Летопись Кенсингтона: Фредди и остальные
Часть 2
Евгений Захаров
Светлана Берд
© Евгений Захаров, 2018
© Светлана Берд, 2018
ISBN 978-5-4493-8306-8 (т. 2)
ISBN 978-5-4493-8240-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЛЕТОПИСЬ КЕНСИНГТОНА: ФРЕДДИ И ОСТАЛЬНЫЕ
КРАТКАЯ АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ИСТОРИЯ ГРУППЫ «QUEEN» В КАРТИНКАХ
– ЧАСТЬ ВТОРАЯ —
«ШОУ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!»
/ – картинка №1 – / ИСТОРИЯ, или ПРЕДЫСТОРИЯ /
Однажды… Следовало бы сначала написать предисловие ко второй части, скажут, бранясь и привередничая, наши любимые читатели, но ведь все картинки должны начинаться со слова «Однажды», верно? Ну, а теперь можно и о предисловии. Вторая часть нашей Истории, как вы уже поняли, будет содержать в себе картинки, освещающие основной период творчества группы «Куин» – с 1980 по 1990 год. Все сливки славы группы будут представлены в этой части книги – записи новых альбомов, съемки видеоклипов, о которых так мало было сказано ранее, и просто приключения квинов. Кроме них, вы снова встретитесь со многими старыми друзьями – Дэвидом Боуи, Элтоном Джоном, Стингом и его медведем… Из новых же можно назвать Дэвида Гэхена, Аксла Роуза, немного известных вам уже Пера Гессле и Мари Фредриксон, старый добрый Хулио Иглесиас также заглянет на огонек, короче, народу будет много, даже масса (подробнее о них см. в «Действующих лицах…". А если не хотите – не см.). К тому же вас ожидает приятный сюрприз! В Историю вклиниваются и некоторые наши звезды – Цой, Кинчев, Шевчук и некоторые другие. Но мы не злоупотребляли нашими музыкантами и актерами, ведь книга-то наша – о загнивающем капитализме. Так что вот. Ну, а сейчас вернемся к нашему повествованию. Итак…
Однажды Фредди Меркури, сменивший, как вы помните, имидж и ставший усатым и неволосатым, сидел за роялем, и сладкие звуки музыки лились из-под его гибких и ловких пальцев. Сзади подкрался никем не замеченный Джон Ричардыч Дикон и крикнул Фредди в ухо:
– Фред! А ты ведь никогда не рассказывал, как ты научился играть на рояле!
Фредди повел ухом, как ленивый кот, вальяжно откинулся на спинку стула и свалился на пол (как вы понимаете, у специальных рояльных вертящихся стульев спинки-то никакой и нету). Поднявшись, он как ни в чем не бывало сбросил Джона с рояля (на который тот залез с ногами, опасаясь мести вышеизложенного Фредди), сам сел в кресло и начал рассказ:
– Ладно, липунюшка. Слушай. Когда мне исполнилось десять лет, папа на всю получку купил мне ма-алюсенький, крохотусенький, такусенький роялик. Игрушечный, – злобно добавил он.
– Ну, положим, ты все нам тут наврал, – заявил Брайан, который уже давным-давно лежал на диване и слушал фреддинские байки. – Разве твой папс столько получал? Я имею в виду – так мало?
– На всю получку, – холодно продолжил Фредди, – после того, как мой, как вы изволили брякнуть, папс сходил в кабачок, он принес маме новый веник, Кашмире – новые тапочки, ну а мне, как самому любимому – роялик. Я начал учиться играть…
– Ага! – расхохотался Элтон Джон, который до этого тихо сидел в дальнем углу и мяукал что-то себе под нос на губной гармошке. – Я помню! Как я тебя тогда, а? А твой папс, – неожиданно мрачно закончил он, – поступил подло. Зачем он меня выкинул?
– Так это был ты? – взревел Фредди, сделав вид, что безмерно удивлен. – Вот я вам сейчас задам! – и он уже дунул за Элтоном, но был жестоко схвачен за недоуздок Дэвидом Боуи, сидевшим на полу в обнимку с плюшевой гориллой.
– Тебя зачем сюда позвали? – свирепо сказал он Фредди. – Воспоминаться или чего?
– Хам-мы-ы! – и Фредди, оскорбленный в лучших чувствах, залез в дальний угол и, немного поворчав и порвав обои, принялся вспоминать дальше:
– Итак, я научился играть гаммы…
– Ипсилоны, дельты, зиты, иты, фиты и ижицу, – перечислил по памяти дедушка Джорджа Харрисона, выглядывая из холодильника. Фредди совершенно взбесился.
– Ежели этот старый хрыч не заткнется, то не будет вам щемящих душу воспоминаний! – пригрозил он. Дедушку ликвидировали – отправили в верхний магазин за овсянкой – и стали внимать.
– И вот тогда мой горячо и нежно любимый папс, – Фредди замолчал и прислушался. Всюду стояла тишина, – наконец купил мне настоящую машину. «Красный Октябрь»!
– Опять врешь, – лениво сказал Джон, который все это время просидел в ванной, и только сейчас соизволил выйти в полосатом купальном халате и с двумя тазиками на ногах. – Такой есть только у Брайана. Ему Гоша прислал, я знаю.
– Заткнулись все! – рявкнул Фредди. – Я рассказываю! Так вот, единственными нотами у меня тогда были ноты песен «Битлз»…
– Наглый лжун! – заявил Фил Коллинз из-под кровати. – В пийсят шестом году не было битлов, не было!
– Уж я-то помню! – влез в окно Пол Маккартни, – Кстати, у вас место басиста вакантно? – и он показал на висящую за спиной гитару. Фредди показал ему кулак.
– Да чего там, – хмыкнул Джон, подошел к окну и так смазал по уху басисту, что тот как висел, так и упал. На пол к Фредди, потому что Дэвид Боуи был в комнате, а денег на ращение костей у Пола не было – поиздержался.
– Так вот, – свирепо вращая глазами, продолжил Фредди, – «Битлз» не было, не отрицаю. А ноты – были! Были ноты, я сказал! И вообще, не буду больше ничего рассказывать, если вы все такие, – и он надулся.
– Мы больше не будем перебивать, – пообещал Роджер. – Рассказывай.
– А чего рассказывать, – хмуро сказал Фредди, – Шел из бани и все, чего рассказывать… Вот так я и научился играть…
– Фред, – перебил его Роджер, – А почему ты деда Бихто не играешь?
– Кого? – осовел Фредди.
– Деда Бихто, – рассердился Джон. – Дядю Люду. Бетховена почему не играешь, нетопырь?
– А, – успокоился Фредди, и в его глазах загорелся волчий огонь. – Бехто.. Битхо.. Ну, в общем, это долгая история…
Все вдруг страшно засуетились насчет чая. Джон побежал на кухню за чашками, Дэвид орудовал ножом, Роджер потрясал буханками, Коллинз азартно давил сразу два лимона, а добрейший Элтон Джон размахивал здоровенным чайником…
После того, как суматоха улеглась, Фредди ящеричьим взглядом окинул сидящих на полу друзей с чашками ароматного чая и горами бутербродов, терпеливо ждущих продолжения рассказа, и нежно сказал:
– Почему я не играю деда Бихто? Потому что я его не люблю!
В наступившей тишине послышался влажный шлепок – у кого-то маслом вниз упал бутерброд. Фредди, не растерявшись, выскочил в окно и задал стрекача. Тогда все со зловещим молчанием сгрудились вокруг Брайана. Тот съежился и заверещал:
– Чего вам? Ну чего вам? Историю? Хорошо же! Я вот сейчас как расскажу! Однажды…
Все опять расселись по местам и навострили уши.
– Однажды, – говорил Мэй, и глаза его затянуло розовой пленкой, – я полез на стену. Но сорвался и упал. И сломал ногу. Вот..
Все молчали.
– А чего? – стушевался Мэй, – Не смешно разве?
– И это все? – побледнел от гнева Боуи.
– Ну да! – побледнел от страха Брайан.
– Так ты ж преступник! – побледнел от злобы Фил Коллинз, и его лысина налилась кровью (что было весьма забавно – темное пятно на фоне всего остального. Внешне Фил стал походить чем-то на Горбачева после путча (если вы понимаете, что мы имеем в виду). – Тебя ж судить надо. Показательным судом. Покажи ему, Дэвид!
Боуи медленно подошел к Брайану и, сграбастав его за грудки, стукнул об стену. Поднялась пыль и посыпалась штукатурка.
– Теперь всем понятно? – сухо сказал Боуи, брезгливо отряхнув руки. – Пока не услышу достойную внимания, веселую, поучительную, занимательную историю – никто из комнаты живым не выйдет. Тебе понятно, Фил? Тебе понятно, Джон? Вот что значит – объяснить доходчиво.
Все спали с лица и напряженно задумались. Боуи покопался в дубине и, вытащив из ее недр песочные часы, водрузил их на рояль. Фредди (который уже вернулся), боясь долгого преследования и последующего штурма, бегал от одного к другому и подбадривал. На него огрызались. Беззлобно. И злобно. И бросались сапогами, крича, чтоб не мешал думать.
Наконец, Боуи возвестил:
– Пора, друже! Элтон, начинай.
– Была страшно смешная история, – уныло начал Элтон. – Познакомился я в клубе с ба..
Внезапно Коллинза прошиб такой истерический смех, что его пришлось срочно вынести на улицу.
– Это еще не история, – тоскливо сказал Элтон. – А история вот какая – однажды я в клубе познакомился с бабой…
– Лопну щас! – Пол Маккартни, хихикая, перегнулся через подоконник – и нет его! Через минуту Боуи вернулся, потирая спину, и потребовал:
– Рассказывай! Еще кто хоть раз засмеется – заваляю и съем!
– Встретился я в клубе с бабой – а оказалось – мужик! – выпалил Элтон.
– Дю! – сказал Фредди. – Тоже мне – байка из склепа. Я Это знаю. Ру Пол его фамилие. Или ее.
– Элтон, вы разжалованы, – ледяным тоном заявил Боуи, вырывая с мясом погончики его рубашки. – Сэр Дикон, вас попрошу.
– Я историй не знаю, – сказал Джон, смутившись, – смешных, во всяком случае.
– Любую рассказывай! – приказал Дэвид.
Джон, наконец-то заметя фреддинские пассы и знаки, приободрился:
– Итак, однажды я поехал на своем тарантасе через горы. Была тихая-тихая лунная ночь, и топот копыт…
Через пять минут Боуи уже сладко спал. Оставшиеся тихонько разошлись по домам. Несчастный лектор был разбужен наступившей тишиной и совсем озверел.
– Я тоже знаю одну историю! – хищно сказал он. – Жил-был хороший человек по имени Дэвид, и захотелось ему побить кого-нибудь. Просто так!
Боуи пошарил по углам в поисках этого кого-нибудь, и, не найдя даже дохлой сухой мухи, огорченно продолжил рассказ:
– Тогда пошел Дэвид на улицу…
Как тень, выскользнул он на Кингс-роуд…
– …Поймал первого же попавшегося знакомого и сделал ему кай-кай! Вот и вся история!
Остается только добавить, что первым же попавшимся знакомым оказался Ангус Янг, который после долгой зимней спячки первый раз выкарабкался из канализации. После экзекуции Ангус еле живой уполз в Австралию, оставив Боуи в качестве трофея тромбон. Вот и вся история!
/ – картинка №2 – / ХОКБИЛ, или СПАСИТЕ!!! /
Однажды Фредди увидел из окна, что Брайан, Джон и Роджер идут гуськом по Кенсингтонскому рынку, воровато оглядываясь и держа под мышками какие-то палки. Все было бы ничего, и Фредди отправился бы добривать кошку, превращая ее в карликового льва, да вот на палках зоркий глаз Фредди узрел болтающиеся сапоги, на которые, в свою очередь, были навинчены какие-то железки. «Может быть, они идут грабить банк, – лихорадочно заработал мозг Фредди. – А меня с собой брать не хотят, черносливы!». Немудрено, что Фредди тут же отправился за ними следом (не забыв прихватить два мешка для денег).
…Фредди полз между сугробами, по-шпионски посапывая, а друзья тем временем пришли… на стадион. И только они надели свои сапоги с железками (т.е. коньки, сами понимаете), как из сугроба донеслось зловещее рычание.
– Это белый медведь, – сказал умный Роджер. – Я знаю. Я – биолог. Это самый опасный зверь. Даже страшнее льва.
– Понятно, что биолог страшнее льва, – нервно сказал Брайан, – а с медведем-то что прикажешь делать?
– Дурак! – озлился Тейлор. – Медведь белый – самый злой!
– Злее Дэвида? – побледнел Джон.
– На Боуи белых медведей еще никто не проверял, – авторитетно заявил Тейлор. – А то бы они совсем вымерли. Как дронт.
– Это я-то – дронт? – появился откуда-то Дэвид Боуи.
Друзья, как по команде, стали мелко-мелко дрожать – вероятно, от переизбытка храбрости.
– Я слышал, – холодно сказал Боуи (вообще-то он сказал это обычным голосом, но в тот февраль было просто зверски холодно, поэтому Дэвиду больше ничего не оставалось, как сказать свою речь холодно), – что рядом с мерзким словом «дронт» упомянули мое достославное имя! Это так? Отвечайте!
И он вперил в друзей свой убийственный взгляд, от которого на Брайане мигом растаял снег, а Джон даже задымился.
– Нет, – нашелся Роджер и показал на сугроб, который возился и кашлял. – Вон – дронт!
Боуи развернулся.
– Ты – дронт, скотина? – полуутвердительно спросил Дэвид. – Или как?
– Сам дронт, – сердито отозвался сугроб. – И сам скот.
– Я – скот? – заревел Боуи и набросился на сугроб.
Поднялся снежный буран и белая-белая метелица. Но счастья она никому не обещала. Из клубов снежной пыли доносились дикие вопли: «Спасите! СПА-АСИТЕ!!!» и ворчание Боуи: «Щас спасу. Я тебя так спасу!» Когда буран рассеялся, друзья увидели снежных, очень снежных Дэвида и Фредди.
– А говорил – медведь, медведь, – шепнул на ухо Роджеру Брайан. – Чуть было человека не угробил!
– Я?!! – удивился Джон.
– Ага, – голос Роджера был хмур и мрачен.
– Дак ты же ж сам же ведь.., – голос Джона сорвался от возмущения.
– Ну я-то в самом деле думал, что это медведь, – рассердился Роджер. – И вообще не лезь ко мне со своим медведем. Пристал тут, понимаешь, как репа!
Джон нахохлился и замолчал.
– О чем это они? – спросил Фредди у Боуи.
– Да вот о медведе говорят, и о репе.
И тут Боуи осенило.
– Так это они о нас с тобой!
– Мы – медведь и репа?!! – и Дэвид с Фредди начали медленно подступать к друзьям, но те сделали «каре» из трех человек и подняли клюшки. Боуи просто ошалел от такого нахальства, а Фредди сел в снег и заорал:
– ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ЗДЕСЬ! СЕЙЧАС! ВПЕРВЫЕ! ХОККЕЙНЫЙ МАТЧ! РОК-ЗВЕЗД! НУ НЕ ТАКИХ УЖ И ЗВЕЗД! НО ВСЕ-ТАКИ! СПЕШИТЕ! СПЕШХхх… – тут он сорвал голос и заперхал.
В мгновение ока все, кроме Боуи, Элтона Джона и Фила Коллинза, убрались за забор. А квинам ничего не оставалось, как принять вызов. Началась свалка. Все с воплями носились по полю на коньках, производя ужасный шум. Фил Коллинз, который единственный был без коньков, то и дело оступался и падал с жутким звоном. Дэвид Боуи своей дубиной сажал шайбы одну за другой. А Фредди бегал по рядам и подзюкивал:
– Господа! Делайте вашу игру! Ваши ставки, господа и дамы! Не, на этих лучше не ставить, ставьте вон на тех. Это я вам как эксперт говорю! Да-да! Да-да!
Когда два его мешка и даже карманы доверху наполнились деньгами, Фредди начал набивать ими свои клетчатые штаны. Затем подвязал их веревочками и ушел, ковыляя, как запорожец, который уже написал письмо турецкому султану и теперь решил пойти и поесть сала.
– Я пошел в банк! – крикнул Фред друзьям. – Делать вклады. Под очень, ОЧЕНЬ большие проценты!
– Заканчиваем цирк и сворачиваемся, – озабоченно сказал Роджер, ловко сбивая с ног зазевавшегося Элтона. – А то он так вложит – без штанов останемся.
И квины, сделав изящный пируэт, укатили, благо на улице был гололед. А возмущенные зрители полезли драться к Боуи, но тот не растерялся и, расшвыряв всех дубиной, убежал. Коллинза же и Элтона Джона неминуемо побили бы, но по счастью у Фила в кармане завалялась расческа с бумажкой, он немного поиграл, а Элтон попел, и зрители, довольные, что их деньги пропали не зря, разошлись.
…Подъезжая к банку, наши друзья еще за квартал до него услышали тоскливые вопли Фредди:
– Спасите меня! Спасите меня! СПАСИ-ИТЕ МЕНЯ-А!!!
Фредди обнаружился в банке, из которого он не мог выйти по простой причине – за ним дверь защелкнулась.
– Дурындас, – жалостливо сказал Брайан носу Фредди, прижавшемуся к окошку. – Ну и что нам теперь с тобой делать?
Нос Фредди с печальным писком задвигался по стеклу.
– Ничего, – утешил его Роджер. – Щас Джоныч что-нибудь придумает, он же у нас мультманьяк.
Джон деловито оборвал сигнализацию, попросив у Брайана шпильку, отпер дверь и скомандовал:
– Вылезай! И денежки прибери, нечего им там валяться.
Фредди послушно схватил мешки и побежал к выходу, крикнув:
– Там еще много! На всех хватит! И еще останется! Тыщ семьсот!
– Не останется! – и друзья вбежали в банк.
Там на полу сиротливо лежал один пенни.
– Эй, Фред! – прошипел Роджер. – Это твои семьсот тысяч, что ли?
– Гы, – сказал Фредди. – А я наврал!
Он захлопнул за друзьями дверь и, посовав куда попало проводки, выдранные ранее Джоном, включил сигнализацию. Завыла сирена, а громче ее – друзья, поняв, что попались. Фредди стал дразниться, шурша кредитками в штанах, а потом поклонился и удалился.