– Ваши люди должны подсказать, к кому обращаться за ссудой? – усмехнулся я.
– Разумеется, – не стал спорить Мантиз. – Мои люди обычно не зря едят свой хлеб. Но ваш обоз они проморгали. Стало быть, будут наказаны.
– А если в город прибудет одинокий всадник?
– Одиночки меня не интересуют. Пусть ими занимаются младшие цвета. Подождите… Вы хотите сказать, что прибыли один?! Без обоза и без охраны?
– Ну, не совсем один, – уточнил я. – Прибыл с двумя конями. На одном было загружено богатство, на другом ехал я.
– Господин Артакс, вы сумасшедший! Ну, кто же возит такие деньги в одиночку? Вас могли не один раз убить и ограбить!
– Возможно, – не стал я спорить. – Но кто догадается, что путник, одвуконь, везет с собой такие деньги? У обоза гораздо больше шансов быть ограбленным.
Я мог бы рассказать ростовщику, что сам приобрел богатство, отбив – или, скорее, ограбив вместе с соратниками обоз с серебряной рудой, а добычу превратил в «живые» деньги. Но рассказ этот будет долгим, да и нужен ли он?
Чтобы «переварить» услышанное, Мантизу понадобилось время. Понимаю. С его точки зрения, такие деньги нужно возить с большой охраной. А ведь я не стал говорить, куда я сложил свое золото и серебро!
– Да, господин Артакс, не знаю даже, что и сказать, – выдавил наконец ростовщик. – Вы предлагаете огромную сумму. Такие деньги невозможно реализовать.
– Огромная? – удивился я. – Сумма большая, не спорю. Но не чрезмерная.
– В том-то все и дело, что чрезмерная. Как вы считаете, какой у нас товарооборот? Сколько денег находится в обороте города Урштадт?
Мне бы еще знать, что такое «товарооборот». Да и оборот денег я себе представлял смутно. Вероятно, общая сумма купли-продажи?
– Может – сто тысяч в год, может – двести.
– Всего-навсего от одной до двух тысяч талеров. Вы прибыли к нам из Швабсонии? Да, у вас на один талер можно прожить неделю, а у нас в Силингии – целый месяц. Вы устроились в гостинице? Сколько вы заплатили аванс?
До меня стало доходить. Хозяин гостиницы, услышав, что я собираюсь прожить у него не меньше недели, но не больше месяца, с полным пансионом и двумя денниками в конюшне, запросил с меня тридцать пфеннигов. Я был чрезмерно удивлен, потому что обычно платил задаток не меньше двух талеров, но списал это на собственную респектабельность. Мол, бритая голова и шрам поперек морды, показались хозяину достойными уважения и он поверил, что я рассчитаюсь с ним по отъезду. Прикидывал, что проживание обойдется мне талеров пять в месяц. А тут, вишь как…
– Получается, ваши цены ниже швабсонских в четыре раза?
– Не совсем так, – поправил меня ростовщик. – Не цены ниже, а стоимость серебра и золота в Силингии выше, нежели в других краях. С той стороны гор, откуда вы прибыли, есть золотоносные рудники, серебряные прииски. У нас все гораздо скромнее. У нас копают свинец, олово. Добывают болотную руду. А вот золото и серебро встречается редко. В Ботэне, там его будет больше.
Ростовщик уже не в первый раз упоминал неизвестные мне названия – Силингия, а теперь еще и Ботэн. Всегда считал, что неплохо знаком с географией, но эти наименование слышал впервые.
Господин Мантиз нервно постукивал костяшками пальцев по столу. Кажется, принимал решение. Самое забавное, что я начал опасаться – а не откажется ли он от такого вклада? Но цепкий ум ростовщика взял верх.
– Вы со мной откровенны, господин Артакс. Что ж, открою вам тайну. Я, Мантиз из рода Инсекта имею наличными две сотни талеров. Еще десять тысяч находится в обороте. У меня есть купчие, закладные – еще десять тысяч. Условно говоря – двадцать тысяч талеров. И я – самый богатый человек в этом городе и в этих землях. Если считать ваше золото как один к двадцати к серебру, присовокупить к нему пять тысяч талеров, то на сегодняшний день вы богаче меня. Но если вы вывалите свое богатство, то рынок цен будет обрушен. Цены резко вырастут, а золото упадет в цене в соотношение один к десяти, а следом за ним обрушится и серебро. Наши товары обесценятся, среди часовщиком начнется безработица. Наши трудности заденут всю Силингию, потом и Ботэн. Денежные притоки хороши, если они не чрезмерны.
Я улыбнулся, пытаясь придать физиономии самое простецкое выражение:
– Значит, я правильно сделал, что обратился именно к вам? Ну, неужели ростовщик, у которого не одно поколение предков жило под коричневой жабой, не поможет мне правильно потратить деньги?
– Тут надо подумать, – деловито закивал Мантиз, явно польщенный моей тирадой. Стукнув костяшками пальцев по столу – я уже начал привыкать к его манерам – спросил: – Для начала, не хотите ли приобрести недвижимость? Недвижимость – лучшее вложение средств во все времена. Хотите?
– Хочу, – сразу же согласился я. – Чей-то невыкупленный залог? Земля и усадьба?
– Именно так, – кивнул ростовщик. – Она вам обойдется в тысячу талеров.
– И земля и усадьба? – поинтересовался я. Уже входя в роль покупателя недвижимости (ух ты, как это приятно!), решил уточнить: – А сколько построек? Какова площадь земли?
– Нужно заглянуть в купчую, – потер Мантиз лапами. – А еще лучше, самому посмотреть на усадьбу. Я дам вам своего помощника, он доведет вас до места и вы все осмотрите. Будут какие-то вопросы – он вам все разъяснит. Когда бы вы хотели?
– Да прямо бы сейчас и пошел, – пожал я плечами. – Это возможно?
– Разумеется! – горячо воскликнул ростовщик. – Я сейчас же вызову помощника. Валдо! – выкрикнул Мантиз. Пока до двери добирался быстрый топот ног, хозяин, слегка наклонившись надо мной, спросил: – Я надеюсь, в гостинице надежная охрана? Коль скоро вы собираетесь купить у меня землю, то я уже рассчитываю на часть ваших денег, – смущенно добавил он.
– Охрана самая лучшая, – не покривив душой ответил я. – И, горе тому, кто осмелится покуситься на наши деньги!
Осматривать недвижимость я пошел пешком. Решил, что будет неловко перед пешим сопровождающим, да и идти, как мне сказали, недалеко. Но минут через двадцать пожалел об этом – Валдо был неприлично молод для помощника ростовщика и удивительно легок на ногу.
Понятие «недалеко», оно довольно растяжимо. Лет пятнадцать-двадцать назад, когда я служил в тяжелой пехоте, оно означало день-два пути. Но за последние годы многое изменилось. Я не упомню, когда ходил пешком далее ста ярдов.
Город уже не казался маленьким. И еще через двадцать минут мне захотелось стукнуть своего проводника по голове. Глядишь, пока он будет в отключке, смогу немного передохнуть…
Валдо, не подозревая о моих коварных планах, топал по мощеным улицам Урштадта, умудряясь рассказывать о местных достопримечательностях не сбивая дыхания.
– Вон там – Чёртова стена, – махнул парень рукой в сторону каменных глыб, выстроенных в ряд, словно огромные гнилые зубы.
– Ага, – только и сказал я, украдкой утирая пот.
– Эту стену выстроил наш Урлекс, – не унимался помощник ростовщика, любовно постучав по одному из огрызков камня. – Раньше она была сплошная, но потом пришли другие черти и разобрали ее. Им стало завидно, что у Урлекса есть стена, а у них нет.
– Угу, – отозвался я, пытаясь выровнять дыхание.
– Вы не устали, господин Артакс? – забеспокоился парень. – Если устали, так и скажите. Все-таки, вы уже пожилой человек.
«Ах ты, зараза!» – злобно подумал я, прикидывая – чем бы его огреть – кулаком или рукояткой кинжала, но к счастью для торопыги у меня открылось второе дыхание.
– А вот мы и пришли! – радостно объявил помощник ростовщика. – За Чёртовой стеной заканчивается городская черта и начинается ваша земля, а там и ваша усадьба. Ну, если вы подпишете купчую, – дипломатично добавил парень.
Когда я увидел свое владение, драться расхотелось. И даже простил «пожилого» человека. Оно того стоило. Наверное, где-то в глубине сознания, когда я мерз на пронизывающем ветру, кутаясь в старый плащ или, пытался заснуть, не обращая внимания на лед подо мной, мне представлялся именно такой дом – белоснежный двухэтажный, под красной черепичной крышей. Не замок, где суетятся десятки слуг, где ты никогда не можешь остаться наедине с собой, а именно дом. Узкий, не очень большой. И чтобы вокруг была небольшая роща, где растут яблони. Или это называется сад? Ну, какая разница, лишь бы росло и давало тень в летнюю жару, а зимой укрывало дом от ветров.
По мере приближения становились заметны изъяны – стены казались белоснежными только издалека, черепица побурела от времени, а кое-где поросла мхом. Но, несмотря на это, дом мне нравился.
– Земли, согласно купчей, сто югеров, – деловито сообщил проводник. – Два югера заняты садом, домом и хозяйственными постройками, а остальные сданы в аренду крестьянам. Только, – напомнил Валдо, – в этом году арендаторы вносят плату господину Мантизу. А вот в следующем, вы сами будете решать – продлевать ли с ними аренду, или набрать новых. Или согнать всех с земли и устроить здесь пастбище. Говорят, скоро будет выгодней разводить овец, а не получать арендную плату.
– Слушай, дружище, а югер – это много или мало?
– Югер, – призадумался парень, останавливаясь ненадолго, – это столько, сколько могут вспахать два вола за целый день.
Сколько могут вспахать два вола за один день, я имел самые смутные представления. Точнее – не имел никакого. Видеть, как пашут, приходилось. А вот оценивать, сколько волы способны вспахать, даже и в голову бы не пришло. Да и зачем бы мне это? Теперь, когда я расстался с приличной суммой, вложив ее в недвижимость, появилось и ощущение собственности.
Когда-то, давным-давно, я уже был землевладельцем. Но никогда не видел той земли, от которой мне поступали деньги. Этим был озабочен управляющий. Я даже и не задумывался о том пути, который проделывали монеты и откуда они появлялись. Какая мне разница – нашли ли крестьяне их в земле, сорвали с дерева, или заработали, продавая зерно и скот?
Теперь ситуация изменилась и эта земля скоро станет моей. А значит, чем ее больше – тем лучше. Пара волов за один день может вспахать много. Наверное. С другой стороны – вол, как и любая здоровая скотина, выдыхается быстро. Это как рыцарский конь – мощный, как ураган, но также как у урагана, его силы хватает ненадолго.
– С одного югера может прокормиться одна крестьянская семья, – сказал Валдо, словно услышав мои мысли. – А еще она вносит арендную плату – треть урожая.
Я повеселел. Если арендная плата треть урожая, а таких третей у меня будет почти сто, то мы будем жить с гнедым припеваючи до самой старости. Это даже без учета той кучи денег!
– Господин Артакс, вы сразу пройдете в дом или вначале осмотрите сад и службы? – нарушил мои размышления Валдо.
Я решил, что вначале нужно осмотреть дом. Если содержимое не оправдает моих надежд, к чему мне тогда сад и службы? Проще будет приобрести сад и отстроить собственный дом, по своему усмотрению.
Холл с камином и лестницей на второй этаж. Столовая, кухня, какие-то чуланы и закутки. Все, как положено. В столовой, что удивительно, сохранилась посуда – на стене разнокалиберные сковороды, над очагом висел котел для воды. На втором этаже спальные комнаты – не то шесть, не то восемь.
Нет, определенно, дом мне нравился. Конечно, от стен исходил холод, а запах изнутри был запахом нежилого, давно не топленного, помещения. Но это легко исправить.
– Есть еще чердак, – обратил мое внимание Валдо, указав на винтовую лестницу.
Не поленившись, я поднялся наверх. Это был не просто чердак, а чердак, обустроенный для жилья. Был небольшой камин и окно, через которое можно наблюдать окрестности. В окне даже сохранились куски стекла.
– Прежние хозяева использовали его как библиотеку, – пояснил Валдо.
– А кто был прежним хозяином усадьбы? – поинтересовался я. – Какой-нибудь разорившийся дворянин, проигравший свое состояние в кости?
– Увы, господин Артакс, все гораздо печальнее, – покачал головой Валдо. – Хозяином усадьбы был благородный рыцарь Йохан Йорген. И все у него было в порядке. Была земля, арендаторов он держал в строгости и повиновении, но лишнего не позволял. Пять лет назад он уехал на войну и попал в плен. Супруга рыцаря и его наследник продали все драгоценности, заложили усадьбу. Сын отправился выручать отца, но вместо этого сам попал в руки разбойников. Мало того, что у него отобрали все деньги, так и за самого тоже потребовали выкуп. Чтобы выручить сына, фрау Йорген продала мебель, библиотеку, даже одежду. Выкупила сына, заложила все свои земли. И вот, представляете себе – когда счастливые отец и сын возвращались домой, и до усадьбы оставалось каких-то десять миль, на них напали волки. Тела нашли спустя несколько дней, опознали с трудом. И то – лишь по клочкам одежды и оружию. Фрау, узнав об этом, умерла с горя.
– А наследников не осталось?
– Даже если бы они и остались, то никто не решился бы вступить в права наследования. Уж слишком большие долги бы пришлось брать на себя. Где-то живет их дочь. Наверно, уехала в Силинг. Но я даже не знаю, как ее зовут. Не то – Катрин, не то Кэйтрин.
– М-да, грустная история, – протянул я. – Думал, такое бывает лишь в книгах.
– В жизни, господин Артакс, все страшнее и печальнее, нежели в книгах, – изрек Валдо.
Не желая развивать эту тему, я хмыкнул:
– Но, друг мой Валдо, вернемся к дню сегодняшнему. Получается, усадьба пустует уже пять лет? Странно…
– Думаете, странно, что никто до сих пор не купил? – не понял парень. – Строения вместе с землей стоят дорого, а продавать по частям господин Мантиз не хочет.
– Странно, что дом находится в таком хорошем состоянии, – пояснил я. – Обычно, за пять лет пустующие дома превращаются в руины. Крестьяне должны были вытащить половицы, снять перила, ободрать черепицу, а здесь даже камины никто не разобрал. За пять лет, – усмехнулся я, – не то, что камин, а дом можно разобрать по камню. Неужели твой хозяин оставил тут сторожа?
– Посмотрите сюда, – подвел меня парень к окну. – Видите, флигель в глубине сада? Он тоже станет вашей собственностью, если подпишете купчую. Там живут бывшие слуги рыцаря – Томас, садовник и Курдула – кухарка. Господин Мантиз разрешил им жить здесь, а за это они должны присматривать за домом. Им также разрешено пользоваться садом, собирать плоды. Но это разрешение давал господин Мантиз, – уточнил парень. – Вы, вступив в право собственности, не несете ответственности за обещания прежнего владельца. Тем более, что они были устными. Теперь вам предстоит решать их судьбу. Можете их оставить, можете нанять новых слуг.
И никто меня не осудит, если я выгоню стариков-слуг из дома, дополнил я мысленно. Если понадобится – так и сделаю. Но спешить с этим не стану. Судя по состоянию дома, слуги люди добросовестные. Такие могут и пригодиться. А выгнать старых, да набрать новых, дело нехитрое.
Спускаясь вниз, я подумал, что было бы неплохо восстановить библиотеку. Но это потом.
У выхода нас ожидала пожилая пара – высокий худой старик с прямой спиной и почти такая же худая старуха. Скорее всего, они были не только слугами, но и супругами. Уже сколько раз наблюдал, что муж и жена, прожив вместе долгие годы, становились похожими друг на друга. Оба были наряжены в чистые, но изрядно залатанные тряпки. Назвать их лохмотья одеждой язык не поворачивался.
– Здравствуйте, господин Валдо, – снял шляпу старик. Посмотрев на меня, слегка склонил голову. – И вы, здравствуйте.
– Здравствуйте Томас, – слегка смущенно поприветствовал Валдо. – И вы, Курдула, тоже здравствуйте.
Я ограничился кивком головы.
– Это господин Артакс, – представил меня помощник ростовщика, не уточняя – что я тут делаю. Но это и так понятно.
– Это новый хозяин? – поинтересовалась старуха. Прищурившись, прикрывая глаза, словно бы слезящиеся от ветра, спросила: – Вы нас прямо сегодня прогоните?
– Подожди, Курдула, не суетись, – одернул ее старик. – Может, новый хозяин позволит побыть хотя бы до завтра.
Интересно, но эти ребята мне почему-то понравились. Не лили слезы, не падали на колени, не умоляли. Этого, если честно, я очень боялся.
– А у вас есть куда идти? – спросил я у Томаса, но тот лишь пожал плечами. Вместо него ответила супруга: