– Ты ему звонил? – раздраженно спросила она, пригубив горячий ароматный кофе без молока и без сахара. По мнению девушки именно так и стоило пить настоящий кофе. А все эти американо, капучино и иже с ними – плод бестолковой фантазии.
– Я ему каждые полчаса звоню, – ответил Стас. Он, в отличие от девушки, не злился. С ним все было гораздо хуже – Стас был напуган. И не скрывал этого, что вообще ни в какие ворота не лезло, даже в футбольные. Кем-кем, а трусом Стас не был. В их компании вообще пугливых не водилось, не та среда обитания, не та экологическая ниша.
– И что?
– Абонент временно не абонент.
– А второй номер?
– Оба. – Стас, всегда спокойный и выдержанный, потер глаза, и Лера заметила, что они у него как-то не по-хорошему красные. Видно, не спал всю ночь, пытаясь достать бестолкового Джампера.
– Если они внизу, дебилка может и не взять, там же куча проводов, бетон, фонит по-страшному.
– Третий день? – спросил Стас.
– Ну-у, – протянула Лера, прихлебывая вкусный кофе и наскоро прикидывая такую возможность, – почему бы нет. Особенно если у них есть запасные батарейки, вода, продукты… презервативы.
– Не смешно. А смысл?
– Всех на уши поставить, – хмыкнула Лера, – вот тебе и смысл. Потом на форуме повыпендриваться: мы, типа, круче всех, мы мегавлаз и мегавылаз сделали. Целых трое суток под землей. Настоящие диггеры – это мы!
Стас грустно усмехнулся:
– Если б тебе кто-нибудь, я, Кролик или Бешеная Вильма таким «подвигом» похвастались, ты бы сказала, что мы крутые?
– Я бы сказала, что вы придурки. Но между вами и Джампером есть существенная разница.
– Какая? – удивился Стас.
– Он на самом деле придурок. И ему идея могла показаться стоящей.
– Все равно, маму бы предупредил.
– Мог и не предупредить. – Девушка пожала плечами. – Ты предупреждаешь родителей, что собираешься вниз?
– Нет конечно. Что я, больной. Но я-то больше чем на двенадцать часов не спускаюсь, – возразил Стас и снова потер глаза. – Может, заблудился?
Лера фыркнула:
– Ты еще скажи – забухал с метровскими слониками. Как в Питере можно заблудиться? Тут же все просто, «по линеечке».
– Сама сказала – придурок.
– Но не до такой же степени!
Они замолчали и занялись каждый своей чашкой, а Стас Белый по прозвищу, разумеется, Черный, еще и песочной полоской. Если бы пончиком, разговор мог вообще не получиться, Лера Левандовская была человеком настроения, и за издевательство над своей нежной психикой могла послать к Ероол-Гую не только камрада, но и упомянутых метровских слоников, причем в любом количестве, сколько бы их ни было оптом или в розницу.
– А этой его… Сердцу Мира звонил? – спросила девушка, прервав затянувшуюся паузу.
– Я ее номера не знаю. Никто не знает. Шифруется.
– Вот тебе и презервативы! – Девушка ехидно прищурила глаза. – Полюбасу она с ним пошла под землю.
– И что?
– Заявление в полицию написать.
– Уже написано.
– Ну так ищут, наверное.
– Ищут… – Стас вздохнул. – О чем ты, Кошка? Если они внизу, полиция их не найдет. Их никто не найдет. Пока сами не вылезут…
«…если вылезут». Об этом Черный не сказал. Следуя никем не писанному, но чтимому кодексу правил, о такой возможности между собой никогда не говорили. Но помнили-то о ней всегда.
Бесполезный разговор пора было заканчивать. В конце концов, у девушки была еще куча своих проблем. Хорошая такая, большая куча. И сидя в кафе со Стасом она ровным счетом ничего не делала, чтобы эту кучу уменьшить.
– От меня-то ты чего хочешь? – напрямик спросила она.
– Поискать бы надо ребят, – так же прямо ответил Стас. – Я знаю, ты их не любишь.
– Любишь – не любишь, – перебила Кошка, – мы что, на ромашке гадаем? При чем тут любовь? Я дышать не люблю, ты в курсе? Вдох – выдох – и так лет восемьдесят без перерыва. Рутина. Однако дышу… Дело не в моих личных чувствах к придурку Джамперу и этому самозваному Сердцу Мира, крепко двинутому на всю голову. Дело в том… Смысла я в этом не вижу, вот в чем дело. Где мы их «поищем»? Под Литейным, в метро, на Морской, в крепости? Ты знаешь, хотя бы приблизительно, где они забрасывались?
– Можно на форуме последний треп посмотреть…
Лера даже говорить ничего не стала, молчание ее было выразительнее всяких слов.
– Хорошо, – кивнул Стас, – я тебя понимаю… Один полезу.
– Ты знаешь наши правила, – бросила Кошка, – поодиночке вниз не ходят.
– Есть и другое правило – своих не бросают!
– Чип и Дейл спешат на помощь, – плоско сострила Лера.
Стас покачал головой, словно не верил, что бывают на свете такие вредные люди. И при этом вполне симпатичные, вот ведь как.
– Ты все-таки что-то знаешь… Или догадываешься.
– Джампер на той неделе домкрат купил, – вполголоса поделился Черный.
Кошка кивнула.
– Ну да, если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то домкрат – это гермуха[5], а гермуха – это метро. Все Хабаровск[6] ищут… Но метро – это ни о чем. – Она выжидающе смолкла.
– Они уже пару недель одну вшу[7] облизывают, – сдался Черный, – я обещал никому не говорить.
– Ну вот и молчал бы, – пожала плечами Лера.
– Ко-ошка!
– Хорошо, – неожиданно легко согласилась она, – сегодня ближе к ночи, устроит?
– Вполне. – Стас мгновенно воспрянул духом. – Кошка, ты – человек! Снаряга?
– Обычная: пецл, обвязка, карабины…
…Стас уже давно растворился в сутолоке мегаполиса, а Лера все сидела за столиком, пытаясь добить большую чашку с кофе, и бубнила себе под нос так, чтобы никто ее не услышал:
– Везет Москве. Люди библиотеку Ивана Грозного ищут, серебро, которое от Наполеона прятали. А мы – только всяких придурков да приключения на свою… хм… шею.
Глава шестая
Трудный день
Четырнадцатое сентября 2013 года, день, город Санкт-Петербург, аэропорт «Пулково-2».
Он не мог вспомнить который сегодня день. Про время… то есть про часовые и минутные стрелки он вообще не вспоминал. В последние дни круговорот веществ в природе… вернее в животе, от всего выпитого и съеденного превратился в тошнотворную карусель. И то правда.
Сначала Кот-д'Ивуар, потом Египет, затем Мальта, следом Венгрия – и вот только теперь родной Питер. Череда сменяющихся лиц и ландшафтов. Съемки, интервью и экзотическая кухня. И пора бы привыкнуть, уже три года в деле, но желудок каждый раз бунтует как в первый. Все не привыкнет, окаянный.
Вот многие завидуют ему. Мол, полмира повидал, и все за счет работодателя и спонсоров. Он и сам так поначалу считал. Романтика, путешествия, новые знакомства, аборигены, аборигенки… Три года промчались как один – и налет блаженного кайфа испарился, словно иллюзия. Юношеская мечта, страсть к приключениям… Он устал. Именно теперь, когда жизнь наладилась, когда карьера пошла в гору, многие его знают и даже уважают. Коллеги завидуют. Он уважаемый человек и путешественник.
Начиналось, правда, все банально. Факультет журналистики – раз. Окончание этого факультета – два. Поиск достойной работы – три, хотя и занял почти год. Подработки не в счет. И вот фортуна повернулась красивым передом совершенно случайно, на банкете в честь… О! Он будет помнить тот день всегда.
Турбины шумели, крыло чуть заметно подрагивало, мимо проплывали взъерошенные облака. Мужчина удобно устроился в кресле, закрыл глаза…
Открытие модного торгового дома в Питере. Немного пафосно, но зато с одним очень известным певцом в главной роли. А он сам просто фотокорреспондент газетенки, название которой стыдно упоминать в приличной компании.
Итак, он отснял свои килобайты, наслушался сказок в исполнении заграничного певца и только было собрался вкусить начиненных разными деликатесами тарталеток, как плечом к плечу столкнулся с очаровательной леди. Ах, какое у нее имя – Гульнара Ивановна, внимание, фамилия: Сохно. Восточный колорит, плотно взбитый на русско-украинской сметане. Красота – глаз не отвести. Даже фотоаппарат самопроизвольно выдвинул объектив. Тысяча извинений, которые последовали мгновенно, едва не выбили леди из колеи. Она оказалось директором крупного СМИ, которое впаривало читателям про райские курорты за тридевять земель, обстоятельно расписывая все блага заграничного кайфа. Турфирмы щедро оплачивали рекламные статьи – бизнес на загляденье. Тем более он и сам мечтал о путешествиях. А еще страсть к холодному оружию. О, восток, дамаск, булат и японские катаны!
Они сошлись быстро. Признаться честно, он был неотразим. Он это умел. Она тогда ему искренне призналась:
– Вы, Никодим, очаровали меня!
Или, быть может, это сказалось великолепное французское шампанское? Настоящее французское, по сорок пять евро за бутылку!
Вот прямо так и сказала и предложила работать на свое издание. А Никодим не раздумывал ни секунды. Шанс! Верный, упавший с высокого Олимпа прямо в ладонь. Надо было брать, пока шанс кокетничал и улыбался.
На следующий же день начинающий путешественник был в офисе на Фурштадской, а еще через два дня он уже летел на Байкал. Не Рио-де-Жанейро, но надо же было с чего начинать. И он начал! С тех пор все и закрутилось…
Самолет внезапно тряхнуло. Салон сразу ожил, загалдел. Никодим открыл глаза, осмотрелся. Его сосед – о! соседка – сидела, крепко вцепившись в подлокотник. При посадке он ее и не заметил. Плюхнулся в кресло и тут же уснул. Но теперь…
– Это всего лишь воздушная яма, – попытался успокоить ее Никодим.
– Да-да, – она закивала милой головкой. – Знаете, я ужасно боюсь летать.
– Я тоже.
– Да?
– Но надо. Потому и летаю.
– Вот и мне – надо.
– Вас как зовут? Меня Никодим.
Да, он был уверен, что его редкое… да что там редкое, сейчас уже совсем забытое имя сделает свое дело. То есть произведет на девушку нужное впечатление.
– Никодим? Очень интересное имя…
«Есть! – сказал он себе».
– А вас?
– Екатерина. – Тон был еще немного деловой, но начало положено.
– Не волнуйтесь, Екатерина, наш лайнер прибудет в «Пулково» в целости и сохранности. – Никодим весело подмигнул ей.
Она невольно улыбнулась в ответ.
– Все будет хорошо, Екатерина. Если вам страшно, можете держаться за мою руку.
Секундное колебание… и, так вовремя, очередной толчок почти бросил ее в его объятия.
– О! – Никодим широко улыбнулся. – Ничего-ничего, Катя, так тоже можно.
– Уважаемые пассажиры, пристегните ремни, – раздался требовательный голос стюардессы. Голос добавил еще пару слов, что-то о турбулентности и скорой посадке, но Никодим ее уже не слушал.
Девушка отпрянула от него и быстро справилась с ремнем. Никодим тоже пристегнулся.
– Сейчас все закончится. – Молодой человек попытался вновь успокоить соседку, ну и себя заодно.
Он не обманывал, он действительно опасался летать. Ее рука крепко сжимала его.
Еще пару мелких толчков прошли почти не заметно. Все стихло, страсти улеглись, народ успокоился. Стюардесса опять провещала о ямах и турбулентности… успокоила пассажиров строго по инструкции. Екатерина не спешила отпускать руку соседа.
– Ой, извините, – наконец спохватилась девушка.
– Все нормально?
– Да. Спасибо.
– Не за что. Был рад.
Его прервал все тот же почти приятный голос:
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершает посадку в аэропорту «Пулково-2». Погода за бортом…
– Питер, – почти шепотом сказал Никодим соседке.
– Да. Отлично.
– Может, кофе? Там, внизу.
Девушка удивленно подняла веки.
– Ну, аренда моей руки стоит недорого… Одна чашка кофе…
Она поняла, улыбнулась.
– Хорошо, Никодим.
Эх, как она произнесла – Н и к о д и м, почти нежно…
Самолет сделал плавный поворот и стал снижаться. Город внизу лежал как на ладони. Дороги, жилые кварталы, реки, пруды… огромная дымящая труба.
– Екатерина, вы не подскажете, какое сегодня число.
– Четырнадцатое.
– Суббота?
– Да.
– Ага, – он сделал резкое движение, пытаясь напугать девушку.
– Ой, – она игриво прикрыла глаза руками.
– Вам плохо?
– Нет. Мне хорошо.
Он машинально посмотрел на часы. Стрелки показывали девять сорок:
– С небольшим опозданием, но все-таки прибыли.
– Да-а, – медленно протянула его новая знакомая.
* * *
Самолет плавно зашел на посадку, приземлился, и уже через двадцать минут только что познакомившиеся попутчики стояли рядом у транспортерной ленты в ожидании своего багажа.
Только что введенное в эксплуатацию новенькое здание аэропорта поражало своим размахом. Грациозным сочетанием металла, стекла и бетона. Огромный стеклянный купол обильно пропускал дневной свет и позволял любоваться проплывающими облаками.
– Красиво, – закинув голову, мечтательно заметил молодой человек.
Девушка проследила за его взглядом:
– Да. Умеют ведь…
Ее элегантный красный чемоданчик пришел по ленте сразу за его рюкзаком.
– Так как насчет кофе?
Она не возражала.
– Тогда прошу вас… – Он сделал широкий пригласительный жест.
Миновав длинный холл аэровокзала, наполненный людьми, они поднялись по эскалатору на второй этаж. Стеклянные стены здания открывали просторный вид на огромную автомобильную стоянку. Поодаль виднелись три высоченных здания бизнес-центра.
Еще несколько шагов – и они заняли столик у стеклянной стены. Опережающая события официантка, мило улыбаясь, приняла заказ, и вскоре попутчики пили кофе и мило беседовали. Первая чашечка ароматного напитка прошла незамеченной, и Никодим заказал еще по одной и мороженого. Беседа продолжилась.
То, что она не замужем, он выяснил окольными путями. Теме же путями ему удалось установить точный адрес девушки. А сразу после мороженого он широко улыбнулся и отважился попросить номер мобильного телефона. Бог есть, она протянула ему визитку.
– Так-так, интересно. Менеджер по туризму, – медленно прочел Никодим золотистую надпись на визитке. – Так мы с вами почти коллеги.
– Да?
– И не смотрите на меня так. Я не вру.
Дальше Никодим вкратце изложил ей основы своей профессиональной деятельности. Девушка была приятно удивлена.
– Так значит коллеги? – игриво спросила она.
– Без сомнений. Трудимся на благо людей. – Он улыбнулся ей в ответ.
Еще несколько минут прошли в обсуждении взаимных впечатлений о последней поездке. Никодим уже намеревался предложить девушке проследовать в такси, проводить до дома и все такое, как его романтические планы были нарушены взрывом. Молодой человек обернулся на звук. Раздражителем оказался телевизор, на экране которого показывали крупную аварию на автостраде. Перевернутые машины, горячая автоцистерна, тревожный голос диктора за кадром. Никодим не стал прислушиваться, а вот Екатерина, кажется, услышала что-то любопытное….
– Надо попросить сделать погромче, – она приподнялась с места, – там говорят о закрытии города…
– Какого города? – не понял Никодим.
– Кажется… – Она не договорила. Ее прервал новый взрыв. Но на сей раз не по телевизору.
Сначала он показался им далеким и несущественным, но секунду спустя появился странный звук. Люди в кафе повскакали со своих мест. Кто-то пытался бежать, а кто-то прильнул к стеклянной стене, которая выходила на автомобильную парковку. Действительно, может, именно там происходило что-то интересное.
– Что это? – спросила Екатерина, испуганно глядя в глаза Никодиму.
– Не знаю, – пожал он плечами.
Они разглядывали стоянку, но ничего подозрительного не находили.
Рев нарастал. Он исходил откуда-то сверху. Но это могло только казаться. Толстые, Никодим был уверен, что и пуленепробиваемые стекла искажали звук.
– Смотрите, – воскликнул упитанный мужчина у стены и указал куда-то пальцем…
Все любопытствующие проследили за его жестом.
– Самолет!
– Аааа…
Лайнер шел чудовищно низко, и скорость его снижения говорила только об одном.
– Бежим!
Никодим схватил свою новую знакомую за руку и увлек за собой.
– Куда?
– Бежим!
Он ногой откинул стул, опрокинул стол…
– Моя сумочка… мой чемодан…
– К черту!
Он избавился и от своего рюкзака, и они кинулись прочь. Кто-то из посетителей тоже сообразил и рванул вслед за ними.
Парочка едва успела выбраться из кафе, как стекла аэропорта дрогнули и со страшным визгом разлетелись на куски. В следующее мгновение рвущий барабанные перепонки звук ворвался в здание аэропорта. Люди в ужасе попадали на пол.
Воздушное судно, завалившись на правое крыло, вошло аккурат в северный фасад. Огромная туша самолета, играючи, пробила стены аэропорта, словно карточный домик. Раздался взрыв… затем еще один – и море огня залило внутренности здания. Бушующее пламя от разлившегося керосина молниеносно охватило зал ожидания.