– Появись, появись, появись! Приказываю! Умоляю! Хочу! Пожалуйста,– под конец всхлипнула я, утыкаясь лицом в грудь Ива и чувствуя, как меня обнимают его незримые руки.– Почему ничего не получается?
– Не переживай,– утешал меня его голос, и я закрыла глаза, чтобы не видеть, что я обнимаю руками пустоту.– Значит, так будет лучше для тебя. А что, мне даже так нравится. Не придется каждому встречному объяснять, откуда я взялся и кем тебе, то есть Миранде, прихожусь. Тут уж притвориться дальним родственником не получится – ее семья мигом выведет меня на чистую воду. Еще вздернут на виселицу за совращение девицы или на костер проводят как демона. А так я смогу всегда быть рядом с тобой, защитить, предупредить об опасности.
– О какой опасности? – буркнула я.– Опасность тут всего одна – самоубийство под видом свадьбы, будь оно неладно. Вряд ли кто вздумает покушаться на Миранду до обряда – все знают, что на этом свете она не жилец. А кто или что ждет невесту на дне океана, разбираться придется мне одной.
– Почему это? – вскинулся телохранитель-невидимка.
– Потому это,– сердито оборвала его я.– Потому что мне надо думать, как спасти Миранду, а я вместо этого буду соображать, как спасти тонущего рыцаря, и угроблю и ее, и себя!
– Я плавать умею,– обиделся он.
– На глубине пятисот метров? И как долго?
Выражения лица Ива я увидеть не могла, но, судя по уязвленному вздоху, который издала пустота, я попала в точку. Зная, что своим вмешательством он подвергнет меня опасности, рыцарь в воду не сунется. В этом теперь можно быть уверенной. А мне ведь именно это и нужно было. Тогда почему на душе кошки скребут?
– По-моему, кто-то в дверь скребется,– деликатно подсказала пустота бархатным голосом Ива.– Откроешь?
– Леди Миранда,– церемонно доложила молоденькая служанка,– леди Пенелопа и леди Вероника уже прибыли. Позвольте, я помогу вам переодеться.
Я посторонилась, пропуская ее внутрь. Как только та принялась колдовать со шнурочками и крючочками на спине моего платья, дверь осторожно приоткрылась и снова закрылась. Целомудренный рыцарь предпочел подождать меня в коридоре.
Кто бы сомневался.
Леди Пенелопа и леди Вероника встретили меня веселым щебетанием, в котором я с удивлением расслышала поздравления по случаю удачной партии и просьбы пригласить их погостить во дворец морского короля, как только я там обживусь. Вот что значит настоящие подруги! Я чуть не прослезилась от умиления. Девушки прекрасно понимают состояние несчастной жертвы и хотят отвлечь ее, то есть меня, от мрачных мыслей выдумками о сказочной жизни на дне океана.
– Вот тебе подарок к свадьбе.– Конопатая Вероника поставила на стол небольшую резную шкатулку.– Только открой уже после брачного пира! Не забудь, пиши нам каждый день! Расскажи про дворец, про мужа, про местную моду…
– И про погоду! – прибавила курносая Пенелопа.
– Да-да! Нам все-все интересно!
– А кто-нибудь из прежних невест присылал письма? – осторожно поинтересовалась я.
– Конечно! – отозвалась Вероника.– Корделия каждую неделю шлет письма домой, а к праздникам присылает шкатулки с самоцветами.
– А сестра Луизы только на днях показывала мне письмо о жизни во дворце! – похвасталась Пенелопа.– Луиза пишет, что с появлением Корделии Океан подарил ей собственный дворец…
– Проще говоря, отселил с глаз подальше! – ехидно добавила Вероника.
– Да какая разница, когда он сплошь сложен из драгоценностей! – возразила Пенелопа.– И потом, Океан не из ревнивых, а красивых мужчин и среди морских жителей хватает!
– А уж когда живешь во дворце из изумрудов и рубинов, и ходить далеко не надо – только выгляни из окошка и выбирай,– прыснула Вероника.
– Так ты видела письмо Луизы? – перебила ее я, обращаясь к Пенелопе.
– Разумеется. На нем еще такая гербовая печать – Дворец Морского Короля – и чернильная с указанием места отправления – со дна моря,– уверенно ответила та.
– Чернильная? – недоверчиво переспросила я.
– Чернильная,– подтвердила Пенелопа.
– А на чем она стоит? На ракушке? – удивилась я.
– Почему на ракушке? На бумаге! – еще больше удивилась она.
– На бумаге? – развеселилась я.
– А ты думаешь, на чем письма пишут? – вступилась за подругу Вероника.
– И под водой тоже? – ухмыльнулась я и спросила, взывая к здравому уму подружек: – Как же оно, интересно, не размокло?
– А чего бы ему размокать? – возразила Пенелопа.– Луиза же его не в воде писала!
– А где?! – поразилась я глупости девиц.
– Во дворце! – хором ответили те.
– А дворец не в воде находится? – подсказала я.
– Дворец находится ПОД водой! – глядя на меня как на умалишенную, объявила Вероника.
Теперь уже растерялась я:
– А это разве не одно и то же?
– Миранда, ты от радости разумом повредилась? – озабоченно поинтересовалась Пенелопа.– Откуда вода в ПОДводном царстве?
– Хм, и действительно, откуда бы ей там быть,– ответила я, уже категорически ничего не понимая. Может, этот мир какой-то особенный? Может, под водой здесь находится другая суша?
– Вот и я говорю, ее там нет! – убежденно ответила Вероника.
– А как же море? – не сдавалась я.
– А что – море? Ах море! – Пенелопа и Вероника обменялись выразительными взорами, как в присутствии буйнопомешанного.
– Да, море, море, море!
– А море – оно как небо! – выдали девицы.
– Как небо? – совсем растерялась я. Если кому-то и нужна срочная психиатрическая помощь, то этим двоим. Хорошо еще, что Ив рядышком стоит, тихонько попрыскивает со смеху и готов к обороне в случае нападения этих безумиц.
– Миранда! – закатила глаза Пенелопа.– Море – это граница между нашим миром и подводным царством, которой морской царь оградил себя от непрошеных гостей. Все же знают, что Океания – это сказочный мир, где растут диковинные растения, живут мифические звери, на каждом шагу лежат драгоценности и правит всем этим идеальный властитель. Это такой же мир, как наш, только намного лучше. А вместо неба там над головой плещется море.
– Вместо неба, да? – хмыкнула я.– То есть внизу там тепло, сухо, бумага и чернила?
– Ну наконец-то ты поняла! – хором воскликнули подружки.
– Увы, не сходится,– покачала головой я.– Если для того чтобы попасть оттуда сюда нужно миновать море, то как же письмо дошло сухим и невредимым?
– Тоже мне тайна! – всплеснула руками Пенелопа.– В подводном мире живут волшебники, им ли не знать, как доставить письмо королевы на землю лучшим образом!
– А ты уверена, что это письмо написала Луиза? – уточнила я, устав спорить с этими темными представительницами местного света.
– Конечно!
– И это ее почерк?
– Разумеется, нет! – фыркнула Вероника.– Будет Луиза сама с пером и чернилами возиться, когда при ней толпа слуг да личный писец.
Что и требовалось доказать, усмехнулась про себя я. Какой-то ловкий аферист преподносит семьям погибших девиц подарки и письма, якобы написанные их дочерьми, чтобы поддерживать в народе миф о благодати подводного царства и не вызывать роптания среди благородных семейств. Немудрено, что при такой рекламной кампании, каждая незамужняя барышня уверена, что стать Невестой Океана – большая честь, сулящая неземные радости, фантастическое богатство и праздник каждый день на дне моря. Хотя… почему сразу – аферист? С каких это пор я стала такой недоверчивой? Может, причина совсем в другом? Кто-то имеющий отношение к поставке девиц на морское дно исключительно по своей душевной доброте и из чувства вины перед осиротевшими родственниками фабрикует письма, чтобы утешить несчастных родителей и смягчить горечь близких следующих невест. В таком случае единственный виновник всех бед – сладострастник Океан, положивший начало жестокому обычаю. И тогда разгадки следует искать на дне морском. Как ни крути, а придется.
Пока я призадумалась, подружки Миранды времени зря не теряли, а обсуждали ее, то есть мое неадекватное поведение, безо всякого стеснения, отвернувшись к окну.
– Совсем бедняжка от счастья голову потеряла! – сетовала Вероника.
– На ее месте должна была быть я! – возмущалась Пенелопа.
– Ничего, будет еще и на моей улице праздник,– не слушая подругу, продолжала Вероника.– Как только живописец закончит мой портрет и я опущу его в море, Океан не устоит перед моей красотой, влюбится и выберет меня следующей Невестой. А уж чтобы он не ошибся, я и имя, и адрес попрошу написать на обратной стороне. На всякий случай.
– Надо почаще гулять по берегу моря,– вторя ей, бубнила Пенелопа.– Авось Океан, проплывая у поверхности, заметит мою красоту и сделает меня своей новой женой.
– Уж я-то поумнее всех этих дурищ, которые целыми днями прохаживаются у берега моря, напялив свои лучшие платья и задыхаясь от жары, в надежде что морской король углядит их из-под воды и не устоит перед их чарами. Скоро уже места на берегу не будет свободного, и так уже чуть не дерутся с новенькими, крича, как базарные торговки, что они первые пришли!
– Мое новое платье не оставит другим никаких шансов…
– Мой портрет не оставит равнодушным даже осьминога…
– Я стану следующей морской королевой…
– Новой женой Океана стану я…
– Надо попросить Миранду замолвить за меня словечко!
– Пока портрет не готов, надо подарить Миранде медальон с моим портретом! Неизвестно, дойдет ли портрет, а уж медальон-то наверняка!
– Вы это что, серьезно? – удивилась я.– Завидуете мне и желаете поменяться со мной местами?
Девицы мигом замолчали и повернулись ко мне.
– Ты это нам? – пролепетала Пенелопа.
– Конечно, вам, болтушки! Уже полчаса треплетесь о том, как бы заполучить моего будущего муженька. Хороши подруги!
– Мы ничего не говорили! – пискнула Вероника.
– Ну да, я же не глухая! Одна думает о том, как бы устранить конкуренток на берегу и поразить воображение Океана своим новым платьем, другая собирается всучить мне медальон со своим ликом…
– Ян, они ничего такого не говорили. Вслух,– шепнул мне на ухо Ив.
– Ну да, конечно. Я же слышала! – попробовала возразить я, но мои слова потонули в криках благородных девиц.
– Ты собираешься дать ей свой медальон? – взвизгнула Пенелопа.– Какая подлость!
– Ничего я не собиралась! Ты что, не видишь, у нашей Миранды от радости в голове помутилось!
– Значит, нет? А это что? – Пенелопа бросилась к столу, на котором стояла шкатулка – подарок Вероники.
– Не тронь! – взвизгнула та.
– Сейчас поглядим! – Пенелопа схватила шкатулку и вытряхнула ее содержимое на стол. Оттуда выпало три медальона.– Три? – возмущенно взревела Пенелопа.– Какая подлость!
– Отдай, не трогай!
– И действительно, отдай! – согласилась я.– Это же мой свадебный подарок! Вставлю туда свои фото и повешу на шею любимому мужу.
– Три! – продолжала неистовствовать Пенелопа, раскрывая медальоны и бросая их по одному обратно на стол.– В фас! В профиль! В анфас! Ничего не забыла?!
– Сейчас модно посылать фото в полный рост в купальнике,– подсказала я.– Это мгновенно увеличивает шансы на победу.
– Что ж ты сразу не сказала-то? – возмутилась Вероника.– А еще подруга!
– Бесстыдница! – взвилась Пенелопа, наступая на нее.– Разве пристало такое проведение благородной девушке?
– Кстати,– вставила я,– прогулки по пляжу в купальнике действуют еще надежней.
– Ага! – торжествующе взревела Пенелопа, метнувшись к двери.– Он не устоит перед моим обаянием!
– Куда же ты? – удивилась я.
– На берег!
– Но сейчас же уже темно!
– В самый раз! Зато никого уже нет – и мне никто не помешает. Вдруг Океан решит выбраться на ночную прогулку!
– Это вряд ли. У него сегодня мальчишник,– крикнула я вдогонку. Но девица на выданье меня уже не слышала – она была на пути к собственному счастью.
Вероника тоже стала поспешно прощаться.
– А ты куда?
– Как – куда? К художнику! Надо сказать, чтобы немедленно переписал платье на купальный костюм… Хотя жалко, конечно. Платье получилось как живое – каждая складочка, каждый кружавчик… А какое красивое! Из самой Ахрименции папаша выписал. Ну да ладно, время не ждет, новый портрет писать – дороже встанет.
Вероника обернулась в дверях:
– Ах, чуть не забыла! Счастливого замужества! Надеюсь в скорости увидимся!
– А пока передавать привет? – ухмыльнулась я.
– Привет? Хорошая идея! Обязательно передавай! – обрадовалась Вероника и вышла за дверь, напевая себе под нос.
– Ну и комедия,– рассмеялся Ив, когда мы остались наедине.
– Мольер отдыхает? – усмехнулась я, покачав головой.
– Не знаю, кто это, но охотно верю.
– И это весь девичник? – расстроилась я.– Даже стол не сломали!
– Пенелопа была близка к тому, чтобы сломать шкатулку о голову Вероники,– напомнил Ив.
– Невелика потеря.
– Ты о шкатулке или о голове?
– Неважно, что шкатулка из дуба, что голова. Кстати о голове! Я все время пытаюсь тебе сказать, что…
– Госпожа,– возвестила служанка, вкатываясь без стука,– остальные гости прибыли! А с кем это вы тут разговариваете? – удивилась она, оглядываясь по сторонам.
– Репетирую первую встречу с женихом,– не растерялась я.
– А! – уважительно отозвалась девчушка, косясь на кровать.– Очень натурально у вас получается за жениха говорить. Вы бы уж это, потише бы, а то как бы папенька не услышал. Он нравов строгих, не одобрит эти… репетиции,– выговорила неизвестное слово служанка.– Да и подруги к вам уже поднимаются, вы уж заканчивайте поскорей!
– Слышал? – цыкнула я на Ива, когда та убежала.– Веди себя тише травы, шепчи только мне на ушко.
– Я только хотел предупредить, что… – начал он.
– Потом! – оборвала его я.
– Как угодно его высочеству,– шутливо ответствовал рыцарь-невидимка.
– И своим невидимым положением не злоупотребляй – подружек невесты за непотребные места не щипай!
– Хорошая идея. Я бы сам никогда не догадался.
– Я тебе догадаюсь! – погрозила я кулаком пустоте. Пустота обхватила мою руку своими невидимыми ладонями и нежно поцеловала костяшки пальцев. Минутой позже двери распахнулись, и в зал влетели полтора десятка наряженных девиц.
Антракт закончился. Вторая часть Марлезонского балета стартовала.
Помимо лучших подруг Вероники и Пенелопы, заслуживших это почетное звание исключительно благодаря высоким титулам, у Миранды была масса приятельниц, которые не преминули скрасить ее последний день перед свадьбой своим присутствием. Я не запомнила их имена, да это было и ни к чему. Девицы развлекали себя сами, да притом совсем не разговорами, а песнями, плясками и разнообразными игрищами, которые удивили бы и опытного тамаду.
Полоумные подружки жертвы – пардон, невесты вели себя совершенно неадекватно. Вместо того чтобы оплакивать последние часы жизни своей несчастной приятельницы, они веселились со страшной силой. Причем в прямом смысле этого слова. К концу девичника неистовые нимфы сломали два стола, три скамейки и едва не проломили дубовый пол. Как будто подружки Миранды только и мечтали избавиться от постылой приятельницы и станцевать канкан на ее могилке. Происходящее буйство и в самом деле напоминало девичник – не какой-нибудь там традиционно древнерусский, при котором прощание с девичеством сопровождалось коллективными воплями незамужних дам и протяжными песнями траурного содержания. Словно наутро девице предстояло взойти не под венец, а на эшафот. Знали бы наши прабабки, что в далеком будущем женихов под этот самый венец не затащишь и под угрозой эшафота! То, что творилось в доме Миранды, походило на самый настоящий современный девичник – с песнями, плясками и скабрезными шуточками по поводу интимных достоинств жениха. Только разнузданных стриптизеров не хватало для полной картины!
Я-то надеялась, что хотя бы половина подруг выразит мне свои соболезнования вместо поздравлений, но какой там! Складывалось впечатление, что меня провожают не в морскую пучину, а прямиком в рай, куда мечтает попасть каждая из присутствующих. Никто не видел во мне жертву, скорее, я была для них победительницей в лотерее, сорвавшей джекпот.