Ревностным новообращенным католиком и якобитом был и шотландец Эндрю Рамзай, в 1737 г. произнесший во Франции речь, которая навсегда изменила облик масонства и определила многие пути его дальнейшего развития.
Собственно, конспирологическая масонская теория и состоит в предположении, что основным истоком масонства в его современном спекулятивном виде является якобитское подполье, приспособившее каменщические цехи с косной католической идеологией под свои цели, превратив их в реакционные кружки дворянской и разночинской интеллигенции. Эта теория противоречит доминирующему мнению масонских историков о раннем спекулятивном масонстве как духовно-мистическом межконфессиональном движении ученых и писателей, вдохновленных средневековым розенкрейцерством. Однако она невероятно живуча и действительно подкрепляется серьезными документальными свидетельствами.
Конечно, протестантское правительство не могло мириться с существованием буквально на соседней от королевского дворца улице целой большой и сплоченной группы оппозиционеров. Поэтому, по мнению, историков М. Бейджента и Р. Ли (и десятков их коллег) Первая Великая Ложа специально была создана масонами для того, чтобы избежать неизбежного, как им казалось, запрета и преследований. Они пишут о создании Первой Великой Ложи, ссылаясь на исследователя Дж. Р. Кларка: «…в 1717 году была более веская причина для объединения: необходимость его диктовалась политическим положением в стране. Кларк подчеркивает шумную демонстрацию верности Ганноверской династии во время организационного собрания ложи – тосты за короля Георга и верноподданнические песни. Он справедливо заключает, что такое преувеличенное выражение патриотизма может рассматриваться как попытка доказать, что масоны не являются якобитами – в такой демонстрации не было бы необходимости, если бы не существовало причин для подозрений»19.
Со временем поводы для тревог лондонских масонов исчерпались, официальной идеологией Великой Ложи был признан весь комплекс религиозных верований ее членов, что было отражено в Конституции 1723 года, масонство заняло положение политически нейтрального (что неоднократно и тоже настойчиво и громко декларировалось руководителями) социального клуба, который официально провозгласил себя наследником ремесленного цеха. А между тем во Франции кавалер Рамзай произнес речь, в которой вывел происхождение Братства из Крестовых походов, а самих вольных каменщиков объявил преемниками крестоносцев, католических рыцарей, принявших ветхозаветное посвящение от встреченных в Палестине вольных каменщиков и принесших его в Европу в обновленном, новозаветном виде.
Широко распространенная в списках, его речь 1737 года вызвала во Франции и соседних странах настоящий взрыв масонской активности, в первую очередь, выразившийся в создании тысяч новых степеней и парамасонских орденов на основе «рыцарской легенды». Практически позабыты оказались «ремесленные» и «ветхозаветные» ритуалы, и французские, немецкие, итальянские и шведские масоны принялись посвящать друг друга в степени Ордена Тамплиеров. К концу XVIII в. власть в подавляющем большинстве масонских лож мира уже захватили сторонники Строгого Тамплиерского послушания, учрежденного немецким бароном фон Хундом. Здесь не имеет смысла вдаваться в подробности многолетней масонской войны уставов, но достаточно будет сказать, что только волевым решением всеевропейского Вильгельмсбадского конвента 1782 г. «тамплиерская версия» была отвергнута в качестве основной для изучения истоков масонства. «Тамплиерские» степени и целые уставы, однако, сохранились во всех странах, где существует масонство, в виде отдельных организаций. Вместе со Строгим послушанием постепенно ушли в историю и откровенно католические литургические принципы, на которых основывалась работа в этих степенях. В современных масонских организациях «тамплиерские» ритуалы уже отредактированы и выполнены в обычном экуменическом духе.
«Второй волной» католического влияния в масонстве принято считать создание Древнего и Принятого Шотландского Устава. В XVIII в. не только масонство могло похвастаться бурной историей со многими взлетами и падениями, но и католическое Общество Иисуса, орден иезуитов. В одних европейских странах он чуть ли не монополизировал духовную жизнь общества, в других жестоко искоренялся и изгонялся правительствами, однако во все времена считал своей миссией насаждение истинной (в своем понимании) веры и верности папскому Престолу. Известный отточенным до совершенства искусством политической интриги, беспринципностью и навыками проникновения в самые закрытые группы общества, орден иезуитов, по мнению нескольких авторитетных масонских историков, использовал масонство в своих целях, сформировав в среде прогрессивной европейской дворянской интеллигенции прокатолический центр, дав ему новые ритуалы и организовав как ложу. В 1754 г. в Клермоне кавалер де Бонвиль создал масонский капитул высших степеней, в котором работали по 25 ритуалам, а символическим центром посвящения была 18-я степень, которая именовалась розенкрейцерской. За ней следовали титулярные посвящения в несколько рыцарских орденов в качестве венца посвящения – приобщение к «Царственной Тайне», а именно к повествованию о преемственности истинного христианского посвящения от ветви Давидовой через коптских христиан и тамплиеров – к розенкрейцерам, средневековым алхимикам. Нужно сказать, что неподготовленный зритель и в наши дни не сумеет отличить масонский «розенкрейцерский» ритуал от католической религиозной церемонии. На этом, в сущности, и основана версия о церковном и иезуитском происхождении этих степеней, впоследствии из Клермонского капитула перешедших в ведение Устава Совершенства, затем под эгиду Совета Императоров Востока и Запада и наконец вошедших в созданный в 1761 г. Древний и Принятый Шотландский Устав, в наши дни шире всех прочих распространенный в мире. Однако радикальная революция этого устава, проведенная сверху его американским Великим Командором Альбертом Пайком в 1860 г., вычистила из рыцарских степеней все то, что не могло быть положительно воспринято не-католиком, а также все ритуалы были переписаны в русле извечной идеи Пайка о единстве мировой (как он ее называл, «индо-арийской») духовной традиции во всех ее проявлениях и формах20. И в наше время Шотландский устав также является ординарной совокупностью масонских этических уроков без каких бы то ни было политико-религиозных претензий, однако со всей той же литургией, как считают некоторые исследователи, успешно созданной иезуитами и остроумно названной ими «розенкрейцерской» по имени организации, которую никто никогда не видел и которая неизвестно, то ли существовала, то ли нет в средневековой Германии. Слабым местом этой теории является наличие в Шотландском уставе на самом раннем этапе становления степени Святого Рыцаря (Рыцаря Кадош), в которой совершенно недвусмысленное тамплиерское посвящение обусловлено обязательством мстить врагам Ордена Храма, в частности, королевской и папской власти. Внятного объяснения этого противоречия нам пока не удалось обнаружить. Тем более, после реформы ритуала А. Пайка конкретные лица заменены в посвятительной присяге абстрактными пороками фанатизма и неправедной светской и духовной власти, и тема поэтому не является самой актуальной среди масонских ученых.
Антимасонство и «разоблачения»
Немаловажно упомянуть и о том, что в определенном смысле слова антимасонство появилось по времени раньше, чем само масонство.
Традиционно считается, что масонство вызывало нарекания окружающего общества вследствие, с одной стороны, закрытости Братства для посторонних и, с другой стороны, публичной демонстрации своей корпоративной общности и принадлежности к «кругу избранных»21. Но и это не совсем так.
Первый обширный антимасонский труд включен в «Естественную историю Стаффордшира» доктора права Роберта Плотта (1686). И в нем действительно претензии к Братству ограничиваются настойчивыми указаниями на несоответствие между восприятием легенд и символики организации ее членами и сторонним наблюдателем. Р. Плотт подвергает доскональному научному анализу мифологизированную историю вольного каменщичества, находит в ней, естественно, десятки противоречий и исторических ошибок, но в своих выводах идет дальше, чем можно было бы предположить, потому что на основании наличия ошибок в генеалогии вообще отказывает масонскому Братству в праве на существование. Особенно при условии чрезмерной, по мнению автора, гордыни его членов. Немаловажно также, что Плотт полагает Братство существующим вне закона, поскольку в 1495 г. король Генрих VI запретил их собрания своим указом, не отмененным на 1686 г.22 Однако эти положения антимасонской стороны не являются ключевыми в формировании позиции в целом, как показывает последующая история.
Первый документ, находящийся в русле традиционного антимасонства, датируется 1698 годом и принадлежит перу пресвитерианского пастора Винтера, который распространил листовку, в которой фактически очертил круг претензий к каменщикам, с тех пор не поменявшийся в религиозных кругах: тайные собрания для совместной молитвы, возможно, представителей разных конфессий, возможно, без соблюдения конфессиональных канонов23. С конца XVII века этот список значительно расширился по форме, но остался фактически неизменным по содержанию. «Обвинение» можно сформулировать как «неавторизованное осуществление религиозной деятельности», в которую в то время входили как молитва и литургия, так и благотворительность и призрение стариков, вдов и сирот.
Несмотря на то, что масонство с первых своих шагов на общественной сцене всеми средствами старалось отгородиться от церковных и прочих религиозных аллюзий и ассоциаций, ему это никогда не удавалось и, по справедливости нужно сказать, заслуженно. Действительно, в масонских обрядах присутствуют религиозные церемонии (молитва, имитация причастия, имитация пасхального иудейского седера, имитация елеопомазания и т. д.), используются многочисленные символы, традиционно отождествляемые с несколькими широко распространенными религиозными конфессиями, масонская обрядность в некоторой степени воспроизводит церковную, – поэтому для стороннего (и тем более пристрастного) наблюдателя заверения масонов, что совокупность всего вышеперечисленного не делает их отдельной конфессией или сектой, звучат неубедительно. В России дурное мнение о вольных каменщиках формулировалось, например, лаконичным слогом лубочных листков: «Появились недавно в России фран-масоны / И творят почти явно демонски законы, / Нудятся коварно плесть различны манеры, / Чтоб к антихристу привесть от Христовой веры»24.
И обвинения со стороны религиозных властей преследуют масонство на протяжении всей его истории и в настоящее время.
Одним из видов активной антимасонской деятельности является публикация якобы (или действительно) «закрытых» масонских материалов, особенно ритуалов и катехизисов, для распространения среди массового читателя. «Масонские разоблачения» стабильно публиковались в Англии начиная с 1724 г. Первые из них приведены в этой книге. В настоящее время подавляющее большинство масонских ритуалов всех возможных действующих и отмерших степеней и орденов выложены в интернете или могут быть приобретены в интернет-магазинах любым желающим, причем, осуществляют их размещение в Сети и продажу как антимасоны, так и сами масоны. Но в XVIII в. это явление было новым, интересным, хотя и быстро приевшимся публике. Постепенно сформировался своего рода особый литературный жанр «масонского разоблачения», который некоторое время продолжал существовать автономно, даже без обличения конкретных масонских лож и никак с ними не соприкасаясь. По мере пресыщения публики становились закономерно насыщеннее и скандальнее публикуемые «внезапно открывшиеся» материалы, так что постепенно они превратились в пародию сами на себя, утратили последние следы реалистичности и отмерли, чтобы возродиться только во второй половине XIX в. трудами журналиста Лео Таксиля. О Таксиле существует обширная литература, и здесь будет уместно упомянуть лишь то, что написанный им «ритуальный свод» «масонского Ордена палладистов» обрел совершенно неожиданную славу среди настоящих бразильских масонов XX века, которые решили принять его для своих работ, потому что сочиненные Таксилем ритуалы показались им самыми эзотеричными и красивыми из всех возможных.
Но в Лондоне начала XVIII в. антимасонски настроенная общественность действовала еще и другим способом. В 1709 г. в журнале «Сплетник» (The Tattler) Ричарда Стила был опубликован фельетон про господ вольных каменщиков, смешно хлопающих друг друга по плечам и рукам при посторонних. Есть вероятность, что автором фельетона был популярный репортер светской хроники Даниэль Дефо, но это здесь не важно. В 1721 г. члены Первой Великой Ложи впервые прошли по лондонским улицам к месту заседания торжественной процессией с хоругвями и в ритуальном облачении. С избранием Великим Мастером в 1723 г. герцога Уортонского пешие процессии стали дополняться парадом карет. Не позднее 1724 г. по Лондону принялись чуть ли не еженедельно ходить процессии членов многочисленных городских клубов, переодетых «масонами» или других, выдуманных на месте «братств» и «корпораций», на ходу отправляющих комические «ритуалы» и сопровождаемых толпами зевак. В том же году из таких процессий не без помощи высшей столичной аристократии выкристаллизовался целый Орден Гормогонов25, возможно, даже действительно проводивший собрания в течение какого-то времени и ревниво боровшийся с масонами за влияние на страницах газет. В 1741 г. прославились несколько «поющих» процессий, вошедших в историю под названием «Обваренных горемык» (Scald Miserables)26: возможно, их поливали кипятком из окон, возможно, этого просто хотелось их недоброжелателям, тоже не суть важно. Важно то, что вдохновленные «разоблачениями» в прессе и уличными процессиями толпы искателей приключений и просто праздных гуляк хлынули в ложи, где пытались выдать себя за вольных каменщиков. Именно с этим связывает ряд историков радикальную реформу Дж. Т. Дезагюлье, сменившего в Первой Великой Ложе систему паролей (спровоцировав еще одно обвинение в свой адрес от «древних» в «нарушении старинных ландмарок»)27. Как бы то ни было, в 1747 г. уличные процессии были запрещены вольным каменщикам их Великим Мастером. Но парад пародий продолжался с переменным успехом вплоть до конца века, который ознаменовался появлением совершенно нового, «современного» типа антимасонства.
Его крестной матерью стала Великая Французская Революция, действительно до основания потрясшая всю старую Европу и Новый Свет. Старому Режиму пришел конец, и в его сломе приняли живейшее участие масоны. Это исторический факт. В наши задачи не входит описание роли масонства и отдельных масонов во Французской революции (и американской Войне за независимость), но другим историческим фактом является то, что эти события породили совершенно новый взгляд антимасонских пропагандистов на масонское Братство. До сих пор оно виделось им не более чем забавной (или презренной) сектой со своими курьезными ритуалами, не более.