Можно выйти из бокса и просто пройтись по Банке, внимательно осматривая обочины. Люк улыбнулся. Найденное будет куда хуже стоящего сейчас. А хороший – попробуй его найди. Тот сорт деталей, которые вроде бы и дёшевы, но редки – просто потому, что никому не сдались. Сколько шестых Синзаров ещё на колёсах? Мысль найти отдельно мембрану даже обдумывать не стал – изначально дохлый номер.
Голова со сна гудела и соображала ещё не очень хорошо. Люк снова отхлебнул кофе. То, что Винсу придётся раскошелиться – это без вариантов, вряд ли он найдет другого человека, который возьмется за такую работу, так что можно начинать искать. Даже лучше завтра поставить заказчика перед фактом, что детали уже есть.
С пятачка послышались легкие шаги, и через пару секунд внутрь, перекрыв свет, заглянула вихрастая голова Арчи.
– Эй, есть кто дома?
Люк повернул голову и вяло помахал рукой.
– Куда я денусь.
Друг ухмыльнулся и костяшками пальцев отстучал по воротам какую-то бодрую мелодию, вбивая в голову Люка гвозди. Тот поморщился.
– Прекрати, и так башка не варит.
– Ты только встал, что ли?
Арчи прошёл и присел рядом. Требовательно протянул руку, и Люк передал ему чашку. Друг отхлебнул, вкусно выдохнул и вернул её обратно.
– Нормальные люди, Люк, уже вовсю гуляют.
– Я не отмечаю дни Сотворения.
– И очень зря, – Арчи поднял палец. – В нашей жизни не так много поводов для праздника.
Вообще-то, он пришёл очень вовремя, но манера Арчи гнуть свою тему раздражала. Если его не осадить, он мог долбить мозг и два и три часа подряд. Но осадить было трудно, слишком уж друг был добродушен, и рука не поднималась. Порой Люку казалось, что Арчи следовало родиться Творцом. Едва эта мысль появлялась, как он тут же отгонял её подальше.
– Ты сам-то почему не на Мосту?
Арчи пожал плечами.
– Эрик сказал, ты обещал прийти, вот я и решил проверить. Может, тебя Скаты сожрали.
Люк поморщился.
– Очень смешно.
Первый раз он увидел Ската в детстве.
Они тогда только перебрались из города в небольшой частный домик рядом с лесом. Люк в свои восемь был страшно недоволен, и закатил родителям не один скандал, но безрезультатно. На его взгляд, причин для переезда не было.
Потом выяснилось, что причиной был он сам. Школьный врач сказал матери, что мальчик растет мелким и болезненным, и посоветовал переехать на свежий воздух. Люк очень хорошо помнил чувство липкого стыда, когда узнал об этом.
Разумеется, ему не нравилось по утрам трястись в автобусе, битком набитом пропахшими табаком и потом работягами. Но думать, что это нравилось его матери – да, это был полный кретинизм.
После очередного скандала Люк и пошёл пройтись по редколесью. Дом просматривался хорошо, дорога была в двух шагах, так что заблудиться не грозило даже девятилетнему пацану. Тогда-то он и нашёл ту пещеру. Дождь размыл землю у корней большого дуба на краю оврага, и приоткрылся провал.
Люк, сразу забыв все свои обиды, встал как вкопанный. Ничего подобного он ранее не встречал, да и не мог – в городе не росли дубы, и не было оврагов, а значит – дождю нечего было размывать. Провал моментально захватил неокрепшее воображение.
Куда он вел? (Тогда Люк был еще молод, и ему простительно было полагать, будто все провалы обязаны куда-то вести) Выяснить это было жизненно необходимо. Он огляделся и, не обнаружив вокруг ни души, быстро залез в дыру. Внутри оказалось мокро, грязно, но светло – по стенам росла фосфоресцирующая плесень, заливая грубый тоннель потусторонним свечением.
Сейчас он не смог бы там пролезть, но для ребенка это не было большой проблемой. Некоторое время Люк даже мог идти в полный рост. Потом, минут через десять, пришлось встать на четвереньки. Потом, ещё минут через десять, Люк устал. Захотелось вернуться, но его остановило соображение, что потом всё равно придётся возвращаться – ответ на вопрос так и не был получен. А при повторном прохождении туннеля уже пропадет волшебство и плесени (которая станет просто источником света) и грязи под ладонями (которая станет просто грязью) и самого исследования. Пещера превратится в задачку по математике. Ползти же там, где не ступала пятерня человека – это совсем другое.
Закончилось всё не здорово. Провал оборвался у нижней грани острова. Еще метр камня под сильным наклоном, на который Люк не рискнул лезть, а дальше – ничего, небо, будто кусок мира откромсали огромным столовым ножом.
Это было круто. Вряд ли кто-то из тех идиотов, что менялись на переменах наклейками из жвачек, когда-нибудь видел нижнее небо. Ну ладно, вряд ли кто-то видел его так.
А потом Люк увидел Ската. Он просто вынырнул из облаков далеко внизу и тут же пропал обратно. Совсем маленький отсюда. Наверное, там шёл шторм. Наверное, их там было много, и они кружились в хороводе как чаинки в чашке, задевая друг друга крыльями по гладким спинам. Шлеп. Или «флюююх». Что-то вроде того.
Назад он бежал так быстро, что ударился рукой о стену. Люк не оборачивался, но детским своим чутьем знал – скат подлетел к дыре и пялился. Может быть, даже кромсая остров столовым ножиком. На тыльной стороне ладони от удара вздулась синяя венка, которая болела целых четыре дня.
И потом каждый раз, когда Люк видел их – снова болела.
Если бы у Арчи была такая венка, он бы про Скатов не шутил.
Никогда.
– Да ладно тебе, не будь букой. Погнали к ребятам, посидим. Сегодня Каменный Свет должен петь, мы с Гвендой идём.
Люк, приложив некоторые усилия, вернулся в реальность, поставил пустую чашку на пол и снова посмотрел на машину.
– Слушай, Арчи, у тебя карбюратор случайно не завалялся?
Тот нахмурился и проследил за его взглядом.
– Для него что ли?
– Ага.
– Да нет вроде, я с таким барахлом не работаю.
– Сам ты барахло, – обиделся Люк за старенькую шестерку. – Он старше тебя.
– Ну, я и говорю, барахло.
Арчи улыбнулся краем рта, потом стал серьезным.
– Вообще, на Калсе ты его фиг найдёшь, заказывать надо, долго. Кофе-то, всё, вышел?
– Пошли, еще сварю.
Люк подхватил чашку и поднялся, для него порция тоже оказалась явно недостаточной. Они передислоцировались на кухню, Арчи оседлал табурет, а Люк повторно поставил турку на газ.
– Ну, я не знаю, может у знакомых у кого есть?
– Тебе срочно?
– До завтра было бы здорово.
Арчи немного подумал, наблюдая за ложкой, которой Люк помешивал кофе.
– У Ганса могут быть в Нейнсе, он с месяц назад на запчасти взял пару шестерок. Можешь смотаться. То есть на концерт ты не идёшь? – все-таки решил он уточнить ещё раз.
Люк вздохнул.
– Нет, не иду. Гвенде привет передавай.
– Ага.
– Кстати, – вдруг пришло Люку в голову. – Если вы идете, вам машина сегодня не нужна?
– Можешь брать, – Арчи пожал плечами. – Только там зеркало сбито левое.
– Я помню.
– И вообще, я бы сегодня в Нейнс не ездил.
Люк разлил кофе по чашкам и подул в свою.
– Почему?
– Ну, во-первых, потому что праздник.
– Арчи. Ты достал.
– Ладно-ладно! – друг примирительно поднял ладони. – Хочешь быть букой, дело твоё. А во-вторых, ты радио не слушаешь, что ли?
Люк нахмурился.
– Вчера не включал. А что там?
– Вчера и не было ничего, с утра сказали. А, да, – вспомнил Арчи. – Ты только встал. Короче, нашли Творца. Там.
Люк посмотрел на коричневую бурду в чашке, кофе получился не очень, и отставил её в сторону.
– Ну и что?
– Ну, и он немножко сбежал.
Вот и молодец, – подумал Люк. Поразительно умный парень.
Он поднял брови.
– С чего это вдруг?
– Я знаю? В общем, его ищут сейчас.
– Понятно. А я при чём?
Арчи пожал плечами.
– Ты ни при чём, но там сейчас кордоны, досмотры, вся фигня. Надеюсь, скоро найдут.
Люк хмыкнул.
– Чего? – тут же поинтересовался друг.
– А я надеюсь, что вообще не найдут. Если уж парню хватило мозгов свалить, то большой ему удачи. И личного счастья.
Арчи поморщился.
– Ты ещё плакат нарисуй. «Я Люк Март, и я ненавижу Управление Мостов».
– Да нет, – Люк пожал плечами. – Почему ненавижу, Мосты нужны, кто бы спорил. Только, Арчи, ты видел Творца когда-нибудь?
– Не приходилось.
– Вот и не надо.
– И всё-то мы загадочные, – протянул друг. Отодвинул опустевшую кружку. – Ладно, если ты не намерен присоединяться, то я двину. За кофе спасибо.
– Ага, давай, – отозвался Люк. – Гвенде привет.
– Ты передал уже.
Арчи махнул рукой и ушёл.
Люк послушал, как он пресекает пузырь, сделал ещё пару глотков и вылил остатки в раковину. Мрачно посмотрел на размазанную по дну гущу. Скоро придётся чистить сифон. Сколько раз уже зарекался так делать, но привычка была неистребима.
Сполоснул кружку и пошёл собираться.
* * *
Елена потёрла глаза, с отвращением покосилась на пустую чашку, стоявшую рядом, и, откинувшись на спинку стула, закурила. Кофе с неё на сегодня уже хватит.
Поганая ночь.
Сначала они, обливаясь по жаре едким потом, два часа тряслись в машине. Кстати, куда смотрит погодное управление? Даже ей, не имеющей соответствующей подготовки, ясно, что полный штиль и выжигающее всё живое солнце ничего хорошего не предвещают. Всех разогнать. И взять вместо этих бездельников одного старика Аллена.
Потом она ругалась с Маккензи, потом ещё час ждала, пока из хранилища принесут документы. И всё оставшееся до этого момента время занималась их разбором. На Калсе полным ходом идёт парад, а глава всего этого дурдома дышит пылью нейнского архива. Блестяще.
Результат работы был неоднозначным.
С одной стороны, бессонная ночь того стоила – к утру Елена знала некую Терезу Аддерли (девятнадцать лет, волосы светлые, глаза зелёные, ожоговый шрам на правом бедре) как облупленную. С другой – из-за некоторых идиотов теперь в этом было уже не так много смысла.
Если бы Эрих прижал свою задницу к стулу и потратил несколько часов на чтение, вместо того, чтобы бежать скорее выслуживаться, то всё могло бы пройти нормально. По крайней мере, куда более нормально, чем прошло.
Большинство Творцов, может быть, к счастью, а может быть, и к сожалению, не понимают, кем они являются.
Внезапно проснувшиеся способности, тем более такого странного рода, сбивают с толку. Недоумение, любопытство. Иногда паника. Иногда – сильная.
Резко меняется психика. Не сказать, что они становятся блаженными идиотами, но близко к тому. С одной стороны, это их сильно ограничивает, но с другой – упрощает дело. Никакой агрессии, ни одного побега. Ни о каких побегах даже речи не шло – да, сомнения быть могли, но, как правило, Творцы сами шли на контакт, и после некоторых… разъяснений никаких проблем никогда не возникало. Фактически, кто бы что ни говорил, Управление не стояло над плечом с кнутом в руке, а всего лишь предоставляло возможность. В каком-то роде.
Вот только Аддерли знала.
Не посещала школу. Никакого парня, никаких друзей. Вообще за постоянным общением с кем-либо кроме членов семьи не замечена. Лоточник в парке. Водопроводчик. Ещё пара-тройка человек обслуживающего персонала. Почти полная изоляция. После смерти матери три года назад и деда – и трех месяцев не прошло – полная.
И если внимательно посмотреть на даты, то – чёрт бы её побрал – сколько лет она является Творцом?
Выходило, что очень много. С рождения. Самое позднее – с пяти-шести лет. Но, скорее, с рождения.
По легенде Первому было около тридцати, когда он полностью раскрыл свой дар. Получил он его в двадцать. Прежде чем был создан первый Мост – почти десять лет было потрачено на изучение собственных возможностей.
Тереза Аддерли была Творцом вдвое дольше. На что девчонка может быть способна – оставалось только догадываться. И, честно говоря, от таких догадок кровь у Елены немного стыла.
И из-за рвения идиота Маккензи это предположительно всемогущее существо теперь прячется где-то в трущобах Нейнса. Да Эриху повезло, что она со страху вообще не развоплотила весь остров!
Действовать следовало совсем не так. Подружиться, ввести своего человека. И уже потом потихоньку, аккуратно, прощупать почву.
В первую очередь – доложить ей, Скаты его сожри!
Елена воткнула сигарету в пепельницу и пододвинула к себе карту города. Как бы там ни было, что сделано – то сделано. Исправлять ситуацию было поздно, оставалось доводить её до логического конца. Конечно, с Аддерли необходимо нормально поговорить, но для этого её сначала придётся поймать.
Дело было уже даже не в том, что им требовался Творец, а в том, что девушка была опасна.
Она нажала кнопку, точно такую же, как и на её собственном столе.
– Мауро уже вернулся?
– Да, миссис Март, – отозвался женский голос.
– Пусть зайдет.
Дверь открылась почти мгновенно, и внутри оказался Ренцо. Выглядевший ничуть не менее злым, чем она сама.
– Не нашли, – утвердительно произнесла Елена, и помощник кивнул.
– Никаких следов. Её гнали до седьмой улицы, а потом она как сквозь землю провалилась. – Он помедлил и добавил: – Может и провалилась.
Предположение ничуть не хуже любого другого. Могла и улететь, с тем же успехом.
– Агрессивные действия?
Мауро пожал плечами.
– Кинула в парней сковородку. Больше ничего. Потом создала стенку поперёк улицы. В общем-то, так они её и потеряли. Взять в кольцо никто не догадался, понятное дело.
Елена отмахнулась.
– Они не ожидали сопротивления. Никто бы не ожидал. – Она на мгновение задумалась и переспросила: – Сковородку?
– Наверное, готовила.
Она мысленно хмыкнула. И пошла открывать с ней дверь? Вряд ли. В таком случае, хорошо, что сковородку, а не гранату. По крайней мере, это значит, что психически она не сильно отличается от остальных, просто страх в данном случае перевесил. Влияние родственников?
Матери? Она быстро припомнила биографию Тэмзин Аддерли. Маловероятно. Скорее, дед.
Елена добавила несколько штрихов к намечающемуся портрету.
– Ситуация на данный момент?
– Прочесывают улицы.
– Кордон на выезде?
– Стоит. – Ренцо кивнул.
Она посмотрела на карту и пододвинула её вперед.
– Что уже осмотрено?
Мауро склонился над картой. Потратил пару секунд на то, чтобы сориентироваться, и начал водить пальцем.
– Район проживания, северная четверть, уже прочёсан. Следов не обнаружено. Сейчас работают здесь и здесь. Вот тут, на магистрали в центр, стоит блокпост.
Елена внимательно следила за пальцем главы своей силовой группы, но обращала на его слова не так много внимания. Прочёсывать улицы можно долго. Нейнс, может и провинция, но только с чисто формальной стороны – город огромен. И скрыться в нём не составит трудов даже самому обыкновенному человеку. Не говоря уже о Творце, не желающем, чтобы его обнаружили.
Мыслить следовало иначе. Что будет делать Тереза Аддерли?
Она не привязана к коммуникациям, не привязана к каким-либо точкам интереса. Чисто теоретически, ей следовало забиться в угол и сидеть тихо как мышь. День, два, неделю. Сама Елена так бы и поступила.
Но Аддерли так не сможет – она подросток. Паникующий подросток. Ей потребуется передышка, но очень короткая, вероятно, она уже заканчивается. Потом она придёт в себя, вернее – подумает, что сделала это, и побежит дальше.
Куда? В место, которое она хорошо знает? Такое место одно – это её дом, и там её нет. Значит туда, где, как ей кажется, её не найдут, где противнику – Елене – будет сложно ориентироваться. В представлении подростка, место, где плохо ориентируется противник – это то место, где он плохо ориентируется сам. Никакой дифференциации, одни обобщения.
Трущобы, рабочие кварталы, заводы…
Елена прищурилась, и силовик, тут же уловив перемену в настроении начальства, замолк.
– Мауро, в Нейнсе есть Банка?
* * *
Терезу разбудило солнце. Яркий оранжевый луч ударил сразу в глаза, даже не став тратить времени на то, чтобы осветить всё остальное. Не очень любезно с его стороны. От неожиданности она вздрогнула и открыла глаза. И сразу же закрыла обратно – стало больно.