Юная леди взяла сменную рубаху из сумки Дориана и пустила ее на бинты, замотав ногу и торс, она просто села рядом, также прислонившись к дубу и уснула с единственной мыслью: «Я больше не одна».
***
За все время, проведенное без сознания Дориану, не снилось ничего, сплошная тьма была перед глазами, и медленными волнами подкатывала боль: начиная от ног и двигалась неторопливо вверх, добиралась до правого бока ударяла туда сильнейшей пульсацией, и затем снова начиналась от ног. И так, волна за волной боль усиливалась и в конце концов разбудила охотника.
Резкий запах вони, разложившейся туши ударил в нос и привел в чувство еще до того, как Дориан открыл глаза. Сначала он осмотрел себя, попробовал пошевелить ногой, вышло очень больно, но это означало что он сможет ходить. В последний раз столь тяжелые увечья ему нанесла горгулья, когда он нанялся охранять караван, который шел в южные земли. Тогда погибло девять человек и всего четыре каменных твари. В тот злосчастный день ему рассекла спину самая большая из нападавших, она налетела на Дориана сзади, вцепилась в спину, пробив легкую кольчугу, подняла его в воздух на метров десять, а затем сбросила на каменную тропу. Это была третья смерть Дориана, примерно тогда он начал осознавать, что старухе с косой на него плевать и забирать его она не намерена.
Рана на ноге порадовала охотника, она не гноилась и была хорошо зашита, в добавок еще и перевязана, только он не мог понять, чем же. Правый бок его больше беспокоил, там кровь тонкой струйкой стекала с уже насквозь пропитавшейся кровью ткани. Еще вчера он хотел умереть, а сегодня не смел показать слабину перед своей спасительницей.
Охотник захотел подняться на ноги, но попытка встать не увенчалась успехом, а лишь наградила его новой вспышкой боли. Бросив эту затею, он решил собираться. Его вещи были разбросаны вокруг него и волка, в бой шло все начиная от меча и лука, и заканчивая упавшей с дерева веткой. Сначала Дориан дотянулся до стилета и, вытерев его о траву, засунул в маленькие ножны за спиной на поясе. Меч все еще торчал в груди волка, поэтому охотник сначала потянулся за луком и колчаном, который по привычке закрепил на раненой ноге, и из него вышла неплохая шина. Вторая, более медленная, попытка подняться на ноги оказалась успешной. Уже стоя на правой, здоровой ноге, он оперся на ствол дуба и снял с живота повязку, промыл рану из фляги, шов выглядел ужасно, но что поделаешь, выбирать не пришлось.
Юная леди тихо дремала с обратной стороны дерева, и Дориан решил не будить ее. Он медленно похромал к туше оборотня и потянулся к рукояти меча. Меч стал теплым под ярким осенним солнцем. Кожаный эфес оканчивался стальным диском, на котором находился красный крест ордена, к которому когда-то давно принадлежал его дом. Дориан резким движением выдернул меч из павшего зверя и рухнул наземь, не устояв на одной ноге.
– Уж не думал, что ослаб так сильно… – прошептал Дориан.
– С кем ты разговариваешь?
«Как насчет доброго утра?» – промелькнуло в голове у охотника.
– Сам с собой… Знаешь, когда долго бродишь один, начинаешь задавать себе вопросы. И отвечать на них. Такой умный диалог.
– Это же глупо.
– А носить красную накидку и спасать незнакомцев не глупо?
– Может быть глупее… самую малость глупее. Но ты же всегда знаешь ответ, так зачем спрашивать?
– Помоги лучше собраться. Кажется, буря приближается. Нужно торопиться.
В этих краях примерно раз в месяц начинались страшные ветры и беспрерывный дождь, все твари прятались в норы, а люди забирались повыше. Кто поступал правильно сложно судить. Спустя день сильнейшего ливня, такого что и рук своих не видно, все внизу превращалось в море, нельзя было не развести огонь ни закрыться от дождя. Люди, стремящиеся найти пещеры в горах, чаще соскальзывали и разбивались о скалы. В дни бури Дориан всегда искал старые замки, в них можно было хоть как-то укрыться от воды, и если попадались высотные каменные оплоты с башнями, то можно было понадеяться на тепло от разведенного костра.
– А куда мы пойдем? – с легким испугом спросила Или.
– Ты совсем одна? Никого не осталось?
– Последним из близких мне был Лорас… И я думаю, что теперь я одна…
– В таком случае наш путь лежит на восток, в той стороне есть три высотных замка с башнями.
– Постой! Мы что, пойдем в замок?
– Если тебе нравится этот дуб, то можешь остаться, а я иду, точнее ковыляю, на восток.
– Но там ведь много людей, злых людей.
– Посмотри вокруг, солнышко, и найди мне добрых. – с наигранной насмешкой проговорил Дориан.
Он вложил меч в ножны, связал его ремешками за гарду и медленно зашагал прочь от опускавшегося за горизонт солнца. Охотник использовал меч как костыль, переносил вес на него, но раны на ноге и животе не давали забыть о боли. Старый, полуторный меч его отца, был длинной от ступней до ребер и уже в пятый раз служил Дориану опорой после ранения.
– Мы сумеем дойти до замка? Ты так сильно ранен.
– Брось… не сильнее чем прежде. – соврал охотник, и улыбнувшись зашагал быстрее, а мисс Рочестер побрела следом.
***
– Вот так, целься чуть выше, не держи тетиву слишком долго, отпускай на выдохе. – наставлял Илию охотник.
Спустя три дня путешествия они решили, что умение обращаться с луком не повредит юной мисс. Все стрелы летели мимо, но хоть летели, а не вываливались из рук и падали наземь, как вчера, например. Лук был великоват для полутораметровой девочки, он был ей по макушку, а тетива была слишком жестка для ее нежных пальцев. Однако упорства мисс Рочестер было не занимать. Она уже стерла в кровь указательный, средний и безымянный пальцы руки, но продолжала вкладывать стрелы, с вороньим оперением, ровно между плетеными метками посередине лука.
– Еще сотня попыток и ты попадешь.
– А с какой попытки ты попал впервые? – целясь в дерево спросила Или.
Воспоминания вспыхнули в голове словно далекий блик солнца на стекле. Сразу вспомнился вечно злой и грубый оружейник в замке его отца. Старый и толстый мастер-оружейник по имени сир Холдин, который обучал сыновей лорда военному делу. После уроков фехтования, была изнуряющая физическая подготовка, Дориан никогда не забудет серой неровной бороды, выкрикивающей оскорбления, когда он или его братья выбивались из сил. Никогда не забудет, как старшим братьям он запрещал одевать кольчугу во время учебного боя, чтобы они чувствовали свои ошибки. И никогда не забудет, как на все это смотрел отец: холодными, серыми глазами. Но сир Холдин сделал свое дело, дети обучились хорошо, даже лучше, чем ожидалось. Брат Дориана Фабьен однажды выиграл рыцарский турнир, в те славные времена, когда истории о храбрых рыцарях и жутких чудовищах были не более чем историями.
– Эй, ты не умер? У тебя лицо сжалось
– Порой, юная леди, мне кажется, что это невозможно.
– Ты что смерти ищешь? Это еще глупее чем твоя болтовня самого с собой.
– Что глупого в смерти? Ты вот еще не умирала, откуда знаешь, что это глупо?
– Если умрешь, то перестанешь приносить пользу, и не сможешь помочь кое-кому зашить рану, и он тоже умрет. Вот так вот.
– Так, все. Не умничай. Где ты этого понабралась? – Дориан снял с плеча сумку и разложил скудную пищу, состоящую из жмени малины, варенных грибов и кусочков вареного мяса, на невысокий плоский камень.
– Я слушаю и запоминаю, и мы раньше встречали много людей. Они не обращают внимания на меня, а я слушаю. Жаль, что сейчас людей осталось не так много, как раньше… Мне даже рассказывали о том откуда пришли драконы.
– Прилетели.
– Что?
– Прилетели. Они редко ходят. И какое это имеет значение? Мы знаем откуда приходят волки, но нам это не помогает, когда мы нарываемся на стаю.
– Ты видимо не любишь слушать истории? И сказки тоже?
– Там говорится как оседлать гнедого единорога, чтобы он тебя не пронзил?
– Пронзил?! Единороги хорошие, они ведь как лошади!
– Юная мисс, – со стальной серьезностью проговорил Дориан. – если бы у меня был выбор сразится с василиском или единорогом, то я бы выбрал василиска… Если ты когда-нибудь увидишь единорога – беги, так как более ужасного монстра не существует.
– Правда? – испугалась Илия.
– Ну конечно нет! Нету единорогов, не существует их. – расхохотался Дориан. – Поверила же!
– Дурак… – толкнула его в бок Или, и охотник скривился от боли – Ой, прости, я и забыла совсем, тебе больно?
– Что ты, нет, ни капельки, давай еще раз! – с улыбкой сказал Дориан. – Да шучу я! Убери свои руки! Ай!
Сначала краем глаза, а затем повернув голову, прямым взглядом он увидел крадущихся к их полянке людей.
От таких встреч никогда не знаешь, чего ожидать, это могут быть простые странники или бандиты, которые следили за тобой. Их было пятеро, но вышли вперед только трое. Рослый мужчина держал рукоять огромного двуручного меча, девушка с короткими светлыми волосами сжимала в руках арбалет и нервно водила им из стороны в сторону, целясь то в Дориана, то в Или. Но внимание приковал молодой парень, лет двадцати, у которого был необычный для этих краев меч: гарда покрывала всю руку и защищала ее со всех сторон, лезвие было довольно тонким, но при этом широким, в толщину с ладонь мужчины, и загибалось к концу.
– Или, не выпускай лук из рук и арбалетчику из вида. – прошептал Дориан, и уже громким сильным голосом добавил. – Ваши друзья могут выйти из своих укрытий, и мы с радостью разделим наш скромный прием пищи со всеми вами.
Ответа не последовало.
«Даже если они простые путники численное превосходство означает что следующий их путь будет проходить с нашей едой, и в нашей одежде, и с нашим оружием, и точно без нас». – подумал Дориан.
– Бросай свой меч мужик, и отойди подальше. – прохрипел басом рослый.
– Значит меня вы не боитесь, да!? – выплеснула свой страх Или, натягивая тетиву лука как можно сильнее.
– Я убью девчонку, будет проще. – равнодушно сказала девушка с арбалетом.
И снова молчание, если бы стало еще тише, то можно было бы услышать, как просчитывают ситуацию семеро людей. До незнакомцев метров десять, даже будь Дориан здоров, он не смог бы покрыть это расстояние до вылета стрелы из арбалета. И даже если Илия убьет арбалетчицу неизвестно с каким оружием сидят в кустах их люди.
– Нет, ее не убиваем, она нам пригодится, или ты сама хочешь все время стирать и готовить, разводить костры и собирать ягоды? – снова прохрипел бугай, и наградил Илию долгим взглядом.
Дориан знал, что сейчас будет. Стрела плавно соскользнет с желоба арбалета и врежется в его грудь, а рослый мужичина подойдет и отсечет его голову своим огромным мечом. Но тут сыграла другая карта. Пальцы Или устали от множественных тренировочных выстрелов и тетива соскользнула, отправив стрелу в короткий полет. Дориан был уверен, что девочка целилась в девушку с арбалетом, но стрела попала в шею здоровому войну с двуручным мечом. Далее все происходило так быстро, как только получалось у Дориана. Он с болью рванул с места в сторону ошарашенного и забрызганного кровью парня, кладя стилет, по привычке, к себе в зубы и освобождая «бастард» от уз ножен. Перенеся вес на здоровую ногу, охотник нанес колющий удар в ногу парню, а затем отдернув меч рассек его грудную клетку по диагонали до плеча. Арбалетчица дрожащими руками заряжала арбалет, но стрела упала на землю, девушка опустилась на колени и пыталась дрожащими руками вложить стрелу обратно, но та снова и снова выскальзывала. Дориан в три шага настиг ее, сделал замах, и от удара плоской стороной меча, охнув, девушка пала без чувств.
– Мама! – жалобный детский крик, разнесся из-за шуршащего куста, откуда выбежали мальчик и девочка лет шести-восьми.
Или была ошарашена не меньше Дориана, ведь таких маленьких детей она очень давно не видела. Чумазые, в великоватой одежде и обуви, и дико напуганные. Мальчик был моложе своей сестры, но не побоявшись схватил валявшийся на земле чей-то кинжал и бросился в сторону Дориана. Но тот стоял словно забывшись, и когда казалось, что малец его настиг, охотник просто выхватил оружие из рук мальчика и отступил в сторону, так малец пронесся рядом уже обезоруженным.
– Она жива! Иди сюда, скорее! Она дышит! – кричала брату девочка.
– Светловолосую девушку Дориан и вправду оставил в живых, не в его правилах было биться с людьми, а тем более с девушками, он предпочитал избавлять этот мир от настоящего зла, а не мнимого. Поэтому он и ударил не острием меча, а плоской его частью.
– Или, подай воды, ее нужно привести в чувство.
Илия закинув лук за спину побежала к камню на котором лежали их припасы, и взяв флягу с водой и остатки рубахи охотника, побрела обратно.
Дориан зачехлил свое оружие, и медленными шагами пошел к молодой семейке.
– Не смей к ней приближаться! – проговорил малец настолько сильно на сколько позволял его молодой голосок.
– Я не причиню ей вреда, мы поможем.
– Ты уже помог! – мальчик посмотрел на двух мертвых мужчин со злобой, или даже ненавистью в глазах. – Дальше мы сами!
– Вот вода и повязка. Мы правда хотим помочь. – подошла Или.
Мальчик отступил, но все еще не отводил взгляд от охотника.
– Ты знаешь, что нужно делать? – спросила сестра защитника.
– Да, знаю, с твоей мамой все будет в порядке, не беспокойся. – проговорил Дориан.
Он смочил тряпку и начал аккуратно смывать кровь со лба и волос. В близи девушка показалась ему милой: круглолицая, румяная, с тонкими бровями, прямым носом, небольшими устами, цвет глаз только Дориан различить не смог, глаза-то были закрыты. Смыв всю кровь, охотник взял сухую повязку и обмотал голову девушке.
– Почему она не просыпается? Вы говорили, что поможете! – спустя десять минут выпалил мальчик.
– Я сделал то, что было в моих силах, ей нужен отдых, вот и все. – Дориан начал собирать вещи.
– Постой! Мы что уходим? Оставляем их? Одних? – гневно прошипела Или.
– Их жизни – принадлежат им. Я помог чем смог, дальше пусть судьба решит жить им или нет.
– Ты никуда не уйдешь! Через час тут будет дюжина падальщиков и трупоедов! И от людей живых не откажутся! Ты этого хочешь? Чтобы их съели? – повысила свой тонкий голосок Или.
– То, что мы хотим, юная мисс, очень редко сбывается, и что ты конкретно предлагаешь? Тащить ее на себе или оттащить мертвецов? Или взять детей с собой? Или может быть встать тут лагерем и отбивать атаки любителей мертвечины? – пришел в ярость покрасневший Дориан.
– Я остаюсь!
– Да на здоровье! – махнув рукой, ответил Дориан.
Он взял свою сумку, меч и поковылял на восток. Охотник сделал всего шагов десять…
– Черти тебя дери! – крикнул он, когда понял, что Или настроена серьезно.
Она шла к детям легкой походкой, с абсолютной уверенностью что поступает правильно. Но фокус в том, что у всех решений есть последствия. Дориан не желал видеть маму напуганных детей, когда она очнется и потому направился к камню, на котором лежали их вещи.
«Нужно было уйти, бросить ее с ее же идиотскими затеями. Знала бы тогда чего стоит помощь в наше время». – думал охотник, на пути к выбранному для ожидания камню.
Наверно чувство долга не позволило ему развернуться и уйти. Он был обязан своей жизнью этой девочке, и не имел права обрекать ее на смерть.
***
Дориан шел впереди, хотя и довольно медленно, прошло два дня с той драки, но «мама» все еще отказывалась говорить с ним. Охотник понимал почему она злиться, но не понимал из-за чего дуется Или, и она не спешила ему об этом сказать. Юная мисс Рочестер сдружилась с Саритой, так звали дочь белокурой девушки. А ее сын всегда был рядом с мамой и казалось, что это он ее защищает, а не наоборот. Когда группа останавливалась на ночлег или чтобы перекусить, Дориан брал вахту на себя, чтобы избежать неловкого молчания. Нога и бок болели все также, но за прошедшие дни охотник начал привыкать к этой боли, и она уже не отнимала его внимание как это было раньше.