Они остановились. Пауль должен был продолжить путь в Лёбенихте, а его молодой спутник уже высматривал экипаж, чтобы умчаться в другом направлении.
– Я ответил на ваш вопрос? – вновь улыбнулся член тайного Братства.
– А причём тут гиацинт?
– Камень гиацинт, или циркон, олицетворяет мудрость… И не только мудрость, но богатство и славу, которые даёт человеку мудрость и знания.
– Да, благодарю вас, герр Новак… Я хотел вам ещё сказать…
– Что же?
– Если вам понадобится моя помощь в поисках этой волшебной книги, ради профессора Пильца я готов пожертвовать чем угодно…
– Спасибо, дорогой Пауль. У нас в Кёнигсберге есть свои люди, они постараются справиться и без вас. А сейчас, прощайте… Вечером я загляну к профессору!
– Храни вас Господь, сударь.
Глава 6. Тень книги и события на бранденбургской дороге
Два месяца профессор Пильц и Иоганн провели в госпитале иезуитов37. Обосновавшись в Вармийском епископстве, члены Ордена занимались, в основном, благотворительностью и миссионерством, вовлекая протестантов в лоно католицизма. Но это – внешняя, видимая сторона их деятельности. Известно, что главной задачей Общества Иисуса являлось возрождение и укрепление католической веры, весьма пошатнувшейся в борьбе с лютеранством, и беспощадная борьба с ересью.
Иоганну Майбаху не были известны все тонкости религиозного противостояния, но монахи-иезуиты производили на него неприятное впечатление. Было очевидно, что Орден старается привлечь внимание правителя Восточной Пруссии Фридриха-Вильгельма к собственным проблемам, показывая усиленную богоугодную деятельность, ради которой и были призваны в госпиталь важные медицинские персоны из Кёнигсбергского университета.
Профессор Пильц, вместе с несколькими магистрами и бакалаврами, довольно успешно врачевал в госпитале, излечив не один десяток больных, чем, несомненно, поднял престиж, как самого госпиталя, так и собственно Общества Иисуса. И вот, позади один из самых тяжёлых дней. Сегодня не обошлось без применения ланцета и иных хирургических инструментов: один больной – каменщик, получил серьёзные травмы, упав со строительных лесов при возведении северного бастиона Кёнигсберга, а второй – крестьянин из Ломзе, поехавший на рынок в Альтштадт, попал под лошадь возле Деревянного моста. Обоим была оказана необходимая помощь, наконец, оставив больных на попечение монахов, врачи стали расходиться по домам.
– Мы славно поработали, Иоганн. – Я вижу, что ты становишься настоящим врачом, – хвалил ученика Пильц. – Твои обезболивающие тинктуры действуют просто волшебно!
– И всё же, мне кажется, что вы чем-то озабочены, Учитель. Устали?
– Да, Иоганн, немного устал… Впрочем, ты прав… Кое-что меня действительно тревожит…
Солнце клонилось к закату, но вечер был удивительно светел. Казалось, что светило, приблизившись к горизонту, увидело на «той стороне» нечто, что заставило его радостно брызнуть яркими лучами, окрасив черепичные крыши домов, устремлённые к небу шпили, и весело отразиться в стёклах окон.
– Так что же все-таки случилось? – забеспокоился Иоганн.
– На днях я получил известие от моих друзей из Братства камня Гиацинта… Книга Габе находится на пути в Кёнигсберг. Её уже вывезли из Тильзита.
– Значит, представится возможность на неё взглянуть? – обрадовано спросил Иоганн.
– Увы, мой мальчик, – Пильц был хмур. – Её везут по заказу Ордена иезуитов. Они закупили партию книг для собственной гимназии. Но эта книга, как и несколько других, признанных еретическими, будет сожжена здесь, в Кёнигсберге после публичного осуждения… Как будто мало того, что поглумились над её автором…
Но оказалось… habent sua fata libelli38…
Я наводил справки, искал возможность купить её за любые деньги… Но всё напрасно, только привлёк к себе излишнее внимание…
– И что же, ничего нельзя сделать?
– Пока сложно сказать, Иоганн. Люди из Братства проследят её путь к монахам. А там… попытаемся ещё раз… Тебя отвезти в Альтштадт? – Профессор и его ученик остановились у кареты Пильца. Сидящий на козлах Мартин приветливо кивнул юноше.
– Нет, спасибо, профессор. Я лучше пройдусь пешком. Погода чудесная, и до темноты ещё далеко.
Они попрощались, и Иоганн зашагал по направлению к дому, с удовольствием ловя лицом волны лёгкого вечернего ветра. Проходя по мосту через Голубой ручей, он остановился на его середине и взглянул вниз, на воду. Со дна водоёма поднимались мелкие пузырьки. «Вот так же и мы, – подумал Иоганн, – всё стремимся вырваться из мрачных глубин и взмыть ввысь, а как окажемся на поверхности, так и лопаемся…» Его захлестнуло чувство безысходности. Кажется, вот она, заветная книга, плод чьих-то грандиозных многолетних изысканий и твоя великая мечта… вот она, совсем близко… Но попробуй, возьми.
Сойдя с моста, Иоганн решил, что по пути домой непременно заглянет в кабачок «Усы сома». Он давно не видел своих товарищей по студенческой скамье. Неплохо бы посидеть в их компании и хотя бы на несколько минут забыть о потере. Или, точнее, о несостоявшейся находке. Тем более что сегодня монахи неплохо заплатили докторам.
Прохожие, встречавшиеся ему на пути, тоже радовались приветливому сентябрьскому вечеру. Они прогуливались неторопливо, с достоинством. Разговаривали друг с другом степенно, негромко… Впрочем, как и во всяком другом городе, возле питейных заведений не обходилось порой без ругани, пьяных выкриков и плача. Глубоко вздохнув, бакалавр направился мимо шорной мастерской по брусчатке в сторону Альтштадта.
– Иоганн Майбах! – внезапно послышалось сзади. Этот голос Иоганну был очень хорошо знаком.
– Вольфганг Шёнебург! Вот это встреча! – Старые приятели обнялись.
Вольфганг к тому времени уже окончил университет и работал помощником нотариуса на Липовой аллее в Росгартене, однако планировал переселиться в Кнайпхоф. Отчаянный искатель приключений в студенческие годы, он остепенился и приосанился, но по-прежнему не мог скрыть свой бесшабашный характер и умение отыскивать опасное и рискованное в повседневной рутинной жизни…. «Пусть другие способны на великие мысли, зато я – на великие поступки!» – таков был его девиз в студенческие годы. Несколько минут приятели стояли, обнявшись, и расспрашивали один другого о том – о сём, словно раньше являлись близкими друзьями, хотя на самом деле, это было не совсем так. Тем не менее, оба искренне радовались встрече.
– Если ты решил посетить нашу старую пристань под названием «Усы сома», то нам как раз по пути! – смеялся Вольфганг. – Как поживает наше университетское братство? Много ли выпитого пива, разбитых носов и достойных пера Шекспира подвигов?
– Наше братство не теряет форму. Иногда, правда, приходится учиться и даже трудиться, но потом мы с лихвой восстанавливаем справедливое соотношение между обязанностями и бездельем! Сейчас нас около тридцати человек. Адрес нашей штаб-квартиры не изменился, место встреч и отдыха, тоже прежнее. И мы направляемся именно туда!
– Отдадим же должное Бахусу! – прозвучало, как призыв к атаке.
Остаток вечера Иоганн провёл в весёлой компании студентов. Здесь был его сокурсник Петер Грюн, житель Лаака, студент курсом помладше Томас Кунц, проживающий, как и Иоганн, в Альтштадте, и ещё пятеро парней разных факультетов и курсов, но объединённые одним землячеством. С появлением Вольфганга и Иоганна, непринужденно-праздничная атмосфера заведения вспенилась, подобно свежему пиву, и, перелившись через край, заполнила собой всё пространство уютного кабачка.
Но, ни громкие разговоры и смех, ни выпитое вино не смогли заглушить мысль, которая неожиданно родилась в голове Иоганна Майбаха. И вот, в самый разгар веселой пирушки она вдруг предстала перед ним во всей своей красе… Иначе и быть не могло: ей нужно было только окончательно оформиться и окрепнуть… Да, существует решение! Есть, есть возможность завладеть старинной книгой!
Стол перед молодыми людьми был уставлен рядами опустошенных бутылок, убирать которые до окончания пирушки не разрешалось. Так уж было заведено, только это никого не печалило, даже наоборот – безмерные винные шеренги являлись особой гордостью и славой корпорации. Не мудрено, что после таких пиршеств частенько тянуло на «подвиги»…
Старый возница, Михель устало понукал тяжело бредущую лошадь, по имени Мильхен, запряжённую в крытую повозку, на которой даже в это тёмное предрассветное время весьма отчётливо виднелась эмблема в виде «пламенеющего сердца»39. Впереди возка горели два фонаря, освещая путь и предупреждая встречные экипажи о соблюдении мер осторожности. Дорога Бранденбург – Кёнигсберг никогда не отличалась особыми удобствами и безопасностью для путников, поэтому возница зорко поглядывал по сторонам. Хотя самое опасное темное время суток подходило к концу, и самый тревожный участок дороги был уже позади, Михель был настороже: «Чёрт дёрнул этого проклятого монаха отправиться в путь ночью! Срочный груз, видите ли, который нужно доставить к утру!»
Сам Михель не отличался кротким нравом. В молодые годы он тоже был не прочь полихачить на пустынных дорогах. Но, подальше от этих мест – в Польше. Теперь же он служил у монахов и был бы вполне доволен своей участью, если б не эти срочные и тайные поездки. Да и монах, который лишь делает вид, что спит, укрывшись в глубине войлочного фургона, внушает не меньший страх, чем возможные грабители. А как он вчера вечером доказывал необходимость немедленного убытия! Монахи-доминиканцы советовали подождать до утра, убеждали его переночевать под надёжной монастырской крышей, воздав молитвы Господу и Пресвятой Деве Марии, да пригубив после вечерни доброго тильзитского пива. В ответ иезуит проскрипел мерзким деревянным голосом, что он отвечает за прибытие ценного груза головой, и так сверкнул очами, что показалось, будто блеснуло хорошо отполированное лезвие кинжала. «Я везу книги для гимназии Общества Иисуса! – брызгал слюной монах. – Гимназия делает людей образованными! Она учит детей любить Христа! Кто этого не понимает, тот – еретик! Разве может быть более отвратительное преступление, чем ересь?» И это в присутствии братьев-монахов, конюха и прислуживающих на кухне молодых послушников! Все, конечно, с ним соглашались. Кому охота связываться с бесноватым иезуитом. И вот, как следствие, – поездка по полной опасностей ночной дороге. Хотя, если бы монах имел при себе пару заряженных мушкетов, это вполне бы меняло дело.
Книги! Монах везёт книги. Ничего себе, «ценный груз»! Правда, Михель вспомнил, как в Кнайпхофе один человек приобрёл книгу в лавке, выложив за неё такую сумму, за которую можно было бы купить хорошую лошадь взамен Мильхен. За содержимое тех двух ящиков, что лежат в повозке, наверное, можно получить немало монет, если на них, конечно, найдётся достойный покупатель. Но истинную цену большим и малым фолиантам, бережно упакованным в плотную ткань, Михель, естественно, не знал.
Сентябрьская ночь прохладна. В небе сквозь прорехи туч тускло блестит луна. Хвала Господу, что нет дождя, скоро рассветёт и солнце согреет уставших путников. Пусто на дороге, темно. Ничего, ещё немного, и покажутся Бранденбургские ворота. Тишина. Лоскуты тумана повисли на придорожных кустах. Кажется, что лес заколдован…
Камень, брошенный сильной и умелой рукой, ударил Михеля прямо в висок. Тот, охнув, свалился с повозки в заросли ежевики. Тотчас из тьмы возникли чьи-то фигуры. Три человека запрыгнули в повозку. Один схватил вожжи и остановил лошадь, двое нырнули внутрь покрытия. Монах, ошеломлённый столь внезапным нападением, пытался сопротивляться, но, получив мощный удар в лицо, затих.
– Отменно сработано, – произнёс один из нападавших. – Свет!
Осветив фонарём, снятым с передка повозки, перевозимый иезуитом груз, нападавшие заинтересовались ящиками с книгами.
Возница и монах не подавали признаков жизни.
Сначала был открыт один ящик, затем второй. Явно, налетчики что-то искали среди книг. Через некоторое время один, держащий увесистый манускрипт в руках, так, чтобы свет от фонаря давал возможность разобрать написанное, произнёс:
– Вот она! Габе… Что ж, профессор Пильц будет доволен!
– Это всё? – спросил один из его соратников.
– Да, бежим!..
Глава 7. Последствия безрассудного поступка
«…Действуя самовольно, без ведома профессора, я со своими товарищами-студентами похитил заветную книгу и передал её Учителю.
28 сентября 1672 года профессора Пильца арестовали. Монах, притворившись оглушённым, слышал, как я неразумно назвал имя своего Учителя. И вот, к нему в дом пришли иезуиты в сопровождении полиции40. В руках профессора была та самая книга врачевателя Габе, которую и опознал монах-иезуит. Отпираться было бесполезно. Пильца заточили в Голубую башню41…»
– Я слышал, что вы арестовали моих слуг, господин полицейский?
– Увы, мой дорогой профессор, – с натянутой улыбкой произнёс чиновник. – Мы проводим дознание, в процессе которого должны выяснить все обстоятельства этого… непростого дела.
– Но, кажется, я вам достаточно ясно всё объяснил.
– Да, исходя из ваших слов, вы искали именно эту книгу в различных книжных лавках… Интересовались у собирателей старины… Услышав ваш разговор с торговцами, некто, чью внешность вы не запомнили…
– Именно, он был в плаще, с поднятым капюшоном… Я видел лишь его подбородок… Вам описать его? Длинный, вытянутый, немного скошенный вправо…
– …неожиданно предложил вам свою помощь. Иными словами, он находит книгу и доставляет её вам. При этом вас не должно было волновать, каким способом будет приобретена книга тем человеком, пусть даже преступным… Кстати, как дорого он оценил свои услуги?
– Откровенно говоря, он произвел впечатление отчаянного и грозного человека, поэтому я сам предложил ему 100 флоринов…
– Вот как? И вы их ему заплатили?
– Разумеется, я же честный человек. Он принёс мне книгу и получил свои деньги. Сделка состоялась. А вскоре прибыли священники иезуиты в сопровождении местной полиции… В тот злополучный день, 25 сентября днём я читал лекции в университете, весь вечер провёл у себя в кабинете, а ночь – в собственной спальне. Мои слуги готовы это подтвердить… Поэтому я настаиваю на немедленном моём освобождении. И отпустите мою прислугу! В этой башне находиться невыносимо! Здесь можно легко подхватить лихорадку! Рядом со мной содержится девочка, обвиняемая в колдовстве! Но ей нет и четырнадцати лет!..
– Успокойтесь, дорогой профессор. Могу вам сообщить, что, учитывая ваши заслуги перед городом, а также прислушиваясь к благоприятным рекомендациям от некоторых уважаемых людей… и, конечно, принимая к сведению то, что вы непосредственно не участвовали в самом преступлении… мы могли бы отпустить вас сегодня же. Но…
– Что же вам мешает?
– Орден, дорогой профессор. Вы перешли дорогу могущественному Ордену. И хотя иезуиты здесь не чувствуют себя полноправными хозяевами, такими, как, скажем, в Испании, всё же достаточно влиятельные покровители у них имеются. Должен поставить вас в известность, что кое-кто из иезуитов специально прибыл в Кёнигсберг, чтобы принять участие в дознании. Они уверены, что вы подговорили своих слуг, а именно: конюха Мартина Лёве и Пауля Вассермана совершить данное преступление. Скорее всего, был и третий исполнитель. А поскольку одним из ваших близких друзей является студент Иоганн Майбах, то весьма вероятно, что он и был третьим соучастником. Слышите, шаги в коридоре? Сюда идут слуги Христа… Держитесь уверенно, будьте спокойны, говорите обдуманно. Я на вашей стороне, но всё же…