– Гончаров, падла!.. Осторожней на поворотах.
– Я всегда только закрытые… повороты… делаю. Ну – по чуть-чуть!..
– Вали. Огурца нету.
– А Санька с тобой… за компанию – тоже?..
– Нет. Она – только огурцы любит.
– А… тебя?
– Будешь в скважину подглядывать – быстро окривеешь. Понял?
Одинокая песня Степки – Сане
* * *
– Сократ! А Сократ! Ты че по квартире в дамском халате расхаживашь? Стыды!..
– Проиграл я все подчистую, баба Зина. Продулся.
– Чай, можно и отыграться!..
– Пробовал. Не та масть идет… Несчастная страна, баба Зина. Несчастный я.
– Ну, в любви-то тебе должно везти – по уши в любви, небось, сидишь!..
– Не сбывается поверье, баба Зина… Холодная земля. Несчастная земля. Несчастный я.
– А где б ты был счастливый?..
– В Афинах. В Пирее. Зачем отец нас сюда привез! Зачем ему надо было уезжать! Мне Афины ночью снятся. Просыпаюсь – на подушке пятна от слез. Зубами скриплю. Я от этого холода сдохну, баба Зина.
– Ох, Сократушка!.. Ты бы водочки с Валерой Гончаровым выпил – може, полегшало бы?..
– Карты лучше. Водки выпьешь – и спишь как убитый. Или бормочешь ересь. А за картишками всю ночь сидишь. И чувства разные: то страх, то ликуешь, то – сердце замрет, бьет, как птица лапками…
– Ты ж проигрался!
– Отыграюсь я, баба Зина. Отыграюсь.
Картежники
* * *
– Паня, мы в кино уходим!.. Пусть Галка поглядит за Кирюшкой, а то он оборется да мокрый належится!..
– Ну, расфуфырились… Тамарка-то, Тамарка!.. На бигудях небось спала?..
– Не, это в парикмахерской…
– Галка, живо к Калединым!.. Пеленочки Кирюшкины – на этажерке, слева… Молоко подогреешь, Киселиху попросишь или маму, они керосинку разожгут… Галка!..
– Щас иду.
– Только гляди, ничего у Тамары не трогай в коробочках!.. Там у нее украшения лежат – дорогие!.. За них много денежек уплочено!.. Только тронь!..
– Да что ты, Паня, на ребенка наговариваешь, не тронет она ничего, там и трогать-то нечего – одни стекляшки…
– Небось. Дети как сороки – хватают, что блестит. Особенно девки. В нищете растет – на витрины засматривается!.. Давеча в ювелирный занесло нас, так она прилипла к прилавку – силком не отдерешь!.. «Какие, – грит, – камушки красивые!.. Их что, в уши вдевают?..» Вот я те покажу уши!.. И всяки други места… Ишь, козявка, а туда же – за модницами, за балахрыстками норовит!..
– Иди, Галочка. Я из кино пойду – тебе зефир куплю.
– Ой, зефир!..
– Иди, кляча моя долгоногая. Кирюшка уж блажит!.. Да в шкатулках-то, в шкатулках не ройся!..
Брошка
* * *
– Петька! Иди глядеть на точильщика! Точильщик пришел!
– Точу ножи, ножницы!.. Точу ножи, ножницы!..
– Вот вам, дяденька, ножи.
– Дяденька, а эти искры – холодные? Мы от них не подожжемся?
– Как бенгальский огонь?..
– Дяденька, а вы можете так наточить нож, что он железо разрежет?
– А мы в ножички во дворе играем. Мы Маскимке нечаянно правый глаз выбили. Ему операцию делали. Дразнят теперь в школе: Кривой.
– Дяденька, а почему у вас щетина пучками на лице растет?.. Как мох?..
– Точу ножи, ножницы!.. Точу ножи, ножницы!..
Точильщик
* * *
– Да ты!.. Да ты на себя глянь, босяк ты подзаборный, кандал ты каторжный! Ты что тут затеял – посуду на кухне бить!..
– Валерочка, Валерочка… Тише, ласточка, ты кулаками-то не махай… Не махай…
– Все р-разнесу!.. Выковыряю вас всех, гниды!..
– Да ты што… Да ты што, опомнись, Гончаров, што ты с розеткой-та делашь, не выворачивай ее из стенки, током убьет!..
– Отойди, бабы!.. Гуля-аю!.. Сволота толстопятая!..
– Тихо, тихо!.. Куды ты кастрюлю с супом-та метишь!.. Чай, мясо не тобой куплено!..
– На мои, кровные… Отсохни!..
– Да ты свои кровные все в самую получку просадил!.. Налил глазыньки-то – всклянь!..
– Убери ручищи!..
– Паня, Зина, Тамарка, Анфиса! Ба-бынь-ки!.. Давайте свяжем его, чтоб не мотался!.. Руки ему перевяжем кальсонами!.. Не могу больше, все в синяках, в бане – от баб стыдно!.. Милка уж в заику превратилась, вся дрожит, как заяц: папа с работы идет… Ирод идет! Гитлер домашний!..
– Вяжи его, бабы!..
– У, гусеницы!.. Навалились…
– Охолонь чуток! Охолонь!
– За что только ты нас так ненавидишь, пьянь портовая?.. Ведь жена я тебе, а она – дочь тебе!..
– За то, что вы – беззащитные.
Праздник Сретенья Господня
* * *
– А у меня мамка вчера на рынке щуку купила. Икры в ней было – ужасть!
– А я эту икру ложками ел. Черную. Когда мы в Астрахань к тетке на пароходе плавали.
– А у Лики отец золотые сережки ей купил. С алмазами! И уши уже прокололи.
– Ну и что! А мне уши завтра проколют! Это ничего страшного: черный хлеб подложить под мочку, взять толстую иголку, швейную, и очень крепко прижмуриться…
– А что вставлять-то будешь? Надо золото вставлять. А то дырки загноятся.
– А у нас есть золотые сережки.
– Это откудова?.. Ха!.. Граф Борис Иваныч, что ли, даст напрокат?..
– Вот и нет! Это бабушкины.
– Бабушка же твоя нищая – откуда у нее золото?
– А я завтра на день рожденья к Динке иду. Там у нее ананасов будет – целая гора! И шоколадные конфеты с вином внутри. Раскусишь – а там вино. И запьянеем.
– А ты чево Динке подаришь?
– Скакалку.
– Э! Она тебя засмеет. Нужна ей твоя скакалка. Динка ведь богатая.
– А моя мама еще богаче, еще богаче!
– Иди ты врать.
– Да, да, да! Она клад закопала. За гаражами. Она сказала: «На черный день».
– А что такое – черный день?
– Это когда кругом тучи и уже совсем ничего вокруг не видно.
День рожденья
Часть вторая – АЛЕКСАНДРА
* * *
– Санька… Дура моя, че плачешь?..
– Как я буду встречать Новый Год… Как…
– Ну, как – обыкновенно. Елочку нарядишь. Телик врубишь… Тебя никуда еще… никто… не приглашал?..
– Степка… Ты же знаешь – че спрашиваешь… Я с тобой хочу…
– Со мной?.. Да брось ты… Со мной не выйдет. Я в другие места иду.
– Степушка… Зачем в другие… Мы же – с тобой…
– Прекрати. Ты меня уж всего обревела. От меня в ресторане уже бабьими слезами пахнет. Ты как фонтан Бахчисарайский.
– Степушка… Я трехслойный торт испеку… Я уж и бутылочку купила – твой любимый «Белый аист»…
– Одной мало. Это на один хамок.
– Еще достану… Степонька… А мне пить уже нельзя.
– Че городишь?..
– Степ-ка… Я ведь…
– Ну, ты… крольчиха!.. Как это я не подрассчитал… Или ты – меня обманула?..
– Я не хотела!..
– Врешь, хотела. Хотела, лягушка. Встречай теперь Новый Год… вдвоем. А я пошел. Мне пахать в кабаке надо.
– Сте-пуш-ка… Я ведь и имя ему… уже придумала…
Санька беременная
* * *
– А ты куда, старуха?.. Че тебе здесь надо?.. Это не собес, это квартира.
– Я к ним пришла.
– Баушка! Да ты че-то спутала. Здесь такие не живут и не жили никогда.
– Я к ним пришла.
– Мамка!.. Мамка!.. Глянь, какая-то к нам старушка приблудилась, вся коричневая, стра-ашная!.. На ней балахон, а на ногах – как у дяденьки – сапоги разбитые!..
– Я к ним пришла.
– Бабулька… Ты че… тут забыла?.. Ты – на мою мать похожа как две капли… Выпей с Гончаровым!.. Душу уважь…
– Я к ним пришла.
– Бабушка, проходите на кухню, там тепло, я окна сегодня ватой заложил, ко мне бы можно было, да нельзя, у меня там преферансисты, накурено, так грязно, так неприбрано, так…
– Я к ним пришла.
– Че тебе здеся надо?.. Че здеся надо, старая карга?.. Уж больно ты цыганского виду… Проваливай!.. Того гляди, самовар мой в подоле унесешь… Иконку – украдешь!..
– Я к ним пришла.
– Тамарка, может, это к нам тетя Дуся из Павлова приехала?..
– Я к ним пришла.
– Господи, Господи, с нами крестная сила, спаси и сохрани, Паня, да какие у нее глаза страшные, сгинь, пропади, нечистая сила, обереги нас, сила Божия, помилуй нас, грешных…
– Я к ним пришла.
– О, bonsoir, la grande Mort! Pardonnez-moi… в кладовке живу… угостить нечем…
– Я к ним пришла.
Троица коммунальная (Саня, Степка и Старуха-Смерть)
* * *
– Зинаида! А Зинаид! Нет, ты поглянь только! Санька-то!..
– Да уж и козе понятно.
– А похудела!..
– И-и, Тамарка. Да ить она всю дорогу два пальца в рот вставлят. У тебя-та вот этак не было. Ты ходила – кум королю.
– Че ж она не избавляется?..
– Мать-героиня!.. Вертихвостка!.. Навертела…
– Как ты думаешь, Пань, теперь Степка женится на ней?..
– Степка?.. Да он дурак, што ли!.. Он себе таких Санек найдет – цельный хоровод!.. И вокруг него запляшут…
– Гуляла-гуляла – и нагуляла-таки…
– Дите родить-та легше легкого, а ты взрасти его!.. А кормежка!.. А куды она с ним – одна!..
– На нас рассчитыват. Мыслит: народу много, небось помогут!..
– Хитрюга!.. На чужих холках хочет покататься!..
– А как таится, как таится, бабыньки, если б вы видели! Я тута из кухни сковороду с капустой несу, а она мне навстречу вывернулась. Белая – ну чисто бледная поганка. И улыбается криво. Хорохорится!.. А я ей так впрямую рублю: «Уж не залетела ли ты, Санечка?..» «Нет, – жмется, – это я штой-то в столовке плохое скушала…» А капусту мою из сковородки учуяла – аж белки закатила!..
– Стыдно ей.
– Умела гулять – умей гордо живот носить! Цаца тарасиховская!..
– Итальянка наша…
Санька у Киселихи перед иконой
* * *
«Милый, любимый мой Степочка!
Поздравляю тебя с Новым Годом. Желаю тебе от всего своего любящего сердца крепкого здоровья, хорошо повеселиться и быть всегда любимым и сильным духом! Пусть на твоей елке в этот счастливый вечер загорятся красивые свечи! Будь всегда таким же красивым и обаятельным! Не забывай меня. Всегда тебя любящая
Саня»
Новый год Степана
– «Так ждала и верилаСердцу вопреки…Мы с тобой два берегаУ одной реки…»* * *
«Александра! Кобылка моя! С Новым Годом!
С новым счастьем!
Что бы ни случилось в нашей жизни, я тебя, лошадка, никогда не забуду. Ты женщина 100%. Не делай только в жизни глупостей. Мне нравилось, когда ты красила губы фиолетовой помадой. Вообще ты похожа на Стефанию Сандрелли из фильма «Развод по-итальянски». Гуляй больше на свежем воздухе. Не падай – сейчас очень скользко. Гололед.
Я гад. Прости меня. Будь. Я пьяный сижу в ресторане, открытка лежит между ветчиной и «Пшеничной». Если бы я мог, я бы всю жизнь носил тебя на руках. Но я слабый человек. А ты Стефания Сандрелли. Ты кончай вертеть ногами швейную машинку и езжай во ВГИК. Там тебя с руками оторвут. И ты пойдешь по рукам.
Рисую тебе свою рожу. Я идиот. Я влюбчивый идиот. Я сволочь. Я тебя никогда не любил.
С Новым счастьем!
Я люблю тебя. Твой Сивка-Бурка.
P. S. Все. Я ускакал. Навек.»
Новый год Сани
* * *
– Куды она побежала, Пань?.. Как оглашенная!..