– Я же ясно сказал – толика, а вот она как раз и не вместила капсулиров в себя.
– Логично.
– Какой-такой ты есть я уже знаю, и позвольте вас уведомить – перед вами бывший директор одного из исторических архивов Федерации – Раш Смок, стопроцентный человек. Без всякого там подобия.
– Ну, это мы, надеюсь поправим, – твердо сказал Палл.
– Что значит, поправим и кто это мы?
– Сделаем из тебя капсулира, а мы – это моя корпорация.
– Мы в Федерации и хоть ты бываешь иногда в сотни местах вселенной закон личности никто и нигде не отменял. Простого человека нельзя насильно сделать капсулиром. Да и вот ещё, денег у меня на это всё равно нет. И я, постой, сейчас вспомню одно странное старое изречение, а-а-а вот. Не за какие коврижки не соглашусь.
– Я не знаю что такое коврижки, но позволь тебе кое-что напомнить, – верзила снова сел на своё место и трость красивым жестом опять легла на колени.
– Я весь во внимании, – резко ответил Смок.
– После того, как ведомство тобой руководимое потеряло ценную информацию, стоимость которой, судя по сообщениям весьма велика, – лаконично было начал Палл.
– Её украли, и я даже знаю кто, вернее догадываюсь! – гневно перебил галлента Смок привстав с кресла.
– Я скажу тебе это, – просто, но довольно твердо продолжил Палл. – Тебя уволили. Деньги, которые у тебя крутились на бирже, обратились в пыль. Груз редких минералов, которые ты собирал по крупицам не дошёл до адресата. Продолжить ещё?
– Попробуй, – мрачно ответил черноглазый опускаясь в объятия услужливой спинки кресла.
– Сам попросил, – галлент покачал головой. – Деньги для тебя не столь важны в настоящее время. Небольшой вклад в одном заведении мог бы приносить тебе неплохой доход, но вот незадача. Кое-кто посчитал это лишним для тебя. Надеюсь, ты поймешь почему. И собственно всё… денег нет.
– Ты не можешь этого знать, – лицо Смока стало бледным.
– Одна маленькая фабрика на окраине изведанного мира, вдруг почему-то перестала отвечать на сигналы и.., – не успел закончить Палл.
Смок, буквально вылетел со своего кресла и кинулся на верзилу.
– Ты умрешь! – руки Смока уперлись в трость.
– Я тоже знаю Тай-Су, – улыбка галлента была открытой, трость крепко лежала в вытянутых руках.
Несколько секунд они стояли, как казалось со стороны, просто взявшись за трость. И только посвящённый мог заметить борьбу как физическую, так и ментальную.
– На счет три садимся в кресла, – лицо Смока снова приобрело нормальную окраску.
Минуты две они сидели молча. Первым не выдержал бывший директор.
– Если ты знаешь всё? Может знаешь как это всё поправить?
– Всё не знаю. Я могу только сказать, что ты стал врагом номер один у клана Гуристов. И все твои беды их рук дело.
– Они не могли знать про фабрику. Никто не мог. Только двое знали о ней. Я и мой старый проверенный друг. А вот откуда знаешь ты. И что тебе до моих бед? Зачем ты здесь вообще? Хочешь помочь? Я давно не верю в бескорыстность.
– Помочь хочу, но не бескорыстно. А почему? Хм, ладно у нас есть время. Слушай.
Светильники в баре слегка приглушили свой и без того не очень яркий свет. На маленькое возвышение поднялась какая-то девица и запела. В отличии от её одежды, вернее жалкого подобия оной, голос у неё был низкий и приятный.
Смок, даже успел подумать, что и свет и мелодия, кстати, для долгого слушания. По блестящим глазам галлента не трудно было догадаться, что рассказ будет длинным. Он был прав, почти как всегда.
– Лет пять назад, когда я ещё не был президентом, а просто летал по заданиям агентов службы снабжения у калдариан. И надо сказать, что довольно преуспел в этом занятии. Мне доверяли весьма секретные задания, – Палл несколько секунд помолчал. Посмотрел на военный коммуникатор на своём предплечье. Поводил по экрану кончиком пальца.
На вопрошающий взгляд Смока пояснил: «Связь на имплантат перевел. Так быстрее. Есть маленькие проблемы в корпорации. Нужно быть на чеку».
– И много их у тебя в твоей курчавой голове? – брезгливо спросил Раш.
– Достаточно, – улыбка засияла белизной зубов.
– Нет, я не желаю, так вот.
– К хорошему быстро привыкаешь. Но слушай дальше. Пришлось мне как-то доставить несколько дорогостоящих таких штук в окрестности Нового Эдема. Станцию не скажу, пока. А вот что там произошло, постараюсь описать. Ибо это начало начал.
– Ты не подумай, я не алкоголик, но если нам принесут немного чего-то стоящего и крепкого. Слушать будет намного приятнее. От коктейлей одна головная боль.
Верзила, усмехаясь, сделал заказ. Потом они ещё немного поболтали по поводу певицы. Когда уровень жидкости в бокалах был почти на дне, Один продолжил свой рассказ.
– Сидел я вот также в баре, попивал местный спирт, разбавленный обогащённой водой. Никого не трогал, ждал связи с агентом, чтобы доложить о завершении задания. Вваливается группа подвыпивших капсулиров. Зал бара забит до отказа, даже не знаю, как их всех пропустили. Ну, место известное, космических туристов и просто любопытных поглазеть на свет первых ворот предостаточно. А я сижу один. Вот они огляделись и всей гурьбой к моему столику. В общем, погуляли мы тогда хорошо.
В себя пришел в номере. Через час нужно уже возвращаться к агенту. Только было собрался, входят в каюту три представителя Конкорда. Ты представляешь? Система с уровнем безопасности 0,3 и Конкорд.
– Догадываюсь, мне Сон как-то рассказывал про это. Ну и что? Конкорд, по-моему, есть везде.
– Да нет. Они конечно хоть и экипированы, но в такие системы не летают. Их сольют, обратно на любимую станцию клонирования со скоростью варп-режима. Извини я на сленг капсулиров слегка перешел, но надеюсь, ты понял.
– Догадался. И что?
– Предъявили они свои полномочия и поведали мне. Что вчера меня принесли эти ребята в каюту, а один из них, оказывается, принадлежит Картелю Ангела. А мне абсолютно всё равно к кому он там принадлежит. Я в дела преступных организаций тогда ещё не вмешивался.
– А сейчас вмешиваешься? – пришла очередь усмехнуться и Смоку.
– Просто тот, который остался со мной в каюте был из Доминаторов Картеля.
– Командная группа, почти вожди, – резюмировал Раш.
– Так ты знаешь о них? – удивился Палл.
– Ну вот, – снова улыбнулся Смок. – Оказывается, ты не всё про меня знаешь.
– Тогда тебе не безызвестно, что за связь с лидерами Картеля Конкорд по головке не гладит.
– Так вы же в 0,3 секторе. Они тебя и арестовать то не могли.
– Я не досказал ещё. С ними прибыл амаррский спецагент. И у него была лицензия на уничтожение моего гостя. В общем, этот парень из Картеля оставил у меня в каюте, как они мне объяснили какую-то вещь, принадлежащую Императорскому дому.
– Так пусть бы забрали и всё.
– Я им тоже так и сказал. Камера слежения также показала, как меня бесчувственного заносили в каюту. В результате поисков и личного обыска они ничего не нашли.
– Знаешь, я конечно люблю подробности, но только после того как узнаю основную причину зачем тебе я? – Смок перевернул бокал вверх дном.
– Ты не дослушал, а я… – резко поднял ладонь Палл, – Извини, проблема, – прижал указательный палец чуть пониже правого уха, отвернулся от Смока и шепотом заговорил на непонятном языке.
Хотя некоторые слова и предложения или, скорее всего их смысл, Раш все-таки смог понять.
Память и на этот раз не подвела его. Он не зря был одним из лучших руководителей исторического архива Федерации.
«Куда смотрели все», «раздолбай», «дарвин», «ты тоже огребёшь», «сидеть и не рыпаться», ну и конечно вечно живые нецензурные выражения, к сожалению докатившиеся через тысячелетия до 23 438 года Нашей эры, или 113 год от Иоулийской конференции.
– И кто ж этот раздолбай, – хитро прищурился Смок, когда галлент снова повернулся к нему.
– Это я погорячился, – глаза удивленно смотрели на Раша. – Ты… понял, что я сказал?
– Это второе, что тебя удивило и чего ты не знаешь, – с удовольствием ответил директор. – Из 20 древнейших языков, о которых известно в настоящее время я могу понять пять. Но ответь все-таки, зачем я тебе?
– Ты знаешь древнюю тайнопись и методы шифровки старых астронавигационных карт.
Директор недовольно хмыкнул. Лицо начавшее было краснеть, снова стало обычным. Внутренняя борьба чувств видимо закончилась благоразумием.
– А почему ты решил, что я соглашусь, вот так с первым встречным, да ещё и капсулиром делится древними знаниями?
– То, что оставил у меня в каюте Ангел, касается старых амаррских карт. Это начало освоения джамп-прыжков и есть проверенная информация, вернее проверенно её наличие, относящееся к EVE-гейту.
– Так давай это обсудим у меня.
– Надписи и карты далеко отсюда, и есть один парадокс. Мы не можем их зафиксировать ни одним из известных средств. Только визуальное наблюдение. А оно связанно с огромным риском. Поэтому я предлагаю тебе стать капсулиром. Всё – таки шанс не умереть навсегда.
– Да, я давно занимаюсь этой неразрешимой проблемой. Это почти всё что на сегодняшний день у меня осталось в моей жизни, – грустно сказал Смок.
– И ещё, на этом пути уж очень часто появляется тот капсулир из Картеля Ангелов, слишком часто, чтобы это было простым совпадением. Ну и в проблеме твоей или вашей, не знаю точно как, фабрики, он тоже не последнее лицо.
– Заманчиво, особенно о гейте, – Смок сжал пальцами мочки ушей. – Но я как представлю себя плавающим в вашем болоте, со вставленными чуть ли не в задницу трубками и шлангами… Брр, мороз по коже.
– Да, а как иначе переносить скорости варп-режима и умудрятся быть почти везде одновременно, в различных отсеках корабля и управлять всем интуитивно? И потом на восьмом году совместного использования гидростатических капсул и клонирования, многое стало совсем не так как раньше.
– Да, как вас там иногда называют? Боги среди людей! Но я так привык к своему телу, – неуверенно ответил Смок.
– Да мы его тебе таким и оставим, ну разве тока подправим, где что обнаружим неладно.
– Дай мне три дня. Я скажу тебе ответ.
– Хорошо, или как там на одном из древних языков ОК, коротко и понятно, – улыбнулся Палл.
Они, не сговариваясь, поднялись со своих мест и склонились в ритуальном поклоне воинов Тай-су.
Пробуждение
– Триста двадцать четыре, триста двадцать три, триста двадцать два, – звук был тихий-тихий.
Два ассистента медицинского центра, сидевшие за бронированной прозрачной перегородкой тем более не могли слышать этого звучания. Только сенсоры давно следили за всё усиливающимся потоком воздуха, который под ритмичными ударами сердца прорывался сквозь периодически размыкающиеся губы, порождающие этот звук.
Коротко вспыхнул сигнальный фонарь, и медики оторвались от экрана внутренней связи.
– Надо проверить каскад питания, задержка сорок секунд, – полноватый ассистент ловко переключил голограммы на центральном мониторе.
– Он считает? Ты слышишь? Он считает секунды до открытия. Этого не может быть! Потому что этого не может быть никогда! – удивленно воскликнул высокий.
– Он очнулся на пятьсот секунд раньше, а звуковые сенсоры сработали на триста двадцатой.
– Сохрани повторно показания и давай скажем ему, – ассистент покосился на голографические часы, – доброе утро Смок!
И кто сказал, что пробуждение клона это муки души и тела? Врут все. Ну, скажите вы мне? Разве вы помните первый секунды своей жизни? Разве помните вы первый глоток воздуха не в утробе матери? Разве помните вы боль в маленьком горлышке от родившегося нового звука? Разве первые лучи бактерицидный светильников оставили след в вашей крошечной памяти?
Вообще скептики и противники клонирования, всячески выбрасывают в инфосети различные домыслы и слухи.
И потом. Разница клонирования в стационаре такой компании как «Потэк Фармасьютикалс» и какой-нибудь дальней пиратской фабрике-забегаловке – как небо и земля.
Ассистент поднялся из своего кресла и вплотную подошел к прозрачной перегородке клон-камеры.
Всё-таки амаррское воспитание взяло вверх над профессиональными обязанностями. Ненадолго, но достаточно, чтобы его полноватый напарник увидел легкий румянец, пробивающий даже через смугловатую кожу.
Не принято у амарров откровенно смотреть на обнаженные тела. По крайне мере в чьем либо присутствии.
Близкий родственник самого Арахама Кередина, он не кичился своим родством со знаменитым биологом и ведущим экспертом в области теории памяти и психической реабилитации, что тоже было удивительно.
Большинство амарров довольно высокомерны и родственные связи наряду с культом предков у них высоко чтимы.
– Мне кажется, он не очень удивится? – уверенно сказал высокий.
– Не думаю, Хаммис, – назвал по имени своего младшего товарища полный ассистент.
Они оба были уже почти сертифицированы для самостоятельной работы с клонами, а это дежурство было последним перед заключительной сертификацией.
И вот надо же – не предвиденные обстоятельства, хотя и не испортили их последнее дежурство, но всё равно внесли легкую нервозность.
Отчеты лягут на стол комиссии, а она довольно строга в профессиональном заключении.
«Потэк Фармасьютикалс» – может позволить себе перебирать кадрами. Положение обязывает. Берут только самых лучших.
– Нет, ты не прав, это как раз дядюшкина тема. Все что связанно с мозгом и неадекватными реакциями, его очень заинтересует. Интересно поговорить с этим Рашем Смоком. Судя по показаниям он, по-моему, оттягивал как-то сам момент пробуждения.
– Не показывай врагу, что ты все о нём уже знаешь. Пусть он будет в неведении. Твой взгляд не укажет ему, что ты готов. Твоё дыхание будет как у младенца во сне. У тебя нет желаний. У тебя есть цель. Всегда и всюду помни – несостоявшийся бой – это не проигранный бой, – Смок, чуть улыбнулся. Голос старого мастера Тай-Су, брата бабушки его матери, звучал, как и в детстве негромко. Но казалось что каждый звук, каждое слово проникает всё глубже и глубже внутрь, не оставляя места сомнениям. Губы почти не шевелясь в тысячный раз, повторяли знакомые слова.
– Мы знаем, что ты очнулся. Можешь встать, – вежливый голос раздался откуда-то сверху.
Смок медленно открыл глаза. Мышцы ответили на легкое напряжение неким новым чувством. Почти, таким как всегда, но что-то неуловимое, вернее незнакомое было в ощущении.
– Медленно встаньте, и … – голос слегка запнулся, – можно пройтись по периметру.
– Если всё хорошо можно посмотреть на себя, – продолжил уже другой голос. – Напротив, засветится панель. Нажмите – откроется экран.
Несколько минут Раш смотрел на свое голографическое изображение.
Даже сканеры бы не уловили эмоции на его лице, но только до того момента пока он не увидел себя со спины.
– А поменьше их нельзя было сделать, я вроде просил в контракте об этом?
– Это самый маленький вариант, причём изготовлен из самых лучших сплавов.
Шесть пластин, для контактной панели гидрокапсулы, слегка поблескивали в все разгорающемся свете невидимых светильников. Кружочки ровным столбиком разместились почти на всём позвоночнике. Никаких неудобств они Смоку не приносили. Разве только слегка смущали внутренние углубления в пластинах прикрытые пульсирующей пленкой.
– Молекулярная протоплазма с кристаллической диафрагмой, – словно прочитав мысли Раша, ответил Хаммис. Он не стал рассказывать подробности. Даже не упомянул, что к разработке этого новейшего материала причастен и он. И более того, что он один из создателей вышеназванной молекулярной структуры.
Недовольно поморщившись Смок окинул взглядом помещение с надеждой рассмотреть что-либо похожее на наличие одежды, ну на крайний случай чего-то такого, чем было можно прикрыть свою наготу.
– Одежду вам сейчас принесут, – голос не замедлил ответить на его недвусмысленные действия.