– Здоро́во, ребята! – радостно провозгласил с порога Крячко. – Играем?
Музыканты переглянулись и дружно кивнули.
– Здо́рово!
– А можно послушать?
Музыканты переглянулись, и один из них, в черной бандане, похожий на средневекового викинга, неуверенно протянул:
– Ну… Слушайте. Только у нас пока репетиция, материал еще не готов.
– Да это ничего! – тут же успокоил его Стас, усаживаясь на табурет, стоявший посреди комнаты, и перекладывая лежавшую на нем стопку компакт-дисков прямо на пол. – Я люблю музыку послушать! Слышал, что играете вы хорошо, вот и зашел. У меня сын вас слушает.
На лицах музыкантов появилось выражение еще большего удивления, смешанного с интересом.
– А ваш сын у нас был? – спросил клавишник.
– А как же! Неоднократно. Очень хвалит. У него вся комната такими вот картинками оклеена, – кивнул на изображения неведомых ему музыкантов Крячко. – Вот я и решил тоже послушать. Оценить, так сказать.
Клавишник неуверенно посмотрел на своих коллег по цеху, потом спросил:
– А вы сами какое направление предпочитаете?
Станислав в направлениях современной музыки разбирался примерно как свинья в апельсинах, однако смущаться было не в его правилах, и он храбро заявил:
– Да мне без разницы. Сбацайте что-нибудь эдакое, чтоб за душу взяло!
На лицах музыкантов явственно отразился вопрос – что это за лох? Клавишник, который, видимо, был тут за старшего, что-то сказал своим коллегам. Ударник загрохотал по барабанам, а следом потекла музыка. Крячко закинул ногу на ногу и даже принялся постукивать по коленке, стараясь попадать в такт, попутно отмечая, что вокал не вызывает у него приятных эмоций. Композиция длилась минуты четыре и отличалась простотой и незамысловатостью, как музыкально, так и текстуально, но группа пыталась компенсировать это протяженными и эмоциональными соло на инструментах.
– Молодцы, – похвалил Станислав, когда музыканты закончили. – Таланты! А что же вы в таком затрапезном месте-то обретаетесь? Нашли бы что-нибудь получше. У меня вот как раз помещение есть подходящее, могу подогнать. От центра, правда, далековато, зато недорого! И ремонт там недавно сделали.
– У нас, вообще-то, этим вопросом занимается руководитель, Вячеслав Сергеевич. Вам лучше с ним поговорить, – ответил клавишник.
– Да мы же уже подобрали помещение, Артем! – не слишком довольным голосом вставил барабанщик. – Зачем еще что-то менять?
– Да? И за сколько? – живо заинтересовался Крячко.
Музыканты заерзали на своих местах.
– Не, ну, по-свойски-то, можно сказать? Не у Щелковской сарайчик? Так я вам лучше подгоню! – не отставал Стас.
В помещении повисла тишина.
– Это к Вячеславу Сергеевичу, – наконец вяло проговорил клавишник.
Группа всем своим видом давала понять, что присутствие дотошного дядьки с его коммерческими предложениями их откровенно утомляет. Но от Крячко было не так просто отвязаться. Он отлично знал, зачем сюда пришел, и не намеревался уходить, не получив ответов на свои вопросы.
– А кто вам предложил это помещение?
– Слушай, дядя! – не выдержал барабанщик, выглянув из своей клетушки. – А тебе какое дело? Ты вообще кто будешь?
Крячко не спеша поднялся с табурета. Выражение лица его стало хмурым и сосредоточенным. Он молча подошел к барабанщику, держа правую руку в кармане куртки, затем вытащил ее, и все увидели ствол пистолета. Пока длилась немая сцена, Стас ловко, уверенным движением завел руку барабанщика назад, отчего тот сразу же вскрикнул, ткнул ему ствол в бок и потребовал:
– Карманы выверни!
Барабанщик извивался, пытаясь вырваться, однако Крячко держал его мертвой хваткой. Музыканты повскакали со своих мест с перепуганными глазами и бросились к ним. Стас вскинул ствол и крикнул:
– Стоять на месте! Главное управление МВД, полковник Крячко!
Музыканты застыли как вкопанные, а он сунул левую руку в карман барабанщика, порылся в нем и с явным удовлетворением извлек на свет божий спичечный коробок. Открыв, поднес к носу, понюхал и довольно произнес:
– Что и следовало доказать. Травку покуриваем? И распространяем, а? Для того и клуб открывать собираемся? То есть как прикрытие для торговли наркотиками?
– Да вы что? – воскликнул клавишник. – Мы не занимаемся торговлей наркотиками!
– А это что? – повертел Крячко в воздухе рукой с зажатым коробком. – Мама приправу для супа попросила купить?
Все молчали.
– Значит, так. Срок у вашего друга уже имеется. Но если он честно ответит на мои вопросы, я могу забыть о том, что нашел эту штучку в его кармане. Кстати, если проверить ваши, думаю, что там найдется тоже много чего интересного.
У музыкантов забегали глаза. Клавишник открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, как послышался звук открываемой двери, и в комнату вошел усатый, довольно приятной внешности мужчина лет пятидесяти. Увидев, что какой-то здоровенный детина держит пистолет прижатым к боку согнутого пополам барабанщика, он ошеломленно оглядел остальных музыкантов и отпрянул к двери.
– Стоять на месте, сохранять спокойствие! – голос Крячко звучал бодро и весело.
– Что… Что здесь происходит? – дрожащим голосом спросил мужчина, стараясь сохранять хладнокровие.
– Вячеслав Сергеевич! – бросился к нему один из музыкантов.
– Я сказал, на место сядь! – рявкнул Станислав, направляя на него ствол.
Тот поспешно вернулся в исходное положение, а он обратился к вновь прибывшему:
– Значит, дела такие, Вячеслав Сергеевич! Скверные, скажу вам сразу, дела. Вы, я так понимаю, руководитель этого самого ансамбля?
– Группы, – машинально поправил его Вячеслав Сергеевич.
– Ну пусть так, – согласился Крячко. – У одного из ваших, так сказать, подчиненных мною обнаружен коробок с коноплей общим количеством примерно 10 граммов. То есть достаточным для заведения уголовного дела.
Директор молчал. На лице его застыло мрачное выражение, он обвел своих подопечных явно неодобрительным взглядом.
– Это я еще других не обыскивал! – услужливо поведал ему Крячко.
– Ну, меня обыщите, – улыбнулся вдруг Вячеслав Сергеевич.
Крячко внимательно посмотрел на него, а директор продолжил:
– Давайте отойдем в другое помещение, там будет удобнее…
Полковник окинул глазами музыкантов, которые явно чувствовали себя не в своей тарелке, и последовал за ним. Тот вывел его в первую комнату, провел в угол, где стоял стол, предложил присесть и снова улыбнулся, правда, несколько натянуто.
– Я так думаю, что вы пришли сюда не для того, чтобы посадить наших музыкантов.
– Кто знает, – философски отозвался Крячко. – Вообще-то, меня интересует ваше помещение.
– Наше помещение? – неподдельно удивился Вячеслав Сергеевич. – Вы хотите его… приобрести?
– Да на фига оно мне? Я хочу знать, какое помещение вы собираетесь приобретать вместо этого и, главное, кто вам его предложил. Если вы мне честно все скажете, я готов пойти на уступки касаемо ваших музыкантов.
– И все?
– Ну, главным образом, да, – пожал плечами Крячко. – Только, разумеется, я должен буду проверить ваши данные, а на это потребуется время. Так что коробочек я сохраню у себя. Да я его так и так заберу, и, пока проверю, не вешаете ли вы мне лапшу, он послужит своего рода залогом вашей правдивости.
Вячеслав Сергеевич молчал, обдумывая предложение Крячко.
– Да тут, собственно говоря, особого секрета нет, – начал он. – Помещение мне предложила фирма «Твой дом», а точнее, ее директор.
– Так, что за фирма, что за директор?
– Обыкновенная риелторская контора. Офис находится на Таганке, правда, я там еще не был.
– Вот как? – скосился на директора Крячко. – А где ж вы были?
– Мы с ее представителем встречались как раз на том самом месте, где находится заинтересовавшее меня помещение, – вздохнул Вячеслав Сергеевич.
Крячко посмотрел на него тяжелым взглядом и медленно отчеканил:
– Теперь. Еще раз. С самого начала. Как зовут представителя? Где находится «то самое место»? Ну и, наконец, как вообще вы пересеклись с этим представителем?
– Значит, по порядку, – спокойно и вежливо заговорил директор, – представителя зовут Андрей Марычев, место – у Курского вокзала. Они сами мне позвонили и спросили, интересует ли меня помещение под рок-клуб?
– А как они узнали, что оно вас интересует?
– Понятия не имею, – пожал плечами Вячеслав Сергеевич. – Дело в том, что я уже обращался в одну риелторскую контору…
– К Конышеву?
– Да, а откуда вы… Впрочем, неважно. Да, сначала мне понравилось то место, что предложил Конышев. Но поступившее встречное предложение оказалось более выгодным. К тому же… – Вячеслав Сергеевич вдруг замялся, не зная, говорить дальше или нет.
– Что такое? – живо спросил Крячко. – Есть еще какие-то факты? Да говорите уже, я ведь просто так не отстану! Уговор у нас с вами и так шоколадный в вашу пользу, и мое обещание отпустить с миром ваших музыкантов – просто милость божия. Но за это я из вас вытяну все! – И Стас многообещающе погрозил Вячеславу Сергеевичу пальцем.
– Да я не собираюсь что-то утаивать, просто это непроверенные данные, – принялся оправдываться руководитель коллектива. – Словом, про эту контору всплыли… не слишком приятные факты.
– Про конышевскую? – уточнил Крячко.
– Ну да. Поговаривают, будто они в свое время занимались незаконным бизнесом. Точнее, даже полным беспределом. Помните середину девяностых? Когда людей просто выгоняли с законных мест, переселяя в какие-нибудь хибары на выселках? И это еще в лучшем случае! А конышевская контора… Одним словом, после того, как связывались с ней, люди просто исчезали. Насовсем…
Последнее слово Вячеслав Сергеевич произнес тихо. Крячко почесал лоб – такого он явно не ожидал услышать. Потом спросил:
– А откуда это стало известно?
– Ну, говорят… – поиграл рукой в воздухе Вячеслав Сергеевич.
– Кто говорит? – пригвоздил его взглядом Крячко.
– Один из наших музыкантов прочел в Интернете статью, в которой как раз говорилось об этом. Я не знаю, насколько это правда, но, от греха подальше, решил подстраховаться и отказаться от услуг этой фирмы, тем более что как раз поступило новое предложение.
Крячко задумался. Полученные им сведения были неожиданны и интересны, но они нуждались в проверке. А заняться этим можно было только завтра – сегодня уже по-любому поздно.
– Давайте сюда этого вашего музыканта! – потребовал он.
Вячеслав Сергеевич прошел в комнату и вскоре вернулся вместе с клавишником, который вошел, поеживаясь и настороженно поглядывая на Крячко.
– Ну, колись давай, где статейку-то нашел, – сказал Крячко.
– Да в Интернете! Просто читал про риелторские конторы – мы как раз помещение собирались покупать, набрал фамилию Конышев, чтобы их телефон уточнить, а у меня один сайт вылез, который мне показался заслуживающим внимания. Это неофициальный сайт был, понимаете? Остальные все официальные, там все по стандарту – адрес, телефон, часы приема… А тут просто статья, в которой рассказывалось, что Конышев поднялся благодаря тому, что в свое время людей на улицу выбрасывал, а порой и просто убивал. Не сам, конечно. У него банда отморозков была. Я еще читал…
– Так, вот что, читатель! – перебил клавишника Крячко. – Ты мне скажи, как этот сайт найти, я его сам почитаю!
– Ну как? Набираете – Конышев Виктор Станиславович, поисковик вам выдает результаты, просматриваете их и выбираете нужный! Вот и все!
По словам и интонациям клавишника все выходило легко и просто. Но не для Станислава Крячко. Он был человеком конкретным. Что-то где-то набираешь и что-то где-то получаешь – это не для него. Да и с Интернетом Станислав не слишком-то дружил, даром что являлся отцом «компьютерного гения», по крайней мере, начинающего…
– Ты мне не трынди, – махнул он рукой. – Ты вот что, завтра в двенадцать часов приезжаешь в главное управление МВД, поднимаешься в мой кабинет, я тебя сажаю за компьютер, и ты при мне все это дело набираешь и находишь. Ясно?
– Да зачем в управление-то? – взмолился клавишник. – Я же вам все объяснил!
– Мне объяснять не надо! – категорически заявил Крячко. – Мне надо пальцем показать! Короче, завтра в двенадцать я тебя жду.
Клавишник заморгал глазами. Ехать в МВД ему явно не хотелось, однако находясь сразу под двумя суровыми взглядами – Крячко и своего непосредственного руководителя, – он вынужден был сдаться, осознав неравность сил, и обреченно вздохнул:
– Хорошо.
– Вот и лады! – Станислав засунул пистолет в карман куртки и направился к двери. На пороге он вдруг обернулся: – На всякий случай предупреждаю: если соврал, у вас всех такое количество анаши найдут, что весь коллектив пожизненное получит, понял?
Клавишник лишь кивнул, а Вячеслав Сергеевич судорожно переступил с ноги на ногу. На улице, наматывая потуже шарф, Крячко услышал доносившиеся снизу вопли:
– Какого хрена у вас открыта дверь? Не клуб, а проходной двор! Какого хрена таскаетесь сюда со своей дурью и пускаете кого попало?! Разгоню всех, к чертовой матери!
Технический директор рок-группы вовсю распекал своих проштрафившихся подопечных, причем выбирал для этого не самые интеллигентные выражения…
Глава третья
– Значит, риелторская контора «Твой дом», как зовут директора, неизвестно, один из представителей – Марычев Андрей, – зачитывал на следующий день Крячко полученные в рок-клубе данные. – Это они подвинтили музыкантам новое помещение.
Гуров старательно переписал сведения в свою записную книжку. Они с Крячко сидели в буфете, где только что покончили с обедом. Обсудить накопившиеся сведения раньше не получилось – Гурова с утра вызвали на новое дело, обещавшее быть очень серьезным. Однако оно оказалось не по части их управления, и полковник, возложив его на плечи военной прокуратуры, вернулся в свою вотчину, где и встретился с Крячко. Орлова не было в поле зрения, и обоим сыщикам как-то не хотелось идти к нему в кабинет, дабы поинтересоваться, присутствует он на рабочем месте или нет. Крячко вообще старался в эти дни держаться подальше от начальства.
– Ну, ты молодец, Стас! – похвалил Гуров. – Признаться, не ожидал, что так быстро все разузнаешь,
– Я ж тебе говорю – я к каждому свой подход знаю, – подмигнул ему Крячко и вдруг, посерьезнев, спросил, понизив голос: – Слушай, Лева, а ты вообще хорошо этого Конышева знаешь?
– В общем, нет, – пожал плечами Гуров, – это орловская креатура. А что?
– Да понимаешь, какое дело… – принял озабоченный вид Стас. – Фигура-то он, получается, мутноватая. Я, правда, до конца смогу разобраться только сегодня – как раз жду одного кадра. Пока могу лишь поделиться с тобой предварительными данными.
Однако поделиться предварительными данными Крячко не успел – у Гурова зазвонил телефон, и он, сделав Крячко знак умолкнуть, ответил.
– Лев Иванович! – раздался взволнованный голос Конышева. – Вы сейчас на месте?
– Да, Виктор Станиславович. Как раз занимаемся вашими проблемами. Кое-что даже удалось выяснить…
– Бросайте этим заниматься! У нас тут проблемы посерьезнее! Я вас очень прошу – приезжайте ко мне в контору немедленно! Мне так или иначе придется вызывать полицию, так что пусть лучше это будете вы! Я жду вас, срочно! Записывайте адрес – Чаплыгина, 8.
Гуров ничего не успел понять – Конышев отключил связь. Посмотрев на Крячко удивленным взглядом, он сказал:
– Похоже, там что-то случилось. Ладно, побеседуем после. Придется ехать.
– Можно с тобой? – подхватился, было, Стас, однако Гуров осадил его:
– Нет. Во-первых, я сам не знаю, что там случилось, во-вторых, ты, кажется, ждешь важного кадра. Вот когда я вернусь, перескажешь мне свою беседу с ним.
И полковник, спустившись к своему автомобилю, отправился на улицу Чаплыгина.