Подробности своей вербовки Аркадий Шевченко описал в знаменитой книге «Разрыв с Москвой». По его словам, основным мотивом его поступка был глубокий личный кризис. Попав в 1973 году в высшую номенклатуру, он вскоре возненавидел режим, который действовал в интересах узкой группы партийной элиты: «Стремиться к новым благам становилось скучно. Надеяться, что, поднявшись еще выше, я смогу сделать что-нибудь полезное, было бессмысленным. А перспектива жить внутренним диссидентом, внешне сохраняя все признаки послушного бюрократа, была ужасна…. Приблизившись к вершине успеха и влияния, я обнаружил там пустыню».
Примерно в конце 1975 года Шевченко вышел на представителя ЦРУ Б. Джонсона и поделился с ним своим желанием «порвать с советской системой» и попросить политического убежища в США. Понимал ли он все последствия своего шага? Скорее всего, да. И готов был заплатить любую цену за возможность вырваться из мира условностей и фальши и сделать хоть что-то стоящее в своей жизни. Джонсон сразу же предупредил Шевченко о необратимости подобного шага: «Для меня важно знать, уверены ли вы в принятом решении. Если у вас есть сомнения, вы должны изложить их мне. Поскольку, если механизм будет запущен, никто из нас не сможет остановить его». А затем предложил Шевченко на некоторое время остаться на посту заместителя Генерального секретаря ООН и, используя свой доступ к информации, заняться шпионажем в пользу ЦРУ. Разумеется, Джонсон всячески избегал негативной лексики и называл то, что предстояло делать Шевченко, «передачей информации». Аркадий ответил Джонсону, что ему необходимо обдумать это предложение. Но на самом деле он прекрасно понимал, что пути назад уже нет. Во время встречи с Джонсоном его слова могли записать на пленку, да и фотография высокопоставленного советского дипломата в компании сотрудника ЦРУ могла поставить крест на его карьере… С другой стороны, то, что предлагал Джонсон, на любом языке мира называлось изменой Родине.
Но искушение оказалось слишком велико. Вскоре Шевченко поймал себя на мысли, что предложение Джонсона уже не вызывает у него отвращения. Он стал привыкать к мысли о том, что в шпионаже в пользу США – будущей новой родины – нет ничего постыдного. Появилась у него и еще одна мысль: работа на американцев будет самым лучшим способом развеять их возможные сомнения в его честности и искренности. Вскоре он был готов к новому контакту – не зря Джонсон считался одним из лучших мастеров вербовки. В мемуарах Шевченко так описывал свое состояние в этот момент: «Я принял решение доказать свою готовность перебежать не словами, а делами. Во всяком случае, первым импульсом было помочь раскрыть секреты советского режима и выступить против него; я хотел помочь Западу…. Я вступил в тайный мир без определенных границ».
Осуществить задуманное оказалось даже проще, чем Шевченко себе представлял. Он снабжал ЦРУ важной политической информацией, к которой имел доступ, и держал Джонсона в курсе всего происходившего в Кремле: разногласий Брежнева с Косыгиным по будущему курсу советско-американских отношений, инструкций, получаемых Добрыниным в Вашингтоне, деталей советской политики. Передавал сведения о советской позиции на переговорах по разоружению, экономическую информацию по месторождениям нефти в Волго-Уральском регионе и Оби.
Следующим заданием Шевченко стала выдача американцам агентов КГБ. Джонсон попросил своего подопечного указать как можно большее количество представителей госбезопасности. Выполнение этого задания, по словам Шевченко, даже доставило ему удовольствие. Он не испытывал ни малейших угрызений совести, указав на всех известных ему агентов КГБ за рубежом.
Но психологический дискомфорт постепенно накапливался. Аркадий Шевченко испытывал постоянный страх и тревогу за свою судьбу. А вот Джонсон был совсем не заинтересован в том, чтобы его лучшая добыча сорвалась с крючка или невольно выдала себя советской разведке. Чтобы успокоить своего подопечного, представитель ЦРУ обещал сделать все для его безопасности, отрабатывал с ним необходимые для этого меры. Но страх не уходил, и Шевченко не раз просил Джонсона проверить, есть ли за ним наблюдение со стороны КГБ.
Джонсон был не единственным куратором Шевченко. Доступ к секретной информации делал нового агента желанным собеседником другого сотрудника ЦРУ – Элленберга. Его в первую очередь интересовали комментарии посла СССР в США А. Добрынина о политическом и экономическом положении в Соединенных Штатах, его оценки американских программ и положения в военной области, а также прогноз развития советско-американских отношений. Шевченко внимательно прочел ежегодный отчет посольства, сделал соответствующие пометки и подготовил для Элленберга краткий доклад, пообещав позже предоставить более полное сообщение.
В мае 1978 года в Нью-Йорке должна была состояться специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению. Элленберг дал Шевченко новое задание: получить подробную информацию о позиции СССР при подготовке к этой сессии. Надо ли говорить, что и это было выполнено?
Тем временем в ЦРУ уже действовала специальная рабочая группа, отрабатывавшая детали перехода Шевченко на сторону Запада. Эту группу возглавлял опытный оперативник Питер Эрнст. Переход «в Америку», которого так долго ожидал Шевченко, оказался совсем несложен и лишен какой-либо романтики. Шевченко вызвали в Москву. Он решил, что не поедет – к тому времени каждый вызов казался ему провалом. Поэтому советского дипломата в срочном порядке вывезли из Нью-Йорка и спрятали.
Кураторы сделали все возможное, чтобы их подопечный поменьше думал о своей бывшей родине и судьбе оставленных на растерзание КГБ близких. Но в первые недели главным чувством, которое испытывал Шевченко, был страх: страх за жену и сына, страх перед неминуемым возмездием со стороны КГБ, страх, вызванный сменой обстановки… ЦРУ решило отвлечь его от мрачных мыслей и подыскало ему красивую игрушку – Джуди Чавес. Это была «девушка по вызову», нанятая через агентство.
Встреча с Шевченко неприятно поразила Джуди: «То, что я увидела, представляло собой развалину человеческого существа. Состояние его здоровья было ужасно с психической и физической точки зрения, он пил днем и ночью. Он, бывало, даже просыпался среди ночи, вставал и выпивал глоток водки. Трудно было поверить, что он когда-то был таким важным». Поначалу Чавес просто честно отрабатывала свою зарплату – 500 долларов наличными за каждый «вызов», а позже – ежемесячный гонорар в 5000 долларов. Однако время шло, Шевченко постепенно стал приходить в себя и начал выбираться «в свет». Однажды он явился в один вашингтонский ресторан. Но ланч с Джуди внезапно обернулся кошмаром. Кто-то сообщил журналистам о знаменитом перебежчике, и съемочная группа NBC буквально набросилась на Шевченко и его спутницу. Джуди, не смущаясь, рассказала журналистам о величине «гонораров». Оказалось, что ежемесячный гонорар Джуди равнялся ежемесячной пожизненной пенсии в 5000 долларов, которую ЦРУ назначило Шевченко.
Впрочем, Шевченко не знал материальных трудностей и не испытывал недостатка в деньгах. Помимо пенсии от ЦРУ, он получил от ООН выходное пособие в 78 000 долларов. Вскоре к этому прибавились многотысячные гонорары за лекции, которые Шевченко приглашали читать в ведущих университетах, научных, политических, деловых и военных центрах. А вышедшая в 1985 году книга принесла ему, по разным сведениям, от одного до двух с половиной миллионов долларов.
К 1991 году Шевченко имел в США три дома, самый большой из которых – подарок ЦРУ – оценивался в миллион долларов и был заставлен дорогой антикварной мебелью. Кроме того, ему принадлежала четырехкомнатная квартира на Канарских островах. Общая стоимость этой недвижимости составляла более двух миллионов долларов. Его огорчало только одно – невозможность увидеться с детьми. Путь в СССР был для него закрыт навсегда: в октябре 1978 года Верховный суд РСФСР заочно приговорил Аркадия Шевченко к высшей мере наказания с полной конфискацией лично принадлежащего ему имущества. Но отдельные сведения о родных до него все же доходили. Сын Геннадий и дочь Анна находились под постоянным наблюдением. С того момента как Аркадий Шевченко остался в США, обо всем, что происходило в его семье, докладывалось лично председателю КГБ Андропову. Однако детей не тронули, правда, попросили сменить фамилию… Со временем Геннадий восстановил прописку в квартире отца, защитил кандидатскую диссертацию, без особых проблем получил доступ к материалам «для служебного пользования», необходимым для научной работы.
1991 год стал для Аркадия Шевченко временем новых надежд. Советский Союз прекратил свое существование, и в начале 1992 года его дочери Анне разрешили выехать в США. По иронии судьбы дочь попала на свадьбу: Аркадий Шевченко женился на Наталье Осининой – бывшей советской гражданке, дочери подполковника МВД и картографа по специальности. В Вашингтоне она оказалась в 1991 году с 14-летней дочерью от первого брака и 20 долларами в кармане, поэтому ее не смутило, что жених был старше ее на 23 года. Она выходила замуж не за человека, известного в СССР как предатель родины и перебежчик, а в США – как один из самых ценных агентов, ее интересовали только деньги. За четыре года семейной жизни все нажитое Шевченко ценой предательства пошло прахом. Он полностью разорился.
28 февраля 1998 года на 68-м году жизни Аркадий Шевченко умер от цирроза печени. Его нашли в небольшой съемной однокомнатной полупустой квартире в пригороде Вашингтона, где стояли только кровать и стеллажи с книгами. Последние недели жизни Аркадий Шевченко провел в американском суде – его бывшая жена пыталась отсудить половину его пенсии от ЦРУ. Он умер в одиночестве, всеми покинутый. Даже информация о его смерти попала на страницы газет только через 10 дней. Глава фонда «Джеймстаун фаундэйшн» Билл Геймер, который стал известным, продвигая «историю Шевченко» в СМИ, назвал последние дни советского перебежчика «настоящим позором для США», ведь его бывший подопечный закончил жизнь «таким несчастным и одиноким». Аркадия Шевченко, который когда-то считался одним из лучших советских дипломатов, а позже – предателем, провожали в последний путь только несколько сотрудников американских спецслужб. Его похоронили в Вашингтоне, на территории церковного прихода отца Виктора Потапова, который когда-то сосватал ему «картографа Наташу».
После смерти Шевченко оказалось, что у него были долги, составлявшие в общей сложности 600 тысяч долларов США. Но главное – он так и не совершил тех великих дел, ради которых предал свою страну и близких.
«Кассетный скандал», или Бесконечное дело о загадочных пленках
Георгий Гонгадзе
Николай Мельниченко
28 ноября 2000 года с легкой руки экс-майора госохраны Украины Николая Мельниченко, бывшего охранника экс-президента Украины Леонида Кучмы, в Украине разразился очередной политический скандал с уголовной подоплекой. В тот день Мельниченко через лидера Социалистической партии Александра Мороза обнародовал некие аудиозаписи, которые якобы были им сделаны в кабинете бывшего президента.
Сегодня многие считают, что, начиная «кассетный скандал», Мороз не имел никаких гарантий подлинности записей. К тому же ряд следователей до сих пор сомневаются в том, что скандальные пленки технически было возможно записать из-под дивана, как утверждает экс-майор.
На кассетах зафиксированы разговоры Леонида Кучмы с главой МВД Юрием Кравченко, главой СБУ Леонидом Деркачом о Георгии Гонгадзе, причем президент дает указание «убрать» независимого журналиста. Кроме того, записи свидетельствуют о причастности ряда высоких должностных лиц к давлению на журналистов, депутатов и судей, рассказывают об их причастности к коррупции и другим тяжким преступлениям.
Содержание 14 пленок (две из них все еще расшифровываются «Фондом гражданских свобод») в прессе уже было опубликовано. На них зафиксированы разговоры главы государства с несколькими высокопоставленными лицами относительно Гонгадзе – что с ним следует делать дальше. Остальные записи, относящиеся к иным «темным делишкам» власть предержащих, сегодня также расшифровываются.
Тут следует напомнить, что оппозиционный журналист Георгий Гонгадзе был похищен неизвестными лицами поздно вечером 16 сентября 2000 года по дороге из офиса домой. Интересный факт: женщина, с которой у журналиста был роман, уже ночью подняла шум по поводу того, что с Гонгадзе что-то случилось. По всей вероятности, она знала о предстоящем похищении. Как бы там ни было, но уже 17 сентября по факту исчезновения Гонгадзе было возбуждено уголовное дело по двум статьям Уголовного кодекса, в том числе по статье «убийство», причем контроль над расследованием взял на себя… сам Кучма. А в начале ноября 2000 года под Киевом, в Таращанском лесу, следственные органы обнаружили обезглавленное тело неизвестного мужчины. С того момента и до настоящего времени труп подвергся многочисленным экспертизам как украинских, так и зарубежных криминалистов. Сейчас считается (с вероятностью 99,6–99,9 %), что это действительно тело пропавшего журналиста. Однако прокуратура не дает «добро» матери Гонгадзе и его супруге на захоронение останков.
В настоящее время дело об убийстве редактора интернет-газеты «Украинская правда» Георгия Гонгадзе занимает 60 томов и стоит особняком на фоне всех политических и криминальных скандалов. Дело в том, что в нем отразились многие проблемы современной Украины – от высокой политики до бандитского беспредела.
Понятно, что едва грянул скандал, Кучма тут же заявил: записи сфабрикованы, никаких разговоров на данную тему с подчиненными он не вел. И вообще, объединенная социал-демократическая партия никакого отношения к «делу Гонгадзе» не имеет, поскольку выгодно это преступление было явно кому-то другому. Кому именно? И тут президент быстро «перевел стрелки» на бывшего премьер-министра Виктора Ющенко. Кучма вопрошал: если бы президент не выдержал скандала и ушел в отставку, что бы за этим последовало? СДПУ(о) оставалась не у дел, исполнение обязанностей главы государства было бы возложено на премьера, далее последовали бы досрочные выборы… В общем, «понятно, кто бы выиграл», – подводил итог Леонид Данилович. Блок «Наша Украина» тут же громко возмутился, его представители заговорили, что президента намеренно ввели в заблуждение, а использовать «дело Гонгадзе» как орудие политической борьбы вообще недопустимо… В общем, скандал набирал обороты.
Тем временем тогдашняя украинская оппозиция, возглавляемая Юлией Тимошенко и лидером социалистов Александром Морозом, выдвинула против президента страны обвинение в причастности к убийству Гонгадзе. Кроме того, на кассетах имелись также записи иного рода, на основании которых Госдепартамент США обвинил Украину в причастности к продаже оружия Ираку. Эти материалы проверяла группа экспертов госдепартамента США и министерств обороны США и Великобритании. Основанием для инспекции послужили пленки, на которых якобы записан разговор в кабинете президента, в ходе которого глава «Укрспецэкспорта» Валерий Малев, опять же якобы, докладывал Леониду Кучме об интересе Ирака приобрести у нас станции радиолокационной разведки «Кольчуга».