– Всякие скомпилированные программы, – продолжал он голосом лектора из общества «Знание», – непонятные архивы и файлы без определенных сигнатур просто-напросто отрубаются на уровне фильтров. Тут нужен серьезный программист, способный написать самостоятельно или совместно с заинтересованными людьми. И все равно пустой номер.
– Это еще почему? – заинтересовался таджик.
Сашка мысленно выругался: сколько раз задавали этот дурацкий вопрос. Давали бы ему за ответ по рублю – давно бы озолотился. Дожидаясь надписи, позволяющей двигаться дальше, он состроил доброжелательную физию и принялся объяснять:
– Человек не может войти в сцепление без авторизации. Для общения необходимо создать свой почтовый ящик. ФИО. Дата и место рождения, как в паспорте. Там еще куча всего. Предварительно тебя проверяют, потом получаешь письмо с разрешением. Только сначала подтверди по обычной почте обращение и все еще раз подробно заполни. От чужого имени не откроешь.
Это смотря кто, мысленно усмехнулся он. Нет на свете ничего невозможного. В данном случае информация лишняя.
– Теперь любой заход и каждое действие при желании отслеживается. Обычно никому не сдалось, но если что серьезное – обязательно. Кстати, любые действия и изменения на ЭВМ тоже элементарно проверяются. Там все фиксируются. Даже стирать не поможет. Разве спалить все к чертовой матери. Да и не войдешь в банк так просто.
Дождался. Ввод. Дальше. Ввод.
– Там локалка и выход, только на другой банк. Фильтры на несанкционированные действия работников моментально срабатывают. От сих до сих. На чужой адрес не заскочишь. Собственно, как в любом серьезном учреждении.
– Понял? – спросил таджик сына. – Ну гуляй тогда. Это мальчику можно рассказывать, – сказал, откровенно скалясь, когда они остались одни, – самый простой способ влезть в систему – не ломать защиту. Воспользоваться чужим паролем и авторизацией.
– Все, – сообщил Сашка. – Работает. Попробуйте зайти на сцепление.
Во, блин, аж завидки берут, подумал, глядя, как толстяк высунув язык набивает на клавиатуре цифры. Где гад надыбал вещь ценой в новую «Победу» и размером с небольшой дипломат? В продаже их не бывает. Мощный процессор и позволяет запустить эмуляцию вражеских Windows. Это ведь реально «Сигнал» в гражданском исполнении. И при этом ему нужен солдат для мелкой технической работы? У дяди нет выхода на серьезных специалистов при наличии официального разрешения на установку модема и присутствии в доме выделенки? Нет, одним местом чую, нечисто здесь. Правильно сделал, что не стал лишнего вешать. Прячь – не прячь, а любую хитрую программку вычислить можно. Ну его, этот блин. Пусть балуется без меня. Я простой наивный сержант и не лезу куда не просят.
– Есть!
– Вот и прекрасно, – фальшиво обрадовался Сашка. – Вроде в Туркестане нет дыр, и связь из любой точки радиомодем нормально берет. Хоть в машине пользуйтесь на ходу. Естественно, при наличии шофера. Следить одновременно за дорогой и попутно ковыряться в сцеплении не рекомендуется.
Таджик вежливо посмеялся.
– Никогда не ставьте галочку на «Запомнить пароль», а вводите его вручную, – привычно выдавал стандартные рекомендации. – И чтоб не провоцировать мысли разные неприятные, почаще пароль меняйте. В идеале каждый день. Я специально поставил программку. Смотрите, – он показал, – выбрасывает случайную комбинацию цифр и букв. Правильно подобрать цифры – постороннему работа на несколько лет. Или для ЭВМ министерства обороны или КГБ. Говорят, там стоят реальные монстры, щелкнут как орех. Если не просто общалка, а серьезные дела трете, лучше подстраховаться.
– При этом пароль я записываю на бумажку, прячу в карман…
Сашка развел руками.
– А давайте мне отдадите? У меня детей нет, и лазить без спроса некому. Слишком любопытным голову в момент отвинчу.
– Поймал. Обязательно полезут, дети – они такие. Любопытные. И хочется иногда убить, да рука не поднимается. Свои будут – поймешь. Подбросить до родного госпиталя не предлагаю, – захлопывая крышку, сказал, – наверное, не прочь пройтись просто так по улице. На спор, удовольствие ниже среднего. Слишком много товарищей в погонах. Задолбаешься честь отдавать. Западло ведь заслуженному ветерану отдавать честь не нюхавшему пороха тыловику.
– Честь я никому не отдам, – серьезно заверил Сашка, – а приветствовать наверняка придется. Ничего не поделаешь.
Вот еще, откровенничать с козлом. Не его собачье дело. Переодеться в гражданку не проблема – комбинезон он уже нашел. Рубашку ему подарила секретарша начальника госпиталя, спасенная от объяснений по поводу не распечатанных вовремя приказов. Расчувствовалась от «сложнейшей» замены патрона с краской на копировальном аппарате. Пожилая уже баба, и все отвыкнуть от пишмашинки не может. Копировальную ленту вставить знает куда, а необходимость две кнопочки нажать приводит в ступор.
Даже попросить купить одежку есть кого. Нарываться не хотелось. Патрули иногда проверяли и гражданских. Без паспорта легко загреметь на губу надолго. Зачем рисковать без необходимости? Лишний раз козырнуть рука не отвалится.
Глава 7. Машина – совсем не роскошь, а мечта
Сашка перешел дорогу, присел на скамейку и закурил, настраиваясь на ожидание. Маячить у магазина желания не было. Самое место для засады по ловле дурных самовольщиков. Ему предъявить нечего, имеет право находиться в городе, но выслушивать нотации и оправдываться без вины не хотелось. Патрульные под настроение и до столба докопаться способны. Лучше уж так. Посмотреть со стороны. На свидание, даже такое, он заявился в первый раз, и страшно не хотелось подвести Галю. Как бы он выглядел, не приди вовремя.
Город четко делился на четыре части: «белый», «черный», центр и гарнизон. Они практически не пересекались. Поднявшиеся норовили перебраться из «черного» района в «белый». Там жизнь была много проще и обустроенее. Кругом парки, широкие улицы и красивейшие здания. Не то что мрачные блоки стандартных домов гарнизона и в «черном» районе частные халупы, слепленные из чего бог послал.
С другой стороны, для не вполне законно гуляющих солдат на «черных» улицах много меньше шансов влипнуть. Милиция и военные патрули редко появлялись в тех местах. Зато и по голове получить иногда достаточно легко.
В центре преобладали старые здания, чуть ли не с дореволюционных времен, занятые всевозможными учреждениями. В гарнизоне, как явствовало из названия, жили военные. Не только солдатские казармы, но и обычные жилые шестиэтажки для офицерских семей. По утрам район просыпался от солдатской побудки, а марширующие по улицам подразделения никому были не в диковинку. Как и вечные однообразные маршевые песни.
Где люди проживают длительное время, всегда есть масса всевозможных необходимых для обслуживания мест – детсады, магазины, школы, мастерские. Тот же госпиталь, куда поступали со всей округи военнослужащие и члены их семей. Всегда имеется возможность приложить руки. Там и брали на работу в основном своих – жен военных.
Распивающие по соседству пиво мужики глянули на него без особого интереса и вернулись к своим крайне насущным вопросам о дурном начальстве, пилящих женах и отсутствии нормальной рыбки для закуски. Темы вечные и совершенно ему не интересные.
Краем глаза наблюдая за входом, Сашка изучал обрывок газеты, принесенный ветром. Шрифт прекрасно знакомый – «На боевом посту» издания ТуркВО. Употребляли газету чаще всего по прямому назначению, а не для чтения. А тут сержант неожиданно заинтересовался.
«Этническое оружие является одной из разновидностей генетического оружия – одного из принципиально новых разновидностей современного оружия в армиях капиталистических государств», – сообщала заметка.
Он невольно поморщился. На почве вынужденного перечитывания и исправлений опусов Игоря (взялся помогать, так старайся) его начали страшно раздражать такие тексты. И это журналисты из округа! Чему их учили в университете и на рабочем месте? Где, в конце концов, корректоры и редакторы, чем они занимаются! В одной фразе три повторения «оружие» и дважды «одного» и «одной». Будто синонимов не существует, или предложение построить иначе сложно.
«Оно предназначено для избирательного поражения определенных этнических и расовых групп людей (рас, народов и народностей) путем целенаправленного воздействия на клетки…»
Дальше было размазанное пятно – видимо, страница намокла и паршивая краска потекла. Мелькали отдельные слова, вполне дающие представление об утерянном: «исследования в США, НАТО, избирательное поражение африканцев».
Сохранился последний абзац: «Свободолюбивые народы, вся мировая общественность должны проявить бдительность и сорвать варварские планы по созданию и применению исключительного опасного нового оружия!»
Неизвестно, на какую реакцию рассчитывал подписавший заметку полковник (если он полковник, а не очередной журналист), подумал Сашка, комкая обрывок листа и щелчком отправляя в строну мусорки, (заголовки о совещании профсоюзных работников в Будапеште и про рейс мира в Скандинавии энтузиазма не вызвали, хрен с ними), а текст наводит на подозрение, что у нас всерьез занялись разработкой чего-то такого. Если у них там свободолюбивое мировое общественное мнение не устроит массовых демонстраций протеста, мы просто вынуждены будем приступить к изучению данной темы.
А неплохо было бы. Не одних негров травить можно. Еще избирательно угостить пуштунов с их друзьями. Сделать им всеобщую импотенцию-стерилизацию – и вуаля. Лет через двадцать полная тишина и гробовой порядок. Хотя нет, это загнул. Лет через сорок, пока нынешнее озверевшее поколение не передохнет. Они ж обидятся и попрут толпой мстить. Все равно лучше один раз, чем много лет понемногу.
В дверях «Военторга» появилась знакомая фигура. Сашка поспешно выбросил очередную недокуренную сигарету и вскочил. Перебежал через дорогу и отобрал у Гали набитую сумку, чувствуя себя мальчиком, готовым вечно носить за школьной подружкой портфель.
– Давно ждешь? – спросила Галина, не пытаясь изображать самостоятельность и отказываться от помощи.
– Минут десять.
– Сыр «выбросили». «Российский», с дырками. Надька очень любит, а у нас редко бывает.
Сашка что-то промычал одобрительное. Меньше всего его сейчас волновало наличие дырок где бы то ни было. Он вообще рядом с ней думать ни о чем был не способен. Постоянно лезли в голову отнюдь не добродетельные мысли. В последнее время по ночам, во сне, к нему с завидным постоянством вместо очередной стрельбы в гости заходила Галя. В очень эротичном виде. То халат медицинский на голое тело, то она тащила его на танцульки. Один раз вообще устроила стриптиз. Это уж точно не прошлое, а от подобного будущего он бы не отказался. В принципе диагноз ясен без врача, но ведь кроме нее других женских визитов не было. Да и не заинтересован он в них. А Галины посещения во сне очень даже нравились. Опять, что ли, подсознательно-бессознательное срабатывает?..
Галина замолчала, пытаясь в очередной разобраться, куда она катится. Сашка попытался неловко взять женщину под руку, и ее всерьез долбануло. Не хуже электрического разряда. Очень странное ощущение. И, как ни удивительно, приятное. Захотелось срочно замедлить шаг и долго идти вот так. Без всякого смысла. Вроде уже не впечатлительная молодая девушка, а от его руки жаром несет не хуже печки. И что делать дальше, никто не скажет. Через месяц он все равно уедет. Ну, хоть посмотрит на машину и вспомнит. Идиотизм. Коварная соблазнительница строит ужасные планы. Если бы…
Они прошли через какой-то переулок и вышли к длинному ряду одинаковых жестяных гаражей. Возле ничем не отличающегося от остальных, кроме наличия облупленного номера «сорок два», намалеванного белой краской, Галина остановилась.
– Открывай, – вручая ключ от большого амбарного замка, велела Галя.
Он с натугой провернул ключ в скважине, снял и дернул дверь. Та не поддалась. Рванул сильнее, так что посыпалась ржавчина, и дверь с жалобным стонам стронулась.
Галина щелкнула выключателем, и тусклый свет 25-ваттной лампочки осветил захламленное помещение и заброшенного «Русича», стоящего на ободах.
– Ну вот, – грустно произнесла. – Никак руки не доходили. Избавиться жалко, ездить не умею. Вещи из дома вынесла, а он стоит и гниет.
Сашка, забыв обо всем, переступил через какие-то подозрительные ведра и рванул вперед. Это было то самое! Одиннадцатая модель. По общему мнению, внешне страшно напоминающая Mercedes-Benz 200-й серии. Светлое пятно на фоне основной массы советских автоуродов. И качество у него всегда было на уровне.
– Потом подойдешь – улица Красина, семь, квартира девять, – сказала Галина, поняв, что ему сейчас не до нее. – Дома напротив. Я ушла.
Ничего особенно ужасного, изучая свалившееся на голову чудо, размышлял Сашка, внимательно осматривая легковушку со всех сторон. «Русич» – машина вечная, двести тридцать семь тысяч – не пробег. Аккумулятор сдох, вполне ожидаемо. Резину искать придется новую. Левая фара разбита – решаемый вопрос. Кузов слегка помят, бампер отсутствует, тут уж ничего не поделаешь, и ездить не мешает. Главное, чтобы ходовая в порядке была. Как же залезть, даже домкрат отсутствует…
– Это у нас что? – поинтересовался мужской голос.
Сашка обернулся и обнаружил невысокого мужика с роскошными усами и морщинистым лицом. За полтинник будет, а в засаленном ватнике и грязных штанах смотрится натуральным бичом. Вот только ботинки офицерские – новые, да и форменная рубашка под всем этим великолепием присутствует. В руке сетка с пивными бутылками.
– Галя разрешила посмотреть. Продать хочет.
– Знаю. Давно пора, – одобрительно согласился мужик, – третий год стоит без движения. Васька ездил, пока не разбился, а она боится. Даже не заходит. Пропадает хорошая вещь. Уж подкатывались покупатели, а она все жмется. Повезло тебе. Я бы и сам с удовольствием взял, да на черта мне при служебной. Пиво будешь, солдат?
– Когда это служивый отказывался от предложенной халявы?
– Тоже верно, – вручая ему бутылку и отодвигая в сторону для лучшего осмотра, согласился. – Жора. Зовут меня так.
– Саша, – извлекая нож и откупоривая подарок, представился ответно.
– Движок сухой, – заверил Жора, засунув голову под капот, – во вполне приличном состоянии. Почистить все окислы, кинуть новый аккумулятор – наверняка заведется. По-умному, поменять все сальники, резиночки, трубки. Могло рассохнуться. Тормозуху посмотреть. Бензин слить, новый залить. Да мало ли… Ты ведь этот, эвээмщик? Себе берешь?
– Хотелось бы, – согласился Сашка, мысленно подивившись расползшейся по округе известности. – Вопрос цены.
– Реально взять за пять тысяч, при очень большой настойчивости вероятно сбить цену. – Он подумал. – Сотен на пять, не больше. Галка – баба, и ей легко голову заморочить. Делай умное лицо и про тумблеры с подшипниками вещай. Только имей в виду – я честную цену сказал. И ей подскажу. Наглеть не надо. Лучше отвали. На самом деле классный вариант. Новую с рук – в три раза дороже, а по очереди долго ждать будешь. Отстучи телеграмму домой, пусть вышлют.
Слава Богу, хоть каждый встречный Жора не в курсе про отсутствие у меня родственников, согласно кивнув, подумал Сашка.
– У меня еще и страховка по ранению.
– Ну, там много не дадут. Руки-ноги на месте.
Жора достал из сетки очередную бутылку и принял протянутый нож.