Змей провел ладонью над нетронутой пиалой с чаем, прислушиваясь – не подсыпано ли, не нашептано ли чего?
– Господин, у меня к вам предложение… – не слишком уверенно начал парень.
Молчание.
– Точнее, просьба…
Молчание.
– Не согласитесь ли вы пойти с нами через кельхийскую пустыню, в Норуланд?
– С чего ты взял, что мне туда надо?
– Наша Видящая сказала, вы – именно тот человек, которого мы здесь ждали.
– Хм… Что еще она сказала?
– Что только с вашей помощью я найду свой жизненный путь.
– И каким же образом?
Парень вздохнул.
– Видите ли, меня отправили в Саккар с очень деликатным поручением… В Норуланде нас будут ждать два корабля до Саккара… Но наши страны находятся очень далеко друг от друга, а в последнее время, о Саккаре ходит так много разных слухов, что не знаешь, чему верить… Я готов заплатить любую разумную цену за достоверную информацию о Саккаре.
– Я похож на того, кто торгует информацией?
– Господин, я не прошу продать мне какие-либо секреты. Лишь то, что поможет мне понять нравы и обычаи саккарцев. Но только то, что вам достоверно известно. От глупых сплетен я уже, честно говоря, устал.
– А не проще ли пригласить для этой цели саккарца?
– Логичней – да, но не проще. Из-за их показной невозмутимости, саккарцы выглядят не слишком благосклонными к разговорам.
– Показной?
– Мы здесь уже больше двух недель, этот караван здесь третий, и я наблюдал за ними. В своем кругу они веселые, общительные, иногда даже излишне… дружелюбные. Но, стоит рядом появится чужаку, они захлопываются, как речная раковина.
– Да, это похоже на них.
– За все это время, вы – первый человек, оказавшийся знакомым с обычаями саккарцев. И… Видящая сказала, что вам есть, о чем мне рассказать.
– Хм?.. А что ты скажешь теперь? – Змей снял, наконец, свою шляпу, небрежно бросил на скамью рядом. Помотал головой, давая свободу рассыпавшимся по плечам красно-коричневым волосам.
Гм… Прошло почти тридцать лет со времен последней войны, но человек, со внешностью зиндарийца, и сейчас будет очень неуютно чувствовать себя в Норуланде. Просить о путешествии именно туда – не слишком деликатное предложение… Но Видящая была так уверенна! Парень тяжело вздохнул.
– Вы… похожи на зиндарийского мага… Я знаю, что между Зиндарией и Саккаром довольно прохладные отношения. И все-равно прошу вас стать моим учителем по жизни саккарцев.
– Согласись, довольно необычная просьба.
– Соглашаюсь. Но… я доверяю нашей Видящей.
За спиной парня неслышно появился саккарский рекрут, почтительно поклонился Змею.
– Старший велел передать: они вернули четыре саккарских ножа! Сказали – не хотят, чтобы их воинов считали молодняком, нуждающимся в присмотре.
Змей довольно ухмыльнулся и повернулся к горцу.
– Когда вы отправляетесь?
– Завтра на рассвете. Вы можете переночевать в нашей комнате. Мы ждали только вас.
– Даже так?
– Простите. Видящая сказала, что так будет лучше… Я излишне самонадеян?
– … От чего же? Меня внезапно заинтересовало твое предложение. Такой необычной работы у меня еще не было. Я даже оплату возьму совсем небольшую – три суммы того, сколько вы заплатите проводнику через пустыню.
Если парень и был возмущен, то виду он не подал.
– Договорились.
– Но я могу сделать скидку. В Кенказе я еще не бывал, и если ты, взамен, расскажешь мне о жизни горцев, мне достаточно будет оплаты обычного наемника.
– К сожалению, я не обо всем имею право рассказывать.
– Так ведь и я не обещал, что отвечу на все твои вопросы.
Парень широко улыбнулся.
– Кажется, это путешествие обещает быть интересным.
На следующее утро Змей с интересом наблюдал, как по-военному быстро собрался и снялся с места караван Кенказского княжества. Как почтительно простились с Видящей. Как, едва не пинками, загнали на патапи заспанного мегадишского проводника, привыкшего к южной медлительности. Как естественно рассредоточилась охрана, оберегая груз и его нанимателя. Как, неожиданно, ловко и уверенно горцы держались в седлах патапи. Как привычно и слаженно разбивали недолгую стоянку для отдыха, тихонько посмеиваясь над стенаниями проводника, негодовавшего по поводу их излишней торопливости.
Сделав выводы из своих наблюдений и лукаво улыбаясь, Змей сравнял бег своего патапи с бегом верховой птицы нанявшего его парня.
– Думаю, мне пора начать отрабатывать свой кусок вяленого мяса… Если не ошибаюсь, молодой княжич едет в Саккар сватать наследницу Правителей?
– ?!
– Как я догадался? На самом деле это не сложно. В отличие, от твоей задачи, парень. Я бы даже назвал ее невыполнимой, но… Ваша Видящая оказалась права – мне есть о чем тебе рассказать. И пусть не все из тех событий я видел своими глазами, зато те, кто рассказывал мне о них, были их полноценными участниками…
… Эта история началась очень давно, еще до войны, изменившей глаза магов. Ты наверное, слышал, что каких-то тридцать лет назад, внешне маги ничем не отличались от обычных людей. Тогда еще Зиндария и Саккар гордились не одним веком теплых и взаимовыгодных отношений. А в самом Саккаре ни о какой магии и вовсе не слышали…
ПЕРЕВЕРТЫШИ.
Один добытый опыт важнее семи правил мудрости.
Персидская поговорка
Есть правда скромная, есть правда гордая,
Такая разная всегда она,
Бывает сладкая, бывает горькая,
И только истина всегда одна.
Леонид Дербенёв
Глава 1.
Основы незыблемы и постоянны,
ибо это – Основы.
Основной закон Саккара.
С самого начала все пошло наперекосяк. Точнее – с первого их шага на землю Саккара. Один шаг – и все чувства поблекли, чуть притихли звуки, смазались краски, перемешались запахи. Даже кожа занемела на какое-то время. Ухватившись за рукоять кинжала, Эри́м резко обернулся, ожидая нападения. И наткнулся на такой же настороженный взгляд Ата́ра. По другую руку напряженно осматривает пристань Иса́к. Три зиндарийца, сомкнув плечи, сосредоточенно застыли на пирсе. Терции
1
– Брависси
2
3
4
Эрим заглянул в глаза светящегося от злорадства капитана и похолодел – он знал! Он с самого начала знал, что так произойдет! Вот откуда эти странные взгляды, когда они пришли арендовать каюту. Именно поэтому, капитан трижды, как у малоумных, спросил – а точно ли дайны хотят сами отправиться в Саккар? Не лучше ли им прямо здесь, в Зиндарии, нанять поверенного в делах? Он даже пытался порекомендовать им двух своих знакомых. Тогда они высокомерно отмахнулись от назойливого дельца и теперь он по праву наслаждается их растерянностью.
Эрим сцепил зубы и глубоко вдохнул, чтобы не застонать от раскаяния. Ну почему он так торопился? Почему не подготовился, не навел справки? А ведь чувствовал, подозревал неладное. Понадеялся на свою внешность и знание языка. А ведь и кормилица что-то такое ему рассказывала – запоздало вспомнил Эрим. Только он принял ее слова за детские сказки. И теперь стоит на пирсе, у борта судна, на котором он надеялся сбежать от проблем, совершенно опустошенный и растерянный. Если бы он знал об этом заранее… То что? Эрим поднял голову, зло уставился в небо. Что было бы, знай он обо всем заранее? Молча согласился бы с решением Совета? Сидел дома и ждал бы, когда грибы с веток посыпятся? Так нет ведь! А что сделано – то уже сделано. Поздно локти кусать. Самое время разбираться с проблемами.
– Эресты
5
Приезжие переглянулись, слегка расслабились и невозмутимо представились:
– Лорд
6
Пухляш удивленно приподнял одну бровь, услышав вместо фамилий и титулов лишь имена, но уточнять благоразумно не стал.
– Мы еще кого-то ждем? Мне писали – вас будет трое.
– Я думаю, мы уже достаточно намозолили глаза местной публике. Нам лучше найти более укромное место для разговора, – подал, наконец, голос Эрим.
Вот теперь уже обе брови полезли на лоб пухляша и Эрим удостоился гораздо более внимательного осмотра. Вполне ожидаемо. Отличительными признаками всех зиндарийцев были сочетание глаз, всех оттенков зелени, и волос, от красно-коричневого до вишневого цвета. Впрочем, и в Зиндарии бывают исключения. Внешность Эрима с детства была его самым уязвимым местом. Будучи полнокровным зиндарийцем, ему «посчастливилось» обладать волнистыми русыми волосами и светло-карими глазами. Именно на это сейчас Эрим и делал ставку, надеясь затеряться среди саккарцев, известных гораздо большим разнообразием во внешности. Их глаза оттенками больше всего напоминали каштаны – от светло-желтых, цвета варенного ядра, до темно-коричневых, цвета хорошо поджаренной скорлупы. Длинные светлые волосы менялись от совсем белесых, до цветов ржаного хлеба. Кроме одежды, только длина волос и аккуратная русая бородка выдавали в Эриме иноземца. Но это ведь дело поправимое?
Нужно отдать должное встретившему их купцу. Всего несколько терций он разглядывал Эрима, затем почтительно склонил голову.
– Простите, что не сразу узнал…
Эрим резко вскинул ладонь.
– Спасибо, что не узнали, эрест Узат. Кажется, нам действительно необходима ваша помощь.
––
1 – терция – единица времени. 1 удар сердца = 1 терция, 100 терций = 1 давата, 100 дават = 1 асур. 10 утренних асур + 10 вечерних асур = сутки.
2 – брависси – отлично, великолепно! Театральный возглас в Саккаре.
3 – барк – плоскодонное парусное судно с тремя мачтами. Используется, в основном, для транспортировки грузов.
4 – дайн, дайна – вежливое обращение в Саккаре.
5 – эрест, эреста – вежливое обращение к низшему дворянству в Зиндарии.
6 – лорд, лорда – вежливое обращение к высшей знати в Зиндарии.
Скучное девятидневное путешествие, наконец-то, подходило к концу. Бесконечные нивы и небольшие деревеньки, выстроившиеся вдоль дороги, быстро приелись путешественникам, а купцы, в обоз к которым они напросились, спешили в Столицу и по сторонам давно не смотрели. В день отправки Старший каравана молча осмотрел их необременительный скарб, указал место в повозке, предупредил, что караван пойдет по кратчайшей дороге, в другие города заходить не будет, и предоставил им развлекать себя самим. Поначалу, все в Саккаре вызывало удивление – бескрайние нивы, залитые солнцем; поля, радующие глаз сочной зеленью; неизбежные островки густых бамбуковых рощиц возле каждого селения; воздушные, будто игрушечные, дома, из этого же бамбука, с обязательной крытой верандой; широкие, щедро засаженные цветами дворы, окруженные плетущейся живой изгородью – простор и солнце, которых так мало в заросшей вековыми лесами Зиндарии.
На четвертый день любования, экзотический сельский пейзаж потерял новизну и стал обыденным, еще через пару дней показался нудным, а к концу путешествия вызывал зевоту. Так как еще на барке наши гости отоспались на много суток вперед, приезжие развлекали себя сравнением сплетен и наблюдений о саккарцах, собранных дома и во время пути. Например, что саккарцы не утруждали себя придумыванием названий для своих городов. Главный город страны так и называется – Столица. Названия остальных городов явно показывают, вокруг чего строится жизнь городских жителей. Например, Торговый и Гончарный – самые большие города Купеческого Клана, а самый большой город Военного Клана называется Крепость. Впрочем, первым, и самым сильным удивлением стала одежда. Все, мужчины, женщины и дети носили здесь яркие туники и бриджи. Никаких юбок, скромно прячущих женские колени и лодыжки. Первые несколько дней зиндарийцы стыдливо отводили глаза, им постоянно мнилось, что женщины забыли надеть юбку. Не только выставленные на показ ноги, но и коротко остриженные волосы, да и все поведение местных девушек казались слишком дерзкими, вызывающими. И да, главой семьи, по-местному – дома, здесь считают женщину, и даже не представляют, как может быть иначе.
Особенно раздражала Эрима привычка местных девушек ходить за водой к колодцу. Наберет воды и стоит, ждет, пока кто-нибудь из парней не отложит свою работу, и не отнесет ее ведра. Спрашивается, зачем шла к колодцу, если и не собиралась нести воду? И ведь обязательно находился сердобольный, а то и два-три. Во время одной из остановок, такая нахалка уставилась на обедающего под навесом Эрима, явно рассчитывая на его помощь. Ему стоило немалого труда проигнорировать эту дерзость. Да еще купец, рассевшийся рядом, подтолкнул локтем.
– Чего сидишь? Иди, знакомься. В Столице у тебя такой возможности не будет. Там колодцев нет, у всех водопровод. Попробуй-ка еще придумать, как там с девушкой познакомиться.
Эрим лишь хмыкнул. Водопровод заинтересовал его гораздо больше.
С отсутствием Дара зиндарийцы почти смирились. Во всяком случае, по общему молчаливому согласию, тема эта в разговорах больше не упоминалась. Теплое солнце, щедро заливающее светом саккарские просторы, яркие, двухцветные одежды, создающие ощущение праздника, а возможно, просто молодость – Эриму еще только двадцать три, позволили отложить решение этого вопроса на «потом». Переговорив с Узатом, Эрим решил не спешить пока объявлять себя саккарцем – слишком уж различался их уклад жизни от привычного в Зиндарии. Поэтому и короткая бородка, золотистой линией обрамляющая низ лица и соединенная с тонкой полоской усов – особая забота зиндарийских мужчин, начиная с совершеннолетия, – к огромному облегчению Эрима, не пострадала. А вот уверенность, что его миссия выполнима, сильно пошатнулась.
Узат категорично уверял, что Торговый город не только имеет самый богатый и разнообразный рынок в Саккаре, именно сюда стекаются все товары и все новости, но и любые переговоры с иноземцами ведутся только через Купеческий Клан, а в Столице с ними никто даже разговаривать не станет. Такая уверенность заставила Эрима подкорректировать свои планы и постараться набраться терпения, но отказываться от своей затеи он пока не собирался.
Большой колокол пробил четыре вечерних асура, когда купеческий караван въехал на центральную площадь Столицы. Крепкие мохноногие тяжеловозы не спеша тянули большие фургоны, крытые полосатой желто-зеленой тканью. Трое молодых мужчин выпрыгнули из повозки, поймали брошенные им на ходу заплечные сумки, сложили их возле ног и стали осматриваться, одновременно разминая затекшие ноги. Атар и Исак споро разобрали вещи и стояли в ожидании дальнейших указаний. Эрим, не скрывая любопытства, осматривал новое для него место. Площадь, хоть и называлась Главной, не была слишком большой и ограничивалась всего семью строениями. Правда, каждое строение было достаточно внушительным по протяженности, но по мнению путешественника, выглядели они слишком легкомысленно. Высокий первый этаж из огромных каменных плит, с несколькими массивными воротами и без единого окна, вдруг продолжался двумя этажами резных балконных галерей и широких окон с расписными ставнями. К тому, что в этой стране цвет показывает род занятий и статус человека, Эрим уже начал привыкать, но, как оказалось, был совершенно не готов к такому буйству красок не только в одежде, но и в строениях столичных жителей.
– Что, слишком пестро?
Эрим обернулся на голос. Оказывается, пока он рассматривал здания и людей, снующих по площади, его самого так же внимательно осматривал местный подросток. Темно-желтые, сощуренные глаза и, темно-медового цвета кудри, с легкой рыжинкой, небрежно перевязанные на затылке, пухлые губы, растянутые в ухмылке. Оливковая полотняная туника, широкий фартук темно-зелёного цвета и в тон ему полотняные бриджи и туфли на голых ступнях, в руках широкая пустая корзина – скорей всего, мальчишка слуга или подмастерье. Очень дерзкий подмастерье. Едва доставая макушкой до мочки уха своего высокорослого собеседника, этот шустрый малый умудрялся смотреть на приезжих покровительственно.
– Пройдемте, дайны, – мальчишка изящно поклонился, не пряча снисходительной усмешки, и указал рукой вперед.
– Куда?
– Вам ведь нужна гостиница? Ступайте за мной. – Его голос был безупречно вежлив, но в глазах читалась неприкрытая насмешка. – Вы из Зиндарии будете? Надолго к нам? – Начал светскую беседу подросток. Удивительно, но парнишка двигается как балетный танцор, совсем без неловкой угловатости, свойственной его возрасту.
– Как получится, – машинально ответил Эрим, и только теперь понял, что мальчишка сразу обратился к нему на зиндарийском. – Что, так заметно?