Мне приготовили суп на воде, легкий фруктовый салат и несладкий компот. Есть это было невозможно даже после сильного голода, но я все же заставила себя проглотить все поданное. Потом меня вновь оставили в покое, и я блаженствовала до вечера.
«Лентяйка. Ты что, весь день так валялась?»
«У меня все болит…»
«Ирма, не доводи до греха. Вставай и начинай заниматься. Хотя бы просто по комнате походи. Вчера была потрясающая физкультура, а сегодня ты снова лежишь. Ты ж снова салом зарастешь».
«Сил нет».
Продолжить разговор нам не дали: горничные привычно внесли на серебряном узорчатом подносе мой ужин: стакан кефира и два пресных печенья.
«Это что??? Только не говори, что ты это ела весь день!!!»
Ну почему же именно это…
«Нет. Я не завтракала. На обед у меня были суп на воде, фруктовый салат и несладкий компот».
В ответ понеслись совершенно незнакомые мне и явно нецензурные выражения.
«Он тебя убить хочет? Нет, ты мне скажи, кто так жену кормит???»
Не пойму я ее…
«Ты же сама говорила, что я толстая…»
Долгое молчание, а потом ласковый такой тон, словно с душевнобольной разговаривает:
«Ирмочка, солнышко мое ненаглядное, если ты так все время питаешься и совсем-совсем не двигаешься, ты до старости точно не доживешь. Нет, я понимаю, может, у него такой хитрый план: уморить тебя голодом, чтобы наконец иметь возможность жениться повторно, но ты-то себя пожалей. Ты же так скоро ноги протянешь».
Несколько секунд сосредоточенно обдумываю сказанное. Потом уточняю:
«Так а что мне тогда делать?»
«Есть нормально и физкультурой заниматься. Оставь в покое этот ужин дистрофика. Вылезай из постели и начинай приседать и наклоняться. Не «не могу», а делай, что сказано. Ирма, ну вот кто так слезает. Тебе ж живот мешает. Таракан ты беременный. На бок ляг. Не спать! Я с тобой не затем вожусь, чтобы ты храпака здесь давала. Легла? Умница. Теперь на локоть обопрись и приподнимись. Так. Теперь сядь. Молодец. Ну а теперь и с кровати можно слезть».
Под мудрым руководством Иры я очень скоро самостоятельно спустилась со своих перин и встала на полу.
«Отлично. Сначала наклоны. Ноги раздвинула на ширину плеч. Да, вот так, правильно. Теперь начинай наклоняться в разные стороны. Не так. Корпусом. Ну… Почти правильно… Вот. Еще раз. Умница. Ладно, теперь приседай. Руки вытянула вперед, на ногах держись. На ногах, я сказала! Ирма!»
Да, я упала. Поскользнулась, не смогла удержать равновесие и… Грохоту было…
«Поздравляю, подруга. – Мрачно прокомментировала недовольная Ира. – Теперь сюда сбежится весь дом».
Ирина:
Ирма лежала на полу и тихо постанывала, напоминая мне выброшенного на берег толстого старого кашалота, больного сразу и одышкой, и астмой, вокруг нее суетились прибежавшие на шум многочисленные растерянные слуги, а я, никого не стесняясь, ругалась и ждала. Очень скоро в коридоре послышались уверенные мужские шаги. Ну-ну. Сейчас будет самое интересное…
Он зашел. Встал снаружи возле дверей. Произнес всего одно слово, но зато какое!
– Вон.
Как он это сказал. К проходу тут же рванули все. Даже Ирма испуганно дернулась. Нет, ну какой мужчина, а? Самец просто. Гамадрила или орангутана.
Легкое движение руки – и многокилограммовая туша, носившая звание его супруги, с пола сама переместилась в постель, в свою любимую позу, пузом кверху.
– Ирма, что случилось? Почему ты не позвала слуг?
Хороший вопрос. Да не молчи ты.
– Я… Простите, Ваше Сиятельство…
Нет, этот человек явно не умеет мимику скрывать. Вон как его перекосило от обыкновенного вежливого обращения.
«Ирма, ты опять со всем своим весом на его больной мозоли потанцевала?»
– Ирма, ты слышала, что я сейчас сказал? Почему ты не отвечаешь? Или, – проницательно так, – ты не одна? Эта женщина, Ирина, она здесь? Позови ее.
«Ирма, не смей! Я каждый день общаться с твоим мужем не подписывалась! Ирма!»
Вот же. Предательница.
– Ира?
И как догадался-то. Умник.
– Какая у тебя жена послушная. Когда ей это надо. Абдулла! У тебя ласковые жёны! Мне с ними хорошо!
Не понял. Стоит моргает. Филин сонный.
– Не бери в голову. Это мой местный фольклор. Что ты хотел?
Смотрит, как палач на уже выбранную жертву.
– Что ты делала с моей женой?
Он совсем больной на голову?
– Прости? Я? А может, ты? Что ты с ней делаешь? Кто ж так с человеком обращается?
Хмурится:
– Я тебя не понимаю. Она на всем готовом живет. Что не так?
Он вот сейчас издевается, да?
– Не так? А то, что она не двигается и заплывает жиром от бездействия, а то, как ее кормят? На этой еде прожить невозможно! Сам-то что ешь?! Мясо с кашами, небось?
О! Глядите-ка на него. Мы-то, оказывается, и смущаться умеем, когда нам надо!
– Но она молчит! Её все устраивает!
Отличная отговорка. Сказал – и сразу все довольны.
– Угу, конечно. Устраивает. Боится она тебя, вот и подчиняется. Слова поперек не скажет. Трусиха.
– Почему?
– Что – почему?
– Почему она меня боится?
Они что, оба-два, сговорились?
– Ты у нее спросить не пробовал? Мне-то откуда знать?
Отводит глаза.
– Спрашивал. Она или молчит, или рыдает.
«Ирма? Ирма, голосок подай, бриллиантовая моя. Что значит, «не знаю, как ему объяснить»? С мужем, вообще-то, разговаривать надо, хотя бы изредка, а не упорно в молчанку играть, чудо ты мое безголосое».
– Слушай, а чем ты занимаешься?
Нет, а что я не то спросила? Что так таращиться-то? Глазки ж из глазниц вывалиться могут.
– Она тебе не рассказывала?
А должна была?
– Что не рассказывала? Сказала, что ты маг. Она, похоже, и имени твоего не знала, пока ты не представился мне в лесу. Все «муж» и «муж». Ну или «супруг».
Ох. Язык мой – враг мой.
«Прости, Ирма. Я его, похоже, все-таки довела. То ли до бешенства, то ли до инфаркта, еще не поняла. Вон как позеленел весь, словно лист стал. Банный».
– Меня зовут Вартариус! Я – советник Императора и главный маг в этой стране! Черный маг!
Упс… А патетики-то сколько…
– Черный маг – это младенцев режешь? Ну тогда понятно, почему она тебя…
Ой. Он теперь не зеленый. Он теперь серый. "А если его стукнуть, он станет фиолетовым в крапинку!"
«Ирма, солнце, я тебя обрадую: он скоро коньки отбросит. Будешь богатой вдовой».
– Ты хочешь сказать, что в твоем диком мире черные маги убивают детей???
Шикарный вывод. А логики-то…
– В моем «диком мире» нет черных магов. По крайней мере, настоящих.
Так, все, мне пора. Да здравствует будильник.
Глава 3
Чего ты дожидаешься? Исполнения всех желаний? Такое время не наступит! Такова цепь желаний: одно родит другое.
Сенека
Ирма:
Они общались друг с другом, словно хорошие старые знакомые. И Ира его не боялась. Совсем. Даже несмотря на то, что он – черный маг. Это было очень необычно для меня. И что самое удивительное – он терпеливо сносил ее панибратский стиль общения, никак не пытаясь наказать за сказанное. А потом Ира исчезла. Он это мгновенно почувствовал и требовательно уставился на меня:
– Я жду, Ирма.
Я вздрогнула:
– Чего, Ваше Сиятельство?
Супруг недовольно передернул плечами:
– Как у тебя это получается? В твоих устах мой титул звучит, как форменное издевательство. Ты действительно не знала, кто я? Не помнила моего имени?
Зачем он задает такие вопросы? Для чего ему знать это? Что мне теперь отвечать? «С мужем надо разговаривать», – вспомнились мне недавние слова Иры, и я решилась:
– Мне никто никогда не называл ни вашего имени, ни вашей должности.
– Что за чушь? – нахмурился муж. – Я еще не впал в маразм и прекрасно помню, как представлялся твоим родителям.
Я и не говорю, что не представлялись…
– Вполне возможно. Но они не видели никакого смысла сообщать это мне…
Он изумлен:
– То есть как? Они должны были сразу после моего сватовства подробно объяснить тебе, кто станет твоим мужем, затем спросить твоего согласия и обязательно удостовериться, что ты не против моей кандидатуры. Таков закон!
Он это серьезно?
– Меня просто поставили перед фактом.
Не верит. Смотрит, будто я намеренно его обманываю.
– Мартиус ранос дорт Ведернес – старший судья в нашем государстве. Ты хочешь сказать, что в своей семье он не придерживается им же самим одобренных законов?
Я… Я ничего не хочу сказать… Меня вообще учили, что при муже надо побольше молчать и поменьше разговаривать, так как его мое мнение интересовать не будет…
– Вы об отце? Я… Я не знаю, правда. Просто рассказываю, как тогда было…
Что? Что я не так сказала? Почему он не меня так странно начал смотреть?
– Отец тебя бил?
Я вспыхиваю и отвожу глаза. Мне трудно об этом говорить. Я не хочу вспоминать.
– Ты потому меня и боишься, вздрагиваешь от любого моего движения, что думаешь, что я тоже буду тебя наказывать за любую провинность? Боги, Ирма, это же нонсенс! Я за всю свою жизнь ни разу не поднял руку ни на одну женщину!
Откуда мне знать? Мать всегда учила меня, что мужчина – бог в своей семье, что он может делать все, что пожелает. Не понимая, почему, я говорю это мужу и вижу в его глазах изумление.
– О, Небо. На дворе 34-й век от всеобщей свободы, мы живем в просвещенной Антонии, а не в варварской дикой Рамии, и что я слышу сейчас от своей жены??? Ты что, все годы нашего брака жила, следуя этой глупости??? Мужчина – бог! Ирма, я хоть раз за все время совместного проживания дал тебе малейший повод меня бояться??? Нет??? Так почему же ты все это время молчала???
Он старается говорить спокойно, но я вижу, что он раздражен, что разговор ему неприятен. Я не знаю, что ответить. Единственное, что я могу, это попросить:
– Простите, Ваше Сиятельство.
Он снова хлопает входной дверью…
Ирина:
Да, нормальная зарядка в этот раз, увы, не удалась. Ну и ладно, подумаешь. Зато продуктивно пообщались с великим и могучим черным магом. Самомнения и наглости у него выше крыши. А вот чувства юмора, похоже, в помине нет. Или он совсем не ждет от своей жены шуток, поэтому и тупит постоянно?
Привычные чашка кофе и пара тостов, несколько яблок в пакет, и можно ехать на работу.
– Ирина Николаевна, к вам Антон Валерьевич.
У меня дежа-вю. Вот что ему еще понадобилось, если встречаемся мы только вечером?
«Соскучился».
О!
«Привет безвинным жертвам тяжелого физического труда! Слушай, Ирма, пообщайся с ним, а? А то я не сдержусь, отправлю его… бабочек ловить».
Тихий смешок, и встречает обнаглевшего папенькиного сынка не бизнес-леди Ирина, а тихая скромница Ирма.
– Ирочка, я скучал!
Повторяетесь, молодой человек.
– Доброе утро, Тоша.
И глядит так, будто перед ней давно обещанный долгожданный десерт вроде шоколадно-клубничного мороженого. Вот же… Соблазнительница-тихоня…
«Ирма, ты что, бандитка, делаешь??? Ты мне партнеров развращаешь! Он же сейчас весь пол слюной закапает!»
«Ты развлекалась, теперь я хочу».
Ну и кто она после этого???
– Ирочка…
Смотрите-ка, и говорить стал тише, с каким-то особенным придыханием. Вот что это такое? Устроили здесь полигон для испытания новейших поз из Кама-сутры.
– Тоша, что-то случилось? Мы ведь договаривались увидеться этим вечером.
– Я подумал – зачем тянуть. Время сейчас раннее. Может, позавтракаем?
Угу, а потом сразу же и поужинаем. И вообще не будем до завтра из постели вылезать. Мечтатель.
– Буду рада, – и глазками так хлоп-хлоп. Кокетка. А он уже и на задние лапки встал. Вон как дверь сразу же галантно открывает. Хорошо хоть, не зубами.
– Аннушка, я задержусь немного, – и походкой от бедра на выход. Да уж, пусти козла в огород…
«Блин, Ирма… Ты чем занимаешься сейчас, а? Мужики все вон челюсти на пол пороняли. Мне ж теперь собственные сотрудники проходу не дадут!»
Наставительно:
«Мужское внимание должно льстить женщине».
Умная, да?
«Да что ты говоришь? А как мне потом с этими озабоченными работать?»
Нет, этот вопрос моему альтер-эго, похоже, совершенно не интересен…
Между тем эти голубки вышли на стоянку. Антон всю дорогу так и вертелся юлой возле своей спутницы, стараясь предугадать малейшее её желание.
– Ирочка, прошу. Мой «зверь» в короткое время довезет нас, куда нужно.
Села. Она села в чужую машину. Да, пусть это лексус, но это не мое авто!
«Ирма, а возвращаться я как буду?»
Похоже, вопроса она не поняла.
«Так же. Очень удобно, кстати».
Зараза.
«Что это?»
«Где?»
«Эти звуки…»
Прониклась, да?
«А… Это тяжелый рок. Привыкай, подруга. Он только это и любит в музыке».
– Тоша, ты слушаешь это? – и в голосе разочарование и обида, как у ребенка, которому пообещали вкусную конфету, а подсунули пустую обертку.
– Ирочка, тебе не нравится? Сейчас выключу.
Ты смотри-ка. Действительно мгновенно выключил. Крепко же она его на крючке держит, если от любимой музыки так быстро отказался.
– Спасибо, милый. – И многообещающая улыбка.
«Ирма, он за рулем, вообще-то. Не отвлекай парня. А то врежетесь во что-то. Будет бо-бо».
«Прости. Забыла».
В общем, завтрак прошел весело: Ирочка, ты это будешь? А вот это? Ирочка тебе точно удобно? Ирочка, тебе не дует? Ирочка – то, Ирочка – се. А Ирма все это время сидела королевишной, мягко улыбалась в ответ на большинство вопросов и предложений и благосклонно принимала мужские знаки внимания.
Проблемы появились уже в конце свидания, когда в ресторане вдруг возник, словно из-под земли вырос, Славик. На этот раз, видимо, ради разнообразия, один. Он что, следит за мной?
Подошел, склонился над Ирмой, невежливо проигнорировав мгновенно набычившегося Антона:
– Доброе утро. Ира, нам нужно серьезно поговорить.
И хозяйским жестом отодвинул стул, давая возможность выйти из-за стола. Ирма благоразумно осталась на месте, только недоуменно взмахнула ресницами:
– Доброе утро, Слава. Не думала тебя здесь встретить.
И все так спокойно, равнодушно, будто не с бывшим возлюбленным беседует. Мужчины нахмурились оба.
– Ира, кто это? Вы знакомы?
– Это? Тоша, позволь тебе представить моего бывшего любовника…
«Вячеслава»
– … Вячеслава. Слава, это Антон, мой парень. Извини, но мы сейчас заняты.
Это лицо. Вот жаль, у меня фотоаппарата под рукой нет, или видеокамеры. Я бы на память сняла, хотя и так вряд ли забуду, заодно и всем знакомым показала бы. Самоуверенность, решительность, твердость – все слетело сразу, как шелуха от семечек. Красавец и спортсмен стоял растерянный, снова и снова широко открывая рот, и не знал, что предпринять: его бывшая возлюбленная мило щебетала с другим, только что четко обозначив его роль в своей жизни: бывший любовник. Да еще и полное имя забыла.
Ирма:
Мне было очень весело. А еще я впервые в своей жизни чувствовала себя желанной, хотя и понимала, что смотрит Антон не на меня, а на Иру, и видит перед собой именно ее ухоженное тело и лицо. Но я запретила себе думать об этом и просто наслаждалась и поездкой в машине, и неспешной беседой, и завтраком в ресторане. Появление бывшего Иры внесло нотку пикантности в нашу встречу. Нет, я не расстроилась. Наоборот. Теперь Антон поймет, что его женщина желанна не только им. И не только он добивается ее.
Славик мне не понравился. Слишком груб, прямолинеен и неотесан. Странно, что такая изысканная женщина, как Ира, смогла когда-то влюбиться в него. И, похоже, давние чувства все еще тлеют под налетом времени.
Из-за загруженности мужа завтракали мы сегодня довольно поздно, и у меня было достаточно времени, чтобы поваляться в постели, предаваясь воспоминаниям.
Завтрак на это раз довольно неожиданно порадовал меня неполной тарелкой жидкой каши, пусть пока и овсяной, небольшим куском мягкого сыра и двумя паровыми котлетами, совершенно пресными и несолеными. Что ж, хоть так. Но отбивная в ресторане в мире Иры все равно была вкусней.
– Милая, как ты себя чувствуешь? – На этот раз в голосе моего супруга появились эмоции: что-то, хоть и отдаленно, но похожее на настоящее беспокойство.
– Благодарю, Ваше Сиятельство, сегодня – намного лучше.
Я ни капли не солгала. Мне действительно было лучше: мышцы болели уже не так сильно, да и встать с кровати я могла уже без посторонней помощи.
Мужа мое обращение не устроило, но при слугах он не стал меня поправлять.
– Я зайду к тебе после завтрака.
Зачем? Что ему у меня понадобилось? Я же обычно провожу это время со своими фрейлинами…