–Куда? – флегматичный охранник за стеклом лениво смерил ее взглядом с головы до ног.
–На консультацию, – строго ответила девушка и нетерпеливо постучала рукой по перегородке. – Я врач из эндокринологической клиники. Можно побыстрее, пожалуйста, я и так опоздала. Меня ждут!
–Кто? – вахтер даже не шелохнулся. Голос его звучал ровно и бесстрастно.
–Заведующая вторым отделением, – Катя изобразила напряженные воспоминания на лице. – Как её… Ах, вылетело из головы…
–Ага… – охранник презрительно выпятил губы вперед и отвернулся.
–Эй! – возмущенно воскликнула девушка. – Я же вам сказала, что тороплюсь!
Человек в униформе снова взглянул на Катю и насмешливо хмыкнул.
–Идите-ка отсюда по-хорошему, – медленно произнес он.
–Что-о-о?… – девушка гневно нахмурила брови. – В чем дело? Немедленно позвоните заведующей вторым отделением. Она меня ждет! Она меня сама вызвала на консультацию к больному с энцефалитом. Вы что себе позволяете!? Я доцент кафедры внутренних болезней.
–Не шуми, – рявкнул сторож, обрывая рассерженные Катины вопли. – Не на базаре. Нечего тут из меня придурка делать. Какие консультации в полдевятого вечера, а? И, к твоему сведению, заведующий вторым отделением – мужчина!
Он ехидно усмехнулся и укоризненно покачал головой.
–Чего только не придумают, чтобы внутрь пролезть!
–Я, наверное, перепутала, – не сдавалась девушка. – Но меня действительно вызвали на консультацию в это время. Да, точно перепутала. Заведующая не второго отделения, а третьего. Позвоните ей, она вам подтвердит!
–Звони сама, коли такая умная, – отрезал вахтер и снова отвернулся.
"Вот же упертый тип,” – раздосадованно подумала Катя, лихорадочно прикидывая, что еще можно предпринять.
Она достала из кармана сотовый и сделала вид, что набирает номер. В этот момент дверь проходной открылась, и вошла пожилая женщина, тоже в белом халате.
–На проходе не стоим! – зычно гаркнул охранник, обращаясь к Кате.
Девушка отступила в сторону, всем своим видом выражая недовольство и продолжая изображать разговор по мобильному.
Вошедшая тоже направилась прямиком к турникету и остановилась перед ним, лучезарно улыбаясь сторожу.
–Здравствуй, айналайын. Открывай скорее!
–Здравствуйте, апа, – недовольно буркнул мужчина. – Куда?
–На работу опаздываю, не видишь? – тетка удивленно подняла брови.
–Пропуск, – потребовал вахтер.
–Ой, айналайын, забыла я пропуск сегодня. Прости старую… Пусти без него, а? Я больше никогда не забуду, обещаю!
–Фамилия, имя? – мрачно спросил сторож.
–Мое, что ли? – брови женщины поползли еще выше. – Мусина я, Роза Хасеновна.
Охранник заглянул в какой-то список и по его лицу скользнула мимолетная усмешка.
– А в сумочке что у вас, Роза Хасеновна? – обманчиво ласково спросил он.
–Это? Ах, это я ужин себе прихватила, – тетка с готовностью показала вахтеру содержимое своей авоськи. – Ночь-то длинная, не голодной же сидеть.
Внутри стояла любовно упакованная кастрюлька.
–Курица? – это был не вопрос, а утверждение. Мужчина поднял крышку и одобрительно заметил: – Да большая какая! Покушать любите, апа?
–Ой, люблю! – радостно подтвердила тетка, умильно улыбаясь.
–А не ваш ли внучок, Роза Хасеновна, лежит в четвертом отделении? – интонации сторожа стали приторно-сладкими. – Вот тут написано – Мусин Тимур, а?
–Э… Ну… – запнулась женщина. Улыбка на ее лице начала увядать. – Как сказал?
–Как вам не стыдно, апа! – рявкнул охранник, резко меняя тон и грозно сдвигая брови к переносице. – Ваш внук лежит в отделении кишечных инфекций. Он у вас и так дрищет непрерывно, а вы ему курицу!
–Так я и хотела, чтобы он не это… Перестал, в общем, – смущенно возразила женщина, прижимая к груди злополучную кастрюльку. – Курочка-то поможет!…
–От поноса ваша курочка поможет только в одном случае! – гневно потрясал руками вахтер. – Если ее ему… В виде пробки засунуть! А если он ее сейчас съест, то отсюда еще неделю не выйдет. Нет, ты посмотри на этих ненормальных родственников! Халаты напялят и лезут, и лезут!
–Чего, не дозвонилась? – воинственно повернулся он к Кате, которая все еще стояла с трубкой возле уха. – А ну, марш отсюда обе. Живо!
Женщины украдкой переглянулись и стали пятиться к выходу. Разъяренный охранник еще долго клеймил позором безответственных граждан, норовящих коварно нарушить строгий режим инфекционной больницы.
Выбравшись наружу, девушка прислонилась к дереву возле входных ворот и отругала себя за бездарную попытку. Теперь надо было попробовать что-то другое. Она начала перебирать в уме различные варианты: от преодоления забора с помощью лестницы до подкупа дежурного электрика, отвергая их один за другим. Катя глубоко погрузилась в размышления и не замечала ничего вокруг.
– Ларионова! Ты, что ли? – раздался веселый голос у нее над головой.
Катя вздрогнула от неожиданности и подняла глаза. Перед ней стоял высокий мужчина в серой водолазке и джинсах. Пухлые щеки и рыжие кудри бывшего одноклассника Мишки Толмачева ни с чем нельзя было спутать.
– Какими судьбами? Ждешь кого? – Толмачев улыбался во весь рот.
–Мишка! Привет! – обрадованно воскликнула девушка, и вдруг взгляд ее уперся в синий бейджик с фотографией в его руке. – Ты здесь работаешь?
Она чуть не подпрыгнула от восторга. Вот это ей повезло! Теперь проблема проникновения внутрь решалась легко и просто.
– На сегодня уже отработал, а вообще – да, – ответил одноклассник, гордо приосанившись. – Второе отделение. Заведующий.
Потом смущенно улыбнулся и добавил:
– Вернее, временно исполняющий обязанности.
– Миша! Ты-то мне и нужен, – Катя вцепилась в друга детства обеими руками. – Моя тетка к вам попала в карантин, а мне кровь из носу надо с ней поговорить!
– Ларионова, ты в своем репертуаре, – хохотнул доктор. – Когда бы я на тебя не наткнулся, тебе всегда что-то срочно надо!
В их последнюю встречу в аэропорту Амстердама Катя лихорадочно обыскивала глазами очередь на регистрацию в поисках человека, которому можно было подкинуть ее третий чемодан, чтобы не платить за перевес.
– Я не виновата, что ты мне попадаешься тогда, когда мне что-то надо, – возразила девушка, состроив умильную гримасу на лице. – Зато я знаю, что ты всегда можешь помочь!
– Только не сейчас, – удрученно развел руками доктор. – Карантинные, они в боксах. Тебя туда ни за что не пустят.
– Мишенька, ну, может быть можно что-нибудь придумать? Мне очень-очень надо с ней поговорить! – взмолилась Катя.
Толмачев задумался:
– Ну… Единственное, что я могу сделать, это попросить медсестру на смене, чтобы, когда у нее будет свободная минутка, ты могла позвонить в отделение. Сестра передаст тетке твои слова через стекло, а ее ответ – тебе. И то, это прокатит только если дежурят девчонки-медсестры. Старушки наши, знаешь, молодых докторов не жалуют и могут послать меня куда подальше, это же не мое отделение, – усмехнулся Миша. – Жди здесь, я выясню обстановку. Как фамилия тетки?
– Краснова, Людмила Александровна… Ой, нет! Она же теперь Бакчеева. Людмила Бакчеева. Они там вместе с мужем должны быть. Борис Бакчеев. Бак-че-е-вы, – по слогам повторила Катя.
Толмачев кивнул и вернулся на проходную. Через окно девушке было видно, как он что-то говорит флегматичному охраннику и набирает номер внутреннего телефона. Вернулся Миша довольно быстро. Катя радостно рванулась навстречу, но остановилась, увидев его озадаченное лицо.
– Старушки-медсестры, да? – удрученно спросила она.
– Да нет, если бы… – задумчиво проговорил одноклассник. – Ты уверена, что их привезли в нашу больницу?
– А что, есть и другая инфекционная? – удивилась Катя.
– Инфекционной нет, если не считать детскую, но туда взрослых не помещают. Может, их отвезли в терапию, хирургию, травматологию? В смысле, в какую-то другую профильную клинику?
– Нет, я точно помню. В инфекционную, на карантин, – растерялась девушка.
–В карантин должны были привезти сюда, но у нас нет таких пациентов. Я на всякий случай все отделения проверил, хотя карантинные боксы есть только в одном. Людей с такой фамилией к нам не поступало. Наверное какая-то ошибка!
В Катиной памяти отчетливо всплыли слова Аркадия про невозможность увидеть родственников даже издалека.
– А в каком отделении окна выходят во двор? – торопливо спросила она. – У них должны окна выходить во двор, потому что им помахать нельзя.
Толмачев наморщил лоб и задумался, но лицо его тут же прояснилось.
– Ну, тогда точно, ошибка. Корпус больницы стоит буквой "П", и окна во двор у нас выходят только в коридорах. Твоя тетка с мужем должны быть в какой-то другой клинике.
Миша улыбался девушке профессиональной докторской улыбкой, предназначенной для поднятия духа пациентов и их родственников, но у Кати вдруг тревожно защемило сердце. Какая странная история… А что если здесь нет никакой ошибки, и Люся и Борис не в карантине? Неужели они действительно пропали, и вся эта история с больницей – ложь? Катя наскоро распрощалась с одноклассником и в растерянности побрела обратно домой. Она пыталась справиться с нарастающим беспокойством. Почему ее так взволновала эта ситуация? В конце концов, Люся с мужем действительно могут быть в другой больнице. Наверняка ведь существуют какие-то ведомственные клиники?… Возможно, их отправили туда?…
Мысль эта несколько приободрила девушку.
Но с другой стороны, Аркадий назвал именно инфекционную больницу! Может, просто не придал значения названию? Надо вспомнить, как было дело. Сначала к ней примчался взволнованный Семен Степанович с вестью об исчезновении супругов, а во время их разговора ему позвонили и сообщили, что пропавшая пара в карантине, в инфекционной больнице. Потом Аркадий в разговоре упомянул, что окна инфекционной палаты выходят во двор, что он тоже узнал по телефону… Если Люсю и ее мужа похитили, то звонившие обманули их обоих, а если супруги находятся в какой-то другой больнице, то надо выяснить в какой!
“Надо срочно поговорить с Семеном Степановичем и младшим Бакчеевым. Узнать все детали этих телефонных сообщений,” – решила Катя и, вдохновленная этой идеей, помчалась домой.
Таксисты и частники исчезли с улиц как по команде, и она решила доехать на троллейбусе. Волнуясь, девушка перепутала номера маршрутов и на улице Сатпаева запоздало поняла, что ее троллейбус свернул не в ту сторону. Катя сумела выскочить из него буквально в последнюю секунду, чтобы пересесть на другой. Она торопилась, нервничала и не заметила высокого мужчину в клетчатой рубашке, который шел за ней от самой больницы.
Мужчина не успел выскочить следом. Двери закрылись, и рогатая машина помчалась вниз по улице.
– Остановите! – клетчатая рубашка бросилась к водителю. – Я кошелек уронил! Стойте!
Водитель от неожиданности прибавил скорость, но, въехав в ситуацию, послушно притормозил. Клетчатый выскочил из троллейбуса и помчался обратно к остановке. За это время ничего не подозревавшая Катя поймала подвернувшееся такси, и к моменту возвращения преследователя ее и след простыл. Мужчина смачно плюнул, достал сотовый и с досадой проговорил в трубку:
– Упустил я ее. Непростая птичка. Профессионально ушла. Включайте сигнализацию по периметру “Б”!
Глава 4. За городом
– Сем-мен Степанович! – Катя ворвалась в комнату старичка, задыхаясь от волнения и быстрого бега. – Люси с Борисом нет в карантине!
– То есть, как это нет? – тот вздрогнул и выронил карандаш, который он с упоением грыз, разгадывая кроссворд.
– Как это нет? – эхом раздался сзади взволнованный голос Аркадия, незаметно вошедшего следом за Катей.
Катя круто развернулась и выпалила, глядя красавчику прямо в глаза:
– Я только что была в больнице. Мне сказали, что пациенты с такой фамилией к ним не поступали!
Младший Бакчеев нахмурился.
– Я разговаривал с дежурной сестрой всего полчаса назад. Она заверила меня, что состояние нормальное, признаков инфекции нет.
Семен Степанович переводил непонимающий взгляд с Кати на Аркадия и обратно. Младший брат достал из кармана телефон и набрал номер.
– Эмма Исмаиловна? Да, это снова Аркадий Бакчеев. Извините, что беспокою, но не могли бы вы подтвердить еще раз, что с вашими подопечными все в порядке? Мы очень волнуемся за них, – после короткой паузы и взгляда в сторону родственников проникновенно добавил он.
Потом включил громкую связь, и Катя с Семеном Степановичем услышали низкий женский голос:
– … ла Александровна спит уже, а Борис Андреич все пишет, бумагу изводит. Доктор смотрел, анализы хорошие, температура нормальная.
– Спасибо, Эмма Исмаиловна. Нам очень повезло, что сегодня дежурите именно вы. Я завтра утром еще позвоню, – Аркадий душевно распрощался с медсестрой и отключился.
– Все в порядке, вы сами слышали, – с недоумением обратился он к Кате. – С чего вы взяли, что их нет в больнице?
– Я-я узнавала в городской инфекционной клинике, – заикаясь, пробормотала девушка.
– Они в ведомственном госпитале института биофизической защиты. Вот номер телефона, запишите. С ними поговорить нельзя, но медсестра всегда может передать ваши слова через перегородку.
Катя почувствовала себя полной дурой. Она ведь подозревала, что Люся просто находится в другом месте, но нелепая тревога снова заставила ее поднять панику на пустом месте. То, что Аркадий почти дословно повторил слова одноклассника о способе общения с обитателями карантина через медсестру, окончательно убедило девушку в том, что они действительно в клинике, только в другой. Порядок содержания инфекционных больных везде одинаков. У девушки был такой расстроенный и виноватый вид, что Семен Степанович сочувственно обнял ее за плечи и даже погладил по голове.
– Поздно уже, давайте спать отправляться. День сегодня выдался нелегкий, а завтра еще на дачу ехать.
Катя только сейчас почувствовала, что действительно очень устала. Неловко распрощавшись с родственниками, она отправилась в свою комнату.
В доме все уже спали. Когда за ней закрылась дверь, темная фигура промелькнула по коридору к телефону, висевшему на стене, и приглушенно проговорила в трубку:
– Она здесь, идиоты. Отключайте сигнализацию, а то мало ли, что!…
***
Катя проснулась от зычного уханья Маргариты в коридоре.
– И-ээх!
Затем раздался гулкий стук, недовольное бурчание и ритмичные удары. Заинтригованная девушка высунула голову в коридор.
Возле входа в кухню сидела домработница и прибивала ручку к чемодану обухом топора. Чемодан был очень старый и очень внушительный. Катя дружески улыбнулась женщине и, желая облегчить ее нелегкую долю, поделилась:
– Сейчас лучше иметь чемодан на колесиках. Очень удобно – таскать его не надо, кати за собой и все. Совершенно незаменимая вещь. Хотите, я вам такой подарю?
– Подари его Нонне, а то у нее барахло складывать некуда, – недовольно проворчала Маргарита, нанося короткие точные удары по ручке. – Мне и этот сгодится. Это еще дедушкин чемодан!
Она ударила еще раз, полюбовалась результатом своего труда и попыталась снова оторвать чемодан от пола. Прибитое на совесть основание ручки выдержало, но ржавое крепление разогнулось, и сундук тяжело бухнулся на паркет. Расстроенная домработница шумно вздохнула и прижала к груди топор как младенца, явно не зная, что предпринять.
– Сегодня мы не Командор. Сегодня мы Мадонна с топором, – тихонько шепнул Кате улыбающийся Аркадий, который неслышно подошел сзади.
Вдвоем с призванным на помощь Семеном Степановичем, они обернули кухаркин антиквариат ремнями и совместными усилиями отбуксировали его к двери, где уже громоздились различные сумки и коробки. Маргарита гордо удалилась на кухню, помахивая своим колуном и бурча что-то вроде "теперь таких вещей не делают.”