Голос монстра - Тихонова Анна А. 3 стр.


– Ты хорошо себя ведешь? Ради мамы.

Бабушка так сильно ущипнула Конора за щеки, что он мог поклясться: она хотела выдавить из них кровь.

– Он очень хорошо себя ведет, мам, – сказала мама Конора, подмигивая ему за спиной бабушки. На голове ее был повязан любимый синий шарф. – Не стоит его так мучить.

– Ерунда. – Бабушка отмахнулась и пару раз игриво ударила Конора по щекам, причем очень больно. – Поставишь чайник для нас с мамой? – спросила она, но это прозвучало как приказ.

Конор с радостью вышел из комнаты, а бабушка уперла руки в бока и взглянула на дочь.

– Итак, моя дорогая, – услышал Конор, заходя на кухню. – Что же нам с тобою делать?


Бабушка Конора отличалась от других бабушек. Он не раз встречался с бабушкой Лили, и она была такой, как надо: морщинистой, улыбчивой и седой. Она готовила еду на всех, давала каждому по три порции разваренных овощей, а на Рождество сидела в углу с бокальчиком шерри в руках и бумажной короной на голове и смеялась.

Бабушка Конора носила сшитые на заказ брючные костюмы, закрашивала седину и говорила бессмыслицу вроде «Шестьдесят – это новые пятьдесят» и «Классическим автомобилям нужна самая дорогая полировка». Что это вообще значит? Она посылала открытки на день рождения по почте, спорила с официантами о вине и все еще работала. Хуже всего был ее дом, обставленный дорогим антиквариатом, до которого и дотронуться не разрешалось. К старым часам она не подпускала даже уборщицу. Кстати, да. Часто вы встречаете бабушек, у которых есть уборщицы?

– Два кусочка сахара, молока не надо, – послышалось из гостиной. Как будто Конор это не запомнил за прошлые три тысячи раз, когда она приезжала в гости.

– Спасибо, мой мальчик, – сказала бабушка, когда он внес чай.

– Спасибо, милый, – сказала мама и улыбнулась украдкой, приглашая Конора занять ее сторону в этом противостоянии с бабушкой. Конор не сдержался и слегка улыбнулся в ответ.

– Как прошел учебный день, молодой человек? – спросила бабушка.

– Нормально, – ответил Конор.

На самом деле нет. Лили все еще сердилась, Гарри положил маркер без колпачка на дно его рюкзака, а мисс Кван подозвала его к себе и с серьезным видом поинтересовалась, «Как Он Держится».

– Знаешь, – бабушка поставила чашку на стол, – недалеко от моего дома есть замечательная частная школа для мальчиков. Я про нее узнавала. Там высокие учебные стандарты, намного выше, чем в его общеобразовательной.

Конор уставился на бабушку. Вот еще почему он не любил, когда она приезжала в гости. Скорее всего, разговор о школе был лишь проявлением снобизма.

А может, чем-то большим. Намеком на возможное будущее.

Возможное потом.

Конор ощутил, как в нем разгорается гнев…

– Ему и здесь хорошо, – быстро сказала мама и посмотрела на Конора. – Правда?

Конор сжал зубы и ответил:

– Мне и здесь неплохо.

На ужин они заказали китайскую еду. Бабушка Конора «не жаловала готовку». Действительно, всегда, когда Конор гостил у бабушки, в ее холодильнике нельзя было найти ничего, кроме яйца и половинки авокадо. У мамы Конора все еще не было сил на кулинарные подвиги, и, несмотря на то, что Конор мог бы что-нибудь сообразить, бабушке даже в голову не пришло попросить его об этом.

Но его оставили убираться. Он прикрывал упаковками из фольги пакет ядовитых ягод, который спрятал на дне мусорной корзины, когда сзади подошла бабушка.

– Нам надо поговорить, мой мальчик, – сказала она и загородила дверь, перекрывая путь к отступлению.

– У меня есть имя, знаете ли, – ответил Конор, приминая мусор. – И это не «мой мальчик».

– Не дерзи. – Бабушка сложила руки на груди. Конор пристально посмотрел на нее. Она ответила ему тем же. И цокнула языком.

– Я тебе не враг, Конор. Я приехала, чтобы помочь твоей маме.

– Я знаю, зачем вы приехали. – Конор достал тряпочку, чтобы протереть и так чистый стол.

Бабушка протянула руку и выхватила у него тряпку.

– Затем, чтобы тринадцатилетний мальчик не протирал столы, если в этом нет необходимости.

Конор косо посмотрел на бабушку.

– А вы будете это делать?

– Конор…

– Уходите. Вы нам не нужны.

– Конор, – строго повторила бабушка, – нам надо поговорить о будущем.

– Нет, не надо. Ей всегда плохо после сеансов терапии. Завтра ей станет лучше. А вы… – он выразительно посмотрел на бабушку, – сможете вернуться домой.

Бабушка подняла взгляд на потолок и вздохнула. И потерла лицо руками. Конор удивленно заметил, что она сердита, очень сердита.

Но, может, не на него.

Он взял другую тряпку и снова взялся за протирку стола, только чтобы не смотреть на бабушку. Он протер стол до самой раковины и выглянул в окно.

Большой, освещенный закатным солнцем монстр стоял в саду.

Наблюдал за ним.

– Завтра будет казаться, что ей лучше, – ответила бабушка хриплым голосом. – Но на деле это не так.

Ну, это уже слишком. Конор повернулся к бабушке.

– Ей становится лучше после сеансов терапии. За этим она туда и ходит.

Бабушка задержала на нем взгляд, словно решая что-то для себя.

– Обязательно поговори с ней об этом, Конор, – наконец сказала она, а затем добавила себе под нос: – Ей надо поговорить об этом с тобой.

– О чем? – переспросил Конор.

Бабушка скрестила руки на груди.

– О том, что ты будешь жить со мной.

Конор нахмурился, и на мгновение комната показалась мрачнее, будто весь дом сотрясается так, что можно наклониться и вырвать пол из темной, глинистой земли…

Он моргнул. Бабушка ждала его ответа.

– Я не буду с вами жить, – отрезал Конор.

– Конор…

– Я никогда не буду с вами жить.

– Нет, будешь. Прости, но будешь. Я знаю, что она пытается тебя защитить, но ты должен знать, что после того как все это кончится, у тебя будет дом, мой мальчик. Это важно. Дом, в котором тебя будут любить, в котором о тебе позаботятся.

– Когда все это кончится, вы уедете и мы будем счастливы, – злобно ответил Конор.

– Конор…

И тут из гостиной донеслось слабое:

– Мам? Мам?

Бабушка пулей вылетела из кухни – так быстро, что Конор подпрыгнул от неожиданности. Он слышал, как мама кашляет, а бабушка шепчет:

– Все хорошо, милая, все хорошо, тихо, тихо…

Он снова выглянул в окно, выходя из кухни.

Монстр исчез.

Бабушка сидела на диванчике, приобняв его маму, и массажировала ей спину, а маму рвало в небольшое ведро, которое она всегда держала поблизости, на всякий случай.

Бабушка посмотрела на Конора, но ее лицо не выражало ничего, и нельзя было понять, о чем она думает.

Дикие истории

Дом погрузился во тьму. Бабушка наконец уложила маму в кровать, зашла в комнату Конора и закрылась там, даже не спросив, не нужно ли ему взять что-нибудь оттуда, и легла спать.

Конор лежал на диванчике с открытыми глазами. Он сомневался, что сможет уснуть после всего того, что сказала ему бабушка, после того, как выглядела сегодня мама. После сеанса терапии прошло три дня, обычно ей в это время становится лучше, вот только ее все еще рвало, она все еще была изможденной – намного дольше, чем обычно…

Конор выкинул эти мысли из головы, но они вернулись, и он их снова отбросил. Похоже, что незаметно для себя он уснул, но Конор понял, что спит, только когда к нему подкрался кошмар.

Не дерево-монстр. Тот самый кошмар.

С порывами ветра, дрожащей землей и руками, которые он крепко сжимал в своих, но они все равно ускользали; он сжимал их изо всей силы, но этого было недостаточно, его руки сами разжимались, а потом – падение и крики

– НЕТ! – пронзительно завопил Конор. От ужаса он проснулся, схватился за грудь, как будто не мог дышать, и горло сдавило, и глаза наполнились слезами.

– Нет, – повторил он уже тише.

В доме было темно и тихо. Конор прислушался, но не услышал ни шевеления, ни звука из комнат мамы и бабушки. Он сощурился, чтобы разглядеть в темноте часы на DVD-плеере.

Семь минут после полуночи. Конечно.

Он вслушался в тишину. Ничего не происходило. Он не слышал ни своего имени, ни скрипа дерева. Может, сегодня он не придет.

Часы показали восемь минут.

Девять.

Слегка рассердившись, Конор поднялся, зашел в кухню и выглянул в окно.

Монстр стоял в саду за домом.

– Почему так долго? – спросил он.

* * *

– Пришло время рассказать тебе первую историю.

Конор неподвижно сидел на скамейке в саду, прижав к себе колени и уткнувшись в них подбородком.

– Ты слушаешь? – спросил монстр.

– Нет.

Конор ощутил, как вокруг него снова засвистел жестокий ветер.

– Я заставлю тебя слушать! – взревел монстр. – Мне столько же лет, сколько самой земле, и ты будешь уважать меня, как положено…

Конор поднялся и направился к двери на кухню.

– Куда это ты идешь? – потребовал ответа монстр.

Конор развернулся, и на лице его было написано столько гнева, столько боли, что монстр застыл и удивленно приподнял свои огромные лиственные брови.

– Да что ты знаешь? – выплюнул Конор. – Хоть о чем-нибудь?

– Я знаю тебя, Конор О'Мэлли.

– Вовсе нет. Если б знал, то понял бы, что у меня нет времени на глупые, скучные истории, которые хочет рассказать мне глупое, скучное дерево, которое даже не настоящее…

– Вот как? И ягоды на полу комнаты тебе тоже приснились?

– И что с того, если нет?! – закричал Конор. – Это просто дурацкие ягоды! Ой-ой, как страшно! О, пожалуйста, ну пожалуйста, избавь меня от ягод!

Монстр посмотрел на него с недоумением.

– Странно, – сказал он. – Ты говоришь, что боишься ягод, но твои действия говорят об обратном.

– Ты стар, как сама земля, а о сарказме не слышал?

– Конечно, я о нем слышал. – Монстр упер огромные ветвистые руки в бока. – Но обычно люди понимают, что со мной так лучше не разговаривать.

– Ты не оставишь меня в покое?

Монстр покачал головой, но не в ответ на вопрос Конора.

– Как необычно, – сказал он. – Что бы я ни делал, ты меня не боишься.

– Ты всего лишь дерево. – Конор не мог смотреть на монстра в другом свете. Конечно, он ходил и разговаривал, был выше его дома и мог проглотить его, как мошку, но в конце концов монстр был обычным тисовым деревом. Конор даже заметил, что на его локтях растут ягоды.

– И кроме меня в твоей жизни есть вещи пострашнее, – сказал монстр, и это был невопрос.

Конор посмотрел на землю, на луну – лишь бы не глядеть в глаза монстру. Он снова ощущал себя как в том кошмаре: все вокруг помрачнело, стало казаться тяжеловесным и нереальным, словно его попросили поднять голыми руками огромную гору и пригрозили не отпускать, пока он это не сделает.

– Я думал… – начал Конор, прокашлялся и продолжил: – Ты видел меня в окно, когда я ругался с бабушкой, и я подумал…

Конор умолк.

– О чем? – спросил монстр.

– Забудь. – Конор отвернулся к дому.

– Ты подумал, что я здесь, чтобы помочь тебе.

Конор остановился.

– Ты подумал, что я пришел сразить твоих врагов. Истребить твоих драконов.

Конор не оглянулся. Но и в дом не зашел.

– Ты осознал правду, когда я сказал, что это ты позвал меня и поэтому я тебе явился. Разве нет?

Конор обернулся.

– Но все, что ты собрался делать, – это рассказывать истории, – разочарованно произнес он. Монстр был прав. Именно об этом он и подумал. Он на это надеялся.

Монстр встал на колени и оказался лицом к лицу с Конором.

– Истории о том, как я сражал врагов. Истории о том, как я истреблял драконов.

Конор моргнул.

– Истории – дикие создания, – сказал монстр. – Если отпустить их на свободу, кто знает, каких бед они могут натворить?

Монстр посмотрел вверх, и Конор проследил за его взглядом. Он смотрел на окно его спальни. Туда, где спала его бабушка.

– Позволь рассказать историю о том, как я явился людям. О том, как свергли злую королеву и я сделал так, чтобы ее больше никогда не видели.

Конор сглотнул и посмотрел в лицо монстру.

– Я слушаю.

Первая история

– Давным-давно вместо города, дорог, поездов и машин здесь росла зелень. Деревья покрывали холмы и обрамляли тропы. Бросали тень на реки и пруды, защищали дома – даже тогда их уже строили, но из земли и камней.

Назад