Смоленская земля внесла свой вклад в продолжение традиции подвига православного юродства.
Русский народ особенно чтил юродивых. Блаженные, вольные в своих поступках могли указывать на недостатки знатных и первых лиц в государстве, им приписывали дар пророчества. Именно пророческое служение юродивых с XVI в. получает социальный, и даже политический, смысл. Феномен русского юродства имеет очень сложную и трудно понятную современному человеку сущность. Три принципиальных момента выделяют в этом парадоксальном подвиге: а) аскетическое попрание тщеславия, притворное безумство; б) выявление противоречия между глубокой христианской правдой и поверхностным здравым смыслом и моральным законом с целью посмеяния миру; в) служение миру в своеобразной проповеди, которая совершенствуется не словом и не делом, а силой Духа, духовной властью личности, нередко облеченной пророчеством.
И.Я. Корейша. Гравюра XIX в.
Первым настоящим юродивым на Руси был Прокопий Устюжский (XII в.). В Москве о юродивых стали говорить с первой трети XIV в.; наиболее известными блаженными были Василий Блаженный (1469–1557) и уроженец Смоленщины Иван Яковлевич Корейша.
Подвиг православного юродства несли (всю сознательную жизнь или часть ее) смоляне: Исаакий Смоленский (в миру – Чернь, уроженец города Торопец, стал одним из первых подвижников Киево-Печерского монастыря), Аркадий Вяземский и Новоторжский, Авраамий Смоленский, все они были канонизированы, как и И.Я. Корейша, местночтимый святой в Москве.
Иван Яковлевич (1783–1861) Корейша родился в семье смоленского священника, учился в местной духовной академии, затем жил в Смоленске. После каких-то неприятностей он решил стать отшельником и ушел в лес, в конце концов решился юродствовать. Смоленские крестьяне обнаружили его в лесу, поскольку юродивых уважали, построили ему избушку, стали ходить к нему в лес за советом, духовной поддержкой, вскоре имя Ивана Яковлевича стало известным всей округе. Как-то к нему приехала девушка, дочь одной смоленской богатой и знатной барыни, просватанная за военного, героя Отечественного войны 1812 г., спросила, будет ли она счастлива в намечаемом браке. Внезапно и не ясно почему, при этой девушке и ее матери Корейша вместо ответа закричал, вскочил со своего места, начал стучать кулаками о стол, заорал: «Разбойники! Воры! Бей! Бей!» После этого девушка наотрез отказалась выходить замуж за своего жениха, потому что Иван Яковлевич, как она поняла, назвал его разбойником. После этого жених отправился к Корейше, сильно избил его и попросил смоленского губернатора избавить общество Смоленской губернии от полоумного изувера, расстраивавшего семейные дела. Но это не привело к свадьбе. Невеста приняла монашество, со временем стала игуменьей и до своей смерти вела переписку с Корейшей. После скандала, учиненного неудачливым женихом, Корейшу хотели отправить в дом для умалишенных. Но подобного дома в Смоленске то ли не было, то ли под давлением населения его не хотели держать в плохо устроенном местном «безумном доме», поэтому Корейшу отправили в 1817 г. в Москву, в дом для сумасшедших. В доме для умалишенных ему выделили отдельную комнату. К нему за советом приходили толпы богатых и бедных людей, приносили дары: продукты, одежду, деньги, которые он раздавал нуждавшимся людям и его гостям-посетителям. Даже Н.В. Гоголь собирался советоваться именно с ним о судьбе своего второго тома «Мертвых душ» (он его позже сжег), а для Ф.М. Достоевского он служил прототипом юродивого Семена Яковлевича в романе «Бесы», а в «Женитьбе Бальзаминова» Н.А. Островского устами маменьки героя этой комедии также вспоминают Ивана Яковлевича. Какие-то предсказания и истолкования слов Корейши сбывались, кому-то он действительно облегчал душевные и физические страдания. Его даже как-то собрались выпустить из сумасшедшего дома, а он отказался его покидать. Немногим более сорока лет Корейша жил в сумасшедшем доме, предсказывал, советовал. Когда он умер, разгорелась чуть ли не драка – где и кому его хоронить, желающих было слишком много. Одни хотели везти его на его родину в Смоленск, другие требовали похоронить его в Москве, что в конце концов и сделали.
В 1913 г., когда в Смоленской губернии жили около 1,7 млн человек, из которых 90 % были православными верующими, в пределах Смоленской епархии действовали 17 монастырей (10 мужских и 7 женских), 812 церквей. При церквях было 535 библиотек, 24 больницы, 2 больницы при монастырях, 98 богаделен при церквях и 2 при монастырях. В то время в Смоленске, где жили 63,4 тыс. человек, из которых 85 % были православные люди, действовали 3 монастыря, 33 храма, работали Духовная семинария, уездное Духовное училище, женское епархиальное училище, несколько церковно-приходских школ. В составе клира были 40 протоиереев, 828 священников, 749 псаломщиков.
После событий 1917 г., установления советской власти, число действующих православных храмов стало уменьшаться. Их было на Смоленщине в 1913 г. – 812 (и действовали 17 монастырей), в 1925 г. – 548 храмов, в 1985 г. – 35. Но в постсоциалистический период их число в Смоленской области стало снова расти и достигло в начале 2000 г. 124 (и действовали 4 монастыря), сейчас – еще больше храмов и монастырей.
После установления советской власти (1917), с лета 1918 г., на Смоленской земле по решению советской администрации стали закрывать храмы и преследовать духовенство. В 1922 г. большое недовольство верующих вызвала кампания по изъятия церковных ценностей якобы для помощи голодающим Поволжья. По призыву патриарха Тихона (1865–1925 гг.; В.И. Беллавин, канонизирован) верующие собрали деньги, сделали щедрые пожертвования из церковных ценностей, но новой власти этого было мало, начался повсеместный грабеж и разорение храмов. Тех, кто мешал этому, жестоко наказывали, их убивали, отправляли в тюрьмы и лагеря.
В 1922 г. провели постыдный «Процесс Смоленских церковников», на котором судили 45 трезвомыслящих представителей смоленской интеллигенции и духовенства. Советская власть способствовала физическому устранению действительно убежденных верующих, патриотично настроенных, грамотных священнослужителей. Для раскола Русской православной церкви новая власть создала послушную ей «Обновленческую церковь», которой отдали Успенский собор в Смоленске, обеспечили издание обновленческого журнала «Церковь и жизнь»: из 736 священников 47 % были сторонниками «Обновленческой церкви».
Изъятие церковных ценностей. Фото 1920-х гг.
В 1925 г. был создан Смоленский губернский совет «Союза безбожников» (с 1931 г. – «Союз воинствующих безбожников»), который с 1931 г. стал издавать свой «Бюллетень», вел на местном радио регулярную передачу «Час безбожника», на Рождество и Пасху (величайшие христианские праздники) устраивал безобразные антирелигиозные демонстрации, карнавалы, повсеместно проводил лекции и беседы на атеистические темы.
В 1930 г. в январе в Смоленске за одну неделю по постановлению горисполкома со всех храмовых звонниц сняли колокола и отправили их на переплавку. В конце 1920-х – середине 1930-х гг. усилился процесс закрытия, разрушения храмов и преследования духовенства. Священнослужителей обвиняли в контрреволюционной работе и антисоветской деятельности. В 1937 г. объявили о раскрытии «контрреволюционной организации в Смоленске», тогда 14 человек приговорили к расстрелу и 17 – сослали в лагеря. Всего за 1917–1950 гг. в Смоленской области было репрессировано около 750 священнослужителей, монахов, людей, работавших при церкви. Число действовавших храмов повсеместно сокращалось. Так, в Смоленске в начале 1941 г. действовали 4 храма, а к лету – только один (Тихвинский кладбищенский) храм.
За период гитлеровской оккупации (июль 1941 – сентябрь 1943 гг.) число религиозных центров на Смоленской земле увеличилось; оккупационная администрация разрешала открывать их в расчете на приобретение симпатий местного населения. Так, в предвоенном Смоленске с населением более 150 тысяч человек был только один действующий православный храм, а в 1942 г., когда в городе было менее 30 тыс. жителей, действовали уже 5 храмов. В Смоленске были открыты пастырские курсы, выпустившие только за первые 7 месяцев своего существовании 40 священников. Церковное возрождение на захваченных врагом территориях вело к возрождению, мужанию национального духа россиян. Гитлеровцы вскоре поняли это, поэтому Гитлер издал приказ о запрещении помощи вермахта Церкви на оккупированных территориях. Немецкие солдаты и офицеры обычно грабили и оскверняли храмы, мучили священнослужителей, подозревая их в связях с партизанами, подпольщиками. Очень многие храмы в процессе военных действий были разрушены, ведь войска использовали их как ориентир для наведения орудий. Особенно нагло гитлеровцы громили и взрывали храмы при отступлении (в сентябре 1943 г. вся Смоленщина была освобождена от захватчиков).
Успенский собор, разрушенный немецко-фашистскими оккупантами. Осень 1941 г.
С восстановлением советской власти пастырские курсы были закрыты, ряд священников были репрессированы якобы за «сотрудничество с оккупантами», однако уже не было массовых преследований верующих людей и закрытия храмов. Но даже через 40 лет после окончания войны, в 1985 г., на Смоленщине действовало всего 35 храмов, расположенных главным образом в ее глубинке.
С 1985 г. реальные практические действия по оживлению церковной жизни на Смоленщине начал тогда архиепископ Кирилл (В.М. Гундяев). Тогда к Смоленско-Вяземской епархии присоединили удаленную от Смоленской области Калининградскую область, епархия стала называться Смоленской. Только за первые 15 лет пребывания на Смоленской кафедре Владыки Кирилла было восстановлено и построено в Смоленской области 39 храмов (и в Калининградской области 27); затем были восстановлены или построены заново десятки других храмов; была создана действенная система духовного образования, включающая 2 православных детских сада (в Смоленске и Велиже), 2 православные гимназии (в Смоленске и Рославле), Духовное училище, Смоленскую Духовную семинарию (1995). Для школ был разработан учебный курс «Основы православной культуры» и факультативный курс «Основы православной этики и культуры», похожие курсы были разработаны для специальных высших и средних учебных заведений Смоленской области. Стали возрождаться закрытые в советский период монастыри.
Сейчас в Смоленской области действует 5 монастырей (три мужских и два женских). Мужские монастыри: Свято-Преображенский Авраамиев (г. Смоленск), Свято-Троицкий Герасимо-Болдинский (с. Болдино), Свято-Преображенский (г. Рославль). Женские монастыри: Свято-Димитриевский (г. Дорогобуж), Вяземский Иоанно-Предтеченский (г. Вязьма).
В ряде смоленских храмов пребывают православные святыни и реликвии, в том числе в Смоленске – чудотворная Смоленская икона Божией Матери «Одигитрия» (XVI в.), чудотворная Казанская икона Божией Матери, чудотворная мироточивая икона преподобного Серафима Саровского. Около храма села Темкино находятся чтимая могила схимонахини Макарии и святой источник Ильи Пророка. В селе Болдино пребывают (под спудом) святые мощи Герасима Болдинского. В городе Десногорске бьёт святой источник Казанской Божией Матери на месте явления (обнаружения) иконы Божией Матери Казанская. В деревне Луги есть святой источник святителя Николая Угодника на месте обретения иконы святителя Николая и место, где жил будущий великий преподобный старец Моисей Оптинский (XVIII в.) и другие.
В прошлом многовековые территориальные претензии Литвы и Польши на Смоленские земли, временное пребывание части этих земель вне Русского государства (даже в условиях их возвращения России) способствовали распространению на Смоленщине и других религиозных верований, кроме Православия. Наиболее сильные позиции из них смогла завоевать католическая церковь, усилению которой на своих захваченных смоленских территориях раньше усиленно способствовали Литва и Польша (униатская архиепископия была открыта в Смоленске в 1625 г.). В наши дни на территории Смоленской области, кроме православных людей, живут сторонники католицизма, а также протестантизма, иудаизма и ряда других религиозных верований.
В княжеский и царский периоды через польские и белорусские земли стремились попасть на Русь-Россию евреи, ощущавшие в Европе давление, гонение на них. Число евреев-иудеев на Смоленских землях стало заметно со второй половины XVIII в., когда первые евреи-эмигранты прибыли официально на постоянное жительство в Россию, главным образом в ее вновь приобретенные юго-западные и южные владения. Произошло это в 1764 г. по разрешению императрицы Екатерины II (1729–1796 гг.; правила с 1762 г.). Неудивительно, что со временем относительно новое направление в мировом иудаизме – хасидизм появился именно на Смоленской земле в поселении Любавичи (отсюда любавичские хасиды). В целом с конца XVIII в. стало увеличиваться чисто синагог и иудейских молельных на Смоленских землях. Среди иудейских центров всего мира особо выделяется поселение Любавичи как крупнейший мировой центр зарождения хасидизма, куда растет поток верующих иудеев.
В наши дни при мирной религиозной веротерпимости подавляющее большинство религиозных центров в Смоленской области – это православные монастыри и храмы (что не удивительно, ведь резко преобладающая часть смолян – это православные люди).
Исключительный вклад в оздоровление духовно-нравственного климата, возрождение храмов, монастырей на Смоленской земле в конце ХХ – начале XXI в. внес и вносит Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, который длительный период времени был архипастором в этом регионе. В 1990 г., тогда архиепископ, Кирилл инициировал и обеспечил возрождение Иоанно-Предтеченского Вяземского монастыря, в 1991 г. – Свято-Троицкого Герасимо-Болдинского монастыря, в 1998 г. он способствовал возрождению Свято-Димитриевского Дорогобужского монастыря, всегда особое внимание уделял возрождению приходов на Смоленской земле. Пребывая на Смоленской кафедре, Владыка Кирилл сделал поразительно много для организации и улучшения работы православных учебных и воспитательных заведений в Смоленской епархии. Благодаря его энергии, поддержке, участию были открыты Смоленское межъепархиальное училище, которое в 1995 г. преобразовали в Смоленскую Духовную семинарию, созданы православные детские сады и православные гимназии.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл (Владимир Михайлович Гундяев, родился в 1946 г.) был (декабрь 1984 – начало 2009 гг.) митрополитом Смоленским и Калининградским, был (с 1989 г.) председателем Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата. Он внес исключительный вклад в дело упрочения позиций Русской православной церкви в новых постсоциалистических условиях, сделал поразительно много для объединения Русской православной церкви (Московский патриархат) и Русской Зарубежной православной церкви. В начале 2009 г. шестидесятитрехлетний Владыка Кирилл стал Патриархом Московским и всея Руси, до этого он более 24 лет трудился на Смоленской кафедре.