Старуха тоже заметила девушку, выбежала ей навстречу и захихикала:
– Что это вы, барышня, избрали такое время для гуляния?
– А почему бы мне не погулять? – возразила Си-жэнь. – Я иду ко второй госпоже – супруге Цзя Ляня. А ты здесь что делаешь?
– Гоняю пчел, – ответила старуха. – Последнее время совсем нет дождей, и на плодовых деревьях появились насекомые, которые изъели часть плодов настолько, что они опали. Вы, барышня, не знаете, что такое слепни. Они особенно вредные! Сядут на гроздь, прогрызут кожуру у двух-трех виноградинок, сок из них капает на другие плоды, и они гниют! Вот вся гроздь и испорчена! Вон поглядите, барышня, пока лясы точили, сколько ягод опало!
– А мне кажется, ты напрасно стараешься – всех насекомых не разгонишь, – возразила Си-жэнь. – Лучше бы попросила какого-нибудь торговца, чтоб он принес мешочки из тонкой материи. Ты бы их надела на каждую гроздь, сквозь них легко проникал бы ветер, и никакой плод не портился бы!
– Вы, конечно, правы, барышня, – согласилась старуха. – Но откуда мне знать все эти хитрости, если я только в этом году начала заниматься хозяйством?!
Она улыбнулась и продолжала:
– Хотя фрукты немного подпорчены, они очень вкусны. Хотите попробовать?
– Да что ты! – с серьезным видом воскликнула Си-жэнь. – Даже несозревшие фрукты нельзя пробовать до хозяев. А созревшие тем более. Разве мы вправе пробовать их первыми?! Ты давно служишь в этом доме, а не знаешь правил!
– Я так рада, что повстречала вас, барышня, – заметила мамка Чжу. – Только поэтому я осмелилась предложить вам. А выходит, я нарушила правила! Как же я глупа!
– Ничего, – успокоила ее Си-жэнь, – только бы вы, пожилые, не подавали дурной пример другим!
С этими словами она покинула старуху, вышла из сада и направилась к Фын-цзе. Но едва она вошла во двор, как через окно услышала голос Фын-цзе:
– Милосердное Небо! Я томлюсь в комнате, а меня еще называют злодейкой!
Си-жэнь сразу поняла, что произошла какая-то неприятность. Возвращаться домой было неудобно, но и входить она не решалась, поэтому, нарочито громко топая ногами, она наклонилась к окну и позвала:
– Сестра Пин-эр!
Пин-эр тотчас же откликнулась и вышла к ней.
– Вторая госпожа Фын-цзе дома? – осведомилась у нее Си-жэнь. – Как она себя чувствует?
Они вместе вошли в комнату. Фын-цзе лежала на кровати, притворяясь спящей. Но, увидев Си-жэнь, она приподнялась с кровати и с улыбкой сказала:
– Мне немного лучше. Спасибо, что ты обо мне побеспокоилась. Почему ты не приходишь поболтать со мной?
– Если бы вы были здоровы, я приходила бы каждый день, – ответила Си-жэнь. – Но я думала, что вы чувствуете себя плохо и нуждаетесь в отдыхе. Если все начнут навещать вас, вы совершенно потеряете покой.
– Не важно, – возразила Фын-цзе. – Плохо только, что тебе нельзя уходить из комнат Бао-юя! Хотя там много служанок, но все дела лежат на тебе! Я часто слышу от Пин-эр, что ты беспокоишься и расспрашиваешь обо мне. В этом и проявляется твоя любовь ко мне!
Она подозвала Пин-эр, велела ей поставить скамеечку возле кровати и пригласила Си-жэнь сесть. Фын-эр подала чай.
– Садись, сестрица! – скромно произнесла Си-жэнь, обращаясь к Пин-эр, и приподнялась со своего места.
Завязалась беседа. Но тут вошла девочка-служанка и на ухо шепнула Пин-эр:
– Приехал Ван-эр, ждет у вторых ворот!
– Знаю, – так же тихо ответила Пин-эр. – Пусть ждет! Но только не нужно стоять у ворот!
Си-жэнь поняла, что произошло что-то важное, произнесла еще несколько фраз и собралась уходить.
– Будет время, приходи поговорим, – пригласила ее Фын-цзе, – да и я развлекусь! Пин-эр! – немного помолчав, позвала она. – Проводи сестру!
Пин-эр поддакнула ей. Выходя, она заметила в комнате двух девочек-служанок, которые затаили дыхание, словно что-то выжидали. Си-жэнь вышла, не зная, что здесь происходит.
Проводив Си-жэнь, Пин-эр вернулась к Фын-цзе и доложила:
– Только что приходил Ван-эр, но, так как Си-жэнь была у нас, я не стала его звать, а велела подождать. Как вы распорядитесь, госпожа?
– Пусть войдет! – небрежно бросила Фын-цзе.
Пин-эр приказала девочкам-служанкам позвать Ван-эра.
– Что же ты все-таки слышала? – спросила Фын-цзе, продолжая прерванный разговор.
– Передаю вам в точности слова служанки, – отвечала Пин-эр. – Она говорила, что находилась у вторых ворот, когда услышала разговор наших слуг: «Новая наша госпожа намного красивее госпожи Фын-цзе! Да и характер у нее замечательный». Только Ван-эр или кто-то другой прикрикнул на них: «Какая там новая госпожа! Берегитесь! Если в доме узнают, вам язык отрежут!»
– Ван-эр ждет! – доложила девочка-служанка.
– Пусть войдет! – усмехнулась Фын-цзе.
– Госпожа ждет! – крикнула девочка, откинув дверную занавеску.
Ван-эр вошел. Он остановился у входа, поклонился Фын-цзе, справился о ее здоровье и встал навытяжку.
– Подойди-ка сюда! – поманила его Фын-цзе. – Я хочу кое-что узнать у тебя.
Ван-эр приблизился к ней.
– Тебе известно, что твой господин взял себе наложницу? – спросила Фын-цзе.
– Никак нет, – отвечал Ван-эр, опускаясь перед ней на колено. – Я только дежурю у вторых ворот, откуда мне знать, что делает второй господин?
– Ты ничего не знаешь! – ухмыльнулась Фын-цзе. – Да если бы и знал, разве посмел бы мешать ему?
Ван-эр сразу понял, что Фын-цзе известно все, о чем он недавно говорил, и, решив, что обмануть ее не удастся, поклонился и сказал:
– Я ничего не знал и догадался обо всем только из разговора Син-эра и Си-эра, когда я прикрикнул на них, чтобы они не болтали лишнего. Больше я ничего не знаю и не смею ни на кого клеветать. Если вы хотите узнать подробности, госпожа, спросите у Син-эра: он сопровождает нашего господина во всех его поездках.
– Все эти негодяи связаны одной веревочкой! – выругалась Фын-цзе. – Думаешь, мне ничего не известно?! Позови сюда этого подлеца Син-эра, но только не уходи! Я допрошу его, а потом поговорю с тобой! Вот здорово! Хороших же слуг я держу!
– Слушаюсь, слушаюсь, госпожа! – поддакнул Ван-эр, несколько раз поклонившись ей, потом поднялся и побежал звать Син-эра.
В это время Син-эр сидел в конторе и играл в кости со слугами. Когда он услышал, что его зовет Фын-цзе, он подскочил от испуга, но догадаться, в чем дело, не мог и только последовал за Ван-эром.
– Син-эр здесь! – доложил Ван-эр, входя в комнату Фын-цзе.
– Давай его сюда! – крикнула Фын-цзе.
Услышав ее голос, Син-эр пал духом, но у него не оставалось иного выхода, как набраться храбрости и войти.
– Хорош малый! – воскликнула Фын-цзе, как только он появился. – Ну-ка отвечай, что вы там устраиваете со своим господином! Но только смотри, не врать!
Видя гневное выражение лица Фын-цзе и ее служанок, Син-эр затрепетал от страха и упал перед Фын-цзе на колени.
– Я слышала, что это дело не имеет к тебе никакого отношения, – стараясь успокоить его, говорила Фын-цзе, – ты виноват только в том, что не пришел ко мне и не сообщил раньше. Скажешь правду – я тебя прощу, но если вздумаешь врать, не снести тебе своей головы!
Син-эр, дрожа всем телом, снова поклонился и сказал:
– О чем вы спрашиваете, госпожа? Что мы с моим господином сделали плохого?
– И ты еще притворяешься! – вспыхнув от гнева, закричала Фын-цзе. – Надо всыпать ему как следует!
Ван-эр подбежал к нему и хотел бить, но Фын-цзе вышла из себя.
– Дурак! Пусть он бьет себя сам. Придет время, и ты станешь хлестать себя по щекам!
Син-эр, плача, стал колотить себя по щекам.
– Хватит! – крикнула Фын-цзе и приступила к допросу: – Надеюсь, ты знаешь, что твой господин взял себе новую «госпожу»?
Син-эр еще больше переполошился, сдернул с головы шапку и, громко отбивая поклоны, взмолился:
– Госпожа, пощадите! Больше не совру вам ни слова!
– Говори скорее! – прикрикнула на него Фын-цзе.
– Раньше мне и вправду ничего об этом не было известно, – начал Син-эр, неуклюже переминаясь на коленях. – Однажды, когда старший господин Цзя Чжэнь сопровождал в кумирню гроб своего батюшки, к нему приехал управляющий Юй Лу за деньгами. Оттуда второй господин Цзя Лянь вместе со своим племянником Цзя Жуном отправились во дворец Нинго. Дорогой между ними происходил разговор о двух младших сестрах супруги господина Цзя Чжэня, и наш второй господин принялся расхваливать вторую сестру Эр-цзе. Тогда Цзя Жун пообещал сосватать за него Эр-цзе…
– Тьфу! – не вытерпев, плюнула Фын-цзе. – Сволочь! Она госпожа из той же породы, что и ты!
– Виноват! – поспешно воскликнул Син-эр, снова отвешивая земной поклон. Он поднял глаза и молча поглядел на Фын-цзе.
– Все? – нетерпеливо спросила Фын-цзе. – Что ты замолчал?
– Если только вы меня простите, госпожа, я осмелюсь продолжать, – произнес Син-эр.
– Глупости! Какое может быть прощение? Рассказывай все, для тебя же будет лучше!
– Когда наш второй господин услышал слова Цзя Жуна, он очень обрадовался, – продолжал Син-эр. – Но как они все устроили, я не знаю…
– Само собой разумеется! – с иронией произнесла Фын-цзе. – Откуда тебе знать? Тебе достаются одни хлопоты да беспокойства!.. Ладно! Дальше!
– Затем брат Цзя Жун подыскал для второго господина дом… – снова начал Син-эр.
– Где? – перебила его Фын-цзе.
– Позади дворца.
– А-а! – Фын-цзе обернулась к Пин-эр. – Все мы оказались в дураках! Ты только послушай!
Пин-эр промолчала.
– Потом старший господин Цзя Чжэнь дал Чжану не знаю сколько денег, и Чжан не стал мешать, – продолжал Син-эр.
– Что ты приплетаешь какого-то Чжана? – вышла из себя Фын-цзе.
– Вы не знаете, госпожа, – сказал Син-эр. – Эта вторая госпожа…
Тут он спохватился и дал себе пощечину. Это рассмешило Фын-цзе и всех ее служанок.
– Младшая сестра супруги господина Цзя Чжэня… – подумав немного, поправился Син-эр.
– Ну, что дальше? – снова перебила его Фын-цзе. – Говори скорее!
– Младшая сестра супруги господина Цзя Чжэня с детства была помолвлена с Чжаном, – объяснил Син-эр. – Полностью его зовут вроде Чжан Хуа. Сейчас он обеднел настолько, что вынужден жить подаянием. Старший господин Цзя Чжэнь дал ему денег, и он согласился расторгнуть брачный договор…
Фын-цзе кивнула головой и обернулась к служанкам:
– Слышали? Какой мерзавец! А еще говорил, будто ничего не знает!
– После этого наш второй господин велел обставить тот дом и привез жену!
– Откуда? – спросила Фын-цзе;
– Из дома ее матери.
– Так-так! – сказала Фын-цзе. – Кто-либо из родных провожал невесту в дом жениха?
– Почти никто, если не считать брата Цзя Жуна да нескольких старух, – ответил Син-эр.
– А вашей старшей госпожи Ю разве не было? – вновь спросила Фын-цзе.
– Она приезжала через два дня и привезла подарки, – ответил Син-эр.
– Так вот почему второй господин не закрывая рта хвалит ее! – усмехнулась Фын-цзе, глядя на Пин-эр, и затем снова спросила Син-эра: – Кто там прислуживает? Наверное, ты?
Син-эр поспешил отвесить поклон, но ничего не ответил.
– Когда второй господин говорил, что едет по делам во дворец Нинго, он ездил туда? – допытывалась Фын-цзе.
– Иногда у него и вправду бывали дела во дворце Нинго, – сказал Син-эр, – а иногда он просто ездил в новый дом.
– Кто там живет?
– Мать. Младшая сестра недавно покончила с собой.
– Почему? – заинтересовалась Фын-цзе.
Тогда Син-эр рассказал ей об истории с Лю Сян-лянем.
– Лю Сян-ляню повезло! – кивнула головой Фын-цзе. – А то прослыть бы ему рогоносцем!.. И больше ничего не было?
– Ни о чем другом я не знаю, – отвечал Син-эр. – Но в том, что я вам рассказал, каждое слово – правда. Если я хоть немного соврал, убейте меня – я безропотно приму смерть!
Фын-цзе на мгновение задумалась, но вдруг вскинула голову и, тыча пальцем в Син-эра, закричала:
– Такого мерзавца, как ты, на самом деле следовало бы убить! Почему ты до сих пор меня обманывал? Неужто думал, что, обманывая меня, приобретешь расположение своего глупого господина и благосклонность новой госпожи?! Я же знаю, что ты только из страха передо мной не осмеливаешься врать! Ноги тебе стоит переломать за это. Встань!
Син-эр поклонился еще раз, поднялся с колен и вышел в прихожую, но уйти не осмелился.
– Иди сюда! – вдруг позвала его Фын-цзе. – Я хочу еще кое-что тебе сказать!
Син-эр почтительно вытянулся, приготовившись слушать.
– Куда заторопился? – усмехнулась Фын-цзе. – Или новая госпожа тебя ждет, чтобы наградить?
Син-эр молча потупил голову.
– Отныне не смей туда ходить! – приказала Фын-цзе. – Как только я тебя позову, сейчас же будь на месте! Опоздаешь на секунду – берегись!.. Иди!
– Слушаюсь! – несколько раз ответил Син-эр и вышел.
– Син-эр! – снова крикнула вслед ему Фын-цзе.
Син-эр отозвался и бросился обратно в комнату.
– Ты собрался докладывать обо всем своему господину? – спросила Фын-цзе.
– Не посмею!
– Вот так лучше! Если обмолвишься хоть словом о том, что здесь говорилось, береги свою шкуру! – пригрозила Фын-цзе.
Син-эр поспешно поддакнул ей и вышел.
– Где Ван-эр? – спросила Фын-цзе.
Ван-эр тотчас откликнулся и подбежал к ней. Фын-цзе долго и пристально глядела на него и наконец произнесла:
– Ладно, Ван-эр, ладно! Можешь идти! Но смотри, если кому-нибудь проболтаешься, пеняй на себя!
Ван-эр закивал головой и осторожно вышел.
– Налейте мне чаю, – приказала Фын-цзе девочкам-служанкам. Девочки поняли, что Фын-цзе хочет, чтобы они удалились, и мгновенно исчезли. Тогда Фын-цзе спросила Пин-эр:
– Ты все слышала? Как тебе нравится?
Пин-эр не осмелилась ничего ответить и только улыбнулась.
Чем больше Фын-цзе думала о случившемся, тем больше выходила из себя. Она прилегла на кровать и задумалась, но вдруг в голове ее мелькнула мысль. Она нахмурила брови и позвала Пин-эр.
– Я кое-что придумала, – сообщила она Пин-эр. – Так и сделаем, незачем дожидаться возвращения второго господина…
Если вам любопытно узнать, как решила действовать Фын-цзе, прочтите следующую главу.
Глава шестьдесят восьмая, повествующая о том, как многострадальная Ю Эр-цзе была обманным путем перевезена в «сад Роскошных зрелищ» и как ревнивая Фын-цзе учинила великий скандал во дворце Нинго
Мы уже упоминали, что Цзя Лянь уехал в Пинъань. Когда он прибыл туда, генерал-губернатор был в отъезде. Около месяца Цзя Ляню пришлось в гостинице дожидаться его возвращения. Пока генерал-губернатор вернулся да пока Цзя Лянь выполнял данные поручения, прошло еще довольно много времени. Таким образом, вся поездка заняла почти два месяца.
Фын-цзе, не дожидаясь приезда мужа, приняла решение и начала действовать. Прежде всего она распорядилась убрать восточный флигель и обставить его точно так же, как господский дом. Четырнадцатого числа она сообщила матушке Цзя и госпоже Ван, что на следующее утро собирается поехать в «храм Монахинь» воскурить благовония. С собой она взяла только Пин-эр, Фын-эр, жену Чжоу Жуя и жену Ван-эра.
Она рассказала им, в чем дело, приказала слугам одеться попроще, и они отправились в путь в сопровождении Син-эра, который указывал дорогу. Добравшись до ворот дома, где жила Эр-цзе, постучались. Ворота открыла жена Бао Эра.
– Скорее доложи второй госпоже Эр-цзе, что приехала старшая госпожа! – с улыбкой сказал ей Син-эр.
Испуганная жена Бао Эра побежала докладывать. Ю Эр-цзе заволновалась, но пришлось принимать гостей со всеми положенными церемониями. Она быстро привела в порядок платье и поспешила навстречу. И только когда Эр-цзе подошла к воротам, Фын-цзе вышла из коляски.
Она была в черной кофточке, расшитой серебристыми нитками, поверх кофточки была надета белая атласная накидка, из-под которой виднелась белая шелковая юбка, а на голове красовался шитый серебром убор. Под изогнутыми, как ветви ивы, бровями застыли большие, как у феникса, глаза. Вся ее фигура дышала свежестью, словно цветок персика весною, а чистотой своей она напоминала хризантему осенью. Жена Чжоу Жуя и жена Ван-эра под руки ввели ее во двор.
Эр-цзе с улыбкой бросилась ей навстречу и, называя ее «старшей сестрой», сказала:
– Я никак не ожидала, старшая сестра, что вы удостоите меня своим посещением, поэтому не успела вовремя встретить вас! Прошу вас, простите меня!
Она низко поклонилась. Фын-цзе отвечала ей с вежливой улыбкой, как требовал этикет, затем взяла ее под руку, и они вместе вошли в дом.
Фын-цзе села на возвышении. Эр-цзе крикнула служанке, чтобы та принесла матрац для сидения.