– Джюрьга! джюрьга! дожюрьга-на!
XXVII
На другой день после фронтового ученья я пришел к Борикову. У него уж было несколько офицеров, и между ними ораторствовал и толстенький человечек в комиссариатском военном сюртуке, пухленький, кругленький, с небольшой лысиной, маленькими бегающими глазками и красным носиком. Это и был комиссар – Иван Петрович Струпиков.
– Да вы что же, господа, предполагаете? – спрашивал он. – Вы думаете, что мы и каши с маслом есть не умеем. Едим-с! Едим и кладем-с исправно в собственный департамент. – И он ударил себя по боковому карману.
– Да никто этого не предполагает! – вскричал Борбоденко. – И никто в том не сомневается! Что вы беспокоитесь! Жрецы и комиссариатские крысы – это уж издревле, всегда, ныне и присно были заправские цапалы-мученики.
– Цапалы, хапалы, крючковики, цепуны, акулы… Ха! ха! ха!
– Позвольте-с! Позвольте, господа! – перебил Струпиков. – Нет-с, позвольте. Мы берем – это верно – берем… Но смею спросить, разве мы это делаем без разрешения и одобрения?
– Как без одобрения!
– Так-с. Позвольте. Я вот вам расскажу маленькую историйку. Был я назад тому четыре года в арестантском управлении, и понадобилось (то есть больше нашему брату понадобилось) на разные исправления при арестантской роте и устройство каменной бани… по анкете-с… сколько вы предполагаете? А? 8 или 7 рублей с копейками!!
– Да баню-то выстроили, что ли? – резко спросил Прынский.
– Нет-с! Грунт оказался некрепкий.
– Ха! ха! ха! – И Струников хохотал сильнее других.
– Нет, позвольте! Позвольте, господа! Я сейчас доложу. В тот год были, правду надо сказать, тяжелые сметы по губернии. Был холерный год. На больных было отпущено из сумм казанской палаты 6580 рублей с копейками.
– А сколько копеек, не помните?
– Нет-с, этого не помню.
– Ха! ха! ха!
– Нет-с, позвольте, господа! От приказа общественного призрения для больницы было отпущено 6,50 и рубль с копейками; да на исправление ночлежного здания в селе Красная Горка 4,9 и 7 рублей с копейками; да на постройку ночлежного здания по сибирскому тракту в Высокой Горе – 11,28 и рубль с копейками; да на исправление этапных зданий в Бурундуках и Бикбулатове 7,28 и рубль с копейками. Вот какие куши!
Но пословица говорит: крупный баран не бык, а мелкие барашки стоят быка. А этих мелких барашков разных там: где 200, где 500, где 700 рублей, – и набралось всего-навсего… сколько бы вы думали?
– Ну! 20 000, – догадался Бориков.
– Нет-с! Поднимите выше, да и подержите: 52 915 рублей с копейками. Вот какая крупица!!
– Откуда же взяли эту крупицу?
– С земских повинностей.
XXVIII
– Так это вы с православных мужичков содрали!! – вскричал Тручков.
– Да-с, с них-с самых… Но позвольте же, господа, ведь все это было, так сказать, с одобрения. Смета была представлена на утверждение, и господин министр финансов нашел, по рассмотрении ее, что «из числа включенных в оную расходов, одни основаны на последовавших Высочайших повелениях и разрешениях правительства, прочие же предположены губернским начальством на исправление и постройку этапных зданий, устройство коих необходимо… а посему смету сию и раскладку на будущий год утвердить…»
– А арестантов-то освещали и просвещали?
– А то как же-с. На расходы, на освещение, на отопление введено в смету на удовлетворение К. градской думы 1118 рублей с копейками.
– А сами-то грелись?
– Ха! ха! ха!
Струпиков пожал плечами.
– Смотрителя, известное дело, грелись и освещались… – сказал он смиренно. – А мы, так сказать, только пенку сняли.
– Ха! ха! ха! ха!
– А сколько каждогодно собирается повинностей? – спросил серьезным голосом Лазуткин.
– В этот год должно было быть собрано около 5000 рублей.
– Так это вы ухитрились увеличить смету более чем в 10 раз. Молодцы!
– Да! Позвольте же-с! Ведь холерный год!! Затем подошли разные статьи…
– А сколько собирается с души каждогодно?
– По одной копейке с души.
– А вы насколько увеличили сбор?
– Да ведь говорят же вам, что необходимо было.
– Да насколько, насколько?
– Всего-навсего пришлось по 914 копеек с души.
Примечания
1
Имя вымышленное.
2
Оставь надежду, всяк сюда входящий.