– Чокнутые, – констатировала Лика.
А я ничего не сказала, просто смотрела, как они танцуют, и думала, какие же они красивые!
Мне даже показалось, что я тоже слышу музыку, под которую они танцевали.
Девчонок испугала какая-то пьяная, она ворвалась в танец и разрушила его. Девчонки остановились, с недоумением разглядывая приплясывающую тетку. Лика не выдержала, подошла, схватила Ксанку за руку и потянула прочь. Незнакомая девчонка в розовой куртке почему-то направилась следом за ними.
Ксанка представила ее нам:
– Это Света.
У девчонки были длинные светлые волосы, очень легкие, как лучи света. И имя подходящее.
Мы познакомились. А потом я увидела Леху. Он издали помахал мне рукой.
– Девчонки, я пойду. – Мне хотелось извиниться, но я не стала. Подруги увлеченно болтали с новой знакомой, они почти не обратили внимания на мои слова.
– Пока, – кивнула Лика.
– Пока, – со вздохом попрощалась я. Даже обидно. Чужая девчонка показалась им интереснее меня.
Ну и ладно. Зато мне навстречу шагал самый лучший парень во всем мире.
– Поздно уже, – сказал он, чмокнув меня в щеку. – Ты не замерзла?
– Нет, – ответила я, прижимаясь щекой к его груди.
– Давно гуляете? – Он кивнул в сторону девчонок.
– Давно. Вот, хотели в кино сходить, да как-то не сложилось.
Мне так хотелось поговорить с ним, рассказать о своих страхах, о том, как я позорно бежала от двери его квартиры. Был ли у него кто-нибудь на самом деле? Или я приревновала его к звукам телевизора? Я хотела расспросить о многом. Потому что я сомневалась в себе и в Лехе.
– Мы так редко бываем вместе, – прошептала я, поднимая голову и стараясь заглянуть ему в глаза.
– Ну, ты же знаешь мой график. – Он улыбнулся и обнял меня за плечи. – Идем?
И мы пошли.
– Да, я знаю, – продолжила я, – все равно грустно.
– А я думал, ты сегодня повеселилась?
– Нет, не вышло, – призналась я.
– Вот что, приходи завтра ко мне, как освободишься, мы вместе что-нибудь придумаем, – предложил он и покрепче прижал меня к себе.
– Хорошо…
Я соглашалась, а сама ругала себя: «Спроси, спроси у него! – требовала я от себя. – Неужели так трудно просто спросить, какие девушки ему нравятся, была ли у него раньше девушка? А сейчас? Были ли у него сегодня гости? И главное – почему он со мной?»
Но я знала, что он мне ответит. Он скажет: «Не придумывай. Зачем ты все усложняешь? Ты же знаешь, что я люблю тебя, только тебя, а не каких-то других девушек».
– Представляешь, – сказал Леха, – сижу сегодня дома, жду тебя, вдруг слышу – звонок! Я был уверен, что это ты. Открываю дверь – никого. Странно, может, послышалось.
– Наверное, дети баловались, – быстро отозвалась я, глядя себе под ноги. «Боже, как стыдно! Вот кретинка!»
Надо было срочно спросить его о чем-нибудь, а то он точно догадается.
– Леш, ты же мне так и не рассказал о соревнованиях! Кто выиграл? – нашлась я.
Он рассмеялся:
– У нас не было соревнований. Но все равно спасибо, что спросила.
Ну вот, я снова опростоволосилась.
Как же объяснить ему то, что со мной происходит? Мне так хочется, чтоб он понимал меня! А вместо понимания между нами какая-то мучительность. Или это только мне так кажется?
Вот ведь, говорит же мне Леха, чтоб я не усложняла. А что значит – не усложняла? Значит, я должна все упрощать?
Как там: «будь проще, и люди к тебе потянутся». Но хочу ли я, чтоб люди ко мне тянулись? Смотря какие люди, разумеется. В старой школе, как я ни старалась, никто ко мне не тянулся. А в новой – все наоборот. При этом я осталась прежней, я не изменилась, то есть не стала проще. Выходит, дело не только в простоте, но и еще в чем-то?