– И за что только одним все – и несметные богатства, и вечная молодость, и знаменитый муж, и громкое звание…– вздохнула третья бедняжка.
– Вы что, и в самом деле думаете, что я жду не дождусь отправиться в морскую пучину и повелевать рыбами и морскими гадами? – не выдержала я, поворачиваясь к сплетницам. Одна из них оказалась рыжей миловидной особой, плечи и декольте которой были покрыты крупными конопушками. Две другие – брюнетками разной степени жгучести и привлекательности. В ответ на мои слова рыжая покрылась пунцовым румянцем, а брюнетки стремительно побледнели.
– Ой! – пискнула рыжая.
– Ты это мне? – пролепетала брюнетка.
– Я ничего не говорила,– поспешно возразила другая.
– Может, я и Невеста Океана, но в ушах у меня пока воды нет. Наберитесь смелости отвечать за свои слова! – едва не топнула ногой я.
Но отвечать за слова завистницам не пришлось – двери распахнулись, и из парадной выкатился министр Амальгам, приглашая меня в зал. Я бросила на девиц победный взор и рванула очаровывать красавца Джонни.
На троне сидел карлик. С жидкими темными волосенками, близко посаженными глазенками, чудовищно громадным носярой и, к моему удивлению, в короне и со скипетром в руке.
«Шут»,– решила я и завертела головой в поисках актера-красавца.
– А где король? – чуть было не выпалила я, но министр ткнул меня локтем в бок так, что у меня перехватило дыхание и я поневоле согнулась пополам в поклоне. «Ну погоди! – мстительно подумала я.– После того как мы с Джонни разопьем бутылочку мартини и обсудим последние сплетни Голливуда, вопрос о твоей, сморчок, отставке, станет делом решенным».
– Ваше высочество! – донесся до меня звенящий от восторга голос министра. Я выпрямилась, приготовившись встретить голливудского идола во всеоружии – с улыбкой на пол-лица и расправленными плечами, и увидела, как карлик делает ленивый жест рукой, приглашая приблизиться. Министр со скоростью ракеты рванул к трону, я засеменила следом. Похоже, его высочество король Дуриан-Джонни задерживается и послал шута развлечь нас. Видимо, опоздания короля в порядке вещей, раз министр угодливо гнет спину и расточает поклоны перед карликом, принимая правила игры и подыгрывая уродливому клоуну. Я не удивлюсь даже, если эксцентричный актер скрывается где-нибудь за ширмой и хохочет, глядя на этот карнавал. Что ж, раз так угодно его сексапильному величеству…
– Ваше высочество,– проворковала я, вложив в голос Миранды побольше страсти,– какая честь для меня быть здесь сегодня.
Шут радостно осклабился, предъявив моему взору два ряда кривых зубов с изрядными пробоинами. Нет, я, конечно, слышала, что Джонни – парень непростой, если что не так, то и руки распустить может, но издеваться над несчастным, обиженным судьбой созданием – это не по-нашему, не по-современному! Но об этом мы с ним поговорим без свидетелей, а пока продолжаем наш спектакль по заявкам.
Я присела в поклоне, давая карлику в подробностях рассмотреть роскошный бюст Миранды. Тот судорожно сглотнул и заерзал на троне. Я выпрямилась и, словно случайно, качнула бедрами. Шут подался вперед и едва не свалился на пол. Хорошо отрабатывает свою роль посмешища, любо-дорого взглянуть! А это дебильное выражение лица, а этот возбужденный взгляд маньяка при виде жертвы, даже пена в уголке рта – и это продумал. Ай да шут, ай да юморист! В «Комеди клаб» прошел бы вне конкурса. Какой талант пропадает на службе у короля. Кстати, пора бы ему уже и появиться!
– А что вы делаете сегодня вечером? – требовательно спросил шут, гордо подбоченясь, копируя манеру речи героев-любовников.
– Все! – многообещающе улыбнулась я и прижала руку к груди, словно не веря оказанной мне чести.
– А завтра? – заинтересовался тот. Аж сквозь зубы простонал: – Хороша, чертовка!
– А завтра я готовлюсь к свадьбе,– вздохнула я.
– Ах да! – нахмурился шут.– Поэтому вы и здесь. Я должен передать вам послание и дары для короля Океана.
– Я вся к услугам его величества! – с готовностью заверила я.
Шут просветлел лицом и вытащил из-за спины свиток, концы которого крепились на двух деревяшках. Все честь по чести.
– Дары будут ждать вас внизу. Этот свиток вы вручите правителю… лучше после свадьбы.
Я приняла свиток из рук карлика – тяжелый! Ой! Нижняя деревяшка скользнула вниз, больно ударила меня по ноге, и свиток развернулся.
Министр охнул, я присвистнула, читая пункты бумаженции, выведенные крупным каллиграфическим почерком: «…21. Две бочки янтаря. 22. Пятнадцать сундуков из сокровищ затонувших кораблей. 23. Карта клада с сокровищами с затонувшего пиратского корабля капитана Шмелька. 24. Затонувшая библиотека атлантов. 25. Золотое кольцо королевы Еухении, потерянное ею двадцать лет назад в Голубом заливе…»
– Это что, брачный договор? – восхитилась я.– Все это барахло я получаю при разделе имущества в случае развода?
Шут покачнулся на троне. Министр хрюкнул, подскочил ко мне, выхватил свиток и быстро свернул.
– Это брачный выкуп! – надменно произнес шут.– Вы, леди Миранда, дорогого стоите!
«Узаконенная работорговля девицами?» – развеселилась я. Ай да шут! Ай да хохму придумал! Небось не один час этот список составлял на потеху государю. А вслух произнесла:
– По-моему, вы меня недооцениваете! Вместо янтаря можно смело требовать жемчуг, вместо пятнадцати сундуков – все содержимое трюмов пары затонувших кораблей – в море знаете сколько этого барахла? И на кой вам сдалась карта сокровищ? Пусть поднимут весь пиратский корабль – вот это будет знатный выкуп! А что это вы на меня так смотрите? – обратилась я к карлику, не сводящему с меня глаз.
– Восхищаюсь вашим напором! Внести изменения в брачный лист! – скомандовал тот. Откуда ни возьмись появился бородатый секретарь, отобрал у меня свиток и уселся в уголке за столом, кропотливо строча пером. Ну и цирк!
– И еще… у меня есть устное послание,– вполголоса произнес шут.
– Так что передать, мой король? – покорно согласилась я.
– Подойдите ближе, дитя мое. Эти слова не для посторонних ушей!
Я приблизилась, карлик свесился с трона, чтобы повнимательнее разглядеть декольте Миранды, и зашептал:
– Меня сильно волнуют дружеские отношения между нашим королевством и подводным миром. В знак моего глубочайшего расположения и уважения к правителю Океании я готов расстаться с самым дорогим из того, что у меня есть, и передать ему… – шут выдержал театральную паузу.
«Как же он пошутит на этот раз? – гадала я.– Что пожалует – фамильные рубины, личный парусник, любимого жеребца, сонет собственного сочинения?»
– И передать ему,– взволнованно повторил шутник,– свою единственную…
«Ручную крысу, непрохудившуюся туфлю, чистую портянку, коллекцию эротических гобеленов»,– продолжала забавляться я.
– …тещу! – закончил он.
– Тещу?! – прыснула я и вполголоса добавила: – Классная шутка! Тебе бы в КВН выступать, а не во дворце штаны просиживать.
Брови шута изумленно взметнулись вверх:
– Я не шучу!
– Не волнуйтесь, ваше величество,– принимая правила игры, отрапортовала я,– передам в лучшем виде. Еще и за жену попрошу, чтобы мамаша без нее не заскучала, на дне морском сидючи.
– Об этом я даже не мечтаю! – хрюкнул карлик, аж подпрыгнув на троне.
– Отчего же? – строго спросила я.– Или вы не уважаете правителя Океании, отказываясь выдать ему королеву?
– Да что вы! – всплеснул руками тот.– Мое уважение не знает границ! Но вот только захочет ли она?
– Да кто ж ее спросит? Разве ж Океан – простой мужичонка, чтобы с женскими отказами мириться? Он же ведь одной левой такой шторм наслать может, что всю Кривляндию в море смоет.
Увлекшись шутливыми переговорами с забавным карликом, я даже забыла про истинную цель своего визита. А между тем королю бы уже давно пора появиться. Оно конечно, Джонни Депп – актер экстравагантный, но не все же шутки шутить. Вон уже и Амальгам нервничать стал, посылая мне какие-то странные знаки. Пора заканчивать эту комедию.
– Можете на меня положиться, ваше высочество, и предупредить тещу с женой, чтобы собирали сундуки,– заверила я.– Распишу их достоинства так завлекательно, что Океан немедля предъявит права на этих добродетельных дам.
– Леди Миранда,– благодарно осклабился шут,– я не забуду вашей преданности… королевству.
– Служу моему королю,– хмыкнула я.
– Так как насчет встречи вечерком? – подмигнул шут.
– С превеликим удовольствием! – подыграла я.
– Так я пришлю за вами карету?
– Что вы! – изобразила я испуг.– Я без пяти минут невеста! Что скажет мой жених? Вы знаете, эти сплетни и до дна морского дойдут!
– Верно! – расстроился шут.
– Но вы можете приехать ко мне сами! – намекнула я.– Под покровом ночи! Ах, как это романтично! Постучите в мое окошко трижды – и я узнаю, что это вы!
– А почему в окошко? – озадачился шут.
– Вы что, собираетесь войти через главный вход? – переполошилась я.– А сплетни?
– Тогда, конечно, лучше через окошко! – согласился шут.
– Я буду очень ждать! – многообещающе улыбнулась я, и тут нервы министра Амальгама не выдержали, он вцепился мне в локоть и, низко раскланиваясь и подметая белоснежной манишкой пол, потащил меня к двери.
– Погодите! А король? – взревела я, вырывая руку из его тисков и оборачиваясь назад.
Шут по-прежнему сидел на троне, Джонни не было видно.
Невзирая на причитания министра, я рванула к трону, заглянула за высокую спинку, ожидая увидеть там корчащегося от смеха актера, но увидела только перекошенное лицо шута, в панике выглядывающего из-за спинки. Я пронеслась по залу, откидывая портьеры, и заглянула даже под стол, покрытый скатертью, свисавшей до пола. Стол, сиротливо приютившийся в углу, мог служить отличным укрытием. На нем стояла только бутыль вина и ваза с фруктами, в то время как размеры столешницы позволяли спрятаться под ним не только чудаку актеру, но и целой съемочной группе.
– А ну вылезай! – велела я, откидывая скатерку.– А то век тебе Голливуда не видать! Эй, ты где?
– Умом повредилась,– сокрушенно причитал министр, отвешивая поклоны перед шутом.
– Это кто еще повредился! – возмутилась я.– Хватит ломать комедию и пресмыкаться перед этим клоуном. Требую аудиенции у короля!
Министр пронзительно всхлипнул, схватился за сердце и пал на колени, но не рассчитал коварства до блеска начищенных полов, и прокатился через весь зал, врезался лбом мне в ноги, так что теперь ноги подкосились уже у меня, и я рухнула на пол рядом с Амальгамом.
– Пощадите, ваше величество! – пролепетал несчастный министр, поднимая голову.– Девушка не в себе, переволновалась перед свадьбой. А тут еще первое знакомство с коронованной особой – от радости совсем рассудка лишился.
Шут милостиво качнул головой и разрешил нам выкатываться из парадного зала.
– Молчи, несчастная! – ожесточенно шепнул Амальгам, помогая мне встать и оттесняя меня к двери.– Так перед его высочеством опозориться! Да я на твоем месте сразу бы утопился!
– Вот завтра и утоплюсь! С песнями, плясками и прибаутками,– огрызнулась я. В голове не укладывалось: красавец с портрета, вылитый Джонни Депп, и низкорослый уродец на троне – это одно лицо. Если уж кому и следует утопиться от позора – так это придворному живописцу за столь чудовищную лесть.
Тем не менее визит к королю не прошел зря. И Дуриан, которого я назвала клоуном, то ли оказался нормальным мужиком с чувством юмора и не обиделся, то ли проявил себя как мудрый правитель и сделал вид, что не слышал обращенной к нему характеристики, то ли и в самом деле был глуховат и не расслышал, но подарками меня не обделил – королевские дары ожидали нас у выхода из дворца. При виде подарков я усомнилась в их символичности. Три больших сундука, два из которых были щедро выделены мне в приданое, а один предназначался в дар моему женишку, скорее навевали мысли о грузе, призванном доставить меня на дно океана с быстротой сверхскоростного лифта. Амальгам приказал погрузить сундуки на телегу и доставить в дом Миранды, а затем велел подавать карету, выделенную мне по личному распоряжению короля. К крыльцу подъехало диковинное транспортное средство, похожее на почерневший апельсин на колесиках. «Значит, все-таки злится королёк»,– решила я, разглядывая это убожество. По сравнению с добротной, просторной и устойчивой каретой Амальгама, на которой министр доставил меня во дворец, эта выглядела антикварным экспонатом, угнанным из камеры пыток.
– Я в нее не сяду! – заявила я Амальгаму.– Гони сюда свой внедорожник!
– Сядешь как миленькая,– прошипел тот, заталкивая меня внутрь.– Король тебе оказал высшую милость – выделил свою любимую карету из чистого золота, а ты еще недовольна, неблагодарная! Не каждой еще такая честь выпадает!
– Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь,– проворчала я, устраиваясь на узкой скамеечке, больше похожей на жердочку.
Как в воду глядела.
На вечер была запланирована еще одна экзекуция – девичник при живейшем участии подруг Миранды. В том, что мероприятие это будет заунывное и скорбное, я нисколько не сомневалась: каким любящим свою подруженьку девицам придет в голову устраивать вакханалию по случаю ее узаконенного смертоубийства? Хотя от вакханалии с коктейлем «Космополитен» и плясками на столе я бы не отказалась – что-то мне не по себе в преддверии важного события, а тут еще с королем такое расстройство вышло… Поэтому когда я поднялась в спальню Миранды, чтобы переодеться к девичнику, я была сильно не в духе. А уж когда я присела на кровать, и неизвестное чудо-юдо, спрятавшееся под ней, схватило меня за щиколотки, я и вовсе разозлилась и изо всех сил лягнула бесстыдное чудо.
– О-о-о! – просипело юдо голосом Ива, выкатываясь из-под кровати.
– Ну и что ты там делаешь? – устало поинтересовалась я.
– Прячусь. Тебя жду. В засаде сижу,– доложил рыцарь, поднимаясь с пола.– Вдруг кто в твое отсутствие решит наведаться…
– Полы помыть? – устало осведомилась я.– Ну и где он?
– Кто?
– Труп горничной!
– Ты не в настроении? – догадался Ив.– Король пожаловал не те подарки?
– Исчезни! – велела я, поморщившись при одной мысли о его величестве Дуриане, и в то же мгновение осталась в комнате одна.
Этого мне только еще не хватало! То моя извращенная магия двадцать лет спала беспробудным сном, не давая мне даже заподозрить о ее существовании, то вдруг она просыпается и начинает исполнять самые идиотские мои пожелания, в том числе и те, которые таковыми вовсе не являются. Как и то, что я сказала сейчас. И что теперь делать? Помнится, когда я последний раз велела рыцарю скрыться с глаз моих, целенаправленно собираясь переместить его на пару миль от замка Селены, тот приводнился в озеро с озабоченными русалками, всеми, как одна, влюбленными него, и только чудом выбрался оттуда живым и нетронутым. И куда на этот раз его занесла моя неуправляемая магия?
– Бу! – произнес громкий бас у меня над ухом, и какая-то неведомая сила подхватила меня с пола и подвесила в воздухе.
– А-а-а! – взвизгнула я.– Сгинь, нечистая сила!
В тот же миг нечистая сила протяжно вздохнула и уронила меня на пол. Но упала я не на деревянный пол, а на что-то живое и теплое.
– А-а-а! – продолжила визжать я.
– У-у-у! – взвыла в ответ поверженная нечистая сила и просипела: – Какая ж ты тяжелая в новом теле, Янка! Слезай, задавишь!
– Ив? – удивилась-обрадовалась я, скатываясь вниз.
– Я,– крякнул невидимый рыцарь, взял меня за руку и рывком поднял с пола.
– А ну снимай! – велела я.
– Чего? – ушел в несознанку тот.
– Шляпу-невидимку, скатерку-сглазскрывайку, штаны-нифиганевидны или чего ты там здесь нашел! – огрызнулась я.
– Какую шляпу! Какую скатерку! – обиделся рыцарь.– Все твоими стараниями. Сама же велела, чтобы я исчез!
– А ну появись! – топнула ногой я.
Но чуда не произошло – передо мной продолжал висеть прозрачный воздух, где-то рядом, судя по шагам, крутился невидимый рыцарь.