Еще пару лет назад предположение о том, что в Тунисе может произойти что-то вроде переворота, а самого президента начнут называть диктатором и тираном, было бы осмеяно. Тунис не колыбель революции, а Зин аль-Абидин бен Али не ненавидимый всеми диктатор, который должен был ежесекундно ждать покушения или переворота. И тем не менее переворот произошел.
Репрессии в отношении блогеров и общественных деятелей, которые при помощи интернета, в первую очередь сетей Twitter и Facebook, наладили если не координацию действий, то по крайней мере достаточно четкий обмен информацией, начались до бегства президента.
Несколько интернет-брендов сразу начали претендовать на то, чтобы считаться зачинщиками революции. Кроме сети микроблогов Twitter и социальной сети Facebook (через них велась антиправительственная агитация) о своей роли в случившемся заявил сайт WikiLeaks. На нем были опубликованы депеши американских представителей в Тунисе, нелестно отозвавшихся о самом президенте, членах его семьи и коррупции, которую бен Али покрывал с большой прибылью для самого себя. Якобы именно эти разоблачения, широко распространенные исламистскими оппозиционными сайтами в Тунисе (режим бен Али, спокойно относившийся к светским оппозиционным организациям, действовал чрезвычайно жестко, если дело касалось исламских группировок), и привели к революции.
Несмотря на все декларации о полном разрыве с прошлым, Мохаммед Ганнуши стойко ассоциировался в Тунисе со старым, коррумпированным режимом. Когда революционные массы осознали, что в состав нового кабинета вошли фактически те же люди, которые находились у власти при прежнем режиме, в стране начались манифестации с требованием убрать их из правительства. С середины февраля тысячи демонстрантов без перерыва митинговали у правительственной резиденции в столице с единственным призывом – отправить премьера в отставку. Агрессивно настроенные манифестанты пошли на штурм здания министерства внутренних дел, а также начали поджигать автомобили и бить витрины магазинов. В результате столкновений с полицией и армией погибли по крайней мере три человека, более десяти получили ранения. Почти 200 участников акции протеста были арестованы.
Ганнуши сдался: 18 января он объявил о своем выходе из правящего прежде Демократического конституционного объединения, а чуть позже вывел из состава кабинета своих соратников, но сам остался на руководящем посту. Этот шаг он мотивировал тем, что не готов принимать решения, которые могут привести к жертвам. И лишь 27 февраля, через несколько дней после начала митинга с требованием отставки премьер-министра, Ганнуши оставил свой пост.
Премьерское кресло пустовало всего несколько часов. Практически сразу исполняющий обязанности президента Фуад Мабаза назначил на этот пост 84-летнего Беджи Эссебси. На новом посту его задача заключалась в том, чтобы успокоить страну на ближайшие несколько месяцев, оставшиеся до внеочередных парламентских выборов. Новые власти Туниса начали избавляться от символов и структур прежнего режима. В начале марта министерство внутренних дел объявило о ликвидации управления госбезопасности, которое ранее выполняло роль тайной полиции. По данным Human Rights Watch, сотрудники расформированного подразделения преследовали инакомыслящих, применяли пытки в отношении исламистов и притесняли соотечественников. В новом руководстве тунисского МВД отмечали, что ликвидация тайной полиции была проведена в соответствии с ценностями революции, и выражали надежду на то, что это будет способствовать созданию атмосферы доверия и прозрачности в отношениях граждан со службами безопасности.
Мехди Хуас, министр торговли и туризма Туниса, сказал следующее: «Главным результатом стало то, что мы воплотили в жизнь стремление народа к свободе и демократии, сделав это по сравнению с другими странами региона максимально быстро и безболезненно. Демонтаж старой, изжившей себя политической системы занял меньше месяца – революция началась 18 декабря 2010 года, а закончилась уже 14 января… А из прежних министров во власти не осталось никого. Так же как и прекратила существование прежняя партия власти, а с ней и однопартийная система, порождающая несменяемых лидеров».
Причиной массового недовольства, уронившего прежнюю конструкцию власти, по мнению Хуаса, стала даже не коррупция. Коррупция ведь есть во многих странах. Что добило 23-летний режим президента бен Али, так это социально-экономическая ситуация, об остроте которой раньше говорить было не принято. Представьте себе небольшую североафриканскую страну, в которой армия безработных составляет 700 тысяч человек. Эта цифра не вписывалась в концепцию официальной пропаганды, рассуждавшей о стабильном и демократическом Тунисе. И вот произошел взрыв, аккумулировавший копившееся годами недовольство. Недовольство как видимостью стабильности, так и отсутствием реальной свободы… Тунисская политика оживает, после многолетнего застоя в нее приходит реальная конкуренция. «Мы намерены переписать прежнюю конституцию, – заявил М. Хуас, – чтобы исключить предпосылки воссоздания прежней системы. В политическом смысле мы хотим быть такой страной, как Франция».
В июне 2011 года начался суд над экс-президентом Туниса. Первый процесс над бывшим «диктатором» касался пыток офицеров тунисской армии, участвовавших в попытке государственного переворота… аж в 1991 году. В результате главу государства признали виновным и приговорили к пяти годам лишения свободы – заочно, поскольку он находился за пределами страны.
Следующий суд был намечен на конец декабря 2011 года. Экс-президенту пришлось бы отвечать за расстрел участников акции протеста в городах Кассерин и Тала в конце 2010 года. Кроме того, бен Али были предъявлены обвинения в масштабных хищениях и отмывании денег, хранении оружия и незаконном обороте наркотиков. Основные доказательства по этим эпизодам обнаружены в ходе обыска двух его резиденций – в одном из дворцов следователи нашли драгоценности и наличные деньги на сумму 27 миллионов долларов, а в другом – почти два килограмма марихуаны, много оружия и неучтенных археологических артефактов. По каждому из этих двух дел экс-президенту грозит до 20 лет лишения свободы.
В целом же в отношении бен Али и его ближайшего окружения гражданский суд Туниса планировал рассмотреть 93 дела. Еще 182 эпизода попадали под юрисдикцию военного трибунала. Самые серьезные обвинения касались случаев разгона массовых демонстраций, которые начались в Тунисе после самосожжения 17 декабря 2010 года торговца фруктами Мохаммеда Буазизи. По подсчетам новых властей, в результате столкновений с полицией погибли до 300 человек. По каждому из дел бен Али грозит суровый приговор вплоть до смертной казни.
Параллельно с судом Туниса расследование деятельности бен Али ведет прокуратура Парижа. 14 июня 2011 года французские следователи начали рассмотрение иска трех организаций – Арабской комиссии по правам человека, Sherpa и Transparency International, которые обвинили экс-президента в отмывании денег на территории Франции.
В конце октября 2011 года в Тунисе прошли первые после свержения президента Зин аль-Абидина бен Али демократические выборы. Как и предполагали эксперты, к власти пришла исламская партия «Ан-Нахда» («Возрождение»), запрещенная при прежнем режиме за экстремизм. Лидер партии Рашид Ганнуши обещал своим сторонникам львиную долю мест в учредительной ассамблее. Этот новый орган власти, избранный на один год, должен подготовить условия для перехода Туниса к демократии, то есть разработать новую конституцию и избрать временного президента, который, в свою очередь, назначит главу переходного правительства. Этот кабинет будет управлять страной в течение года, после чего в Тунисе должны пройти всеобщие выборы – и президентские, и парламентские, и муниципальные.
Тьма египетская
15 января – 10 февраля 2011 года
Вслед за Тунисом полыхнуло в Египте.
Начало беспорядкам так же, как это было в Тунисе, положили действия властей, объявивших о резком повышении цен на продукты первой необходимости. Египтяне, конечно, не голодали, но дефицит муки и других продуктов питания с середины 2010 года ощущался все острее. Свою роль в этом сыграла и Россия, которая летом 2010-го ввела запрет на вывоз из страны пшеницы. Главным покупателем российского зерна был как раз Египет, и действия России там встретили очень болезненно. Имелась и еще одна проблема – постоянно растущая безработица. По данным экспертов, именно безработица, вызванная стабильным приростом рабочей силы (4% в год), стала серьезной проблемой для египетской экономики. Как и в Тунисе, в Египте главной движущей силой антиправительственных выступлений оказалась молодежь. Люди в возрасте до 30 лет составляют около 60% населения страны, из них 90% не имеют работы. При этом больше всего безработных среди тех, кто получил высшее образование.
Власть в Египте была более авторитарной, чем в Тунисе. В стране многие десятилетия действовал режим чрезвычайного положения. Египтом управляла одна партия – Национально-демократическая, лидер которой, 82-летний президент Хосни Мубарак, находился у власти 30 лет. Как и в Тунисе, до тех пор, пока государство заботилось о том, чтобы цены на основные продукты были не слишком высокими, население могло мириться с отсутствием политической свободы, коррупцией и всевластием одного человека. Когда государство перестало выполнять свою часть контракта, население, как и в Тунисе, тоже посчитало себя свободным от обязательств.
Как и в Тунисе, первые протесты в Египте приняли форму публичных самосожжений. Так, 18 января 2011 года в Александрии и Каире было совершено два самосожжения в знак протеста против властей. В дальнейшем стало известно о десятках подобных случаев во всех крупных городах страны – Каире, Порт-Саиде, Александрии и Суэце. Эти акции широко освещались в Египте и за его пределами, а похороны погибших стали первыми маршами протеста.
Копирование тунисских беспорядков продолжалось: вслед за экономическими требованиями египтяне начали выдвигать политические, точнее одно политическое требование – отставка президента республики. Окрыленные результатами относительно легкой и бескровной «жасминовой революции», египтяне захотели устроить у себя ее ремейк. На этом, собственно, аналогии с событиями в Тунисе заканчиваются. Люди, вышедшие на улицы Каира, Александрии и других городов с требованием отставки Хосни Мубарака, достаточно быстро осознали, что Египет – это не Тунис.
Как заявил президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский, ситуация в Египте напоминала ту, какая сложилась в Иране накануне исламской революции. «Тогда тоже было много светских оппозиционеров, но в итоге остался один аятолла Хомейни, – напомнил Е. Сатановский и добавил: – Рано или поздно к власти в Египте придет мрачный мужчина в чалме с бородой и автоматом».
15 января 2011 года десятки тысяч египтян приняли участие в Дне гнева, организованном молодежным движением «Шестое апреля» и рядом оппозиционных организаций. Манифестанты требовали отставки Хосни Мубарака, формирования кабинета национального единства, а также проведения демократических и экономических реформ, направленных на борьбу с бедностью, безработицей и коррупцией. Участники выступления не скрывали, что на акцию их вдохновил пример Туниса, где в результате «жасминовой революции» в середине января был свергнут президент Зин аль-Абидин бен Али. Люди жгли портреты египетского президента, а также его сына Гамаля, который должен был сменить отца у руля государства.
Но власти Египта тоже учли уроки Туниса. Полиция жестко разогнала выступления в Каире, Александрии, Суэце, Исмаилии и других городах. Стражи порядка использовали слезоточивый газ, водометы и резиновые пули. В результате столкновений, продолжавшихся почти сутки, погибли по крайней мере три манифестанта и один полицейский. Более 250 человек получили ранения. Чтобы лишить оппозицию возможности планировать совместные действия, силовые структуры Египта заблаговременно заблокировали работу сети микроблогов Twitter. Социальная сеть Facebook продолжала функционировать и активно использовалась для агитации. «Не ходите на работу. Не ходите в колледж. Мы все должны выйти на улицы и, взявшись за руки, отстоять свободный Египет. Нас миллионы» – такое сообщение передавали друг другу египетские пользователи сети. Впрочем, поняв, что оппозиционеры координируют свои действия через интернет, власти Египта заблокировали доступ и к Facebook, а затем полностью отключили интернет в Каире и других крупных городах страны. Кроме того, по словам очевидцев, перестала работать телефонная связь – как мобильная, так и стационарная.
16 января Каир напоминал город, готовящийся к войне. Отряды полиции в полном снаряжении и при поддержке бронетехники дежурили на всех мостах через Нил, а также на площадях и стратегически важных перекрестках египетской столицы. Под усиленную охрану были взяты штаб-квартира правящей Национально-демократической партии и здание государственного телевидения. Местные СМИ распространили специальное заявление МВД Египта, в котором говорилось, что полиция не потерпит никаких собраний, шествий или протестов. «При первых признаках антиправительственных выступлений силы охраны порядка немедленно пресекут незаконные акции», – было сказано в документе.
В вероятность смены власти в Египте эксперты не очень верили. «Хосни Мубарак устоит, – утверждала главный научный сотрудник Института востоковедения РАН Ирина Звягельская. – В Египте всегда были очень мощные спецслужбы, которые могут иметь дело с такого рода уличными выступлениями». Судя по всему, власти Египта этот оптимизм не разделяли. Как сообщала арабская редакция CNN, 46-летний Гамаль Мубарак вместе с супругой и дочерью покинули Египет на частном самолете, вылетевшем с авиабазы в Каире в направлении Лондона. Как уверял телеканал, на борт погрузили 97 огромных чемоданов и 36 сундуков, доставленных на двух автомобилях прямо к лайнеру, минуя досмотр и таможенный контроль.
Сам президент Хосни Мубарак скрылся в своей зимней резиденции в курортном Шарм-эль-Шейхе, куда беспорядки так и не докатились. В результате гнев манифестантов в Каире обрушился на полицейских, пытавшихся обуздать толпу. Структуры МВД традиционно не пользуются в Египте симпатией населения. Стражи порядка ассоциируются у народа с взяточничеством и пытками, которым подвергают задержанных в полицейских участках, поэтому в Каире слуги закона просто снимали форму и разбегались. Правда, в Александрии руководство местной полиции отдало приказ применить оружие при наведении порядка. В результате были убиты десятки человек. Это лишь раззадорило толпу, и к исходу дня Александрия, как большинство других городов, оказалась в руках восставших.
В конце января в Каир ввели войска, и они взяли под контроль все ключевые объекты города. Параллельно с этим были арестованы лидеры запрещенного движения «Братья-мусульмане». Однако, несмотря на принятые меры, сразу после пятничного намаза в центре египетской столицы собрались тысячи сторонников оппозиции. Главными требованиями митингующих были демократические преобразования, роспуск парламента и борьба с коррупцией. По словам манифестантов, этого можно было достичь только после ухода в отставку президента Мубарака, который, как фараон, намеревался сохранять за собой этот пост до самой кончины.