Понимая его переживания, она молча последовала за ним, наблюдая как с мантии на блестящий пол изредка капает кровь, а по испачканному, но благородному лицу стекает струйкой не то пот, не то слеза.
Уже полчаса наместник стоял под струями турбодуша, когда рыжеволосая Лиаза не выдержав, заглянула к нему.
– У тебя все хорошо?
– Да я скоро.
Лиаза решила не уходить. Она молча смотрела, а он, также молча, закрыв глаза, стоял под тысячей струй, с напором вырывавшихся из потолка. Словно пытаясь смыть грязь и кровь не с тела, а с души. Такое сравнение пришло в голову Лиазе. Наверное, так и было на самом деле.
Стройная система ценностей потомственного земного аристократа и плантатора дала течь и трещала по всем швам. Как это раб, спас своего господина, а не бежал в попытке спасти себя. Его стража – профессиональные воины в нескольких поколениях, разбежалась в панике, а ссыльный, проходчик, преступник, вступился за своего господина, не жалея себя. Неизвестно жив ли он.
– Все ведь уже прошло, – попыталась отвлечь мужа Лиаза.
– Нет, это только начинается, – все еще не открывая глаз, ответил он. – Меня сегодня спас преступник.
Глаза Лиазы медленно поползли к бровям и обратно:
– И что в этом такого, он твой раб.
– Нет, дорогая, рабы послушно выполняют приказы, а свободный человек проявляет свободу воли, решая жить ему или умереть, независимо от приказов и чужой воли.
– Все равно он не более чем, раб, – фыркнула Лиаза. В ней количество благородной крови зашкаливало все допустимые пределы, поэтому понять многое из того, что понимал Фердинанд МакГрегор, она не могла по определению. Не зная бед и физической работы, она с детства воспитывалась как будущая жена наместника, и жизнь видела только с этой глянцево-лощеной стороны. Так думал о ней сейчас лорд, вспоминая одновременно свое детство. Только сейчас он, вспомнив покойного ныне отца, сказал ему безмолвное «спасибо». Спустя долгие годы пришло понимание, почему все подданные так любили отца и не любили его. Хотя он не был и образцом жестокости, скорее он вовсе не очень беспокоился судьбой своего народа, не был в состоянии на самом деле управлять чужими судьбами, так как не владел еще даже своей. И вот настал тот миг, перед глазами стоял отец, с печально-добрыми голубыми глазами, говоривший, «ты не сейчас, а гораздо позже поймешь все, еще не сейчас. Поймешь и скажешь спасибо».
Наместник прошептал вслух – «Спасибо», – нарушив шуршание воды и заставив жену обернуться.
Все детство и юность проплывали в памяти. Отец часто заставлял работать Фердинанда вместе с крестьянами, чем вызывал у сына бурю протеста и обид, а у придворных мальчишек смех. Особым периодом в жизни стала учеба в военной школе, где никто не считался ни с происхождением, ни со статусом. Этот темный этап стал структурообразующим в жизни, вот только позабылся, как и многое другое, занесенное налетом сиюминутного блеска и аристократических правил.
С тоской взглянув на жену через стекающую по бровям воду, он подумал, то о чем не думал никогда:
«А ведь я ее не люблю, и никогда не любил. Просто наши родители с детства решили за нас, хотя отец и говорил «всегда верь сердцу. Но ведь согласие дал я».
Мысли наместника перенеслись в недавнее настоящее, вспомнив своего спасителя, и в голове всплыла еще одна фраза отца, не о ссыльных, а о народе вообще:
«Они не рабы, они просто доверили нам себя и свои жизни, потому что уважают и верят, что мы приведем их к счастью более мудрым и безопасным путем, чем смогли бы они сами».
Степан Петрович по приказу руководства на ночь с бригадой отошел к месту следующей ночевки, которая благо была рядом. Слишком стремительное дневное нападение привело к смерти четверых и исчезновению двоих космопроходчиков, среди которых был и Нат. Работы на всем участке позади бригады Петровича были приостановлены, стояли и «асфальтеры» и все идущие позади. Утром на место происшествия первой придет группа зачистки, только после этого дадут сигнал к продолжению работы.
До этого же времени все сидели на привале, начавшемся непривычно рано.
Судебный исполнитель, контролирующий жизнь и здоровье ссыльных космопроходчиков уже второй час записывал показания бригадира и членов группы. Рассказы их мало чем отличались друг от друга, но таковы правила. Реальная ситуация вряд ли была интересна, чиновнику, просто надо взять показания. Правда, про спасителя лорда МакГрегора он спрашивал с особой настойчивостью – кто таков, откуда, как себя проявлял. И был очень опечален, узнав, что сам герой записался в списки пропавших без вести, а то и совсем не уцелел. Ценность жизни Натаниэля резко возросла, с момента спасения наместника, и судебный исполнитель, зная об объявленной награде, не хотел ее упускать.
В очередной раз бригадир, пользуясь случаем, поднял вопрос о том, что, наверное, пора бы выдать более мощное оружие направленного действия, которое военные сделали специально для космопроходчиков – абсолютно безопасное для людей, но более сильно действующее на зверей.
Исполнитель поддакивал и продолжал записывать, а опросив всех, уехал так же неожиданно, как и появился, оставив вопросы бригадира без ответа.
Бригада, шокированная дневными событиями и смертью товарищей, долго не могла прийти в себя – это было первое столь откровенно наглое нападение, за все время здесь.
Все так же знали, что уже завтра на место погибших пришлют новых ссыльных, которые, конечно же, заменят безвозвратно ушедших работников, но не смогут заменить людей, стоящих перед глазами. От знания такой конвеерности жизни становилось еще более жутко.
Глава 2. Местные
– Стемнело, пора выходить.
– Да, Джо, – ответил лохматый мужчина вставая с лавочки.
– Не надоело тебе, Алекс, спать еще, – ухмыльнулся в ответ, Джо.
– Сон это святое, – ответил он, потрепывая бороду.
– Идем святой, пилу не забудь.
На выходе из хижины ждала темнота – вечер в этом мире часто бывает коротким.
Очередной рейд за дровами должен был быть удачным – погода днем была хорошая, а, значит, проходчики накорчевали много пней, от которых всегда можно отрезать полено другое и пустить в печь или перепродать контрабандистам. Фиолетовая древесина была в этом сезоне в еще большей цене, чем в прошлом. Электрическая телега послушно плелась за двумя мужчинами, везя в своем кузове пока только две лучевых пилы.
Уже на подходе к участку, Алекс, принюхиваясь, пробурчал:
– Бородой чую, что-то не ладно.
– Да, запашок признаться необычный, – согласился Джо.
Под ногой что-то противно хлюпнуло, заставив обоих остановиться.
– Кровь, – прошептал, Джо.
– Зверушки опять погуляли. Может подсказать землякам, что эти твари яркого света боятся как черт махорки.
– Подскажи, подскажи, быстро к ним присоединишься.
– Да нет, не хочу я бесплатно работать.
– Смотри, человек, – лучом фонаря показал Джо.
– Да ну.
На земле на самом деле лежал человек, сжимавший в руке пистолет. На груди у него распластавшись и свесив голову возвышалась туша убитого зверя. Первое впечатление говорило о том, что мертвы оба и человек и животное, но по старой фронтовой привычке, Алекс все же решил проверить. Приложив к горлу человека руку, он тихонько слушал, потом улыбнулся и заключил:
– Бьется, сволочь.
– Ну и чего делать-то будем?
– Джо,… он человек.
– Да знаю, знаю, Борода, – по-братски обратился он. – Негоже бросать соплеменника.
– Вот именно.
– Давай мудрее поступим. Напилим дерева, а его наверх положим на телегу.
– Ты самый жадный контрабандист во всем полушарии, – сквозь бороду ухмыльнулся Алекс.
Джо поднял оружие незнакомца и заключил:
– Серьезно они боролись – весь заряд в зверюгу высадил.
Тем не менее, терять прибыль не хотели оба, поэтому оттащив раненого человека в сторону, компаньоны принялись за то, что и явилось причиной их прихода.
Сами поселенцы, такие как Алекс и Джо использовали дерево только для отопления. Земная промышленность же извлекала много пользы из этого сырья – начиная от изготовления лекарств, заканчивая применением на войне, при изготовлении взрывчатых веществ. Быстро нарезав с центнер бревен, и погрузив их, контрабандисты вернулись к раненному человеку.
Уже вернувшись к себе, они более тщательно рассмотрели бессознательное тело, обработав глубокую, но не смертельную рану на спине и бедро, из которого зверь выдрал клок мяса размером с половину земного персика. Почему человек не приходил в сознание, оставалось не ясно – жизненно важные органы были не задеты, раны хоть и были глубокими, но ни одна не доходила до кости. Аккуратно уложив раненного на кровать, Алекс стал выходить на связь с транспортом перекупщиков.
– Гнедой, я, Алекс, – бубнел он в перадатчик.
Сквозь треск на том конце послышалось:
– Слушаю тебя, братишка.
– Айда к нам, груз готов.
– Понял тебя, скоро буду.
Так и сидя с передатчиком в руке бородатый мужчина положил голову на стол, уткнувшись лбом в изгиб локтя. Время было уже совсем позднее, хотя они и спали днем, но биоритмы все же давали знать о себе. Где-то в глубинах памяти всплывали воспоминания об оставленной безвозвратно на другом конце галактики семье. Там он такой же преступник, как и многие проходчики. Но, как и немногим другим ему удалось сменить робу космопроходчика, на одежду контрабандиста, что на самом деле мало чем отличалось. Живя так, он лелеял надежду, что рано или поздно, что —либо изменится и он все же потопчет земную почву пыльными космическими ботинками.
И наместник, и Земля знали, что контрабандисты разбросаны группками по всей планете, но не особо их искали, видя в существовании нелегального товара даже некоторую пользу. Контрабандная древесина вносила некоторое разнообразие в рынок, так как ее поставщики играли то на повышение, то на понижение цены.
Джо, тем временем пытался не заснуть в другом углу, и чтобы чем-то занять себя, попыхивал сигаретой.
Когда за окном тихонько зарычал, приземляясь, орбитальный грузовичок, спали уже оба ночных работника. В открывшуюся дверь хижины сначала показалась лысая, но все в веснушках голова, а затем и остальное туловище в телогрейке и сапогах по колено, будто советский колхозник чудом попал в далекое будущее и еще не разобрался что к чему.
– Чё, дрыхнем, работнички.
– Ты на лошадей своих так ори, – оторвал Алекс лицо от стола, неохотно просыпаясь.
– Да, ладно, обиделся он. Я лечу к ним за тысячу километров, а они тут хари плющат.
– Судьба твоя такая нелегкая, – пробурчал Джо, тоже проснувшийся, подходя к ведру с водой.
После такой странной процедуры приветствия, как обычно все трое по очереди обнялись и стали распускать последние сплетни.
Рассказал Гнедой про скачки цен на Земле. Древесина на прошлой неделе подскочила на 90 пунктов, после долгого периода стабильности. Да и почти все товары выросли в цене. Поэтому он даже решил пока не продавать свою лошадиную ферму, благодаря которой когда-то и получил свое второе имя. Кумыс и конское мясо, обещали быть прибыльным делом в ближайшие полгода, тем более возможность доставки продукта колонистам у Гнедого была.
– А это кто? – глянул он на человека, лежащего на койке.
Перед глазами Натаниэля было море и пляж, почему-то земной. Волны ласково набегали на его босые ноги, пытаясь затащить в воду. А он жадно всматривался в горизонт, в надежде найти среди колыхающихся на воде яхт свою. Сзади кто-то подошел и бережно, боясь потревожить, прошептал «ты еще найдешь свой парус, пока не время». Обернувшись, Натаниэль увидел только легкую дымку, туманный вихрь, никого уже не было, а, может, и вообще не было.
Вместо призрачного легкого видения через миг Нат увидел над собой странные мужские лица.
– А это кто? – услышал Нат, понимая, что он только что проснулся. Причем проснулся в незнакомом месте, а обращение идет к нему или, по крайней мере, речь о нем.
Окончательно проснувшись, он безуспешно попытался встать с кровати – ужасно болело бедро и спина.
– Где я? – спросил он.
– Лучше тебе пока об этом не знать, – ответил бородатый мужчина.
– На будущее знай, местное зверье не переносит яркий свет. Это может не раз спасет тебе жизнь, – добавил третий человек.
– Спасибо. А где мы все-таки?
– Давай сначала разберемся ты откуда взялся, – продолжал тот же человек, самый обычный на фоне веснущато-лысого и бородатого.
– Я. Пни корчевал, проходчик.
– А ссыльный, коллега значит, – ухмыльнулся веснущатый.
– Коллега или нет, не знаю. Вот оттуда и взялся. Сегодня вернулся наместник МакГрегор…
– Вернулся? – переспросил бородач, – Значит, снова, усилят патрули.
Веснущатый понимающе кивнул.
Нат подробно рассказал о том, что с ним произошло, вызвав этим неподдельный интерес к своей персоне и закончив рассказ словами:
– Вот теперь у меня два пути, или бежать или возвращаться.
Установилась пауза, все молча переглянулись и остановили взгляды на Гнедом.
– А чё, я, – по обыкновению возмутился он. – Доставить то на корабль какой-нибудь я его могу, но ни один капитан не возьмет его без документов. Одно дело груз запрятать, а другое человека, они же с собаками ходят, ни одна живая душа не проскользнет.
– Ну да, – согласился бородатый, – Оставайся ты пока с нами, братец кролик, да и в любом случае со своей ногой ты далеко пока не уйдешь.
– Хватит разговоры разговаривать, идем грузиться, – прервал всех и самого себя бородач-Алекс. – Уже недельный запас собрали.
Натаниэль хотел было встать помочь, но остановленный больным бедром, лег.
Джо печально махнул рукой в его сторону, давая понять, чтобы не дергался.
Еще не понимая в чем дело, Нат все же выглянул в окно и увидел процесс загрузки фиолетового дерева в старый орбитальный грузовичок (такие уже давно не делают), лет десяти от роду, потрепанный космическими ожогами. Хотя серебряный грушевидный корпус был еще весьма хорош для своего возраста.
Мужчины за окном о чем-то еще долго беседовали и смеялись, и Нат снова впал в дрему.
Утро для начальника охраны лорда МакГрегора началось не радостно. Видеть своего руководителя по утром он не любил, особенно если его отчитывают, при том, что он служил еще отцу наместника и сам годился ему в отцы.
– Насколько я знаю у каждого ссыльного в бедро защит радиомаяк и надо половину ноги выдрать, чтобы его достать.
– Так точно, сэр.
– И в чем же тогда проблема, почему вы не можете его найти?
– Не могу знать, радиомаяк не подает сигнала.
– Что это может значить, – спросил наместник, немного успокоившись.
– Только два варианта, или передатчик уничтожен, или его носитель сидит в железном бункере, откуда не проходит сигнал. Но зная ситуацию со вчерашней потасовкой, я склонен предположить первое.
– Его тело нашли.
– Нет, сэр.
– Тогда засуньте себе свои предположения знаете куда, – вскочил лорд и быстро зашагал прочь.
Уже около недели Натаниэль жил с Джо и Алексом, много узнав о них за это время и взглянув совсем иначе. За грозной внешностью обоих, как это часто бывает, прятались нежные души, слегка огрубевшие от бурь и песков далеких планет, но все еще живые и разноцветные.
Джо Старк— матерый капитан дальнего звездоплавания, а по внешнему виду само спокойствие и равнодушие, как кажется на первый взгляд, голыми руками давил монстров на Тау Кита, и неделями сидел в болотах Венеры. Он же самый молодой межпланетник побывавший в созвездии Лиры и награжденный циркониевой звездой за спасательные операции из этого сектора. Сослан на задворки вселенной за халатность, приведшую к гибели людей. Никого не волновало тогда, что люди погибли бы все равно, несмотря на то, что капитан Старк чудом успел снять их с горящего Альтаирского лайнера. Но его легкий космический истребитель не мог дотянуть всех до базы спасателей.