– То есть, – перебила я его, применяя полученные ночью знания- ты хочешь сказать, что Кристина год назад такой ещё не была?!!
– Ну да! Она тоже была симпатичная, но какая- то незаметная, говорю ж, Лянка там верховодила! Ну и слово за слово, и давай мы их с собой в горы звать! Мы потом на плотах сплавляться хотели по местной горной речке. – Говорим, – незабываемые ощущения получите, девчонки! Ну и уговорили, на свою голову!
Ощущения незабываемые были, это точно! – Горько подтвердил Женя. -У Димана вся башка седая, в двадцать пять лет! Славка вовсе помешался, – крышу у него после той ночи снесло. А Макс с Гриней, теперь делают вид, что никого из нас не знают, и ничего не было, притом один в монахи подался, а другой пьёт весь год!
– Так что случилось то?! – Не выдержала Машка. – И почему обратили именно Кристину?! Кого попало, ведь, не обращают, это всё сказки, что кого то укусили, и тот непременно становиться тоже вампиром!
– Правда?! А что же с ними происходит? – Вяло поинтересовалась я у дочери, (видать для общего развития!)
– Мам! Ты меня удивляешь! Следуя этой логике, если тебя укусил комар, то ты непременно должна стать комаром! – Кратковременная анемия бывает, и беспамятство! Быстро заживающую ранку можно найти, если повезёт! – Отмахнулась она от меня, и опять повернулась к Женьке.
– Так, вся эта страшная сказка с нами вообще и случилась из-за неё!!! Кристя сирота, её бабка с дедом растили, родители отца. Что случилось с матерью и отцом ей никогда не говорили, погибли, и всё! А у Кристины, по материнской линии, оказывается, та ещё наследственность! Ведьмой её прабабка была, и прабабкина бабка, и так у них это по женской линии передается, только в разной степени тяжести, кто гадалка, кто знахарка, – я это всё только потом узнал! Махнул рукой Женька, и продолжил. – Девчонки согласились, и пошли мы в горы, все вместе! Только в первую же ночёвку на горе, всякая мелкая чертовщина стала с нами происходить. Ну, все пошутили, посмеялись, и спать улеглись! А я, остался за огнём следить. Сижу у костра, и вдруг, слышу, как Кристина рыдать начала! Я, естественно, к ней, спрашиваю, что случилось?! – «Страшно мне, – говорит, – так страшно, что сразу умереть хочется!»
– Тут наверно, у нас всё и началось! – Сделал лирическое отступление Женька. – Я её к костру увёл, всякий вздор ей болтаю, она вроде успокоилась, улыбалась мне сквозь слёзы, а я думал тогда, какая девчонка странная, то плачет, то смеётся!
Сидим с ней у костра ночью, а я, три месяца в Чечне служил, у меня нюх как у зверя, я чужое присутствие, как собака чую! Успокаивать то, я её успокаивал, а сам спиной чувствую, как ходит вокруг нас кто-то! Я в костёр дров подкинул, на всякий случай, и спрашиваю:– «А зверьё в ваших лесах водиться?» – Конечно, – отвечает Кристя, – что же за лес, без зверья! И тут, сзади нас, вроде, как собака завыла, – я и не понял сразу, что это волк. Ему со всех сторон воем стая ответила. Кристя от страха ко мне прижалась, из палатки Лянка выскочила!
Я перетрухал, тогда, честно! Из оружия только туристические ножи, да ракетница, и та, где то в рюкзаках! А тут костёр потухать начал, и стало видно, как из тьмы перед тобой, волчьи глаза горят! Вот так мы и стояли молча, и смотрели- мы на них, они на нас. А потом, волчьи глаза во тьме вдруг погасли, и ужас, как будто, отступил. Только так и поняли, что волки ушли.
Из парней тогда только Славка проснулся, видно по Лянке вздыхал, не спалось! – Усмехнулся Женька.– А остальным мы договорились ничего не рассказывать, чтоб не волновать попусту, – было и было! Днём мы собирались до порогов реки добраться, и в обратный путь, по речке на резиновых плотах, как по горочке на саночках, до наступления темноты, вниз, к равнине скатиться!
А на следующий день, уже на порогах, пока мы плоты готовили, явился к нам из лесу старичок. Откуда взялся, не понять, – сам говорит, пасека у него на опушке леса, а кругом, километров на двадцать жилья никакого нет! Сразу дед мне не понравился: – крепкий такой, жилистый, глаза как у спецназовца. Божьим одуванчиком прикидывался, а сам, всё на девчонок пялился.
Что ж, – говорит, – Вы за туристы! С горы если спуститесь, почитай самого главного не увидите! У нас тут под водопадом – пещеры древние. Сам, раз только был, по молодости. Сутки проплутал, гиблое место, если без снаряжения! За то, вот, Бог послал, – и перстень на руке показывает, старинный, массивный, и камень в нём, тёмно-зелёный, громадный! – Ездил потом во Львов, к ювелиру, тот говорил, цены ему нет, – драгоценность историческая, 16 – 17 век! А помимо побрякушек, – рассказывал нам старик, – да костей человечьих, что люди там находили, стены в пещерах все разрисованные чудными картинками! Да, ещё зала есть, с озером подземным, в которой и ночью светло как днём, от колонн светящихся, каменных! Многое наши старики, про то озеро, баек, веками рассказывали! Жалею – говорил дед, – что не дошёл на чудеса полюбоваться, но без подготовки туда лезть, никому не советую, тем боле, с девками вы, забоитесь!
А Лянка, та, всё от руки дедовской с перстнем, глаз не отрывала. Дед в лес ушёл, а она Кристе и говорит:– Двадцать лет в этой глуши прожила, ничего кроме леса не видала, а тут под ногами буквально сокровища рассыпаны! Одно такое колечко, на безбедную жизнь в Европе тянет! Если хочешь, можешь с москалями на плотах кататься, а я в пещеру, счастья искать!
Ну, Славка конечно с ней, и парни тоже, загорелись, кто на что повёлся! Макс, тоже, до денег жадный, Гриня на всяких инопланетных цивилизациях и аномальных явлениях был повёрнут, а Диман и вовсе, на истфаке учится! Оставили мы плоты, палатки, кое- что из снаряжения взяли, и немного продуктов, если из пещер до вечера не выйдем. Я ракетницу нашёл, на всякий случай, был уже волками пуганый, кругом горы да лес, мало ли что!
Спустились мы на один порог, – а там и впрямь, – под водопадом пещера! – Продолжал свой рассказ Женька, а мы с Машкой слушали его, и дышать иногда забывали! -Ну мы, естественно, туда! Вначале свет сверху проникал, потом всё глубже, темнее, мы фонарики включили. Действительно, прав был дед, там, где к поверхности поближе, роспись наскальная, Димка балдел, всё фоткал, смеялся, говорил, – «доисторический Лувр, не меньше»
Потом пещера стала галереями расходиться! Мы девчонок оставили у той, откуда вышли, а сами с парнями на разведку! Три коридора, вроде ничем не примечательных, вроде того, по которому мы шли, а четвертое ответвление, сразу круто вниз уводит!
Сели мы, привал сделали, перекусили, Гриня решил время на телефоне посмотреть, а телефоны то, не работают! Не то что сети нет, или зарядка кончилась, а они просто в фонарики превратились, пустым экраном светят! По ощущениям, пробыли мы там, уже часа три, день к вечеру близился. Мы с Диманом были за то, чтобы по параллельным коридорам пройти, и вернуться, Кристина смолчала, а остальные, категорически решили идти дальше, вниз!
Замолчал Женька и отхлебнул из бокала остывшей бурды, которая полчаса назад ещё претендовала на родство с аристократическим напитком. Он беспокойно глянул на часы, и повернулся к окну, откуда хорошо был виден тёткин дом.
– Не боись, – успокоила его Машка, мне со своего места всё видно, рассказывай быстрее! – Тот кивнул, сделал ещё глоток, перед тем, как снова заговорить.
Как и многие мужчины, он привык говорить коротко и немногословно, и сейчас ему было трудно ровно вести свой рассказ. Он то замолкал, подбирая слова, то, запинался, – вспоминая детали, и частил, когда одолевали эмоции. Но мы с Марьей слушали его оцепенев от напряжения, буквально, – открыв рот, и если туда не залетали мухи, то только, благодаря тому, что из розетки поутру, так ни кто и не вытащил «Фумитокс»!
– Начали мы вниз спускаться, – продолжил Женька, – а нам навстречу, поток воздуха с какой -то гнилой сыростью, как из старого погреба! Я чувствую, настроение у всех поменялось. Раздражительные, взвинченные стали, а тут ещё, Димка споткнулся обо что-то в темноте, да и посветил себе фонариком, а там, натурально, кости человеческие! Кристина стала белая, как мел, говорит, – «Пойдемте отсюда, здесь не так всё, сердцем чувствую!» А подружка её, словно обезумела: – «Где кости, там и сокровища!»
Мы все там, надо признаться, были малясь не в себе! Как будто воздуха этого надышались! Меня вообще раздражали все, прямо, убить хотелось! Кристинка о каких то голосах всё говорила, вроде слышит она, как мертвые там говорят! Лянка наоборот, болтала о том, как, наконец, она уедет из этой глуши! Слава дурак, стал ей сразу предложение делать: -«Выходи за меня, я москвич, а Россия, для вас, давно уже заграница!» Та даже заинтересовалась, спрашивает, «а на какие грОши ты будешь жену содержать, Москвич?» Он ей честно отвечает, что уже год, как ветеринаром работает! Тут она его на смех подняла, говорит, – ветеринара себе, и здесь найду! Макс стал над ней гнусно, со смаком издеваться, намекать, что дедка- пасечника, зря упустила! Колечко, мол, даром могло достаться! Димка, уж на что стабильный пацан, и то включился, нас всех приматами обозвал, и про свой гениальный вклад в науку бредить начал! Спорить вдруг с Гриней стали, – тот его любимую историю, лже-наукой обозвал, а Диман Гриню, – шизофреником. Короче, переругались мы все, пока спускались!
А тут новая развилка. Гулко, мокро, зябко, отовсюду капает, шаги и голоса наши по пространству разносятся, а ни чего не видно. Фонари метра два только темноты освещают! Еле в одном из коридоров свет углядели, и всей толпой туда, не сговариваясь, повернули! Вышли в пещеру с озером, только видно, не то это озеро, про которое дед говорил! Небольшое, тёмное, посреди него лежит, как остров, каменная кристаллическая глыба, а на ней, сидит наш старикан, и костерок палит! От огня камень светится, и пещеру всю, каким- то, бурым светом наполняет!
Дед нам кивает, а сам ухмыляется: – Я и не сомневался, – говорит, – что придёте! Поводыри у вас хорошие – жадность, тщеславие и гордыня! А сам, по- прежнему, только на девчонок и смотрит. Которая из вас, старой Мары внучка? – У них спрашивает.
Мы все молчим, девчонки тоже не поймут в чём дело, да и страшно всем стало! Мне Кристя потом сказала, что про прабабку колдунью, она только от него впервые и услышала! А старик опять за свое: – Я, ведь, внучкино наследство на руке ношу. – И перстень опять девчонкам показывает.– Или, не нужно никому наследство от бабки?
Тут Лянка и высунулась. «– Я её внучка! Отдавай бабкин подарок!» А тот, ей ласково так говорит: – «Коли твоё имущество, подойди, и сама возьми! Сокровище тебе задарма досталось, так не побрезгуй, хоть ножки намочи!» А Лянка, такая заводная, вздорная девчонка была, ее на «слабо» любой поймать мог! Кристя со Славкой на ней повисли, – «Не вздумай даже!» – кричат. А дед, знай себе, дразнит, – «Знать, не дорог бабкин подарок!» А Макс возьми ей и скажи: – Иди уже! А то век с ветеринаром жить придётся! Старик как услышал, до слёз хохотал, – «Гляди, говорит, – тебе может, скоро самому ветеринар понадобиться!»
Вырвалась тогда она от ребят, и пошла к старику по воде! Там, кстати, и не глубоко было! Дошла, он её на камень вытащил, сам глазами сверлит, руку ей подает. —« На, – говорит, – бери»! Дотронулась Лянка до кольца, или нет, ни кто не заметил, потому, как закричала она сразу, как от боли, упала на камень, и стала в судорогах биться.
А тот только засмеялся, и пальцем с перстнем ей грозит! – Нельзя, старого Данилу обманывать! Лянка, тем временем, с камня в воду упала, Славка за ней кинулся. Тащит её, к берегу, «Помогите!» кричит. А кто и чем ей поможет?! – Парни столбами стоят, подойти боятся! Как она в судорогах билась, не дай Бог ещё раз такое увидеть!
А тот гад, уже на Кристю нацелился, зовет её сладким голосом. – Иди ко мне, девонька, ничего не бойся, подружка твоя сама виновата, а с тобой ничего плохого не случиться! Знаешь, кто я?
Я только тут и заметил, как Кристина изменилась! То, за меня пряталась, а тут выпрямилась, бледная, но решительная, бесстрашная стала, и дерзко ему отвечает:– Если ты Данила, так ты злодей-колдун местный, старые бабки тобой, до сих пор внучат пугают!
А тот ей своё, незлобиво так: – «Ну про меня слыхала, а про себя то что знаешь?! Ты ведь среди людей росла только, а по роду племени, ты ведьмой рождена! Мы с тобой два сапога пара, идём ко мне, я о тебе позабочусь!» Кристя только побледнела еще больше, головой качает, а он перед ней, всё ковриком расстилается! Я стоял, ушам, глазам своим, верить отказывался! Как в фильм ужасов попал! Кристина ведьма, за моей спиной Лянка в агонии бьётся, над ней Славка плачет, Макса нет нигде, удрал под шумок, а Гриня, мне знаки подает, мол, бежать надо! А куда я побегу без Кристины?
Женька опять приложился к своему бокалу, мельком невольно скользнул глазами по часам. На часах доходило девять утра. – Так вот, – опять заторопился он, – я понял, что ему нужно, чтобы она по своей воле к нему подошла, а силой, он ничего сделать с ней не может! Нужна она ему для чего то, уж больно он её обхаживал! Говорил ей, что нет у неё другой дороги, всё равно сюда вернётся. Что в ней бабкино могущество, и дар природы великий, да ещё родовое проклятье, и не выжить ей вдали от этих мест!
А сзади меня опять Гриня теребит, Димон со Славкой, уже Лянку потихоньку, за руки за ноги, к темной дыре коридора волокут. Я тоже, тогда, выждал момент, схватил Кристю за руку, и бегом к ним! А этот чертов ведьмак, как засвистит, и опять, откуда -то волки взялись, и на нас кинулись! Большие, как кавказские овчарки, худые, шерсть клочьями, и глаза горят! Рычат, скалятся, назад, к озеру нас прижали! А Данила, опять к Кристине обращается: – « Иди ко мне, неужто, друзей своих не жалко!? Порвут их звери, и не найдёт никто здесь! Тебе не помогут, и сами пропадут!»
Кристя, смотрю, тоже поняла, что не из сострадания он её привечает, уж больно не похож он на мать Терезу! Прямо его спрашивает: «– Зачем я тебе нужна, Данила?» – Тот дальше ей врёт, глазом не моргнув: – «Я твоей бабке слово дал, что приглядывать буду за её потомством, чтоб могущество из рода не ушло! Ведь от дара нельзя отказаться, ведовство, это судьба! Мать твоя сгинула на чужбине, зачахла, потому что, жить хотела, как обычная смертная! И ты, другой судьбы себе не придумывай, и всякие глупые девичьи мысли о любви, из головы выброси, не то вернешься сюда, с разбитым сердцем, да зря потраченной силой! Не выходят ведьмы замуж, негоже им жить мелкими, людскими, бытовыми страстишками!» – И на меня, старый хрен, поглядывает!
Вдруг, с противоположного берега, прямо за спиной у деда, голос женский раздался: – «Не искажай факты, Данила!» Из тьмы появилась какая -то баба, вся в черном. Её появление, похоже, никого не обрадовало! Данила, тот, аж зашипел от злости, волки стали подвывать от страха, а баба та, натурально, поленилась озеро обходить, и просто через него перелетела!
Я так впечатлился, что как сейчас её вижу! Она и красивая, и страшная одновременно была! Видно, что старая, только без единой морщинки, как поп-звезда после пластической операции, и ногти, как у гламурной девки, сантиметров на пять нарощены!
Приземлилась она около Кристины, потрепала её за щеку, фамильярно так, словно богатая родственница, и как закатила этому Даниле сразу ультиматум в лоб! – Мне, – говорит, надоели твои деревенские хитрости! Тебе нельзя доверять! Теперь девчонка моя! Сам откажешься, или снова, война?!
Тот на неё тоже слюной брызгать начал, но только с места своего не двинулся! – Ты, говорит, – Мирабелла, сама лгунья! У нас был уговор, между прочим! А она ему в ответ: – Который ты сам и нарушил! Уговор был ждать, Данила, пока в девчонке природа откликнется! Ещё год до срока! А ты, к себе обманом её завлёк! А у того свои доводы! – Ты тоже, Мирабелла, не случайно мимо проходила, да за руку меня поймала! Сама за ней следила, – и не зря, полнолуние завтра!
Она в ответ на него оскалилась, не хуже волка! Он в неё молнией шибанул, Гарри Поттеру ещё учиться и учиться! Ну и тут пошло махалово! Колдун на неё волков травит, а у этой Мирабеллы, армия из летучих мышей! Только эти мыши, величиной с хорошую курицу! Волки рычат, скачут, рвут мышей! Мыши, стаей, как пираньи, рвут волков! Кровь, визг, писк, рык, вой, и вдобавок, оборотень Данила с вампирихой Мирабеллой энергиями в друг -друга мечут! Ну, мы и рванули! Даже не потому, что момент улучили, а просто, на инстинкте! Мне только два раза так страшно в жизни было, – признался Женька. – Первый раз в армии, в осаде, когда нас из самоходок огнём поливали, и второй раз там, в этой чертовой пещере!