Через неделю телевидение и пресса замолчали об этом нашумевшем деле так же синхронно, как и известили об аресте Вагнера. Однако ещё через какое-то время на первых полосах газет снова появились имя и фотографии этого австрийца. Сообщалось, что он выбросился из окна психиатрической больницы уже в городе-спутнике столицы – Тагуатинге, – и разбился насмерть. Возможно, его доставили в город Бразилиа для суда или начала процедуры выдачи властям Западной Германии. Сразу несколько досужих репортёров стали задавать риторический вопрос: а не помог ли кто-то неведомый самоубийству матёрого нацистского преступника, чтобы замести следы, ведущие к его «коллегам»?
Но Вольфганга взволновал совсем другой вопрос: в какой мере он оказался причастен к поимке Густава Вагнера (и, следовательно, к его смерти), если австрийца схватили не агенты «Моссада», а арестовала местная полиция? Этого он не знал, и, пожалуй, вряд ли когда-нибудь узнает.
Самое удивительное – он не испытывал ни малейшей жалости к несчастному старику. Более того, не сдержавшись, не без гордости сказал Татьяне, что «приложил руку» к поимке этого «мясника». Она опешила, но расспрашивать о подробностях не стала. Бросив на него пронзительный взгляд, поинтересовалась, не раскаивается ли он в содеянном, не мучают ли его угрызения совести – ведь он взял большой грех на душу.
– Ничуть не бывало! – с наигранной весёлостью ответил Вольфганг. – Напротив, я снял часть греха с моей души. И тебе ли не знать, какого именно.
XXIV
Медленное течение жизни в Бразилиа снова вошло в размеренно-скучноватую, убаюкивающую колею. Иногда Вольфганг ловил себя на шутливой мысли, что был бы готов, пожалуй, поучаствовать ещё в какой-нибудь авантюре, «полезной прогрессивному человечеству». На этот раз просто чтобы пощекотать себе нервы.
Однако советские «товарищи» словно забыли о его существовании. Ни телефонных звонков, ни приглашений – вообще никаких знаков внимания и даже проявлений элементарной вежливости. Что ж, так даже лучше. Пресное бытиё тоже имеет свои плюсы. Пройдёт год-другой – и настанет пора собираться домой, в Европу. А там возобновится совсем другая жизнь; тропическая страна останется в биографии лишь не всегда приятным воспоминанием.
Как вдруг приглашение в торговое представительство СССР на прощальный приём оповестило сеньора Вахендорфа с супругой о предстоящем отъезде Алексея в Москву.
Но ещё до того, как их русский знакомый распрощался с Бразилией, произошли события, к которым, как не сомневался Вольфганг, каким-то образом были причастны именно Алекс и его восточногерманские коллеги. Хотя эти события начались по другую сторону Атлантического океана – в далёкой Португалии, бывшей метрополии Бразилии.
О случившемся Вольфгангу подробно поведал советник по культуре посольства ФРГ. Когда Отто Шеффер возвращался из отпуска к месту службы в Бразилиа, его угораздило остановиться на два дня в шикарном старомодном лиссабонском отеле «Ритц». И он стал невольным свидетелем ужасного эпизода загадочной детективной истории, который так впечатлил его, что он не жалел эмоций и ярких красок, делясь увиденным с коллегами и знакомыми соотечественниками.
XXV
…В осенних сумерках Лиссабона вспыхнули первые неоновые вывески и рекламные лозунги. Тщательно ухоженный парк имени английского короля Эдуарда VII, волнистыми террасами спускающийся к округлой площади имени Маркиза Помбала, ещё только дожидался любителей спокойного вечернего моциона. Его дорожки были безлюдны, скамейки пусты. Из ресторана пятизвездочного отеля «Ритц», что возвышается над живописными аллеями, доносились звуки джаза.
У входа в отель остановился «Ягуар» цвета серый металлик. Из машины выскочили два рослых парня и услужливо распахнули заднюю дверцу, через которую не спеша выбрался старик плотного телосложения. Одет он был скромно, почти бедно. В правой руке держал массивную трость, в левой – старомодную фетровую шляпу. В сопровождении молодых людей мужчина засеменил к стеклянным дверям «Ритца», где застыли два швейцара в раззолочённой униформе.
Вдруг сзади раздался визгливый женский голос:
– Герр Оберст!
Старик вздрогнул, словно споткнувшись о невидимый порог, и резко обернулся. Раздались два приглушённых хлопка, и он рухнул на белую брусчатку с затейливым чёрным орнаментом. Телохранители бросились к молодой элегантной блондинке, но из стоявшего неподалёку чёрного «Фиата» без номеров прогремели пистолетные выстрелы, сбившие обоих верзил с ног.
Женщина метнулась к «Фиату», однако её перехватили неожиданно появившиеся полицейские. Машина сорвалась с места и, визжа шинами, предательски растворилась в темноте мощённых булыжником узких улиц. Стражи порядка скрутили женщину, надели наручники и поволокли к патрульному автомобилю, который перед самыми выстрелами случайно появился недалеко от «Ритца».
XXVI
Через несколько часов всё ещё перепуганные постояльцы фешенебельного отеля, в основном, иностранцы, начали покидать свои номера. Они столпились в холле у двух телевизоров с большими экранами. Не веря своим ушам, внимательно слушали перевод на английский язык, который им обеспечивал не менее потрясённый метрдотель.
Взволнованный диктор вещал:
«Как уже призналась убийца бразильского гражданина немецкого происхождения, имя которого уголовная полиция Португалии пока держит в тайне, она – бывший агент печально знаменитой секретной службы Восточной Германии «Штази», из которой якобы была уволена ещё пять лет назад. Преступница утверждает, что выполняла конкретное задание иностранной организации, не связанной с её страной. Остаётся только гадать, какой? А также выяснить, кто стоит за этой организацией – государство или некая мафия. Наши стражи порядка столкнулись с очень трудной задачей.
Так или иначе, осведомлённый источник в полиции нам сообщил: убитый, вероятно, был одним из боссов таинственного проекта «Рассвет в сельве», что в бразильской Амазонии, о котором за океаном ходит много фантастических слухов, проверить которые нет возможности. Не исключено, что «немецкий бразилец» или «бразильский немец» – бывший нацистский преступник, скрывавшийся в Южной Америке после Второй мировой войны и приехавший в нашу страну по какому-то важному делу. Не случайно убийца упорно называет его Полковником, и, похоже, действительно не знает его настоящего имени. А на остальные вопросы наотрез отказывается отвечать.
Учитывая давнюю «любовь» Израиля к нацистам, можно предположить, что именно его спецслужба «Моссад» прибегла к услугам профессиональной террористки из Восточной Германии. Правда, возникает вопрос о неожиданном и нелогичном «сотрудничестве» этих враждующих между собой стран. Как бы то ни было, мы обязательно будем своевременно освещать для вас, уважаемые телезрители, все перипетии расследования этого, судя по всему, крайне запутанного дела».
Снова и снова повторяя свой рассказ, Отто Шеффер был готов держать пари, что потрясшее его дерзкое убийство никогда не будет раскрыто, поскольку следователям не удастся выведать имена заказчиков, а тем более – их цели.
XXVII
И снова скука, скука, ах, какая же скука… Ну как одолеть её в этом чопорном городе? Разве что опять съездить на уик-энд в прекрасную бывшую столицу тропической страны, «благословлённой самим богом», как поётся в популярной босса-нове.
…Жаркий январский день клонился к вечеру, когда они медленно прогуливались по проспекту Атлантика, наслаждаясь шумом океанского прибоя в заливе Гуанабара. Посещая Рио-де-Жанейро, купаться предпочитали в гостиничных бассейнах с морской водой: о местных пляжах, точнее, о коварном прибрежном подводном течении, ходила слава, отпугивающая любого здравомыслящего иностранца. Не так уж давно, например, здесь утонули советский посол и бросившийся ему на помощь стажёр дипломатической миссии. К тому же Вольфганг и Татьяна не считали себя искусными пловцами.
Они присели за укрытый ярким зонтом столик уличного кафе, чтобы выпить по ледяному коктейлю. Не успели сделать заказ, как по соседству разместилась стайка разомлевших от солнца иссиня-белых пожилых американцев.
Все они, даже женщины, были в сильно декольтированных футболках и коротких шортах, выставлявших напоказ узловатые вены, а то и шрамы от перенесённых хирургических операций или от иных невзгод долгой и бурной жизни. Пенсионеры дружно потягивали холодное пиво и кока-колу. Их громкая болтовня сводилась к обсуждению чересчур уж смелых купальников-бикини на местных девушках, вызывающе фланировавших по набережной.
Вдруг энергичная старушка в белых шортах и майке с надписью I Love Rio вскочила с пластикового стула и закричала своим спутникам:
– Смотрите, смотрите какое прекрасное шоу! Где ещё увидишь такое? Нет, правда, Бразилия – чудесная страна!
Все запрокинули головы и начали аплодировать.
На небольшой высоте над проспектом Атлантика летел вертолет французской марки «Пума». На длинном куске троса под его фюзеляжем был хорошо различим силуэт человека.
Американские туристы восторженно обсуждали бесплатное зрелище, восхищаясь смелостью циркача, который явно рисковал жизнью – наверняка за немалые деньги. Вспыхнул спор: сколько ему заплатили за сногсшибательный трюк? Согбенный лысый джентльмен лет восьмидесяти с массивным слуховым аппаратом на ухе, чересчур громко объявил, что готов повторить подобный полёт, но не менее чем за миллион долларов. Его слова заглушил взрыв хохота американских жизнелюбов.
Из кафе поспешно вышел хозяин-бразилец. Загорелое лицо толстяка было озабоченным. На ломаном английском он сказал туристам:
– Только что сообщили по радио, что из тюрьмы с помощью неизвестных сообщников сбежал опаснейший преступник по кличке Итальянец. Он воспользовался вертолётом без опознавательных знаков. Представляете, какие могущественные силы организовали побег?! Вот что я вам скажу, дамы и господа: об этом мафиозо ходили слухи, будто он работал на вашего соотечественника мистера Джеймса Льюиса…
– А кто он такой, этот мистер Льюис? – живо поинтересовался турист в больших тёмных очках и смешной панамке.
– Как, вы не слышали о всемогущем миллиардере, хозяине амазонской империи «Рассвет в сельве»? Говорят, площадь его земель превосходит территорию нескольких небольших западноевропейских стран, вместе взятых. То же самое можно сказать и о богатствах недр этого владения. Но проверить слухи невозможно, никто не отважится сунуться в вотчину магната Джеймса Льюиса после того, как это попытались сделать трое газетчиков. Все они бесследно исчезли и их давно уже никто не ищет.
Вольфганг насторожился. Опять мифический «Рассвет в сельве», упомянутый советником по культуре господином Отто Шеффером в его повествовании об убийстве пресловутого «Полковника». Уж не идёт ли речь о неизвестном государстве в государстве на бескрайних просторах Бразилии? Знают ли что-то о громадном анклаве вездесущие советские и восточногерманские агенты? Нет, лучше не задавать им такого вопроса, чтобы снова не напомнить о себе.
XXVIII
…Вертолёт, плавно снижаясь, сделал круг над зелёным морем джунглей. Внизу блеснула широкая лента реки с огромной плавучей целлюлозно-бумажной фабрикой у берега. Открылся вид на просторный квадрат тщательно спланированного участка тёмно-красной земли. Бросалось в глаза, что он симметрично застроен приземистыми двухэтажными коттеджами. Поодаль, более глубоко в лесу, различимы небольшая часовня и многочисленные объекты барачного типа. На первый взгляд они казались необжитыми и необитаемыми.
Вертолёт мягко сел на площадку и сразу затих, лопасти его огромного винта устало обвисли. Пилотов и беглеца встретили люди, подъехавшие на джипе. Они затолкали «Итальянца» в кабину и мигом доставили к сверхсовременному зданию офиса из бетона, стекла и стали, находящемуся всего в нескольких сотнях метров.
Внутри помещения веяло спасительной прохладой, бесшумно работали мощные кондиционеры. Дымчатые стёкла широкого окна в роскошном кабинете, обставленном мебелью из натуральной кожи, фильтровали яркий солнечный свет, создавая уютный рассеянный полумрак.
Вальяжно развалившийся в кресле бежевого цвета холёный бразилец лет шестидесяти не ответил на льстивое приветствие «Итальянца», полностью посвятив себя раскуриванию трубки. И лишь аппетитно выпустив несколько клубов ароматного дыма, обратился к понуро стоявшему перед ним беглецу в тюремной робе.
– Мне успели доложить, что ты имеешь наглость утверждать, будто не «запел» в своей вонючей клетке. Зря упорствуешь, ведь ты должен объяснить, как, по твоему, агенты восточногерманской охранки смогли выйти на след «Полковника» в Лиссабоне и без проблем убрать его?
– Не знаю, сеньор Раймунду. Видит бог, я тут не при чём. Ничего не слышал ни про каких агентов…
– Если не ты, кто же ещё мог рассказать о нацистской биографии «правой руки» босса? Или догадаться, что он пересёк океан, чтобы продать нашим арабским клиентам уран для ядерного реактора? Отвечай!
– Откуда мне знать, сеньор Раймунду? Может, кто-то из рабочих нашей фирмы настучал иностранцам. Но, что до меня, то клянусь всеми святыми, на допросах я молчал, как рыба. Не зря мои предки родом с Сицилии; я тоже верен древнему обычаю – «омерта».
– Жаль, что тебя не сбросили с вертолёта в реку на корм пираньям, а притащили сюда. Не дури мне голову! Кому и за сколько ты продал полезную информацию, и какую именно из двух? Даю последний шанс. Признавайся, если не хочешь напоследок прокатиться на «автопоезде»!
– Нет, сеньор Раймунду, только не это! Клянусь, я получил срок по приговору лишь за одно убийство – того слишком настырного помещика, который пытался протестовать против скупки нашей компанией участков земли в Амазонии, помните? О других моих «мокрых делах», которые Вы мне поручали, а тем более – о наших связях с арабами – им ничего не удалось выведать. Да они и не пытались, поверьте мне на слово. Если не верите, позвольте лучше застрелиться или повеситься!
Хозяин кабинета брезгливо поморщился и молча нажал кнопку звонка.
Всхлипывающего «Итальянца» увели два головореза.
XXIX
Ранним утром мощные потоки испарений, поднимаясь с влажной земли и тесно переплетённых крон, сливались в единый столп-великан. Он медленно окутывал чащобу и постепенно уходил в неведомую высь, размывая силуэты гигантских деревьев и придавая им причудливые, пугающие формы.
С первыми лучами солнца послышалась громкая разноголосица птиц, перекличка обезьян, наглый хохот неведомых зверей, гортанные выкрики заспоривших о чём-то огромных длиннохвостых попугаев ара. Тропический лес спешил стряхнуть с себя остатки короткого беспокойного сна, готовился жадно впитать щедрую энергию ползущего по небу над экватором Светила и запастись ею на целые сутки. Чтобы всё повторилось на следующее утро, если небеса не обрушат на сельву очередной тропический ливень, напоминающий водопад.
Примечания
1
Перевёл с немецкого Геннадий Петров.