– Думаю, ты зря потратишь время, – сказал я. – Повелитель и его агенты прошлись по всем «жертвам», но ничего подозрительного не обнаружили. Почти все исчезнувшие – обычные адцы. А те, которые не обычные, с ними не связаны. И друг с другом тоже.
– И всё-таки я присмотрюсь к шахте, – решил Вельзевул. – Когда совсем нет зацепок, нельзя пренебрегать никакими возможностями.
– О’кей. Но самое главное, постарайся узнать, что за типы умыкают цветочки. Сконтачься с Павлом. Ты его родной брат и можешь без проблем с ним общаться, никто ничего не заподозрит.
– Ясно.
– Чудненько. А я тем временем покопаюсь в файлах и свидетельствах. Меня не покидает мысль, что мы упустили что-то важное.
– Важное и очень незаметное?
– Именно. Какую-то деталь… Надо перелопатить документы – может всплыть что-нибудь новое и любопытное.
– А что делать мне? – спросил Кашпир.
– А ты, Кашп, ни о чём не беспокойся и занимайся исследованиями. Нам важно, чтобы они дали результаты.
– То есть мне проследить, чтобы профессор Колбинсон не наделал ошибок?
– Вот именно, – улыбнувшись, сказал я.
Призрак засмеялся негромким приятным смехом.
Колбинсон – научный руководитель Кашпира, один из самых талантливых и уважаемых учёных во всём Мире. И при этом, что интересно, доброе и отзывчивое существо.
– Да, как там проф? – спросил я. – В норме? Я давно его не видел.
– Колбинсон-то?
Ничего.
Как обычно.
Препарирует науку и муштрует студентов.
– Тут главное не перепутать.
Мы все немного посмеялись. Потом я сказал:
– Введи его в курс дела. Насколько я помню, Колбинсону можно доверять.
– Надёжнее его профессора нет, – убеждённо произнёс Кашпир.
– Вот и прекрасно. Передавай ему вместе с цветком мой пламенный привет и попроси не торопиться. Если надо – подождём, а спешка в таком деле может всё испортить. Нужное финансирование я обеспечу – у меня есть кое-какие средства на счёте. А когда закончим расследование, Павел, думаю, возместит мне затраты.
Кашпир заверил, что всё будет путём.
– Мне вот ещё что интересно, – сказал я. – С момента исчезновения прошло часа два. Почему цветок не забрали как вещдок, а оставили под присмотром трёх не шибко умных копов?
– А где ты видел умных копов? – поинтересовался Вельзевул.
В его словах был смысл. Но я клонил не к этому.
– Я клонил к тому, что кто-то словно бы специально оставил цветок под такой охраной – чтобы потом приехать и преспокойненько его захапать. И сомневаюсь, что это был Повелитель, который ни за что не хочет светиться. Но тогда кто же?
– Существа, забравшие первые два цветка! – воскликнул Кашпир.
– Угу. Я тоже так думаю. Выходит, они в сговоре с копами?
– Или, по крайней мере, с некоторыми копами, – внёс свою лепту Вельзевул.
– Ага.
– А Повелитель об этом знает?
– Уверен, что знает. Ему ведь было известно, где произошло последнее исчезновение. И о цветке тоже.
– И тем не менее, он предпочёл не вмешиваться. Почему?
– А вот это меня интересует, наверное, больше всего. Думаю, мы имеем дело с чем-то очень масштабным.
– Ещё каким масштабным.
Ежедневные исчезновения, информацию о которых скрывают спецслужбы.
И в которых замешана полиция.
«Конь» взревел, наклонился вбок, встал на два колеса, и мы на полной скорости влетели в поворот. Обошлось без жертв. С нашей стороны, во всяком случае.
По радио передавали “Hot in the City”. Я гонял в пастях сигары и иногда смотрел на дорогу.
– Подозреваю, что всё ещё масштабнее, – сказал я, – и полиция здесь – далеко не самое главное звено.
– А какое главное?
Я повернулся к друзьям.
– Это и есть самая большая загадка. Найдём её решение – распутаем дело. Хотя кажется мне, что…
Но мы уже подъехали к университету. Он распластался по Аду, подобно морской звезде. Его корпуса утопали в зелени. Это было заслугой ребят из биологического института по соседству: так они и Ад озеленяли, и сохраняли редкие виды растений.
Я коснулся сенсора, и мы остановились.
С пакетом в руке и анализатором под мышкой, Кашпир вылез из «коня».
– Может, помочь?
– Да нет, Дец, спасибо.
Я справлюсь.
Я напомнил Кашпиру, чтобы он берёг цветок так же, как его самого в детстве берегла мама. Потому что без цветка, сказал я, можно поставить на расследовании крест. Большой, жирный и окончательный.
– Всё будет в порядке, – заверил призрак.
Он помахал нам на прощание, а мы помахали ему. Убедившись, что Кашпир без проблем вошёл в здание, мы поехали дальше.
По пути мы с Вельзевулом успели переброситься парой слов. Я сказал, что скоро мной могут заинтересоваться копы. Мы обдурили их поддельным цветком, но не сегодня-завтра они обнаружат подмену, и тогда у меня начнутся неприятности.
– Вам с Кашпиром ничего не грозит, – говорил я, – вас они не видели. Но больше всего меня волнуют не они, а те… субъекты, которые похищают цветочки. Копов я знаю как облупленных, а об этих мне известно даже меньше, чем об этикете. Кто они? Чем занимаются? И что захотят сделать со мной после того, как, умыкнув третий цветок, выяснят, что он липовый? Меня не пугает неизвестность. Но, если они меня найдут, я могу исчезнуть, и больше вы меня никогда не увидите.
– Ну, для кого-то это будет хорошей новостью, – пошутил Вельзевул.
– Ага, – согласился я, – например, для Павла.
– Ага, например, для него.
– Но я не доставлю ему такой радости. – И я продемонстрировал сразу три белоснежных оскала. – Вельз, я, вот, всё думаю: что же мы упустили? Какую деталь? Не знаю, почему я так уверен в её существовании. Но должна же быть хоть какая-то зацепка…
– Совсем необязательно.
– Не знал, что ты пессимист, дружище. Хотя ты прав. Но всё-таки я буду надеяться, что зацепка есть, и, кто знает, вдруг я её найду?
Вельзевул ничего не ответил, только неопределённо повёл рукой.
Великаны-небоскрёбы уже изо всех сил тянулись крышами к недосягаемому Куполу. Вокруг царили шум и гам. Разношёрстная публика шла, бежала, прыгала и летела по своим делам; дороги были переполнены, тротуары – забиты до отказа. А наверху громоздкими техногенными коршунами парили баннеры. Их громыхающая звуко-визуальная реклама настойчиво врывалась в уши и влезала в глаза. Запустение окраин сменилось сумасшествием центра, но когда именно, одному Павлу известно. В общем, как я и говорил: Ад появился внезапно.
Под звуки “Trial by Fire” мы подъехали к небоскрёбу, в котором жил Вельзевул.
– А ты продумай план на завтра, – выбравшись из мобиля, сказал дьявол – и улыбнулся. – Должен же и тебе кто-то дать распоряжение.
– Ну тык… Ладно, Вельз, удачи. Жду письма.
– Сая, Дец.
Мой «конь» встал на дыбы и помчал меня домой.
Облаков стало больше. Нестерпимая жара спала, и в Аду теперь даже можно было жить. Но меня не покидала странная уверенность, что завтра будет ещё хуже, чем сегодня. Ещё жарче…
По дороге домой я заметил слежку. Какие-то два олуха на старом мобиле пристроились в 10 метрах позади и нагло ехали за мной. Они что, думают, я их не вижу? Удивившись такой наивности, я легко ушёл от преследователей, и они затерялись где-то посреди адского гомона.
Я спокойненько добрался домой и поставил «коня» в «ракушку». Сначала, правда, пришлось накормить эту улитку-троглодитку. Я сходил в «Маркет», купил кочанов, которые она обожает, и дал ей один. «Ракушка» берёт еду только из моих рук, а если она не поест, то не в жисть не откроется. Тщательно прожевав болотного цвета кочанчик, она втянула голову, и изнутри выехал пульт управления. Я набрал код и приложил палец к экрану. Металлические сегменты с тихим гулом сдвинулись, сложились вместе, и «ракушка» открылась. Я загнал «коня» внутрь, вышел, с помощью пульта закрыл конструкцию. Пульт въехал обратно в панцирь, а снаружи опять показалась улиточья голова.
Я похлопал «ракушку» по мордахе.
– Пока. Не мёрзни.
Я мало двигался сегодня. Квартира моя находилась не очень высоко, и, чтобы размять ноги, я решил подняться по лестнице. Неторопливо одолевая пролёт за пролётом, я размышлял: сначала о чудных преследователях, а потом о красотках-скелетиках с пляжа.
Track 6 “Light ComesDown”[6]
Надо бы взять у скелеток телефончики, думал я. Но это потом. В первую очередь поем. Не считая Вельзовых бутербродов, с завтрака в мой желудок ничего не падало, и он напоминал развёрстую бездну.
Я открыл холодильник и побросал в печку всё, что нашёл съестного: помидоры, колбаса, яйцо, сосиски. Достал из хлебницы булочку, которую тоже кинул печке в пасть. Налил в отдельный отсек кетчупа и майонеза. Сказал: «Сэндвич» и «Старт». Загорелись зелёные трёхмерные цифры – пошёл обратный отсчёт. Печка начала готовить еду.
Как и обещал, я записал файлы на одноразовые флэшки и послал друзьям. На кухне стоял почтовый сервис. Он работал как переносчик, только был во много раз меньше. Чтобы пользоваться им, я вносил абонентскую плату – 5 душ в месяц.
– Пиип, пиип! – радостно объявила печка. – Всё готово, шеф!
Дверца открылась. Я забрал аппетитный дымящийся сэндвич. Дверца тут же захлопнулась.
– Приятного, шеф!
И печка снова погрузилась в сон.
Я заварил чашку кофе. Извращение, конечно, пить кофе без коньяка, но коньяк тоже закончился.
Я хомячил сэндвич, пил кофе и думал о том, что в холодильнике совсем не осталось продуктов. Я подозревал, что всю еду сгрыз Цербер. Или в Аду теперь исчезают не только жители, но и продукты?
Мы с Цербом частенько соревнуемся в «кто кого объест». Но если я делаю это в открытую, наглядно, так сказать, то он действует набегами, как первобытные племена. Пришёл, увидел, съел – и убежал, пока не догнали.
Я допил кофе, встал и отдал чашку автоматизированной мойке. Она аккуратно взяла её из моей руки. Зажурчала вода.
Я пошёл в комнату, упал в кресло и достал фон. Ну что ж, займёмся делом. Я открыл компьютер и растянул его. Чтобы не заскучать, включил музыку. В фоне есть разъём для колонок. Провода от них лежали неподалёку; свернувшись калачиком, они тихо похрапывали. Я окликнул их. Провода встрепенулись, заозирались и наконец увидели меня. Извиваясь живыми макаронинами, они заползли на столик и воткнулись в разъёмы. Я открыл папку «Музыка», немного полазал по ней и выбрал три альбома. Настроил громкость, включил эффект дышащей музыки. Чтобы создать его, колонки выпустили маленькие черненькие ножки и стали вышагивать по стенам, полу и потолку. Я сказал: «Пуск», – и ударная волна рока вырвалась из динамиков. Я откинулся в кресле и положил фон на колени. Звукоизоляция впитывала звуки гитары, баса, барабанов и преобразовывала их в энергию, которой питалась.
Тёплые волны музыки омывали меня. Рок-н-ролл давал силы и освобождал сознание. Мне кажется, он всегда был частью моего существа.
По полу неожиданно скользнул холодный язычок воздуха. Вечер напоминал дню о своих правах.
Хотя Купол значительно потемнел, на улице всё ещё было светло. Но уже скоро на Ад опустятся сумерки, укрывая разгорячённый день своей мантией, остужая и успокаивая его. По Куполу расслабленно ползли облака.
Вечер приближался…
Начать я решил с файлов Повелителя. Я открыл их и тщательно изучил. Я пролистывал документ за документом. Никто не знает, на самом ли деле мы что-то упустили, но у меня не было выхода. Нам просто необходима зацепка, и, может, удастся найти её именно здесь.
Или Вельзевул прав, и этой зацепки вообще нет?
Я пробегал глазами страницу за страницей. Отчёты, допросы, комментарии…
«Подметавший улицу дворник считает, что…»
«Во время допроса адка заявила…»
«Один из очевидцев утверждает…»
Самое забавное, что никаких свидетелей и очевидцев не было. Только существа, которые были знакомы с исчезнувшими или краем глаза видели цветок. Но всем им доходчиво объяснили, что на самом деле они ничего не видели. И им же будет лучше, если до конца своей бесконечной жизни они никогда ни о чём не вспомнят. Агенты АР умели убеждать с помощью денег, обещаний, угроз и… других методов, которые оставляли для самых неразумных.
«Однако полиция не обнаружила никаких…»
«Из рапорта сержанта Тонтакля следует…»
«Эксперты исследовали мобильную стоянку, но…»
Всё впустую.
Вечерело, комната погрузилась в полумрак.
Я снял тёмные очки.
Подожду весточки от Вельза с Кашпом. Может, им удалось что-то нарыть.
А у меня в распоряжении была целая Всемирная Сеть. Но, несмотря на это, под ложечкой снова засосало и словно бы кто-то зашептал мне в ухо: «Брось. Это бесполезно». Но я отмахнулся от предчувствий. Если буду сидеть без дела, точно ничего не добьюсь.
Я размял шеи, вошёл в Сеть и начал поиск…
…В виртуальном пространстве я провёл несколько часов, но это ничего не дало. Я не нашёл никаких фактов, которые бы касались нашего дела. Повелитель умел засекречивать данные. И пусть это отличное качество для владыки, иногда оно ему же подкладывало свинью. Павлу не надо было исследовать Сеть вдоль и поперёк – за него это делал я. Но гриф «совершенно секретно» мешал решать его задачу хуже, чем вражеские шпионы и хакеры.
Я переходил с сайта на сайт, проверял десятки, а то и сотни ссылок, скачивал на винчестер файлы, просматривал их, слушал, а потом удалял, потому что ничего интересного в них не было. Я откидывался на спинку кресла и обдумывал следующий ход. А потом возобновлял поиски. Но снова – ноль. Если уж Павел скрывает факты, он их скрывает.
Я облазил все известные мне информационные сайты, странички газет, журналов, других сетевых изданий. Информация вываливалась на меня самосвалами. Будь у меня не три головы, а одна, она бы давно не выдержала и лопнула.
«Ну нет, – подумал я, – вам меня не сломить».
Чем больше на моём пути препятствий, тем сильнее мне хочется их преодолеть. И я буду искать до тех пор, пока не найду то, что мне нужно.
Ну, или не упаду без сил.
Я пролистал очередную новость на очередном новостном сайте и закрыл его. Нет, искать дальше – бесполезно.
Чтобы отвлечься, я взялся систематизировать информацию. Это заняло гораздо меньше времени, ведь инфы у нас – чеширский кот наплакал.
Я создал новый документ, написал:
Главное
И перечислил всё, что нам известно:
1. Таинственные исчезновения.
2. Отсутствие связей между «жертвами».
3. Сгустки энергии (довольно большие).
4. Три цветка.
5. Неизвестные, забравшие цветки.
6. Бессилие Павла и АР. Они обращаются ко мне.
7. Павлу известно что-то, о чём он не может рассказать.
8. Задание – секретное.
Я перечитал 8 пунктов и хмыкнул. На самом-то деле, факты у нас есть, а вот толку от них – нет.
Но цветок…
«Да, вся надежда на цветок, – подумал я. – Если Кашпир и Колбинсон отроют в нём что-нибудь занимательное – живём. Если же нет…»
Я опять хмыкнул.
Сейчас же оставалось одно – ждать.
Я положил фон на журнальный столик и взял пульт от стационарного визора. В фоне был встроенный визор, но у него экран меньше и возможности не такие большие. Пульт – пластмассовый кругляшок с сенсором. Прижимаешь сенсор пальцем и думаешь: «Включить». Пси-чувствительный «ящик» реагирует и начинает работать.
Когда делать нечего, но надо как-то прожить несколько часов, откидываешься на спинку кресла и смотришь визор, погружаешься в ту чухню, которую по нему показывают. Идеальный способ взвести курок и, не целясь, убить время.
Мысли вспыхивали, каналы переключались. Безостановочно. По традиции, ни одной интересной программы. Но надо было что-то делать, и я жамкал на кнопочки.
– А теперь опустим куриптиндиха в кипящее масл…
– Я узнал тебя! Ты – Джек, убийца моего…
– Нет, Люк, тебе наврали, я твой…
– Тартарский жующий огонь признан самым прожорливым из…
– …Слово из пяти букв, посередине «а»: животное, питающееся…
– Загрязняющее средство «Туалетный утёнок пассивный»…
– …новейшие разработки в области военной техники позволят…
– …Скажи, милый, тебе нравится моё тело?..
– Пам, пам, паам. Пам, пам, па-баам…
Я остановился, выбирая между эротикой и каналом клипов. Пока не догадался включить раздвоенный экран. Под забойный рок-рифф, который знаком каждому, смазливые девушки выделывали такое, что заставляло призадуматься.