– Да мысль у меня была… – пробормотал Станислав. – Только из-за этого козла она меня покинула.
– Ясно, – отрезал Орлов. Побарабанил пальцами по столу, снял очки, протер стекла и вернул их на место. Потом сказал уже другим тоном: – Вот что, ребята. Раз уж собрались мы все здесь во внеурочный час, давайте-ка побеседуем о делах наших.
– Ты правильно заметил, что час неурочный, – выразительно глянул Крячко на часы и сделал вид, что встает. – Вот завтра с утра, после планерки…
– Ничего, ничего, – остановил его Орлов. – Совещания по этому вопросу ведь у нас не было? Вот самое время его и провести. Дело-то важное. Не зря именно нам дело передали. А завтра с утра, после планерки, займетесь тем, что мы с вами разработаем сегодня.
Крячко вздохнул и вернулся в исходное положение. Затем повернулся и посмотрел на Гурова.
– А знаешь, Петр, о чем говорит сегодняшний инцидент с журналистами? – неожиданно спросил тот и, видя заинтересованные взгляды Орлова и Крячко, сказал: – Мы стали хорошо жить.
– То-то я сам себе завидую! – ехидно сказал генерал-лейтенант.
– Я серьезно, – продолжал Гуров. – Мы живем очень хорошо.
Орлов и Крячко переглянулись.
– Лева, ты сейчас в каком смысле говоришь – в экономическом? – осторожно спросил Крячко. – Может, тогда одолжишь деньжат до зарплаты? А то мне что-то опять не хватило…
– И в экономическом, и в социальном, и в политическом, если хотите, – сказал Гуров, спокойно достав из кармана пару тысячных купюр и протягивая их Крячко.
Станислав машинально взял их, повертел в руке, потом хмыкнул и сунул в карман. А Гуров продолжал:
– Вы вспомните, в каких условиях нам приходилось работать во время войны в Чечне, к примеру. Помножьте это на общую политическую обстановку. В стране бардак, разруха, передел сфер влияния, расхват имущества – повальный грабеж по сути. Сплошная анархия. Президент бухает, чиновники и бандиты хапают, ошалев от безнаказанности и привалившего счастья, преступность увеличивается… И на этом фоне – Чечня. И преступления, связанные с нею… Незаконный оборот оружия, связи с боевиками – все это касалось нас ежедневно, ежеминутно! И других тоже. Ведь у многих кинули в Чечню родных – сыновей, мужей, братьев… Разве обратили бы люди в то время внимание на какую-то публикацию о разбитой журналистской камере? Тогда зарплату месяцами не платили, предприятия закрывались, массовая безработица, люди спивались, от отчаяния кончали с собой. Процент самоубийств взлетел до предела. И все это было-то совсем недавно, каких-то два десятилетия назад. Я уж молчу о столь далеких от нас временах, как Великая Отечественная. Тогда ведь совсем других сводок по радио ждали, других новостей из газет. А тут разбили камеру журналисту – и уже сенсация! Пугачева развелась с Киркоровым – событие на всю страну!
– Ксения Собчак появилась на тусовке в новом красно-зеленом платье, – ввернул Крячко. – Точно ты говоришь, Лева, мы стали жить очень хорошо. Просто, можно сказать, зажрались.
– Разве это плохо? – неуверенно спросил Орлов, почему-то чувствуя себя виноватым.
– Да нет, само по себе это хорошо. Только вот о важных вещах люди стали забывать, – сказал Гуров.
– Так вот давайте-ка к важным вещам и вернемся, – решил Орлов, удобнее устраиваясь на стуле. – Ситуация у нас с вами, прямо скажем, не слишком приятная. Это сегодняшнее убийство может оказаться целой серией подобных преступлений. Что скажете? Есть факты, подтверждающие это?
И он вперил в сыщиков взгляд поверх очков. Гуров спокойно посмотрел на своего начальника и сказал:
– Железных фактов выделить не могу. Основания для подобного предположения есть. Могу перечислить.
Орлов в знак согласия кивнул, и Гуров продолжил:
– Все преступления объединяет место совершения…
– Ты имеешь в виду клуб этот спортивный? – перебил Орлов.
– Не спеши, – поднял руку Гуров. – Во-первых, не клуб, а фитнес-центр. Во-вторых, не он сам, а район вокруг него. Место не простое: с одной стороны благоустроенное, с другой – не до конца. Построили совсем недавно, до этого там пустырь был возле жилых домов. Ночами там и раньше ходить боялись, теперь, по идее, спокойнее должно стать, но… Территория не охраняется – раз. Освещение плохое – два.
– А почему? – снова перебил Орлов.
– Потому что денег на это жалко, – усмехнулся Крячко. – Что ж тут непонятного?
– А кому принадлежит территория? – нахмурился генерал.
– Территория принадлежит муниципалитету, и на ней планируется построить несколько кафе, а также оборудовать детскую площадку. Часть земли сдается в аренду частникам. И территория под фитнес-центр взята на срок пятьдесят пять лет. Но это формальности. Понятно, что потом либо продлят договор, либо земля вместе с центром перейдет муниципалитету. Но хозяйке до этого дела нет – через пятьдесят пять лет, дай ей бог здоровья, у нее будут иные заботы. А землица вообще-то там дорогая, и брать ее в аренду, а уж тем более выкупать мало кто спешит. Поэтому остальная территория пустует. Ну, есть сквер, но в нем, кроме небольших деревьев, пока больше ничего нет. Облагороженный пустырь, по сути. Одним словом, неспокойное место, – подытожил Гуров. – Преступлений, которые, возможно, совершил один человек, три: убийство Светланы Лихачевой, произошедшее полгода назад, причем не в самом сквере, а возле него. Второе – сегодняшнее убийство Ирины Умецкой. Ну и третье… – с сомнением проговорил Гуров, – это нападение на Марину Агафонову. Вписывается оно сюда или нет, пока непонятно.
– Между убийством Лихачевой и Умецкой прошло полгода, – задумчиво проговорил Орлов. – Слишком большой промежуток, не кажется?
– Я обратил на это внимание, – кивнул Гуров. – Но ведь пока и не доказано, что все это звенья одной цепи. Может быть, разные преступники.
– Уверен, что не разные, – подал голос Крячко и, когда взгляды Орлова и Гурова обратились к нему, пояснил: – Есть еще четвертый случай. Девчонка, правда, жива осталась, но покалечена на всю жизнь.
И он рассказал о внучке пенсионера Кожухова Вике.
– Нужно обязательно поднять материалы, – резюмировал Орлов. – И с этой девушкой побеседовать непременно. Значит, говоришь, она тоже в этом фитнес-центре занималась? Та-ак. – Он принялся постукивать пальцами по столу. Потом повернулся к Гурову: – Ты побеседовал со всеми, кто там работает и занимается?
– Со всеми не получилось, – ответил Гуров.
– Почему? – нахмурился Орлов.
– Потому что, уважаемый генерал-лейтенант, в то время когда я как раз намеревался этим заняться, вы устроили истерику аки нервная барышня, а потом хлопали тут крыльями, как курица, переживая из-за ужасающей выходки Станислава Крячко, – насмешливо сказал Гуров. – И велели нам немедленно мчаться сюда успокаивать ваши нервы.
– А я, между прочим, к Виктории Кожуховой собирался, – ввернул Крячко.
Орлов покраснел, однако оправдываться перед своими подчиненными не стал, вместо этого строго произнес:
– Завтра с раннего утра, сразу после планерки, занимаетесь этим вопросом.
– С утра не получится, Петр Николаич, – ехидно возразил Гуров. – Нужные нам клиенты приезжают в фитнес-центр только к вечеру.
– Значит, с утра побеседуешь с персоналом! – стукнул кулаком по столу Орлов. – А к вечеру съездишь еще раз! Ничего с тобой не случится – небось не похудеешь! Я в свое время пешком по Москве бегал, с одного конца на другой!
– А сейчас пешком только до лимузина доходишь, – в сторону невинно заметил Крячко.
– Так тогда я другим был, молодым, – все-таки начал оправдываться Орлов.
– Так и Москва другая была, – зевнул Крячко. – Черемушки окраиной считались. А сейчас?
– Господи, да за что же ты этих язв послал на мою седую голову?! – всплеснул руками Орлов. – И это многолетние друзья называются! На каждом шагу норовят поддеть, укусить, яду пустить!
– А это чтобы ты не расслаблялся, – ласково сказал Крячко.
– Чтоб вы так расслаблялись, как я, – вздохнул Орлов. – Вам-то ничего, а мне за день уж сорок раз позвонили, спрашивали – как дело продвигается. И не волнует их, что только сегодня вообще это дело к нам попало! Когда труп Умецкой обнаружили. Если бы не это, наверное, и в голову бы не пришло объединять все эти разрозненные эпизоды. Того и гляди слухи поползут, что в Свиблово маньяк завелся! Газетчики тут же радостно взовьются!
– Газетчиков – в сад, – лениво посоветовал Крячко.
Орлов ничего не ответил, он задумался о другом. Потом поднял глаза на Гурова и просто сказал:
– Плохо все это.
– Да уж чего хорошего, – хмыкнул Крячко.
– Я о вашей работе! – повысил голос Орлов. – Плохо работаете!
– Ну, другой оценки от начальства разве дождешься! – махнул рукой Крячко с делано обиженным видом, но Орлов не стал с ним препираться, а обратился к Гурову:
– Выслушал я тебя и вот что думаю – работенка кустарная. Сведений, фактов ты понабрал под завязку. Результаты экспертизы, данные на сотрудников и прочее! – Орлов постучал пальцем по сложенной горе документов и досадливо отодвинул ее в сторону. – Все это правильно, но узко. Где понимание проблемы в целом? Чего он хочет, этот преступник? Что ему надо? Кто он такой?
– Последний вопрос действительно самый важный! – насмешливо отреагировал Крячко. – Если бы мы тебе его фамилию сейчас сказали – вот тогда бы ты был доволен, и никак иначе!
– Не в фамилии дело, Станислав, – с сожалением, что подопечные не понимают его, ответил Орлов. – В личности! В его личности дело! Кто он – псих? Или садист? Или преследует какие-то личные мотивы? Вот когда вам это станет понятно, тогда будет понятно, где его искать – по психоневрологическим диспансерам или по бойцовским клубам. Или еще где. Мотивы, мотивы нужны! – с нажимом повторил он. – А их пока не видно! Кроме маньяка, конечно, но я вам от души советую – пока просто советую! – не зацикливайтесь на одной версии!
Выговорившись, Орлов достал платок и вытер им взмокший лоб. Гуров и Крячко помалкивали, причем Лев понимал справедливость замечаний Орлова. А что думал Крячко, было не ясно, потому что Станислав, как всегда, когда заходил в тупик, уходил в себя и делал вид, что его вообще нет, отбросив все свои шуточки и кривляния.
Орлов продолжал уже спокойнее:
– Подумай, Лева, не зря ли вы так прилипли к этому фитнес-центру? Может быть, не в персонале дело?
– Ты же только что говорил, чтобы я с раннего утра туда мчался, – заметил Гуров.
– Я же не говорю, что этого не надо делать! Я о том, что нужно смотреть на проблему шире, не замыкаться на одной линии. Да, мы действительно пока не знаем, серия ли это. Мы даже мотива не знаем! И на действия маньяка как-то не очень похоже. Он не насилует, не уродует… С этой девочкой, Викой, как я понял, инвалидность случайно получилась? Значит, его цель – убить. А зачем?
– Ну так маньяк же, – пожал плечами Крячко.
– К тому же ни одна из жертв не ограблена, – вставил Гуров. – Да и какие деньги у девчонок, возвращающихся с занятий фитнесом? Такой грабеж характерен для шпаны малолетней, которой на пиво не хватает.
– Может быть, может быть… – задумчиво сказал Орлов. – К тому же Светлана Лихачева ведь не имела отношения к этому «Идеалу»?
Он посмотрел на Гурова, но тот сидел с каким-то рассеянным видом.
– Мне все время не дает покоя это название, – наконец сказал Лев. – Откуда-то оно определенно мне знакомо. И слышал я его совсем недавно. Фитнес-центр «Идеал»…
– Может, жена собиралась записаться? – спросил Крячко.
– Точно! Ей после вечернего спектакля самое время поразмяться, на фитнес сходить! – с иронией ответил Гуров.
– Ладно, память свою напряжешь потом, – сказал Орлов. – На сегодняшний момент перечисляю главные задачи: выяснить мотивы убийств – раз. Выяснить, связаны ли все эти случаи между собой, – два. Разузнать все о посещающих «Идеал» – три. Выяснить все подробности о личности каждой из жертв – четыре. Мельчайшие подробности, – подчеркнул он. – Не забывайте о том, что пока нам не известны мотивы, пока мы не можем с уверенностью связать эти дела воедино, мы обязаны их расследовать и как не зависящие друг от друга преступления.
Крячко поднял согнутые пальцы, которые демонстративно загибал, пока Орлов озвучивал задачи, потряс кулаком и сказал:
– На пятерых работка, а? А нас только двое.
– Зато вы двое пятерых стоите, – парировал Орлов. – И не пытайся меня убеждать, что я даю нереальные задачи. Просто надо шевелить не только мозгами, но и задницей своей. А сейчас – по домам оба! – прикрикнул Орлов напоследок.
Глава 5
Наутро, едва Гуров подъехал к дверям управления, он заметил, что с другой стороны к зданию подъезжает темно-синий «Ниссан». Ничего особенного в этом обстоятельстве не было, однако Гуров задержался на ступенях здания, поглядывая на машину и ее номер.
Во-первых, никому из управления автомобиль с такими номерами не принадлежал – это полковник знал точно. Следовательно, приехал человек посторонний, и это могло иметь к нему непосредственное отношение. А во-вторых, человек, сидевший за рулем, очень напоминал полковнику корреспондента. И на сиденье, соседнем с водительским, Гуров заметил большую камеру.
Водитель, довольно молодой самоуверенный мужчина, одетый в теплую куртку с отороченным мехом капюшоном, поискал, где поставить свой «Ниссан», – все места перед управлением были заняты. Оставалось лишь место, где всегда ставил свою машину генерал-лейтенант Орлов. Это было его законное место, однако парень, окрещенный Гуровым «журналистом», знать этого не мог. Наконец человек приткнул свой автомобиль, вышел из него, небрежно щелкнул пультом и стал оглядываться по сторонам. Потом, заметив Гурова, стоявшего на ступеньках с отсутствующим видом, подошел к нему и спросил:
– Не подскажете, как пройти к руководству?
– А вы по какому вопросу? – вежливо поинтересовался Лев.
– Ну… – мужчина замялся на мгновение, но, в силу своей профессии привыкший быстро ориентироваться, сказал: – По личному и по общественному сразу. И по очень важному, – подчеркнул он.
Потом достал свое удостоверение – журналистское, Гуров не ошибся, он лишь отметил, что мужчину зовут Виталий Николаевич Ольшанский и что газета, в которой он числится руководителем редакции социальных новостей, называется «Столичные ведомости».
– А, ну тогда можно побеседовать со мной. Полковник Гуров Лев Иванович, – очень вежливо и доброжелательно представился Гуров. – Оперуполномоченный как раз по особо важными делам.
Журналист с легким сомнением окинул его взглядом, пробормотал неуверенно: «Вообще-то я хотел побеседовать с генералом…» Потом, видимо, решил, что сойдет и полковник, и кивнул.
Гуров распахнул дверь управления и широким жестом пригласил Ольшанского войти. Он провел его в свой кабинет и сказал:
– Располагайтесь, я подойду через пару минут.
Оставив журналиста одного, он вышел из кабинета и достал сотовый телефон.
– Стас, ты где сейчас? – спросил он через несколько секунд.
– На работу еду, в пробке застрял, мать ее! – выругался Крячко.
– Интуиция мне подсказывает, что лучше тебе пока здесь не появляться. Тут по твою душу, кажется, приехали… Так что давай-ка ты сейчас дуй по адресу, где живет Константин Широков. Он как раз должен быть дома, так как на работу ему после обеда. И побеседуй с ним на предмет отношений с Мариной Агафоновой. Заодно поинтересуйся, почему он уволился из лицея – но так, невзначай, душевно, как ты умеешь. А потом выясни о нем сведения у его окружения – соседей, приятелей.
– А ты там что? Чего надумал-то насчет журналиста? – помолчав, спросил Крячко.
– Есть у меня, кажется, одна неплохая идейка, – уклончиво ответил Гуров и усмехнулся, но ничего не стал объяснять, а сразу после разговора с Крячко набрал номер своего старого знакомого Михаила Иващенко. Тот возглавлял местное отделение ДПС.