Роза переглянулась с мужем. Она была чувствительной женщиной и догадывалась, врет Эдвард или говорит правду. Также она желала, чтобы единственный сын не повторил судьбы отца. По ее мнению, Клаус должен был вырасти более разборчивым по отношению к реальности и к выбору спутницы по жизни. Иногда Роза мечтала, чтобы сын обратил внимание на Элизабетту, и она бы стерпела его любовь к королевской внучке, но не к старающейся всем угодить Энни. Саму королеву Роза люто ненавидела. Эдвард испытывал к госпоже более нежные чувства, чем верность и преданность. Он мог искусно ввести в заблуждение друзей, сына, но Розу —никогда. В каждом жесте и слове она чувствовала равнодушие мужа по отношению к себе, его законной жене, и совершенно другим, более мягким и преданным тоном он говорил с соперницей.
– Комнату Маргариты подготовьте к утру, – приказ королевы оглушил Розу и она очнулась. —Утром мисс Элизабетта прибудет в Золотой дворец и проведет с нами несколько дней. На пятницу я назначила официальный прием и заседание Большого Совета, моя внучка станет главной героиней. Вы отправили письмо в Страну Короля секретной почтой? Я просила вас вчера.
Роза утвердительно кивнула. Ей многого не объясняли, как, например, Эдварду, но иногда доверяли секретные поручения. И если королева решилась написать заклятому врагу семьи, то это не было совпадением или актом примирения, она что—то задумала. Эдвард знал обо всем, теперь это хотела знать и Роза.
Он забыл прикрыть штору и солнечный свет, ослепив, разбудил его. Настало очередное утро, как и предсказала Бетт Андре. Анри пытался восстановить в памяти дела, запланированные на сегодня. Не получалось. Мозг слишком расслабился от внезапно нагрянувшей любви, и он понял, что не сможет какое—то время думать ни о чем, кроме Бетт Андре. Он стал наблюдать за ней, как она крепко и сладко спит, положив правую руку под щеку, а вторую на его грудь. Длинные волосы закрывали лицо. Анри Смит убрал с ее лба спутавшиеся пряди и увидел закрытые глаза. Впервые он заметил, насколько она юна, благородна, одинока, красива и с характером. Он крепче обнял ее и решил посвятить ей музыку.
Анри Смит не сомневался, что Бетт Андре примет предложение бабушки, знал, что не сможет давить на нее и не станет уговаривать остаться с ним, а она никогда не узнает, как он будет страдать, чтобы забыть то, что их связывает. Музыка станет спасительным мостиком. И пока в голове рождаются новые мелодии, Анри Смит будет счастлив.
Бетт Андре зашевелилась, перевернулась на другой бок и тихо засопела. Легкая простыня открыла белоснежную кожу спины.
В книгах пишут, будто бы у королей все другое —и тело, и кровь, и руки, Анри начинал верить авторам, особенно, когда касался рук Бетт Андре, нежных и заботливых. У нее было красивое тело и соответствующий положению темперамент. Она была немного сложна для понимания. Могла умело выдавать бесконечное – хочу, а могла вполне мириться с любым его мнением, стоило только направить в нужную сторону.
Ее побег стал не просто капризом, Бетт Андре задыхалась в золотой клетке, как того требовали приличия и Протокол. И только жизнь вне стен Золотого Дворца помогла ей реализовать себя по—настоящему. Бетт Андре стала модным и узнаваемым обозревателем, привыкла работать в редакции по установленному графику. Исполнители популярной музыки мечтали, чтобы она черкнула о них пару строк в постоянной колонке, которую вела. Бетт Андре умела находить совершенство даже в самом безнадежном материале, а также заставила меломанов прислушиваться к своему мнению, позволила им спорить с ней и завела специальный почтовый адрес, на который читатели присылали ей письма.
Раз в неделю, по субботам, Бетт Андре вела двухчасовую передачу на популярной радиостанции. Анри Смит и представить не мог, что его девушке придется уйти из журнала, закрыть радиопередачу и учиться играть в большую политику, позволяя лицемерному и тщеславному окружению удовлетворять личные амбиции, лишь бы от кормушки не отлучили.
Он выбрался из объятий Бетт Андре, потянулся, затем укрыл одеялом до самой головы, решив, что выйдет на минутку, а затем разбудит. Он хотел удивить ее.
Его сосед, потомственный пекарь, был владельцем кофейни на другой стороне улицы. Когда Анри бывал в Городе и заходил к нему, то мистер Орли всегда угощал его булочками и свежим хлебом, а приветливая жена пекаря, миссис Летиция, подавала вкусный кофе, сваренный по семейному рецепту. Анри бывал в разных странах и ни в одной из них не смог найти такого вкусного и бодрящего напитка и пышных булочек.
Он обернулся, посмотрел на Бетт Андре и не поверил, что она здесь, с ним, наяву. Затем тихо, на кончиках пальцев, перебежал из спальни в гостиную через узкий коридор и обругал себя за безалаберность, потому что не смазал петли в прошлый приезд.
Дверь заскрипела мерзким противным звуком, но Бетт Андре даже не шелохнулась, так крепко она спала.
На спинке кресла висели джинсы. Анри потряс ими в воздухе, чтобы разгладились, затем надел. Из шкафа достал чистую футболку и толстовку с капюшоном. На кухне вымыл грязные бокалы, выбросил ресторанные тарелки в мусорный пакет и протер стол чистым полотенцем, стянутым с ручки кухонной плиты. Пакет с мусором взял с собой и выбросил в ближайший контейнер.
День обещал быть солнечным и теплым. Немного пекло в спину, но толстовку Анри снять не решился, не любил, если посторонние начинали подходить, задавать вопросы и хвалить пластинку, потому что случайно встретили лидера Группы, на ходу вспомнив: «я – слышал его песню в итоговом хит—параде!». Он натянул капюшон на лоб, чтобы скрыть лицо и, оглядываясь по сторонам, перебежал дорогу. Машин почти не было, у большего числа горожан суббота выходной день и на улицах они появятся не раньше полудня.
Анри толкнул стеклянную дверь. Услышав знакомую трель колокольчика, снял капюшон и подошел к барной стойке. Сосед—пекарь вытирал бокалы белым полотенцем и изредка поглядывал на экран телевизора. Показывали утренние новости. В кадре мелькало изображение королевы. Бабушка Бетт Андре обещала посетить приют для одарённых детей, а в понедельник провести церемонию открытия Городского медицинского центра с новейшим оборудованием.
Мистер Орли оторвался от экрана и поприветствовал друга.
– Мистер Анри! – воскликнул он. – Рад видеть! Примите благодарность за билеты. Жена и дочь остались довольны. Как вы? Мы видели вас на сцене, а лично, – пекарь задумался, – даже не вспомню…
– Месяцев шесть назад, – напомнил Анри и присел на высокую табуретку. – У меня ничего не изменилось, живу в привычном ритме. Не поверите, но эту ночь удалось провести в собственной квартире. Утром, на восходе солнца, проснулся и вспомнил, что миссис Летиция варит лучший в Городе кофе, а вы печете самые вкусные булки.
В новостях перешли к следующему сюжету и пекарь убрал звук, чтобы лучше слышать гостя.
– Вы льстите, мой друг, – мистер Орли подвесил над стойкой последний бокал и бросил полотенце в пластиковый контейнер. – Летиция поставила в печь первый противень и, возможно, я порадую вас свежей выпечкой. Подождете пару минут, потороплю жену?
– Конечно, – сказал Анри. —Заказ на двоих…, —предупредил он соседа.
Мистер Орли ушел, а Анри Смит заметил на столешнице газету «Желти» – одно из самых читаемых изданий в Городе. Первую полосу украшали кричащие заголовки. В правом углу он увидел собственную фотографию, в левом нечеткий снимок Бетт Андре. И знак амура между ними. Центральный разворот занимали фотографии, сделанные в неожиданных местах. Репортерам удалось сфотографировать, как он целовал Бетт Андре в Городском парке, как дул на ее ладонь в ресторане, как обнимал в фойе театра, как катил ее тележку в продуктовом магазине и как провожал в ложу перед концертом! Чуть ниже были фотографии из машины Фелла. Анри Смит и вспомнить не смог, куда друг подвозил их. Бетт Андре застали и в библиотеке среди полок с книгами. А в самом нижнем углу автор разместил ссылку на дату выхода следующего номера. Читателя ожидали более пикантные снимки.
– Умеют же испортить настроение, – тихо пробормотал Анри.
Из кухни вернулся мистер Орли с двумя стаканами и бумажным пакетом.
– А, – изумился пекарь. – Проходу не дают? Вчера заходили двое. Недовольные. Спорили громко. Сын слышал.
– Вы правы, мистер Орли, и не поверите, утратил способность вычислять их.
– Так у вас в самом деле девушка появилась? – мистер Орли выбросил газету в урну. – И кто она? Уж мне—то можете поведать…
– Внучка королевы, – быстро ответил Анри.
Пекарь непроизвольно дернулся. Анри добавил:
– Шутка… Мою девушку зовут Бетт Андре, она пишет статьи для музыкального журнала и ведет передачу на радио. Столько сил потратили на создание фото—романа, а коллегу третий год признать не могут.
– И то верно, – согласился мистер Орли.
Анри открыл бумажник и рассчитался с соседом обычным способом. Пекарь положил купюру не в кассу, а в специальную коробку на другом конце барной стойки.
– Заглядывайте почаще, мой друг…
– Непременно, – Анри улыбнулся, натянул на голову капюшон толстовки и выбежал на улицу.
На двери подъезда поджидало свежее послание от фанаток —«АНРИ МЫ ЖДЕМ ТЕБЯ». На недавно перекрашенной стене, уже внутри, красовалось трафаретное сердце —точно воспроизведенный неизвестным художником эскиз обложки последней пластинки Группы и надпись —«АНРИ НЕ МОЛЧИ МЫ НАШЛИ».
Анри вздохнул и, перескакивая через ступеньку, поднялся на пятый этаж. Едва кофе не пролил. Он спешил. Бетт Андре могла проснуться, а ему хотелось удивить ее. Но она лежала в том же положении.
Анри оставил стаканы и пакет с булочками на столе, подошел к кровати, наклонился и поцеловал ее, сначала лоб, а когда дошел до губ, Бетт Андре, не открывая глаз, потянула его к себе за капюшон толстовки.
– Который час? – лениво протянула она. – Петер, статья…. Плей – лист и вопросы… Я совсем расслабилась, меня же уволят…
– Половина восьмого, – успокоил ее Анри. – Ты говорила, что в редакции тебя ждут к десяти. Или все напутал? Обещаю лично доставить к проходной. Эй, просыпайся, – он стянул толстовку, затем бросил на пол. – Я принес завтрак, мой сосед – лучший в Городе пекарь, а его жена варит вкуснейший кофе. Один глоток, и ты взбодришься.
Анри подал ей стакан. Бетт Андре сняла с бумажного стакана пластиковую крышку и отпила немного. Затем попробовала булку на вкус:
– Ты прав. Более вкусного кофе я не пробовала, а булочки!.. Ароматные и свежие…
Анри Смит улыбнулся. Бетт Андре грациозно разламывала пропеченную корочку на маленькие кусочки и ела медленно, будто бы с наслаждением. Закончив с первой булочкой, она попросила добавку. Анри Смит отдал ей пакет и угощением мистера Орли теперь распоряжалась она.
Бетт Андре, задумав как следует повеселиться, бросила в Анри Смита несколько кусков, но он успел увернуться, склониться над ней и обнять.
То субботнее утро осталось в их памяти, как самое счастливое и беззаботное.
Гроза пришла намного раньше, чем ожидалось…
Петер не вызывал, как и она не спешила идти в кабинет шеф—редактора. Впервые Бетт Андре не знала, как подать собранный материал читателю. Исполнитель, по ее мнению, был абсолютно бездарен, и она не слышала в песнях Туртана привычных гармоний и ритмов в инструментальной части и трагичного драматизма в вокальной. Она несколько раз начинала слушать пластинку и пыталась уловить хотя бы в одной песне оригинальный мотив, от этого можно было бы оттолкнуться и написать первый абзац. К сожалению, она не смогла расслышать чудо. Все двенадцать песен были абсолютно одинаковыми, со стандартной лексикой, даже ритм повторялся, а коротенькие проигрыши на гитаре между куплетом и припевом только портили впечатление, казалось, их вставили в последний момент, чтобы придать записи товарный звук.
Несколько раз Бетт Андре начинала писать антирекомендацию, затем вытаскивала из машинки лист, мяла и выбрасывала в корзину для бумаг. К полудню урна заполнилась черновиками, и она присматривалась к соседской. Туртан будет красоваться на обложке журнала, хотела она этого или нет. Петер называл его новой звездой современности и не попросил, а приказал написать хвалебную статью.
Бетт Андре собиралась с мыслями неделю, подбирала слова и тут же решала, что мысль банальна и глупа. В четверг она позвонила Петеру и рассказала о трудностях, призналась, что не знает, как описать новую звезду современности.
– Только ты можешь привлечь внимание потенциальной аудитории, – смело заявил Петер и продлил срок сдачи, до которого оставалось менее двух часов, а у Бетт Андре имелось пять фотографий в полный рост симпатичного белозубого Туртана с русыми, прилизанными к макушке волосами, уверенным взглядом небесно—голубых глаз, накачанного, одетого в полу—расстёгнутую белую рубашку, и одно слово в первом абзаце – имя новой суперзвезды в стиле диско.
– Кто же твой спонсор, дорогой, – прошептала Бетт Андре и приставила край карандаша к губе. – Если сумел Петера уговорить поместить твой снимок на обложку.
– Суперзвезда приходится сыном Паркенсону, финансовому магнату, в журналистских кругах ходят слухи, что сама королева доверяет личные средства этому Паркенсону.
Бетт Андре услышала женский голос. На краешек стола присела Жасмин —коллега, ставшая лучшей подругой. Они всегда советовались, если возникали трудности. Жасмин работала в редакции фотокорреспондентом, разбиралась в моде и стиле, была знакома со многими знаменитыми людьми, любила шумные компании и вечеринки. Унылый и пассивный стиль жизни не признавала и не раз выручала Бетт Андре качественными снимками, а Бетт Андре подругу оригинальным текстом. Сейчас снимки не требовались, Туртан прислал сделанные на лучшей студии Города фотографии.
– Что, вообще никаких мыслей? – спросила Жасмин.
Бетт Андре уставилась в белый лист, чувствуя пустоту в голове. Она выглянула из—за перегородки. Пространство длинной комнаты было разделено на четыре отдела с личными кабинками для сотрудников. Каждая секция отвечала за подготовку материала к определенной рубрике.
– Да, – протянула Жасмин. – Про такого если и писать, то о внешности, а не о творчестве.
Бетт Андре вытащила из коробки пластинку.
– Здесь указано, что все песни юный Туртан написал сам и даже выступил в роли продюсера. Может он и есть новый талант? Петер уверен, а я не слышу ни оригинальных мелодий, ни выдающегося вокала. Слушай, может чутье пропало?
– Да нет, – ответила Жасмин. – Бывала на концертах этого Туртана – ни голоса, ни слуха, если бы не живая группа, все было бы просто ужасно и провально. Я сделала акцент в репортаже на отсутствии музыкального вкуса у вышеназванного исполнителя, ты бы видела лицо Петера, когда он читал статью. Петер велел переписать, и я сочинила текст о ярких шариках и падающих с потолка конфетти. Во второй части раздула сахарную вату и заменила неугодный начальству абзац дополнительными снимками, которые мне так же, как и тебе, прислали профессионалы—фотографы.
– И ты, в самом деле, переписала?
– Пришлось, Петер совсем с катушек съехал, только между нами, – Жасмин склонилась над Бетт Андре и зашептала вполголоса. – Туртан не единственный заказной артист. Говорят, у нас большие проблемы, вот и выкручиваемся за счет сахарных мальчиков. Думаю, временные трудности. Наши читатели предпочитают новаторство и стиль, Туртану и всем подобным никогда не подкупить настоящих меломанов внешностью. Тиражи упадут и спонсоры Петера переметнутся в другое издание.
– Слушай, а ты не думала, что «финансовые трудности» спровоцированы Паркинсоном старшим?
Жасмин пожала плечами и вдруг продемонстрировала новое кольцо и модные серьги, купленные в прошлую пятницу. Ей нравилось «украшать» себя, привлекать внимание и любезничать. Она была добродушна, не завистлива и любопытна, любила работу и отрицала одиночество. Бетт Андре похвалила покупку и взяла со стола черный карандаш. Она метила им в звонящий в кабинке соседа телефон.