111 баек для руководителей - Лидия Дмитриевна Кудряшова 2 стр.

Однажды после отдыха в Крыму мы пересекали украинскую границу в районе Новоазовска. На заднем сиденье машины с нами путешествовала воспитанная и интеллигентная собака – ротвейлер Мирра. Она даже знала команду «таможня», после которой «лягушкой» распластывалась на сиденье и неподвижно лежала вплоть до отмены команды (во избежание лишних вопросов, хотя документы у собаки всегда были в порядке). На этот раз попался веселый полноватый инспектор, который не откликался на мои призывы досмотреть машину, а все удивлялся, почему это собака на него не лает, она же должна охранять машину. Мои объяснения о воспитанной собаке его не устраивали, и он стал «рычать» и «лаять», приблизив голову к заднему боковому стеклу машины. Никто не успел и глазом моргнуть, как Мирра, пробив стекло, прыгнула на таможенника. На земле в осколках стекла лежал неудачливый экспериментатор, с него в ужасе сползала собака в ожидании наказания за разбитое стекло (второе в этом сезоне и тоже из-за охраны суверенной границы автомобиля). Сбежались все инспекторы. Ступор. Реакции никакой. Я возмущаюсь, что он дразнил собаку. Какая-то женщина, которая стояла за нами на досмотр, рвалась быть свидетельницей, что инспектор собаку не дразнил. В итоге никто никому ничего не компенсировал. Я лишь посоветовала хорошенько досмотреть машину старой контрабандистки, а то с чего ей на ровном месте по собственной инициативе лжесвидетельствовать.

С тех пор в течение 8 лет, пока была жива Миррочка, мы раз пять выезжали из Крыма через этот погранпереход. И всякий раз, проходя таможню, я напоминала о событии 2001 года. После этого работа таможни останавливалась, все инспекторы сбегались к нашей машине. Обязательно находился очевидец, который эмоционально излагал: «Грица весь в стекле лежит, она с него ползет на животе к машине… А, кстати, он только утром сменился». – «Да, – парирую я кровожадно. – То-то Миррочка все утро облизывалась, наверное, предвкушала встречу с крестником». Самый актуальный вопрос инспекторов: «А вот мы здесь стоим (метров пять), а может она до нас допрыгнуть, если стекло выбьет?» На все призывы досмотреть машину они махали руками: «Не-не, не будем». Все знали марку и цвет нашего автомобиля в год события. При желании можно было везти что угодно – мы были внесены в летопись этой таможни.

В одном поволжском городе жила девочка. Она полюбила старшекурсника, брутального красавца, заводилу и признанного лидера студенческой молодежи. Роман закончился свадьбой, и они поехали работать в суровые, но высокооплачиваемые дали страны. В этом крае начались волнения начала 1990-х годов, и дальновидный Игорь переехал в Ленинград, предварительно разведясь с юной женой (это было необходимо для устройства на работу). Вскоре семья воссоединилась: Лана с сыном приехали к нему. Дела у новоиспеченного бизнесмена шли весьма недурно. Он купил пару квартир, семья жила в достатке, Лана осваивала новую интересную профессию, ей и в голову не приходило вновь узаконить отношения. А потом Игорь вдруг женился на молодой девушке. И оказалось, что у Ланы ничего нет, а бывший муж временно поселил ее с сыном в маленькой квартирке, предложив ей через год вернуться в город детства к родителям: «Нечего тебе „бомжевать“ в Петербурге, сын может жить у меня, а эта квартира мне нужна для расселения роскошной квартиры, где я хочу жить». От горя и невозможности все вернуть Лана очень тяжело заболела. И тут позвонила подруга юности из Москвы. Подруга и ее муж были из их компании, где заводилой был Игорь. На следующий день от московских друзей поступило предложение: они дают (дарят) ей деньги на двухкомнатную квартиру в центре города. Маленький полноватый Саша, которого в юности постоянно поучал Игорь, оказался очень способным и удачливым бизнесменом: «Деньги сквозь пальцы проходят большие – лучше сделаем доброе дело».

Лана купила небольшую уютную квартиру недалеко от центра, где до революции проживало среднее сословие, оставила немного денег на скромный ремонт, сделанный маляршами из жилищной конторы, и необходимую мебель. Рачительный бывший муж отдал ей только древний холодильник с наставлениями: «Новый телевизор тебе ни к чему, вот холодильник нужнее». Она перевезла вещи и потеряла сознание в новой квартире – был исчерпан последний резерв сил. А потом были «кремлевская клиника», тяжелая операция, месяц послеоперационного выхаживания, оплаченные московскими друзьями, и медленное возвращение к жизни. «Это самый счастливый месяц моей жизни», – призналась Лана. Друзья не просто купили квартиру и оплатили операцию, они спасли ей жизнь.

Но это еще не все. Лана побоялась сказать бывшему мужу, что друзья подарили ей квартиру. Говорила, что снимает жилье у знакомых, уехавших на ПМЖ в Германию. Он же твердил о ее глупости и недальновидности: «Делать ремонт в чужой квартире…». И как-то в Петербург приехал московский друг Саша и пригласил в ресторан пообедать куратора и идола юности. Игорь, по своему обыкновению, начал учить его жизни: «Не умеешь ты жить. Зачем ты купил своим родителям в родном волжском городе такую роскошную квартиру? У них и прежняя была хороша, а так у тебя уйдут любые деньги». – «А я не только им, я и бывшей твоей жене квартиру купил», – скромно парировал «ученик». «Супермен» был разъярен и повержен.

Далее у Ланы было все хорошо: в жизни, на работе, с сыном. Она и сейчас искрится энергией, шармом и оптимизмом. Когда смотришь на нее, то веришь, что рождественской сказке есть место в жизни.

К торговцу попугаями приходит покупатель.

– Сколько стоит этот большой белый попугай?

– Семь тысяч.

– И что он умеет?

– Говорит по-русски и ругается матом.

– А этот яркий красавец?

– Пятнадцать тысяч.

– И что же умеет он?

– Говорит на русском, английском, французском языках и знает ненормативную лексику.

– О! А какова цена этого скромного небольшого попугайчика?

– Тридцать тысяч!

– А он что говорит?

– Ничего, просто эти двое его шефом называют.

Жил-был генерал. Суровый и жесткий. Мудрый и начитанный. Честный и держащий данное слово. Государственник. Однажды ему доложили, что в его округе, в военном санатории, занимающем огромную территорию реликтовой дубовой рощи, почти в центре города, жулик, заместитель начальника санатория, продал коммерсантам под застройку землю. Непроданными остались дорожки в санатории и земля под строениями. Санаторий подал на дельца в суд. Но пока суд да дело, застройщики подогнали технику для сноса бетонного забора санатория и рытья котлованов (хотя это было незаконно). Ход будущих событий легко прогнозировался: спилят реликтовые дубы и сосны, выроют котлованы, сделают фундамент и стены, а потом еще судись. Пока же суд явно не спешил выносить решение. И генерал приказал подогнать танки и поставить их внутри периметра санатория в месте готовящегося захвата. Снаряды – боевые, в случае нарушения периметра военного объекта – огонь. А его крутой нрав знали все (хотя и намекали на угрозу его личной безопасности при принятии такого решения).

Так и стояли танки до вынесения решения судом. Жулик – торговец землей попал в тюрьму. Земля вернулась санаторию.

В резиденции генерала в парке жила собака-спаниель по имени Машка. Собачка гоняла пернатых, которые жили в вольере. Хозяину подарили косулю, которая стала покусывать Машку, когда та донимала ее. Потом появилась беременная пони, которая родила дочку-пони. Она стала лягать косулю, когда та близко подходила к семье. Генералу подарили овечку на шашлык. Она сразу подружилась с семейством пони и стала ночевать с ними в конюшне. Через два дня резать овечку стало жалко. Ее назвали Долли. Машка объединилась с косулей, и они вместе ночевали в другой части парка. Долли считала пони своей семьей и своими защитниками, поэтому неотступно ходила за ними: когда поздно вечером пони шли на лужок пастись, сонная Долли брела за ними и ложилась рядом дремать. Когда наступили лютые холода, Машку пустили ночевать в дом, а пони пускали косулю ночевать в свою конюшню. Казалось, это счастливое существование животных рядом с людьми будет вечным, но генерала повысили и перевели. Спустя несколько месяцев Машка умерла без причины, наверное от горя. Потом и овечку пустили на шашлык. Исчезла косуля… Ушел защитник, и разрушился хрупкий мир животных.