Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине - Петр Яковлев 5 стр.

В середине 40-х годов прошлого века, когда агроэкспортная модель проявила отчетливые признаки морального и материального износа, страна оказалась в точке бифуркации, из которой были возможны различные траектории движения. Обновленные правящие элиты в лице перонистской верхушки принялись вырабатывать альтернативную стратегию экономического развития и формировать новую социальную базу правительственного курса. Перонистскому режиму удивительным образом удалось сплотить в рамках единого блока традиционных консерваторов из аграрной глубинки и склонных к социалистическому влиянию промышленных рабочих, объединенных в быстро растущие синдикаты (число членов профсоюзов в 1947–1950 гг. выросло в 10 раз – с 500 тыс. до 5 млн человек)

52

Едва придя к власти, новый глава государства выступил с беспрецедентными для Аргентины социально-экономическими заявлениями откровенно националистического толка и сформулировал такие цели в сфере хозяйственного и политического развития страны, которые были абсолютно немыслимы для его предшественников на этом посту. В частности, под лозунгом «Социально справедливая, политически свободная и экономически суверенная Аргентина» в качестве приоритетных ставились задачи добиться «сверхиндустриализации», покончить с системой «laissez faire» (т. е. рыночным капитализмом) и поместить государство в центр всей национальной экономики

53

Обеспечивая достижение этих целей, Х.Д. Перон приступил к созданию огромного по аргентинским масштабам государственного сектора. Правительство национализировало созданный в 1935 г. как смешанное предприятие Центральный банк, передало в государственные руки телефонную связь, снабжение потребителей природным газом и электроэнергией, создало национальную авиационную компанию «Аэролинеас архентинас» и укрепило ранее образованное госпредприятие торгового флота, совместно с частным капиталом учредило сталелитейную фирму СОМИСА, значительно расширило производственную деятельность учрежденного в 1941 г. военно-промышленного холдинга «Дирексьон хенераль де фабрикасьонес милитарес», заложило основы программы создания в стране атомной энергетики. Одновременно был установлен государственный контроль над страховыми компаниями и национализированы банковские депозиты. На практике национализация депозитов означала, что все вклады переходили под контроль Центробанка, который решал, кому и на каких условиях предоставлять кредиты. В руках государства (а точнее – конкретных чиновников) оказывался мощный рычаг воздействия как на отдельные компании, так и в целом на макроэкономическую обстановку в стране. «Выражаясь другими словами, – писал в этой связи Р. Качаноски, – с точки зрения перонистов, небольшая группа бюрократов имела право решать, что производить, по каким ценам, в каких количествах и какого качества»

54

Принятые меры (вторая волна модернизации национальных социально-экономических структур) означали структурную трансформацию экономики Аргентины, которая прошла в весьма сжатые исторические сроки, но, как показали дальнейшие события, носила частичный и незаконченный характер и была отмечена внутренними противоречиями и нестыковками. Все это, разумеется, ослабляло положительный эффект от проводимых преобразований.

Приоритетным направлением макроэкономической политики Х.Д. Перона явилась индустриализация, проводимая преимущественно на основе национальных усилий и за счет внутреннего рынка. В этом ее историческое значение. Как писал аргентинский исследователь Клаудио Белини, «перонистское десятилетие, охватившее 1946–1955 гг., можно рассматривать в качестве ключевого периода в экономической истории Аргентины»

55

Индустриальный проект перонизма предусматривал использование разнообразных инструментов и институтов развития: протекционистские тарифы в отношении импорта, контроль над обменным курсом песо, дешевые кредиты промышленным компаниям, относительно низкие цены на товары и услуги предприятий государственного сектора. Были созданы Министерство промышленности и Банк индустриального кредита, приняты два пятилетних плана, которые заложили ориентиры роста национальной индустрии и определили механизмы достижения поставленных целей. На ряде направлений промышленное развитие продвинулось далеко вперед. Так, были заложены основы автомобилестроения (местное производство подскочило со 108 машин в 1951 г. до 6404 в 1955 г.), что дало мультипликативный эффект роста целого ряда смежных отраслей. Бурно развивалось производство электробытовых приборов (см. табл. 1.7), определенный импульс получил выпуск сельскохозяйственной техники, почти в 3 раза в 1946–1953 гг. выросло количество текстильных предприятий и т. д. Подгоняемая высоким спросом, созданным благодаря развертыванию общественных работ, увеличила обороты цементная промышленность.

Таблица 1. 7

Производство электробытовых приборов (шт.)

Источник. Belini C. La industria peronista. 1946–1955: politicas püblicas у cam-bio estractural. Buenos Aires, 2009. P. 138.

Структурным ограничителем индустриализации стали сами сравнительно небольшие размеры аргентинской экономики, сложность пробиться на внешние рынки и относительно слабый внутренний потребительский спрос, в частности, за счет низких заработных плат большинства населения. Простой пример. В 1954 г. средние зарплаты работающих по найму колебались в пределах 500—1000 песо, тогда как холодильник стоил порядка 10 тыс. песо. Это обстоятельство заставило власти (наряду с проведением политики роста реальных доходов) поощрять продажу товаров длительного пользования с рассрочкой платежа до трех лет, что несколько улучшило ситуацию. С тех пор продажа товаров в квотах пользуется у аргентинских потребителей особой популярностью.

Наиболее впечатляюще выглядели макроэкономические показатели 1946–1948 гг.: ВВП Аргентины в среднем рос на 8,5 % в год, объем внешней торговли подскочил с 1 851 до 3 217 млн дол. (см. табл. 1.8). В эти три «золотые года» обрабатывающая промышленность развивалась опережающими темпами и выросла на 32 % (аграрный сектор – на 13 %). Положительный сдвиг произошел в социальной сфере – покупательная способность населения увеличилась на 46 %.

По данным переписи 1954 г., в Аргентине насчитывалось 1478 государственных предприятий, многие из которых были крупными (по аргентинским меркам) компаниями. Составляя всего 1 % общего числа индустриальных фирм, госпредприятия давали 10,3 % валовой продукции. Анализируя эту информацию, З.И. Романова обоснованно пишет: «Рост государственного предпринимательства в промышленности означал усиление экономических позиций промышленной буржуазии, опиравшейся на более емкий рынок в связи с увеличением государственного спроса»

56

57

Таблица 1.8

Динамика макроэкономических показателей в 1946–1955 гг. (млн. дол.)

Составлено по: Dos siglos de economia argentina (1810–2004). P. 172, 450, 527, 545, 546, 592.

Важным звеном системы государственного регулирования экономики стало учреждение в 1946 г. Аргентинского института содействия товарообороту (ИАПИ), получившего практически монопольное право скупать по фиксированным ценам сельскохозяйственную продукцию у местных производителей для ее последующей перепродажи на внешних рынках, а также импортировать необходимые национальной промышленности изделия и оборудование. К 1951 г. на долю ИАПИ приходилось 75 % экспорта и 20 % импорта

58

Знаковый характер носила национализация в 1949 г. железных дорог – символа многолетнего английского присутствия и влияния. В этой акции удивительно полно отразились сильные и слабые стороны политики Х.Д. Перона, внутренняя противоречивость его курса. Обратимся к фактам. Первое. В руки государства перешел огромный сегмент развитой производственной инфраструктуры – сеть дорог общей протяженностью 24,5 тыс. км, 4,7 млн кв. м прилегающих земель, 3965 локомотивов, тысячи вагонов, гостиницы, офисные здания и другое имущество. Но при этом больше половины подвижного состава было ввезено в страну до 1914 г., т. е. к моменту национализации его износ был весьма существенный. Второе. Специальные исследования установили, что реальная стоимость собственности, перешедшей к аргентинскому государству, не достигала 1 млрд песо (в ценах того времени), тогда как перонистское правительство выплатило прежним хозяевам около 3 млрд. Как писал английский историк Генри Фернс, Буэнос-Айрес купил «старое железо» по цене золота

60

Национализация иностранной собственности и в целом изначально негативное отношение Х.Д. Перона к международному бизнесу привели к резкому сокращению удельного веса зарубежных инвестиций в совокупном капитале (в 1955 г. до 5 %) и к укреплению автаркических тенденций в экономической политике Аргентины. Этот курс по времени совпал с действием ряда внешних факторов, оказавших отрицательное воздействие на позиции страны на международных рынках. Главное – Аргентина столкнулась с неблагоприятной конъюнктурой мировых цен на доминирующие в ее экспорте товары. В частности, реализация выдвинутого правительством США плана Маршалла привела к заметному падению цен на сырьевые и сельскохозяйственные товары (в 1949 г. – на 30 %) и, по мнению аргентинских специалистов, практически вытесняла Буэнос-Айрес с его традиционных европейских рынков, занимаемых американскими и канадскими экспортерами, а также окрепшими в послевоенные годы местными производителями

61

Перепады хозяйственной конъюнктуры ставили под угрозу осуществление основных политических и социальных планов перонистского руководства. Но на первом этапе своего правления перонистам удалось ощутимо улучшить материальное положение широких слоев аргентинского населения и тем самым повысить свой авторитет. Краеугольным камнем социальной политики Х.Д. Перона было последовательное укрепление позиций преданных лично ему профсоюзов и националистически настроенной части предпринимательского класса. Широко используя накопленные в период войны и в первые послевоенные годы значительные финансовые ресурсы, перонистское правительство провело существенное повышение реальной заработной платы (см. рис. 1.2) и создало развитую систему социального обеспечения, которая ориентировалась на европейские образцы и на тот момент была, безусловно, лучшей в Латинской Америке. Отсюда – глубоко укоренившееся в обществе мнение, что во времена правления Х.Д. Перона «Аргентина была праздником».

Рис. 1.2.

Аргентина: динамика реальной заработной платы (1929 г. = 100)

Источник. Coiies Conde R. La economia politica de la Argentina en el siglo XX. P. 168.

В 1948 г. впервые в аргентинской истории доля заработной платы в национальном доходе превысила долю доходов, получаемых из других источников – соответственно 53 и 47 % (всего пятилетие назад ситуация была прямо противоположная: 44 и 56 %). Известные выгоды извлекли и местные промышленники, надежно защищенные от иностранной конкуренции. Кроме того, в интересах частного бизнеса происходило снижение (в реальном исчислении) тарифов на товары и услуги государственных компаний, которое в 1945–1955 гг. составило порядка 35 %

62

Для целей нашего исследования важно отметить еще одно принципиальное обстоятельство: именно в период перонистского правления стратегический вектор экономического развития Аргентины начал расходиться с новой генеральной линией мирового хозяйственного роста. Если аргентинские власти сделали ставку на протекционизм и автаркию, то глобальная экономика становилась все более либеральной, открытой и конкурентной. Это противоречие стало одной из главных причин все более заметного отставания Аргентины от передовых индустриальных государств.

Суть проблемы, на наш взгляд, состояла в том, что перонисты не сумели в рамках модели импортозамещающей индустриализации создать конкурентоспособную диверсифицированную промышленность, способную занять свою нишу на мировых товарных рынках. Те новые предприятия, которые возникали, полностью и исключительно зависели от колебаний внутреннего спроса. По оценкам экспертов, сравнительные производственные издержки в промышленности Аргентины были в 2 раза выше, чем, например, в Австралии или Канаде

63

64

Структурные слабости аргентинской экономики особенно выпукло проявились в области энергетики. Отсутствие необходимых стратегических инвестиций в этой жизненно важной сфере привело к тому, что страна оказалась в сильнейшей зависимости от импорта энергоносителей. К середине 1950-х годов Аргентина ввозила из-за рубежа 90 % потребляемого угля и 60 % нефти. Причем импорт «черного золота» в физических объемах вырос с 590 тыс. т в 1949 г. до 3,7 млн т в 1955 г. (в 6,3 раза)

65

66

Не сработали планы подъема металлургической промышленности, в результате чего страна в этой отрасли отстала от других латиноамериканских государств (см. табл. 1.9). Причин такого положения дел было несколько: слабая сырьевая база, нехватка валюты для закупки дорогостоящего оборудования, бюрократические барьеры и проволочки. Но факт остается фактом: при первом перонистском правлении металлургическая основа аргентинской промышленности создана не была. А без этого многие другие проекты повисали в воздухе.

Таблица 1.9

Производство стали в отдельных латиноамериканских странах (тыс. т)

Источник. Belini C. La industria peronista. 1946–1955: politicas püblicas у cam-bio estructural. P. 52.

Фактический провал перонистской стратегии превращения Аргентины в «великую индустриальную державу» и сокращение материальных возможностей режима «подкармливать» значительную часть населения привели к следующим последствиям. Первое. Замедлился рост реальных доходов подавляющего большинства работающих по найму. В ряде случаев наблюдалось сокращение заработной платы. Страна впервые в своей истории столкнулась с феноменом высокой инфляции, когда индекс потребительских цен «скакнул» с 13,1 % в 1948 г. до 31,1 % в 1949 г. и 38,6 % в 1952 г.

67

В начале 1955 г. Х.Д. Перон сделал в своей политике поворот на 180° и заявил, что «аргентинская экономика декапитализирована и не отвечает современным техническим требованиям» (что было чистой правдой), а потому «единственным реальным ресурсом» ее подъема и модернизации является иностранный капитал[10]. Точности ради нужно заметить, что перонистский режим понемногу открывал двери зарубежным инвестициям уже с 1952 г., когда было подписано соглашение с итальянским концерном ФИАТ об организации в Кордове сборочного предприятия по выпуску автомобилей и тракторов. В 1953 г. совместно с американским капиталом и государственным участием была учреждена первая аргентинская автомобильная компания «Индустриас Кайсер Архентина», и в том же году Национальный конгресс принял закон, разрешавший иностранным компаниям, действовавшим в стране, переводить прибыли за границу. Но в 1955 г. Х.Д. Перон пошел еще дальше, допустив американскую нефтяную монополию «Стандард ойл» в святая святых – добычу нефти в Патагонии.