасенсом! – В дебрянских лесах живем.
– А я подумала… Вы случайно не родственник дяде Аристарху?
– Аристархов в нашем роду нет.
– Удивительно! Вы очень на него похожи, просто копия. А я, по-моему, видела ваш хутор, возле речки, километрах в пятидесяти отсюда, к югу.
– Да, это хутор Жуковец.
– Очень красивый.
– Спасибо.
– Не за что.
– Как вас зовут?
– Меня Дарья, ее Аума. А вас?
– Дар.
Девушка распахнула глаза шире.
– Надо же, какое совпадение. – Пошутила: – Вашего друга случайно не Аумом звать?
– Борятой, – прищурился Дар.
– Жаль.
– Э-э… а-а… какого хява?! – обрел дар речи вожак банды. – Вы чо бузлаете, в рюх влябываетесь?!
– Идемте, – будничным тоном сказал Дар, направляясь из круга к летательным аппаратам. – Это ваша машина?
Ошеломленные его непосредственностью и напором, беривсеи снова расступились. Наверное, им не приходилось сталкиваться с человеком, который не только не откликался на их речь, но и вообще словно не замечал.
Девушки шмыгнули вслед за чистодеем.
Блистер их небольшого летака откинулся, обе нырнули в кабину. Зеленоглазая помахала рукой.
– Приятно было познакомиться. Может, еще свидимся, мир тесен.
«Оставьте координаты», – хотел попросить Дар, но постеснялся.
– Доброго пути. Пусть вам сопутствует удача.
– Вам тоже, – хором ответили девушки.
Блистер встал на место.
Аппарат взлетел, свечой вонзился в дыру в куполе, исчез.
– Не, ну ты гля! – взревел вожак беривсеев. – Они на нас хяв позюрили! Облаеды воньские! Совсем оборзели, хомлы! Пацаны, посячим обех, чтоб хайлом не торгали!
Вожак и трое его «телохранителей» бросились на Дара, намереваясь «посячить» наглеца по полной мере. В руках их появились дубинки, а у вожака – электрошоковый разрядник. Дар хотел было пресечь атаку в стиле древнекитайского да-цзе-шу, но вспомнил о грапле и достал пистолет.
Первую звуковую «пулю»-оплеуху получил вожак. С воплем отскочил, роняя оружие и хватаясь за уши. Заорали и его сподвижники, нарвавшись на звуковые пакеты, от которых едва не лопались барабанные перепонки, а голова начинала кружиться и «плыть».
Остальные остановились, не понимая, что происходит.
Дар поднял грапль над головой, покачал указательным пальцем левой руки.
– Не стоит рисковать! Эта штука позюрит любого. – Он перевел взгляд на так и стоявшего в столбняке Боряту. – Поехали, они больше не будут.
Борята выдохнул, обошел опасливо отодвинувшихся парней, сел в летак. Дар устроился рядом, захлопнул колпак.
Куттер устремился вверх.
Толпа разинувших рты беривсеев осталась внизу.
Вылетели за пределы здания. Однако небо по всем направлениям было чистым, если не считать облачных косм и стай птиц над городом. Летак с понравившейся Дару красавицей по имени Дарья исчез.
Глава 4
Отец хмурился и молчал.
Дар особой вины за собой не чувствовал, однако понимал, что напрасно поддался увещеваниям Боряты и полетел в город. Время отдыха следовало тратить с умом, не уступая соблазну пустого времяпровождения. Люди, отвергающие этот принцип в угоду собственным желаниям, никогда не добиваются высот творческой реализации. С другой стороны, Дар считал, что имеет право распорядиться свободой по своему усмотрению. После дела.
– Да, банды беривсеев все еще существуют, – проговорил Боригор, взялся горстью за подбородок. – И продолжают терроризировать городских. Власти нет, контроля нет.
– Все они подлый люд, – тихо сказал Вольга. – Они не понимают смысла слов и делают только так, как их научат, но по-своему, и делают только то, что им по нраву, и требуют за свои дела поощрений. Они не ведают осознания, и понимание их ущербно. Много будет беды, когда они придут к власти. Они не пощадят вас, но унизят. Они будут воевать и убивать ради власти, Высшие Ценности заменят низменными, будут разделять народы, низвергать Правду и заменять ее ложью, извратят Язык и обесценят слова, назовут уродство красотой, глупость мудростью и отменят Огнь Славы…
Князь посмотрел на наставника общины вопросительно, и Вольга добавил:
– Это Предсказание Честьяраты, мудреца двадцать первого века Ветхой Эры. До нас дошли тексты его Вед. Хотя, может быть, такого человека и не было вовсе.
– Я пойду, отец? – пробормотал Дар.
Старший Железвич посмотрел на сына, кивнул.
– Иди. Вечером поговорим. Сегодня ты свободен от всех обязанностей и выговоров.
Дар поклонился делегатам Рады, прибывшим на хутор для посвящения его в мастера жизни, и вышел из приказни отца.
На улице было тепло и солнечно. Дул приятный свежий ветерок, принося запахи луга.
Борята, поджидавший друга у своего дома, встрепенулся и помахал рукой. Дар подошел.
– Все обошлось? Грапль не отобрали?
– Пойдем в шатер, – сказал чистодей. – Посидим полчасика и пойдем собирать гостей. В шесть мама стол накроет.
– С удовольствием! – Борята вразвалку зашагал рядом. – Я тебе подарок приготовил, хочешь, зайдем?
– Он такой большой?
Борята засмеялся.
– Это оберег. Ладно, я сам принесу. А тебе, мне показалось, та зеленоглазая приглянулась. Нет? Удивительно, что у вас имена совпали, правда?
– Угу, – промычал Дар. Смуглолицая зеленоглазая незнакомка ему действительно понравилась, но обсуждать эту тему с приятелем не хотелось.
На крыльцо терема вышла мать Дара.
– Сынок, сходил бы в лес, набрать ягод, а то я не успею морс сварить.
– Хорошо, мамуля, – согласился он, не показывая виду, что в лес ему идти неохота.
Веселина улыбнулась, прекрасно разбираясь в чувствах сына, протянула ивовое лукошко.
– Не заблудись. Много не надо, на донышке.
Дар засмеялся. Мать всегда находила слово, снимающее возникшее напряжение, улучшающее плохое настроение и разряжающее любой назревающий конфликт. Ему до нее было еще далеко.
– Я с тобой, – быстро сказал Борята, – если не возражаешь.
– Конечно, не возражаю, вдвоем быстрее наберем.
– Только, чур, – я поведу. Я место знаю, недалеко, на болоте, там морошка крупная, с кулак, и куманики много.
Дар молча направился за околицу. Он тоже знал ягодные места в окрестностях хутора, где за полчаса можно было набрать целое лукошко.
Хутор Жуковец был опутан сетью тропинок, уходящих в леса и к реке, где его жители собирали грибы, ягоды, орехи, коренья и полезные травы, ловили рыбу. То есть пользовались природной кладовой. Но не охотились на зверей. Охота была возведена в ранг табу, так как убивать животных без нужды, ради забавы, считалось преступлением. Все необходимые для жизни продукты питания хуторяне получали в городах, где до сих пор работали продовольственные комбинаты. К тому же каждая семья имела кухонный комбайн типа «СС-20», называемый в просторечии скатертью-самобранкой. Эти комбайны были созданы сотни лет назад, но продолжали работать как ни в чем не бывало, используя высокие технологии, разработанные человеческим гением прошлых эпох.
В лес вошли по одной из тропинок. Как правило, все тропинки никуда не вели, постепенно растворяясь в лесу. Самая длинная из них бежала к реке и вдоль нее, растягиваясь на полтора десятка километров. Остальные были короче. Хуторянам не нужны были дороги для связи с соседними селениями, для этого существовал воздушный транспорт. Хотя кое-кто специально ловил и объезжал диких лошадей – для приятного общения с умным животным и для всяческих игр.
Тропинка привела молодых людей к краю ближайшего Скрабовского болота, соединявшегося на севере с Дебрянским и Вщижским болотами. Здесь было тепло, парко, сумеречно. Лучи солнца не пробивали лесные заросли, поэтому казалось, что наступил ранний вечер. Цветочно-лесные запахи уступили место запахам сырой местности, не просыхающей даже в самые засушливые годы.
Из низинок поднялась туча комаров, почуяв пищу, но приближаться не стала, кружась на расстоянии двух-трех метров от собирателей ягод. Оба знали приемы отпугивания кровососущих тварей и близко их к себе не подпускали.
Лукошко набрали быстро, ягод действительно было много. Полакомились сами.
– Сладкая! – зажмурился Борята, жуя голубику.
Дар тоже высыпал в рот горсть крупных черных, с синеватым отливом, ягод, отмечая их вкус и сладость, и вдруг почуял взгляд. Потом движение. Мгновенно собрался, ощупывая болото и лес вокруг лучом внутреннего зрения.
– Что? – насторожился Борята, заметив, как приятель застыл на месте. – Медведь? Лось?